***
В отличие от альвов, орки подошли к изучению Лабиринта более прагматично и занимались им только во время очередного прохождения через него. Для этого с ними всегда шёл один из ведунов, который и занимался попытками общения с духом Подземелья, чтобы узнать способ преодоления Лабиринта. Ну или пытался договориться, чтобы Подземелье позволило им ходить через Лабиринт свободно, в обмен на соответствующие подношения. Пока ни один из вариантов не сработал, но орки в этом вопросе и не спешили, как никто другой понимая сложности общения с духами. В остальном же они больше были заняты повышением своей личной силы, вначале тренируясь на Полосе препятствий восьмого этажа, а теперь спустившись на девятый. Вот только в отличие от альвов они действовали строго наоборот, проходя каждую комнату поодиночке. Для этого вначале Лидер проходил пять комнат и давал свою оценку сложности, после чего принималось решение о времени прохождения этих комнат для каждой категории бойцов. Понятно, что для молодых воинов это время было самым большим, а для самых опытных самым маленьким. А затем начиналось само прохождение, причём первыми шли самые слабые. Через определённый промежуток времени, необходимый для преодоления всех пяти комнат, внутрь заходил следующий воин. Прошедшие же свои пять комнат бойцы не возвращались обратно, а с идущего под потолком балкона наблюдали, как это делают более опытные и сильные их товарищи, учась, таким образом, на наглядном примере. После того, как все заканчивали прохождение блока из пяти комнат, всё повторялось для следующего. При этом на следующий день все начинали своё прохождение не с того места, на котором закончили, а с первой комнаты. А ещё, перед началом нового раунда прохождения, можно было заявить, что ты способен проходить за меньшее время, и подать заявку на перевод в более сложную категорию. Вот только если такой воин не справлялся с прохождением за отведённое время и его догонял идущий следом, то он возвращался обратно в свою группу и более в этом спуске не мог претендовать на повышение статуса, и только при следующем спуске вниз, ему позволялось снова попробовать. Таким образом скорость прохождения Испытания орками была очень низкой, но зато их личный уровень сил рос более высоким темпом и в этом плане для них нахождение на девятом этаже было более эффективным. Это положительно сказывалось на способности бойцов пройти комнаты испытаний в одиночку и сильно отличало их от альвов. Но чем дальше они проходили, тем сложнее становилось продвигаться вперёд и постепенно некоторые начали не справляться. Таких понижали в рейтинге, а самых слабых начали отправлять перепроходить все комнаты с самой первой, только уже не на время. Для них главным было просто дойти как можно дальше. При этом орки не боялись где-то застрять, ведь за каждым из них всегда кто-то шёл, а с балкона за ними наблюдали другие орки.***
Самыми обделёнными в этой ситуации оказались люди, которые снова ощутили себя сильно так отстающими. В отличие от альвов, имевших своего проводника, и орков, просто каким-то образом купивших себе услугу проводника альвов, люди не имели первого и не могли сделать второго. И ведь формально-то человек-проводник был, но поймать его для разговора пока не смог никто, так что его как бы и нет. А ещё, против людей играла их разобщённость и отсутствие внизу представителей правителей. Из-за этого каждому искателю или группе приходилось решать свои проблемы самостоятельно. Некоторые из групп пытались получить помощь в Службе, не важно, с проводкой ли вниз или с договором с одним из проводников, но там только разводили руками, так как у них были точно такие же проблемы. Оказалось, что проводника альвов монополизировали очень влиятельные альвы, а чем заплатили орки, что их брали с собой, никто не знал. Человек же был сейчас занят своей ученицей и даже глава Службы с ним почти не виделся в последнее время. Так что людям оставалось только продолжать тренироваться, сражаться со слизями-мутантами за добычу и ждать, пока появится возможность спуститься ниже. Хотя многих эта ситуация и бесила, особенно сидящих на поверхности представителей конунгов, мимо которых, они были в этом уверены, проплывают настоящие сокровища, которые альвы и орки гребут рекой. Но так как доказать они этого не могли, то им приходилось только скрипеть зубами.***
