***
Тишина, вот было его первое впечатление, когда он увидел её. Абсолютная тишина, в которой исчезали любые звуки. А ведь он даже не замечал, что вокруг него постоянно раздавались какие-то звуки. Даже беззвучные тени различных живых существ, что бродили по Полям Скорби, как оказалось, издавали едва слышный шорох и стоны. Причём, заметил он это только сейчас, когда исчезли вообще все звуки. И это было по настоящему страшно. После того, как бог с непомерным самомнением улетел, он некоторое время бродил по равнине теней, пытаясь обдумать, свидетелем чего он стал. Ведь не просто же так Многоликая показала ему это всё, а значит в этом был какой-то смысл. Ему было совершено без разницы, куда идти, так что он даже не смотрел, куда несут его ноги. К сожалению, он оказался слишком глуп, чтобы понять послание, но он знал, что Она не обидится, так что решил заканчивать с размышлениями и заняться поисками выхода. Впрочем, искать особо ничего и не пришлось, так как стоило ему только решить, что нужно найти выход, как он как-то очень быстро оказался возле реки, где увидел, как к берегу причалила странная лодка. Лодка перевозила несколько теней, которые сошли на берег и некоторое время потерянно стояли на месте, прежде чем разбрести кто куда. Почему-то он видел, что им всё равно куда идти, хотя казалось бы, что там можно увидеть у тени. Впрочем, тени уже не вызывали у него никакого интереса, ведь он видел их вокруг уже во множестве. А вот лодка была уже намного интересней, так как её материал намного больше походил на кость, чем на дерево. Да и стилизованный скелет на её носу как бы намекал. Но сильнее всего бросался в глаза сам лодочник. Высокий, в бесформенной робе до земли с капюшоном и с таким же бело-жёлтым, как и борта лодки, веслом, он производил тяжёлое впечатление, отбивающее всякое желание спорить с ним или просто шуметь. Вот только не это больше всего привлекало в нём внимание. Дело в том, что он... светился, но не так, как тот светлый бог, а скорее ближе к участвовавшему в беседе отражению Многоликой - тёмным светом. При этом все его цвета под одеждой были инвертированы. Его кожа сверкала тьмой, а волосы сочетали чёрный и белый свет, его белки глаз светились темнотой, а в зрачках полыхал обжигающе холодный белый свет. Даже его одежда, как оказалось, только снаружи была темнее мрака, но стоило лодочнику завораживающе плавным движением откинуть капюшон на спину, как стало видно, что подкладка светится таким же холодным белым светом, как и его зрачки, разве что не таким пронзительным и холодным. И во всём его облике был только один другой свет, тот, что исходил из его радужки - бледно-синий. Иногда этот свет прорывался пламенем, что заливало все его глаза и начинало подниматься вверх из их уголков. Впрочем, сами глаза он рассмотрел немного позже, ведь когда лодочник скинул капюшон со своей головы, то его глаза были закрыты, что ему, впрочем, совершенно не мешало. А тогда лодочник просто стоял в своей лодке опёршись на весло и как будто ждал. Спокойно, расслаблено и не обращая внимание на беззвучно стонущие тени. Было понятно, что лодочник может стоять так целую вечность, ведь в его распоряжении всё время мира. При этом, если особым образом присмотреться, то можно было увидеть, что одновременно с этим он стоит и в других местах, а вместе с тем ведёт свою лодку по тёмным водам безграничной реки. Но стоило моргнуть, как морок развеивался и ты снова видел спокойно стоящего лодочника. Решив, что особой разницы нет, а хуже уже всё равно не будет, он решил подойти и хотя бы спросить, где он оказался и как можно отсюда выбраться. Нет, так-то было понятно, что он где-то в мире мёртвых, вот только у него не было ощущения, что он сам мёртв, а потому это место его не держало. То есть, он умер, но с какого-то момента он больше не был мёртвым, а его сердце вновь билось, пусть и очень слабо. Он ощущал это и хотел попытаться выбраться, ведь не зря же Многоликая обратила на него внимание. Он чувствовал, что это какое-то испытание. Доказать это он не мог, так как не помнил, что же с ним произошло, но почему-то был в этом уверен. Подойдя ближе, он сумел лучше рассмотреть лодочника. Если немного привыкнуть, то его облик не казался уже таким чуждым, так что даже аккуратная короткая бородка и зачёсанные назад коротко остриженные волосы вызывали большее отчуждение, чем инвертированные цвета и исходящий от него свет. Он уже собирался задать вопрос, когда лодочник медленно открыл глаза и посмотрел прямо на него. И этот взгляд был настолько довлеющим, что хотелось замереть и даже не дышать, и только Её присутствие за его левым плечом позволило сохранить здравость мысли и способность двигаться. А затем лодочник шевельнулся и появилась музыка. –Что ты делаешь здесь Безымянный, забытый Судьбой? Неужели ты веришь, Что сможешь остаться собой? Или может решил, Что Она поведёт за собой? А быть может решил