***
— Господи, Люс. Если его коротнёт от твоих слюней, сама будешь писать объяснительную копам. — Тише ты! Шёпот Люсиль Томпсон, старшего инженера прозвучал так близко, что Коннор не выдержал и открыл глаза. Он стоял, откинувшись на ремонтном стенде, и наконец-то прогонял полную диагностику. По сетчатке бежали приятно зелёные строчки отчётов, в голове не осталось ни одной внесистемной мысли. Глаза он держал закрытыми из вежливости, чтобы не смущать сотрудников-людей эффектом «зловещей долины», пока не услышал перешёптывание. Она действительно стояла близко — Коннор легко мог отсортировать веснушки на её носу по оттенку и радиусу. И торопливо отступила на шаг, едва заметив, что он «проснулся». Коннор удивлённо осмотрелся. Светлый зал выглядел как обычно. Десять стендов, в двух видно было серые фигуры «пациентов». Несколько андроидов-техников, и два человека для контроля на смене. — Что-то не так? — Нет-нет, всё в порядке, — веснушки проступили отчётливей на фоне покрасневшего носа, — Просто ты… забыл убрать скин? — О, — Коннор удивлённо посмотрел на свою голую грудь. Он был так загружен анализом произошедшего ночью и утром, что и правда забыл. Ещё одна дань вежливости людям, которые практически всегда неадекватно реагируют на обнажённую натуру. — Извини. — Да я и не… Она разочарованно проводила взглядом исчезающую кожу. –…настаиваю. Прикрыв глаза настолько, чтобы человеку они казались полностью закрытыми, Коннор наблюдал, как она отворачивается к своему ассистенту и что-то показательно «душит» в воздухе скрюченными пальцами. Люди. Захотелось самому развести руками, но захваты стенда надёжно удерживали от непроизвольных движений. Он-то с трудом успевал разбираться в одном Хэнке. В каком-то смысле с людьми вроде Рида или Джимми было даже проще. Инженер Томпсон относилась к нему хорошо. Слишком хорошо, как он быстро понял ещё в свой первый регулярный осмотр, проанализировав десятый брошенный на него взгляд. А от того, как она произносила «девиант», все без исключения ассистенты, попадавшие в смену, закатывали глаза. Убирать скин было ещё и чем-то вроде инстинкта самосохранения, хотя в случае с ней Коннор не был уверен, что это действует на сто процентов. Хэнк, пришло в голову. Хэнк никогда не видел его без скина. Не руки, или отдельные повреждённые участки, а вот так, полностью, когда он походил скорее на анатомического болванчика на столе художника — он как-то видел такого у Маркуса. Может быть, чуть более детализированного болванчика. Изменилось бы отношение человека, который всего месяц, как начал без иронии называть своим напарником андроида, если бы он увидел его как… андроида? Безмятежность растворилась в странной, буквально из ниоткуда взявшейся тревоге. Коннор открыл глаза и мрачно уставился в потолок. Какая разница-то? Он ведь и не собирался показывать. Он так редко расставался со скином, что сам себя без него не очень узнавал. Из-за стола дежурных на него всё ещё косилась Люси, но это был уже другой взгляд. Хищный взгляд специалиста, с ума сходящего по робототехнике. Ничего общего с покрасневшим лицом и спрятанными за спину руками. Дай ей в таком настроении волю, она разобрала бы его по компонентам, и потом спала бы с позвоночным стержнем в обнимку. Коннору, конечно, было всё равно, как она смотрит и о чём думает. Какая разница? Разница появлялась, но только когда речь шла про Хэнка.***
Когда Хэнк добрался до участка, к головной боли и тошноте добавилась стабильная ноющая боль в груди. Коннор педантично сообщил, что добрался до сервиса, и пропал. Обычно на диагностике андроиду становилось скучно уже через минуту, и он начинал почти бесперебойно текстить напарнику обо всём, что видит, слышит, и что просто приходит в голову, так что Хэнк даже не пытался успевать за этим потоком мыслей, и кое-как отбрасывался короткими ответами раз через двадцать. Но сегодня в их чате царила гнетущая тишина. В сотый раз проверив сообщения у входа в участок, Хэнк вздохнул. «Всё в порядке?» — спросил он всё-таки, и, сунув телефон поглубже в карман и подальше от искушения таращиться в него постоянно, шагнул в двери. — Привет, лейтенант. А где наш мальчик на проводе? Только не говори, что ты его правда поломал. Мастером рукопашного боя Гэвин не был, но увернуться от кулака похмельного пенсионера оказалось не так