В отличие от людей, дворфы пребывали в полном спокойствии, занимаясь интересными им делами. Конечно, отсутствие кузни и выходов различных руд расстраивали двух из них, но наличие возможности заниматься любимым хобби примиряло их с таким положением вещей. Зато вот специалист по растениям и грибам был счастлив как никогда. И не только потому, что в его распоряжение попали образцы растений Подземелья, способные расти и снаружи, а значит и в крепостях дворфов. Особую радость доставляло ему присутствие в Подземелье группы альвов, которые, как и он, занимались изучением местных растений и практически с той же целью. Ну а энтузиасты одного дела всегда найдут общий язык, так что очень быстро он получил доступ ко всем собранным альвами данным и образцам. А ещё они продемонстрировали ему найденную на пятом этаже лабораторию, где применялся какой-то странный способ выращивания травы, не в земле, а фактически в воде. Так что материала для исследований у него было много и скучать не приходилось. Рунолог тоже не сидел без дела, а изучал все имевшиеся в Подземелье особенные камни и изделия. А посмотреть было на что, ведь даже самый обычный камень тут был не таким уж и обычным, обладая странными свойствами. Например, белый облицовочный камень был… белым. То есть он всегда оставался белым, даже если его попытаться закоптить. Точнее, закоптить то его можно, но вся сажа с него осыпалась достаточно быстро, оставляя чистую белую поверхность. Причём это не была известная и привычная очистка Подземелья, а именно что свойство самого камня. В своё время альвы изучали местный камень, но так и не смогли найти источник его особенностей. При изучении всех камней создавалось впечатление, что эти их странные свойства были такими же природными свойствами камня, как белый цвет у мела или чёрно-серый у графита, как твёрдость гранита или мягкость глины. Но среди альвов не было настоящих рунологов, так что и ощутить то, что мог ощутить настоящий мастер этого ремесла, они не могли. А вот рунолог дворфов мог. И пусть его впечатление от камня было такое же, но зато он смог почувствовать сами вложенные в этот камень при его создании концепции, некоторые из которых он даже сумел выразить в рунах. Правда выразить было мало, нужно было ещё этот смысл и заставить работать, после чего придумать, как и куда его можно вплести. А вот с этим были проблемы и единственное, что он сумел пока воплотить, это Прочность. Но тут нужно сказать спасибо уже имевшимся сочетаниям рун направленных на укрепление, что многократно облегчило нахождение правильной рабочей комбинации рун, способной передать новый смысл Прочности. Вернее не сам смысл, который остался прежним, а выражение его через концепцию Связь, а не Твёрдость и Несокрушимость. Используя новое сочетание, рунолог даже зачаровал один из имевшихся у него ножей, которым потом ради развлечения пилил выпадавшие в добыче камни. Как и ожидалось, нож оказался намного прочнее, но одновременно возникла другая проблема — теперь его стало практически невозможно заточить. Хорошо ещё, что заточен до зачарования он был на совесть, так что теперь ему долго не понадобится даже правка, но когда он затупится, то неизвестно, можно ли его будет хотя бы переплавить. Но этот вопрос дварфы решили проверить уже после своего возвращения домой, где были отличные горны. Рудознатец, оставшийся без основной работы, всё же не сидел без дела и занимался изучением светящегося камня. Это было его хобби, которое неплохо перекликалось с основным родом его занятия. Правда новый камень потребовал от него не только вспомнить всё, что он знал про руды и камни, но и все свои познания по рунологии и волшебству. Ведь как он установил, хоть свечение камня и воспринималось как его имманентное свойство, одновременно в нём были и намёки на божественность. По крайней мере так бы он сказал, если бы дело происходило где-то на поверхности. Но тут было точно ясно, что дело в присутствии в камне Воли Подземелья, которая подменяла собой божественное начало любого