ты, Что можешь тягаться с Судьбой? Что ж, тогда тебя ждёт Изначально проигранный бой. С этой битвы всегда возвращается кто-то иной. Голос лодочника был сильным, в нём ощущалась сокрытая мощь, заставлявшая его естество дрожать. Впрочем, манера пения у него тоже кардинально отличалась от того, как исполняли песни люди. Даже подслушанный разговор богов проходил в другой манере, пусть и тоже сильно отличной от всего привычного. Но несмотря на всё то давление, что создавал этот странный лодочник, он не собирался сдаваться, не под взглядом Её. И пусть у него были пустые руки, но он готов был преодолеть свою слабость и, если понадобится, отнять весло, чтобы грести самому, чтобы переплыть реку. Вот только... –Поверни назад, Возвращайся В свой собственный ад Там найди в Башню ржавую дверь. Там ни слову ни жесту не верь. Там вода из огня и мечты обращаются в прах, Ведь я вижу твой пламенный взгляд, Кто тебя, остановит теперь... Музыка затихла, а лодочник закрыл свои полыхнувшие синим пламенем глаза. А потом лодочник и вовсе поднял руку и накинул на голову капюшон, после чего опустил весло в воду и шевельнул им, от чего лодка отошла от берега без всяких усилий и вроде бы и медленно, но одновременно стремительно поплыла через тёмные воды реки. А он стоял как дурак и смотрел ему вслед. И только где-то не здесь раздавался весёлый смех Многоликой, которую развлекала сложившаяся ситуация. Постояв немного, он задумался. Если воспринимать слова лодочника как совет, то ему требовалось куда-то вернуться, вернуться в то, что было названо "свой собственный ад", и отыскать там Башню. И вот в этой Башне нужно было найти заржавевшую дверь, за которой его... ждали испытания? Было сложно понять смысл слов, но ничего другого он придумать не смог. Впрочем, это не особо сейчас и было нужно, ведь он не только ещё не добрался до Башни, он даже ещё не попал в этот самый ад. Так что ему предстояло очередное путешествие неизвестно куда. И кстати, сейчас, когда он начал вспоминать, то каждый раз, прежде чем умереть, он замечал где-то вдали нечто, что можно было счесть за Башню. Она всегда стояла где-то вдалеке, возносясь над окружающим пейзажем, при этом она всегда была разная, но вместе с тем она, каким-то образом, не привлекала к себе внимание, хотя казалось бы, как можно было не замечать такие строения. Вот только насколько он помнил, его взгляд соскальзывал с этих Башен, а сам он даже ни разу не задумался, а что это там за строение стоит. И вот теперь он узнал, что если он хочет выйти отсюда, то ему предстоит найти одну из этих Башен, дойти до неё, отыскать нужную дверь (а упоминание определённой двери намекает, что их там может быть несколько и без такой подсказки он вполне мог ошибиться), после чего подняться наверх, не обманувшись окружением и одолевая тех, кто постарается его остановить. И как не трудно догадаться, эта задача была очень непростой, иначе ему бы не понадобились все эти подсказки... Большую часть из которых он не понял до сих пор, за что ему было очень стыдно, ведь ОНА наблюдала за ним. Развернувшись, он отправился обратно, к оставленному им перекрёстку, на котором происходила недавняя (а недавняя ли?) встреча двух богов. Если откуда-то и начинать поиск пути, то именно оттуда, ведь именно перекрёстки предоставляют выбор направления и тот бог не зря же именно на нём ждал Многоликую.Безымянный
Наблюдая за похождениями культиста, Подземелье всё ещё колебалось, по какому именно сюжету следует повести этого разумного. И да, это существо сейчас не являлось человеком, ну разве что духовно, но и то не полностью. Дело в том, что задуманная им постановка была даже дольше, чем приключение орков на "Ишимуре". Вот только если оно снова займёт на это время сценарный уровень двенадцатого этажа, то его "режиссёры" не смогут разыгрывать сценарии для других авантюристов, а это никуда не годилось. Так что пришлось ему искать альтернативу, которая была быстро найдена. Оно ведь почему создавало все сценарии именно на одинадцатом и двенадцатом этажах, и только изредка на тринадцатом? Дело было в давлении маны. Даже чистая мана при концентрации выше, чем может выдержать человек, скорее вызовет мутации, чем принесёт пользу. А уж чрезмерное давление маны Подземелья способно не только свести с ума, но и банально убить. Так что ему приходилось всё делать там, где большая часть людей могли чувствовать себя относительно нормально. Конечно, не все могли выдерживать давление двенадцатого этажа долго, но для таких были разработаны короткие сценарии, так что свою долю приключений могли получить все. Вот только Безымянный-то уже был мёртв, а его тело поглощено, так что для его воскрешения Подземелье создавало новые тела, которые только внешне были похожи на него прошлого. Ведь всё равно ему предстояло умереть, а значит и заморачиваться не было никакого смысла. И вот, посмотрев на свои пещеры, Подземелье почесало