сложно, как он себе представлял. Или это удар сегодня вышел особенно вяло? Хэнк выпрямился, мрачно глядя на ублюдка, но кулак не разжал — Ладно, ладно, — неожиданно посерьёзнев, Рид отступил, поднимая стопку бумаги в руках, как белый флаг, — Я почти извиняюсь, окей? Нарываться на драку с утра, прямо на ресепшене, он не планировал, но явно не рассчитал, каким коротким может оказаться запал. — Чего тебе от меня надо? — Хэнк устало скривился и помял сведённую судорогой ладонь. Он ещё турникет не прошёл, а уже налипло. Сейчас цапаться попросту не было сил. Гэвин осторожно, на полшага, придвинулся обратно. Ему бы, конечно, хотелось бы двигаться в другую сторону, и значительно быстрее, но ёбаный Фаулер и его ёбаные идеи. Он поднял глаза к потолку, посмотрел на симпатяжку на ресепшене, снова на Андерсона. Сегодня ни разу не почтенный лейтенант выглядел как-то особенно хуёво. Или это питомец его всё это время слегка приукрашивал? — Пригласить тебя на кофе, — наконец-то ответил он и вздохнул, чуть ли не тяжелее самого Хэнка. Хэнк резко почувствовал себя Коннором, стоящим перед очередной нерешаемой загадкой человеческого поведения. Даже брови свёл, он был уверен в этом, точно так же. — Чего, блядь? Того, как говорится, и блядь. Всю дорогу до кафешки Хэнк матерился, не затыкаясь, но Гэвин и сам прошёл эту стадию всего полчаса назад, так что великодушно молчал. Удивило больше то, как легко Андерсон согласился прогуляться. После того, конечно, как получил обязательный распиздон от шефа, но в итоге Гэвину даже не пришлось повторять дважды. Хэнк просто кивнул, ошалело таращась в пустоту, и потопал за ним. Можно было поговорить и в участке. Однако с первой секунды учуяв привычный, в общем-то, флёр от своего нового партнёра, Гэвин понял, что не выдержит этот брифинг где-то, кроме как на открытом воздухе. Посасывая кофе из трубочки, он разглядывал парящую над столиком на мини-дроне рождественскую свечку и терпеливо ждал, когда в голове напротив уложится приказ. Свидание ёбаной мечты. — Пиздец, — сказал наконец-то Хэнк и рассеянно сунул в рот имбирный крекер в форме ангелочка. Гэвин обезглавил следующего и удовлетворённо кивнул. Хорошо, когда совместная работа начинается с солидарности. Хэнк, само собой, понимал, что теоретически такое могло произойти всегда. Или всегда с того момента, как молодой, но уже ублюдок, сержант Рид появился в участке. Хоть ты сто раз награждённый во все щели, но решение, кто работает над каким делом, не за тобой. Так что тот факт, что они ни разу за эти годы не пересекались на расследовании по-настоящему, можно было отнести скорее к везению, чем к естественному положению вещей. Заглотить от этого было, впрочем, не легче. Поскольку он попал к Фаулеру вторым, разъёб от прогретого начальства оказался таким быстрым, крепким и безапелляционным, что задница до сих пор фантомно побаливала. Две новые жертвы в разных районах города, и одна из них — дочурка какого-то местного медиа-магната. На Джеффри сбросили бетонную плиту — одного следователя недостаточно, андроид не в счёт. До праздников всего-ничего, весь отдел и так плавает в дерьме по шейку, вот только твой давний приятель как раз удачно всплыл, так что мы его к вам и притопим. И только попробуйте навредить имиджу доблестной детройтской полиции своими склоками. Андроид? А что андроид? Кто-то же должен между вами дебилами сохранять трезвую голову. И будете выёбываться, значок старшего получит он. Купит себе апгрейд системы на ваши премии. Премии для Коннора Хэнку было не жалко. Сейчас ему вообще ничего для напарника было не жалко, лишь бы снова его увидеть. Но Коннор молчал, а на точку с ним ехал Гэвин Этот Гондон Рид, и спасибо, что не в одной машине.***