предмета внешнего мира. Вот только был один момент, который переворачивал всё с ног на голову. Иногда в Подземельях встречались странные предметы или явления, которых не могло существовать в настоящем мире, если только не в виде сложнейшего магического артефакта или божественного предмета. Вот только все такие странные вещи из Подземелья были предметами-монстрами и стоило их только переместить на несколько этажей выше, как они начинали разрушаться. Это происходило по причине того, что по заключению исследователей Подземелья не были богами, пусть и обладали околобожественными возможностями. То есть они не могли навязать свою волю Миру созданному Создателем. Вот только со световым камнем всё было не так и он прекрасно существовал и во вне. Понятно, что выколупать и вынести камень из стены никто не смог, по вполне понятной причине — восстановление стен происходило быстрее, чем их успевали разрушать, а применять что-то более мощное никто не рискнул. Но не только потому, что опасались возможной реакции Хранителя, но и по более прозаичной причине — большое количество того самого отделочного камня. Если ударить чем-то посильнее, чтобы с гарантией выбить один из световых камней, то вместе с ним можно обрушить себе на голову лишний метр сплошного камня. Проверили же возможность его вынести очень просто. Они вынесли один из фонарей. Но не купленный в торговом ящике появившийся недавно, ведь в нём стоял вполне привычный светляк, пусть и изготовленный не из кристалла, а из обычного камня, а тот, что был когда-то давно выдан Вайкрес, и в котором использовался настоящий световой камень. Правда пришлось пообещать, что если он будет испорчен, то ей выплатят компенсацию, причём очень существенную. Но ничего не произошло и фонарь продолжил работать как ни в чём ни бывало. Последний же дворф, мастер-кузнец, большую часть времени общался с одним из альвов, владевшим большой и малой едальнями. И общались они на предмет изготовления различных настоек, которыми славились дворфы. Именно через него Текк достал кое-какое алхимическое оборудование и впервые в Подземелье получил то, что на югах называли горючим вином. Но не за способность гореть, так как оно как раз и не горело, а за возникавшее после его употребления внутрь ощущение жара, растекавшегося по телу. Понятное дело, что никто такое вино в чистом виде не употреблял, но если настоять его на различных травах или фруктах, а потом развести чистой холодной водой, то получался довольно приятный напиток, правда всё равно слишком крепкий, чтобы его можно было пить так, как привыкли люди в южных городах. Но дварфы не люди и иногда могли употребить такую настойку и не разводя с водой. Впрочем, не только дварфы этим баловались, но и некоторые искатели, особенно после сложного, но удачного поиска в Подземелье. Всё-таки организм опытного искателя намного крепче, чем у обычного человека, даже если он профессиональный воин. Но они подобным не злоупотребляли, так как любой лекарь на пальцах мог показать, что с тобой будет, если пить такие крепкие настойки часто. Как нетрудно догадаться, наладив производство горючего вина, Текк начал экспериментировать с местными продуктами. С фруктами и разнообразием трав в Подземелье были определённые трудности, поэтому старые его рецепты тут не годились. Зато обнаруженные репа и трава были представлены в таком разнообразии, что зачастую было непонятно, а что вот это сейчас конкретно такое, ещё репа, или уже трава. Так что с чем экспериментировать у него было и вскоре у него появилось три рецепта. Правда только два из них он рискнул попробовать, так как они были настояны на медовой репе и листе одной из обнаруженных помощниками повара-альва душистых трав. А вот для третьей настойки была использована горькая трава, которую он на свою голову один раз попробовал и теперь не знал, как забыть такой необычный опыт. Но повар забрал запечатанный поверх пробки специальной руной кувшинчик и через некоторое время попросил сделать ещё два. Текк даже не стал спрашивать зачем, но постарался и сделал как просили. Правда кабинет после этого пришлось на время закрыть, так как даже несмотря на использование специального набора рун Чистоты