отсутствующую у него голову и подумало, что ему ведь ничего не мешает создать тело полностью из псевдоплоти, а всю постановку провести внизу, на этаже так тридцать третьем, где у него всё равно ещё ничего не было, так как после спуска ниже морского дна ему и на двух предыдущих этажах теперь места хватало для чего угодно. Сказано - сделано, и оно принялось копать. Ну а так как копать ему приходилось не где-то там, за долбанную кучу километров от основной системы пещер Подземелья, а рядом, то и скорость работ была значительно выше. Так что вскоре оно обзавелось ещё несколькими огромными пещерами, в которых и организовало различные варианты ада. Тут оно основывалось на легендах различных народов и тому, что оно помнило по человеческой психологии, так что получилось вроде как разнообразно. К тому же, ему ведь не требовалось все варианты ада делать сразу, достаточно было настроить подходящую погоду в них, а уже сам дизайн каждый раз создавать перед использованием. Так что у него были пещеры с сухой горячей атмосферой и парилка джунглей, холодные сухие и влажные, насыщенные "гнилостными" испарениями и нестерпимым жаром, в общем, на любой вкус. А уже в них оно и создавало подходящие картины страданий. Единственной проблемой, которая возникла в результате тасования различных адских зон, оказались созданные им для сценария существа. Ведь во многих вариантах ада присутствовали те или иные живые существа, которые и обеспечивали процесс пыток, как, к примеру, гигантские волки Хель, которые обгрызали конечности вмороженных в лёд мертвецов, или черти/демоны, что спихивали своими вилами людей в кипящую воду, не давая им выбраться. Хорошо ещё, что большая часть и живыми то не была, представляя из себя конструкты с заранее прописанными действиями, эдакие псевдоорганические автоматоны, но были ведь и вполне себе те, кто если и не был полноценно живым, то претендовал на такой статус, как "Старуха с Косой", которая живой не была, но вот личностью вполне себе. Конечно, разум у неё был примерно на уровне слизня, ведь мозгов у неё не было, а душа использовалась именно аналогичная слизню, разве что с другими прописанными установками поведения, но ему-то и своих слизней было жалко, не зря же оно забрало всех их с первого этажа и заменило тем, что можно было бы назвать биороботами. Вот и этого скелетика ему было жалко, так что пришлось создавать отдельную локацию для всех подобных существ и конструктов, где их и поселять и складировать. Ну а так как просто так запихнуть в кладовку уже готовые изделия было бы не интересно, то оно создало "Аллею чудовищ". Правда, это была не одна аллея, а множество дорог и дорожек, которые пересекались и образовывали нечто вроде простейшего лабиринта, вдоль которых и стояли все его поделки, разбавляемые и просто статуями, фонтанами, скамейками и беседками для отдыха, и колесом обозрения. Нет, не так. Адским Колесом Обозрения. Да, вот так будет правильно. Немного марафета, голограмм, звукового сопровождения, магии и его прямой воли, и вот у нас уже имеется замечательный аттракцион. Правда, детей на него лучше не пускать, да и взрослых в основном тоже, но кого это волнует? Главное, что выглядит прикольно. Сюда ведь всё равно никто не зайдёт, а создавало всё это оно практически для себя. К счастью, для запуска сценария достаточно было иметь всего одну готовую пещеру, а остальные можно было достраивать уже в процессе. Так Подземелье и поступило, запустив череду смертей и воскрешений как только была готова первая пещера. Но самое сложное началось потом, когда сценарий перешёл в более игровую часть. Ведь если раньше достаточно было просто вести Безымянного через очередную адскую локацию, дожидаясь, когда он умудрился помереть в очередной раз (кстати, гоблины организовали настоящий тотализатор, ставя на то, сколько в этот раз человек продержится, ведь оно не забыло наладить трансляцию для своих монстров), то теперь от участвовавших в постановке алконостов требовалось сыграть всё не просто достоверно, а так, чтобы у главного участника и зрителя не возникло бы даже тени сомнения, что всё вокруг происходит на самом деле. К счастью, так как тело для него создавало само Подземелье, да ещё и это было фактически телом монстра, то оно имело возможность его контролировать и регулировать эмоции или мысли. Не полностью, но это позволяло вести героя этой театральной постановки по нужному пути. И сейчас Безымянный отправился на поиски того самого ада, из которого он выбрался, чтобы отыскать Башню и подняться по ней, не подозревая, что его ждёт там. В общем, Подземелье было довольно и уже потирало свои отсутствующие ладони в предвкушении, ведь быть одновременно режиссёром и зрителем оказалось очень увлекательно, что оно поняло ещё когда создавало свой первый сценарий, а когда творило приключение для орков только убедилось, что чем длительнее и сложнее сюжет и постановка, тем интереснее.