***
— Четвертый Щит? Что это за титул такой? — спросил Максвелл, отпивая из своей кружки. В шлеме сейчас не было нужды, Агнет то не рядом. Валдуин сидел рядом, хотя его наглый взгляд уже искал, кого же из горячих девушек, разносящих еду и напитки, заарканить в свои сети. Гираут же наслаждался всеобщим вниманием, горлопаня наравне со скальдами песни. Пусть северянин не обладал таким же музыкальным слухом, что его друг, но пел он вполне сносно. Не зря же капитан, в конце концов, водил дружбу с хорошим певцом. Что до Анадила и Игни, они сидели рядом с парнями, одним словом, пока раненым и Агнет целители, остальным — веселый отдых. Город, как и народ, приживавший на этом острове, можно было смело назвать странными. Мало того, что они поселились в месте, куда даже самый опытный Маг Огня не сунется, здесь присутствовали представители всех архитектур и наций. За один только вечер Максвелл и Валдуин успели разглядеть в толпе франков, ромеев, славян, северян с Архипелага, встречались дривеланцы и даже виртеллцы! Но по пути в таверну с названием «Четыре Щита» Анадил немного рассказал об истории этого острова. Собственно, когда-то давно этот остров был местом ссылки для многих преступников. Все, от ромеев до виртеллцев ссылали сюда убийц, насильников и воров, но потом дошло до того, что стали ссылать мятежников, бунтарей, всяких революционеров, и даже политических соперников правящих элит. Те немногие из них, что прорвались через эти шторма, начали новую жизнь здесь, чтобы выжить в среде, полной всякой магической гадости и даже вымерших на континенте реликтов, приходилось забыть о своей бандитской или политической жизни и помогать друг другу. Со временем ссылать провинившихся людей перестали, посчитали, что это не слишком гуманно, и предпочитали просто отрубить голову. А годы изоляции в штормах отпечатались на новом народе, теперь они с настороженностью принимали гостей, но рано или поздно кто-то отправлялся в плавание к Штормовым Вратам, либо это были беглые рабы из Виртелла, либо спасающие свои шкуры северные моряки, неудачно ограбившие какую-нибудь важную шишку. Такие иногда задерживались надолго, так на Плиане появлялись новые поселения, народы смешивались, рождались вполне здоровые дети, лишь иногда из-за сильной магической активности появлялись на свет мутанты, то с жабрами, то с светящимися синим светом кровеносными сосудами, некоторые с прочной кожей и прочими отклонениями. — Одним словом, эти люди приспособились, выжили и научились по-настоящему здесь жить, — закончил эту историю бард, уже входя в таверну. Сейчас они уже час наслаждались вполне классическим шумом пьянки. Отрезанность от мира никак не сыграла роль на попойке — бухали везде шумно и с размахом. Менестрель опустошил кружку и наклонившись с хитрым, полным предвкушения взглядом, посмотрел на Карнесса: — Щит Острова Плиана — это человек, который спасал этих людей от смерти. Герой, избранный, мессия, называйте, как хотите. Обычно этот титул присуждался посмертно, за всю историю лишь трое удостаивались этой чести, но несколько лет назад Гираут плюнул традиции и смерти в лицо! Хотите узнать эту историю? Максвелл с Валдуином переглянулись и кивнули. Даже Паладин, уже настроившийся начать охоту на местных барышень, решил послушать. Анадил когда-то снискал себе славу хорошего певца и рассказчика, так что почему бы и нет. А охмурить какую-нибудь красивенькую девочку с большой «душой» можно и попозже. Бард же, откинувшись на спинку стула, и хлебнув согревающего эля, подозвал одного из скальдов, видимо своего знакомого, и попросил на время его лютню. Дернул пару раз струны, подтянул их, и начал рассказ, сопровождающийся музыкой инструмента…***
Несколько лет назад На побережье Плиана всегда было неспокойно, но сейчас море словно вознамерилось стереть город с лица несчастного острова. Мощные волны пучины океана яростно разбивались об скалы и стены города, пляж размыло, из затопленного порта несколько лодок унесло в море. Внезапно вой бури перекричал колокол. Что-то случилось. Люди спешно побежали в свои дома, стражники неслись к стенам, пытаясь на ходу разжечь факелы, но безуспешно — дождь мгновенно гасил любой огонь. — Быстрее, к катапультам! — кричал капитан. Кто-то орал о приближении Рагнарёка, в основном город захлестнула паника. Случилось то, чего так боялись жители Плиана долгие столетия. Титаны вернулись. Точнее, они никуда не уходили, эта напасть существовала с самого начала пребывания здесь поселенцев, но обычно люди их мало занимали. Для жителей континента и Северного Архипелага они лишь миф ушедших эпох. Но для обитателей Штормовых Врат они оставались реальной угрозой. То, что Титаны внезапно решили напасть, говорило о том, что произошло нечто из ряда вон выходящее. — Матео, эй, Матео! — Анадил выловил дривеланца