Любовь во имя мира

      Дождь размыл дорогу так, что на телеге было проехать очень проблемно. Впрочем, двух путников это не особо беспокоило, они шли пешком. Прибыв в Дривелан всего-то пару дней назад, они решили сразу отправиться в столицу, где вскоре должно было состояться Собрание Земель. Где Анджело Авалоса и Драккона Карнесса наконец сведут лицом к лицу. Но пока этого не случилось, Дривелан оставался в состоянии войны и неопределённости.       Когда Чёрная Смерть миновала, многие стали задумываться о том, кто из достойных претендентов взойдёт на трон. Эпидемия подкосила все государство, от Паладинов до дворян. Но если Паладины и Маги быстро и без препирательств решили, кто займёт ключевые посты, то дворяне не захотели следовать их примеру.       Множество достойных родов погибло в тот страшный год. Мастер Вэйдун не мог быть во всех местах одновременно. А потому из всего дворянства достойных занять престол осталось только два рода — Авалос и Карнесс. Эти дворянские семьи служили ещё при Паладине Антиохе, ставшем первым королём Дривелана. И именно их выдвигали в претенденты.       Увы, но этого было мало, чтобы решить, кто займёт трон. Анджело и Драккон были популярны в своих землях, оба успели отметиться, как воины и управленцы. Оба женились на девушках знатных родов, и жили с ними душа в душу, что зачастую было редким явлением. Оба имели здоровых и образованных детей. Но были у них и недостатки. Оба, и Анджело, и Драккон гордились своей родословной и считали, что именно они должны занять престол. Кроме того, эти дворяне на дух не выносили друг друга. Кто кого обидел, когда это случилось, почему потомки не помирились, неизвестно доселе. Древний Дривелан оставался загадкой для хронистов. Так или иначе, вражда существовала давно, и династия Антиохов долго сдерживала её, но едва Антиохов не стало — запылали костры войны.       Путники шли в местную таверну. Там их должен был встретить один старый знакомый, который и попросил приехать. Один из путников поежился, дождь был сильным, с грозой и громом. Таверна была уже недалеко, и казалось бы, уже должны быть слышны звуки весёлой пьянки да танцующей толпы. Но там было тихо, лишь свет горел в окнах.       — Анадил, думаешь, твой знакомый уже там? — Бард повернулся к своей спутнице, от дождя одежда прилипла к телу, обрисовывая её фигуру. В другой день Менестрель бы нагло залюбовался своей женой, а потом подхватил бы на руки и понёс в постель, где пробудил бы её всесжигающую страсть, но сегодня настроение у Анадила было отвратительным.       Стоило ему и Инге высадиться в Делеросе — портовом городке в южной части страны, от вида всего, что осталось от Дривелана барда тошнило. Делерос очень сильно пострадал, были видны бреши в стенах, а дома до сих пор с пробитыми крышами, а в худшем случае — наполовину разрушенные. Остальное было не лучше. Наполовину сожженные деревни, поля битв, полные братских могил, сгнивших трупов и пожарищ, Анадил просто не мог на это смотреть. Если бы не Инга, он бы уже много раз повернул назад. Но её присутствие укрепляло его решимость. Часто Анадил думал, что в последний год Инга была той единственной частичкой света, за которую он так отчаянно цеплялся. Тому была причина.       Наконец супруги дошли до таверны. Молча Анадил открыл дверь. Всё было так, как он и ожидал — почти пустой зал за исключением хозяина таверны за стойкой, да группы солдат, сидящих в углу. Один из них бросил хмурый взгляд на вошедших, остальные просто не обратили внимания. Зал же явно знавал лучшие времена, давненько не делали здесь ремонта. Впрочем, откуда хозяевам сейчас взять деньги на ремонт, лишь бы саму таверну не спалили.       Хозяин отвлёкся от стойки и обратил внимание на гостей. Это был мужчина от силы лет тридцати, очень худой и уже имеющий седину в висках. Да, вот до чего доводит жизнь в условиях войны. Взгляд хозяина был каким-то тухлым, даже потерянным. Этот взгляд был хорошо знаком Анадилу. Взгляд человека, который полностью утратил всякую надежду и просто молится дожить хотя бы до завтрашнего дня. На фоне крепко сложенного мускулистого барда и гибкой северянки, все остальные имели болезненный худой вид.       — Чего желают гости? Комнаты есть, а вот выпить и поесть почти ничего не осталось, но за разумную цену что-то да продам, — сиплым голосом проговорил хозяин. Анадил с Ингой переглянулись и подошли к стойке.       — Комнаты нам не нужны, нужна информация, — Анадил порылся в дорожной сумке и достал оттуда серебряную монету. — Если золото и серебро не интересуют, можем что-нибудь обменять.       — Что вам угодно? — спросил хозяин. В его глазах показался на секунду живой интерес, но сразу потух. Анадил горько усмехнулся. Как и ожидалось. Вдохнув и постаравшись успокоиться, Анадил заговорил:       — Нас здесь должен был встретить мужчина преклонного возраста, высокий, с узкими тёмными глазами, смуглой кожей и с голосом, напоминающим гром. Был здесь такой? — Анадил нетерпеливо стучал пальцами по стойке, пока хозяин вспоминал, был ли такой посетитель.       — А, точно! — внезапно вскричал он. Инга краем глаза посмотрела на стол, где сидели солдаты — пара из них обернулась на шум, но и только. И всё же женщина не теряла бдительности. Солдатня, они такие, женщин месяцами не видели, могли и подкатить к ней свои шары, несмотря на то, что рядом муж. И женщина прекрасно знала, насколько жёстко её супруг может пояснять ухажерам, что она занята. В лучшем случае может сломать нос, а что в худшем…       — Был здесь такой, мужик прям видно, что сильный и волевой. Представился целителем Вэйдуном, но он ушёл в соседнюю деревню, там у них беда с колодцами, да и насколько я слышал, есть у них в той деревеньке женщины, которым скоро рожать. В общем, Вэйдун сейчас там, а мне наказал передать, что если предстанет здесь худосочный мужчина с карими глазами, и медными волосами, заплетенными в хвост, попросить его подождать, — хозяин внимательно оглядел Анадила и скептитически произнёс: — Только что-то вы не очень похожи на описанного мужа.       — Это почему? — поинтересовался Анадил.       — Вы очень мускулисты, к тому же с прекрасной спутницей. Я ожидал увидеть кого-то наподобие худого лучника с бледной кожей и болезненным видом, а явился загорелый богатырь с клинком и луком, да с лютней за плечом, — ответил хозяин. Анадил с улыбкой посмотрел на мужчину.       — Мир полон сюрпризов. Вэйдун вам правильно меня описал, только был я таким лет пять назад. Ладно, раз просили подождать, — Бард достал из сумки уже две золотые монеты, при виде них у хозяина чуть глаза из орбит не выскочили. Таких больших денег у него не бывало последние года три, — тогда нам комнату на двоих, еду в номер не обязательно. Вэйдун не сказал, когда вернётся? — Обещал через неделю, и было это около четырёх дней назад, — ответил трактирщик, принимая плату. После он повел их в комнату наверху и отдал ключ. Больше ничего не сказав хозяину, Инга с Анадилом вошли в комнату. Заперев её на ключ, путники наконец сняли намокшие тяжёлые плащи и облегчённо выдохнули. — Ну и? Всё прошло лучше, чем ты ожидал? — спросила Инга, доставая из дорожной сумки сухие вещи. Кинув мужу его рубашку с штанами, она без всякой тени смущения начала переодеваться. Бард последовал её примеру. Когда женщина обнажила свою грудь, мужчина не удержался от того, чтобы скосить глаза в её сторону. Как же она прекрасна. Будь бы он сейчас в настроении, взял бы её в сей же миг. Но настроение оставалось паршивым.       — Знаешь, Инга, — наконец ответил он, стягивая через голову мокрую майку, — все прошло так, как я ожидал. Чёртова война. В принципе я знал, что увижу, но всё равно не был к этому готов. Если бы не ты…       Последнюю фразу он процедил сквозь зубы, сжав кулак до хруста. Инга наконец надела сухую майку с юбкой и подошла к супругу. Она знала, что он терпит. Все его раздражение от того, что он видел, вся ненависть, которую он испытывал к кровопролитию, только усугубляло болезнь, которая последний год терзала Анадила не физически, но духовно. Год, который они провели на отдалённом острове, смог частично исцелить её мужа, его любовь к ней, как он часто говорил, была последней искрой человечности. Но кошмары мучали его каждую ночь с тех пор, как они воссоединились.       — Быть может, Вэйдун тебе сможет помочь. Ты рассказывал, что он хороший маг, — произнесла она, коснувшись рукой в том месте, где билось его сердце. Анадил взял её ладонь в свою, она была такой тёплой.       — Я могу лишь на это надеяться. Знаю одно — пока ты рядом, я не сдамся. Я пройду этот путь до конца, — ответил он, и с тревогой посмотрел в окно, надеясь, что скоро Вэйдун вернётся сюда, и они продолжат путь в столицу Дривелана — в Клерхулл…

***

      Жаркое солнце нещадно палило пустынную местность. Но именно здесь раскинулась великая страна Виртелл — край торговцев и предпринимателей. Виртелл славился своими богатыми ресурсами, металлами и драгоценностями. Что же до воинского ремесла, Виртелл славился Гладиаторами — сильными и уверенными в себе бойцами, один из которых стоил небольшого отряда. Эти воины жили исключительно ради битвы, с себе подобными или опасными зверьми, им было плевать, с кем сражаться. В руках меч и щит, они стоят на ногах, а толпа скандирует, вот смысл жизни Гладиаторов.       Были и Коршуны — таинственный орден ассасинов, который не показывался миру, пока не дадут заказ. И свидетельств своего существования они не оставляли. Мастера этого ордена предпочитали скрытые убийства и засады. Однако, один Коршун был по подготовке, как несколько Гладиаторов.       В оружейном или ювелирном деле, в виноделии или кулинарии, мастера пустынь не знали себе равных. Они создавали подлинные шедевры, оружия, достойные королей, украшения, какие самые богатые женщины Дривелана не могли себе позволить. Вино Виртеллцев, сделанное из лучших виноградников оазисов, славилось на весь континент и даже Архипелаг.       Однако, были и недостатки у этой страны — в Виртелле было мало плодородной земли. Города по возможности строились рядом с оазисами, но этого было мало. Но народ страны был предприимчивым, начал развивать торговлю, и сейчас это самая богатая страна в мире. А последние доходы, как правило, шли из Дривелана.       — Ну что, поднимем кубки за войну? — спросил мужчина, разливая вино в сосуды. Это был подтянутый, в меру накаченный мужчина с чёрными, как уголь, волосами, он был чисто выбрит и обладал хитрым взглядом. Как правило, торговал высококачественными мечами и другим оружием. Сидевший напротив торговец так же обладал хорошим телосложением, разве что был чуть покрупнее. Носил небольшую, аккуратно постриженную бороду, и длинные серебристые волосы, доходившие до плеч. В отличие от товарища, он торговал бронёй, от лёгких кожаных доспехов, да тяжёлых цельнометаллических лат.       — Поднимем, — ответил наконец купец, взяв свой сосуд, — Третий год эти идиоты воюют и пополняют наш карман.       — Да и пусть себе воюют, Кесам, — первый пригубил полусладкого пьянящего напитка и откинулся на спинку кресла. — Нам же лучше. Во-первых, как ты сам сказал, нам идёт доход в карман, во-вторых — Церковь Четырёх имеет с этого прибыль, а потому Верховный Понтифик закрывает глаза на некоторые наши незаконные сделки.       — Хах, твоя правда, Нару, — усмехнулся Кесам, отпивая из своего бокала, — да славится его святейшиство за то, что он нам позволяет снабжать дураков оружием. Кстати, какие новости из Дривелана?       — Ты удивишься, но интересные. Интересные и тревожные, — загадочно улыбнулся Нару и прищурил глаза, — Карнессы полностью разгромили армию Анджело Авалоса. Сцивил Гарсия пленен. Похоже, война в их землях вполне может закончится, что нам не выгодно. Но, есть и более тревожная новость. Этот молодой еблан, Николай решил силой приструнить дворян.       — Ахах! Ха-ха-ха! — рассмеялся Кесам, — Вот уж точно еблан, иначе не скажешь. Он что, не может получать прибыль с этой войны? Церковь же всегда отщипывала себе часть дохода.       — Да, но их новый архиепископ идеалист. Не позволяет священникам тратить пожертвования на себя, взяток не берет, орёт, что Церковь погрязла в распутсве. Иначе говоря, идиот на церковном троне, — Нару откинулся на кресло и посмотрел в окно. — Куда больше меня беспокоит их Орден Паладинов. Эти оказались достаточно умны, чтобы не вмешиваться, теперь же им надоело. И признаюсь честно, больше всего тревоги вызывает у меня их Хранитель Тьмы.       — Это Асмодей что ли? — спросил Кесам и Нару кивнул. Кесам допил вино и задумчиво почесал подбородок. Почему Нару беспокоил этот псих?       Всем, кто хоть раз вёл дела с Паладинами Дривелана, было известно, что они делятся на Тёмных и Светлых. Тёмные как правило, более взвинчивые, яростные, в то время как Светлые — хладнокровные и спокойные. Асмодей был самым настоящим Тёмным — неуравновешенный псих с огромным самомнением, тем не менее, был уникальным Хранителем Тьмы. Ибо он единственный Хранитель Тьмы за многие столетия в истории ордена, кто дожил до тридцати лет.       — Почему тебя так беспокоит этот дебил? — наконец спросил Кесам. Нару отпил ещё вина и заглянул в глаза своего товарища по ремеслу.       — Мне кажется, он не так прост. Он лишь играет свою роль, эдакий бешеный психопат, который способен даже на убийство грудных детей. Он действительно на это способен, просто ты не встречал его лично. А я встречался, случайно, в Клерхулле. И скажу тебе, взгляд у него был… — тут Нару осекся и Кесам все понял без слов. Понял, почему Нару боится Асмодея. Сильный Тёмный всегда их распознает, и Асмодей был таким.       — Ладно, с Асмодеем будем настороже, — Кесам долил себе и Нару вина, — А что касается Николая, с ним мы быстро разберёмся. Например, подкупим какую-нибудь прихожанку, сделаем ей синяки в нужных местах, и она заявит, что Николай её выебал. Добавим ещё парочку таких прихожанок и дело сделано. В конце концов, архиепископа легко убрать, тем более, что Понтифик закроет на это глаза.       — Вполне может сработать, если этот идиот будет и дальше мешать нашей торговле, — откликнулся Нару и выпил, — Но, нужна подстраховка, пошлём Коршуна. На всякий случай, допустим, Архиепископа можно опозорить этим случаем с прихожанками, потом Коршун подкинет нужные записки, мол не мог Николай с этим позором жить и подстроит его самоубийство.       — Ну вот. Не беспокойся, Нару, война там продолжится. Я пошлю наёмников в войско Анджело Авалоса, будем и дальше снабжать обе семьи армией, бронёй и оружием. Бунтарей по тихому наши шпионы будут убирать. Пусть дальше себе воюют.       — Хочешь хорошей жизни в своей стране — сделай плохую в другой. Ну что, за войну? — Нару поднял сосуд. Кесам улыбнулся и чокнулся с ним.       — За войну. Кстати, а где твоя дочь? — Мужчины выпили, Нару закусил куском жареного мяса, а Кесам, откинувшись на спинку кресла, глянул в окно, где раскинулся величественный город их страны.       — А где она ещё может быть? — вопросом ответил Нару, — развлекается у себя в особняке с твоим сыном, в конце концов, когда мы узнали, что они любовники, прошёл уже чуть ли не месяц.       — Да ладно, выросли уже наши дети. Так что пусть трахаются с кем хотят. Если хотят друг с другом, то нам-то какая разница? Или забыл, что в этом отношении мы им полную свободу действий дали?       — Твоя правда, — Нару поднялся, — Ладно, мой караван скоро отправится, мне ещё надо проветить, все ли на месте. Надеюсь, ты помнишь, Кесам, для чего мы это делаем? Они уже долго ждут.       — Ну разумеется помню, — ответил торговец, скрепив руки в замок, — Мы освободим их из заточения. И нас щедро одарят.       — Да. Время почти пришло… — о ком они говорили, кого хотели освободить, было известно лишь им. Но они не могли почувствовать, не могли увидеть, что чей-то внимательный взгляд за ними наблюдает и знает, что они хотят совершить…