запах после разлива настойки по кувшинам там стоял такой, что у дварфа чуть глаза не вылезли. Впрочем, повар был доволен и сказал, что в ближайшее время больше всё равно не нужно. Но это не отменяло того, что в закрытой комнате осталось и всё оборудование, так что пришлось собирать новую мастерскую, ведь нужно было наладить процесс приготовления двух других настоек, которые как-то быстро приобрели известность и популярность. Но самому этим можно было уже не заниматься, ведь в Подземелье к этому времени было налажено пивоварение, так что специалисты были и нужно было только обучить их, и можно было продолжить заниматься поиском новых сочетаний вкусов и эффектов. Но было у Текка и ещё одно занятие, которым он занимался параллельно всем этим делам. Касалось же оно его прямой специальности — кузнечного дела. После того, как они прошли курс новичка, дворфов допустили до посещения шестого этажа и комнаты с монстрами. Именно тогда они узнали, почему Хальвард именно так всё организовал и почему их не пустили к монстрам сразу. К счастью они тогда не опростоволосились и вышли почти не получив повреждений. Постепенно продолжая тренироваться в трёх комнатах первого ряда и сражаясь со слизями-мутантами, как их прозвали местные искатели, Текк стал получать среди добычи и изделия из меди, а потом и из бронзы. Но всё это было такого качества, что ему хотелось оторвать руки тому, кто такое издевательство над искусством изготовления металлических изделий сделал. И только понимание того, что это всего-лишь поделки Подземелья, останавливало его от высказывания своих мыслей вслух. Но получая время от времени подобные предметы, он не мог их не рассматривать. В основном чтобы убедиться, что в основном они являются копиями одних и тех же предметов, так что это только подтверждало, что их штампует Подземелье. Вот только насколько он знал, Подземелье не могло создать что-то самостоятельно, а только копировало то, что в него уже приносили, пусть иногда и с определёнными изменениями обусловленными их природой. Вот только тогда возникал вопрос: «Кто и зачем принёс в Подземелье нечто подобное и где он его взял?» А потом, благодаря тому, что после первого раза они теперь ходили вместе с другими искателями из Службы, он стал замечать, что некоторым попадаются более качественные предметы из металла, уже пусть и выглядящие, как будто их изготовил деревенский кузнец-самоучка, но всё же уже именно кузнец, а не дикий тролль, решивший «просто постучать по прикольному камешку». И после этого он стал присматриваться лучше, пытаясь найти закономерность, которую очень быстро и обнаружил. Качество предметов действительно зависело от того, насколько хорошо искатель справлялся с тренировками. Как-то Текк оказался в одной группе с человеком, который уже прошёл всю тренировку, но который пока ещё не рисковал ходить в последнюю комнату этажа. И вот ему выпал уже вполне обычный нож. Качество всё ещё было так себе, но им хотя бы можно было пользоваться, пусть и только для бытовых нужд. И вот тогда он взялся за более плотное изучение всех попадающихся в первой комнате металлических изделий. В результате он собрал полную коллекцию всех предметов из металла, которых оказалось на удивление много, и составил каталог, расположив их в порядке улучшения качества… хоть в процессе работы ему иногда и хотелось выколоть себе глаза, чтобы больше не видеть этого ужаса. А собрав и внимательно изучив, он пришёл к выводу, что все предметы изготовлены двумя разумными, причём чётко прослеживалось, как их опыт постепенно повышался и они создавали всё более качественные изделия. И в результате у него получилось, что где-то есть или было два начинающих кузнеца, которые учились ковать, а весь свой брак относили в Подземелье… Что было сущим бредом. Но никакого другого объяснения он придумать не смог. А с другой стороны, если опираться на подобный вывод, то дальше должны будут попадаться всё более качественные изделия и кто знает, может там начнёт попадаться что-то, что сможет его если и не удивить, то произвести впечатление. И именно поэтому Текк сейчас размышлял о том, как бы пообщаться с альвами ходящими вниз, чтобы узнать, прав он, или нет.