— И звони, если будет чесаться. Значит всё-таки пробивает на втором контуре, — Люси деловито похлопала его по животу, в этот раз хотя бы поверх одежды, — Ну и просто звони. — Я знаю, — напомнил Коннор, намеренно пропустив мимо ушей «просто». Быть туповатым роботом имело свои преимущества. — Да-да, — она томно вздохнула, — иногда я удивляюсь, зачем ты вообще к нам приходишь. У тебя изумительная система самодиагностики. Не в этот раз, конечно. В этот раз мы тебе нужны, мм? Коннор улыбнулся, как он надеялся, достаточно нейтрально. Она держала его у регистрации уже минут двадцать. Неотвеченное сообщение от Хэнка отсвечивало единичкой, но он твёрдо решил сегодня не говорить с напарником вполглаза - и без того слишком много осталось недосказанности. К тому же, ещё после вчерашнего контакта с людьми Маркуса, у него появилась идея относительно расследования, и о ней тоже нужно было поговорить - после того, как угомонятся руки инженера Томпсон. — Комнату снимите, — страдальчески бросил ассистент, проходя мимо, когда она в десятый раз приподнялась на цыпочки, снимая какие-то показания щупом с его диода. Коннор пробежался поиском по своей базе собранных с Хэнка идиом. Эту тоже можно было легко проигнорировать. Ему, но, как оказалось, не Люси. Она закатила глаза, но потом вдруг поймала его взгляд и так улыбнулась, что у Коннора немедленно зачесалось, как будто пробивало везде. — Слушай, — она отложила щуп и потеребила отворот его рукава, — А что ты, вообще-то, делаешь по вечерам?***
Телефон неожиданно ожил, причём ожил таким потоком сообщений, что пиликанье слилось в один непрерывный звук. Хэнк вдарил по тормозам и съехал к обочине. «В порядке» «То есть, не совсем» «То есть, регулятор в порядке» «На сто процентов!» «Но есть проблема» «Не с системой!» «Можно личный вопрос?» Несколько секунд Хэнк таращился на это завершающее «можно». Когда последний раз его неугомонный напарник спрашивал разрешения? «Валяй», — отбил он, чувствуя, как второй раз за утро внутренности стягивает льдом. «Как ты отказываешься от секса?» Формулировка умилила настолько, что даже подвинула хлынувшие следом ужас и жажду членовредительства. «Отказываешься» означало, что, по мнению Коннора, ему ещё что-то такое в жизни предлагают. «Куда ехать, кому отрывать?» — Хэнк даже не пытался делать вид, что шутит. Коннор, однако, оказался категорически против радикальных мер. Инженер Томпсон, возразил он, отличный человек, и не заслуживает грубого обращения. Первоклассный специалист, невероятной гибкости ума, как никто работает с нестандартными компонентами. А оторвать что-либо инженеру Томпсон всё равно не получится, потому что того, что в таких случаях отрывают, у инженера Томпсон с высокой вероятностью нет. Хотя Коннор её, конечно, там не сканировал. У отличного инженера Томпсон, в общем и целом, один недостаток — она хочет выебать твоего робота. И если твоему роботу понравилась бы эта идея, тебе ровным счётом нечего было бы сказать против. Только и остаётся радоваться, что пока что, почему-то, не нравится. Радость была мелкой, чтобы не сказать, мелочной, и давала мерзкий осадок в груди, особенно после прошедшей ночи. Тоже нашёлся, защитник чести невинных андроидов. Кто бы от тебя поберёг эту честь. Хотя бы сама «проблема» оказалась не срочной. Коннор, оказывается, уже извернулся, как смог, и всего лишь интересовался более оптимальным решением на будущее. Ах да, приехать сразу он всё равно не может, у него отличная (как инженер Томпсон) идея относительно расследования, и нужно забежать в Иерихон. Хэнк ведь не возражает, если он ещё раз подключит к делу Маркуса? Тот и так в курсе половины их служебных тайн. Нет, инженер Томпсон не в курсе, с чего бы вдруг Хэнк так решил? В самом деле, с чего. Почти сразу устыдившись дурацкого выплеска ревности, Хэнк благословил напарника на расследование в андроидном штабе, и выехал на дорогу. Добравшись до подземной парковки люксового отеля, он чуть ли не с нежностью уставился на подпирающего стенку у лифта Рида. С этим хотя бы всё было ясно и понятно, как намерения инженера, блядь, Томпсон. — Ты там лося переехал что ли? — раздражённо бросил Гэвин, заходя в лифт. Хэнк шагнул следом, не утруждая себя объяснениями, и огляделся. Подумаешь, задержался на десять минут. Для его заросшей рожи и потрёпанной куртки здесь были слишком большие зеркала, для слезящихся глаз — слишком яркие гирлянды. Праздник наступал, медленно и неотвратимо, нёс веселье, вкус бодрящий, и прочую хуйню, несовместимую с его проёбанной жизнью. Он поднял глаза повыше и закашлялся, поперхнувшись собственной слюной. — Ну что опять? — Гэвин обречённо приготовился к очередному припадку. — Ничего, — Хэнк опустил голову и потёр лоб пальцами, — Башка раскалывается. Крепко зажмурившись, он очень старался не разоржаться в голос. В зеркальной вышине, аккурат над макушкой его спутника, болталась безвкусно яркая и пышная пластиковая омела.