из толпы, тот ошарашенно уставился на своего друга, уж кого, а барда бывший стражник здесь явно не ожидал увидеть. Да ещё в довольно пестрой компании белокурой Инги и брутального капитана Гираута, тех самых пиратов, что недавно рискнули отправиться к одной из магических аномалий. Анадил что, после чумы в Дривелане в пираты подался?! В отличии от обескураженного Матео, менестрель был хладнокровен: — Что происходит? Какого хера все попрятались? На вас напали? — Да, — Матео пришёл в себя, — Стражники кричат, что напали Титаны. Идут со стороны Острова Бурь. — Титаны? — Анадил скептически изогнул бровь, его спутники усмехнулись, — Вы какие грибы тут курите? Посоветуй что ли, а то на континенте давно уже дурь не та. — Не веришь, сам!.. — но договорить Матео не дал оглушительный грохот, раздавшийся со стороны моря. Троица тут же насторожилась, грохот больше походил на рёв живого создания, нежели на гром от молний. Следом весь город ощутил мощную вибрацию, словно кто-то вышагивал по морскому дну, со стен раздались крики, но не ярости, как это обычно бывает при нападении, а полные ужаса. У барда было дурное предчувствие, но не столько из-за шагов чего-то или кого-то гигантского, сколько от озорного блеска в янтарных глазах сумасбродного северянина. И не зря, тот ринулся к стене, уже предвкушая зрелище. Анадил переглянулся с девушкой, после чего оба рванули вслед за ним. Догнали его уже на стене, и если стражники испытывали парализующий страх, то эти трое больше удивились, нежели испугались. Со стороны океана действительно шёл настоящий исполин. Возвышающийся на сотни ярдов над водой, которая едва доставала ему до колен, он имел глянцево-чёрную, твердую, как пластины лат, кожу, лишь на суставах не было бронированных участков, зато они были объяты мощным огнём, который не гасила вода. Голову венчали мощные рога, идущие с висков вбок, из-за чего он напоминал рыбу-молота, но с вполне человеческим лицом. С локтей привычные руки заменяли большие, изогнутые вверх клинки, одного удара которых хватило бы, чтобы разнести этот небольшой город в щепки. — И где только таких откармливают? — сам себя спросил Анадил. Титан действительно впечатлял, словно оживший миф, он внушал чувство благоговения и трепета, даже капельку страха. И тут краем глаза он увидел, как Гираут направляется к лестнице. Бард тут же поравнялся с ним, — Только не говори, что собрался с ним биться. — Не хочешь, не иди, — с усмешкой отмахнулся Гираут, спускаясь к воротам, — мы с командой и сами управимся, а ты упустишь возможность написать очередную балладу. — Пожалуй, на этот раз я соглашусь с нашим вечным занудой-лютнистом. Нападать на флоты — это одно, но битва с Титаном — совсем другое, — рядом зашагала Инга, бард тут же бросил на неё раздражённый взгляд. — Ты кого занудой обозвала, белобрысая?! — резко бросил он, угораздило же его такой вредине предложить с ним поплыть, да ещё и Гираута он в тот день подставил. Хорошо ещё, что капитан был таким отходчивым, и не держал на него зла, — Да если б не мои веселые песни, захваты кораблей превращались бы в скучную рутину! — Если бы ты меньше времени песням и сказаниям уделял, давно был бы умелым мечником, зануда! — с легкой улыбкой парировала Инга, чем ещё больше взбесила Анадила. Тот уже собирался было ответить поостроумнее, как вдруг Гираут смазанной тенью оказался позади них и обоим прилетело по подзатыльнику. Послышалось два вскрика, и два недовольных взгляда впились в Гираута. — Так, а ну угомонились! — тут же рявкнул он, янтарные глаза горели гневом и даже капелькой веселости, — Заебали орать друг на друга, вы либо уже соситесь, либо заткнитесь! Нет, сосаться не будите? — уже более спокойно спросил, смотря на обескураженные лица Инги и Анадила. — Значит, заткнитесь и слушайте меня! — снова заорал он, из-за чего удивленная парочка отошла на шаг, Гираут же скрепив руки в замок за спиной, начал расхаживать туда сюда под усиливающийся грохот поступи Титана, — Вы блять, мои самые надёжные товарищи, и я иду в бой с Титаном, нравится вам это или нет. Хотите и дальше пререкаться — пожалуйста, вся слава достанется мне и моей команде. Либо вы можете потом поссорится и подраться, потому как сейчас вы нужны мне в трезвом уме, да без фингалов на рожах! Ну что, вы со мной, или как? — Н-да, кто ж знал, что ты такой камикадзе, — невесело усмехнулся Анадил, ярость потихоньку улеглась, — Ох, ради Четверых, разумеется, я с тобой. — Как и я. — откликнулась Инга, шагая вместе с мужчинами к вратам. Команда Гираута уже готовила драккар выходу в море, своего капитана они отлично знали, тем более, что северяне от драки не бегут, а идут бить рожи всем, даже Титанам. Троица поднялась на борт, Гираут отдал приказ расправить парус и устремиться на Титана. Инга встала у борта, глядя на возвышающегося исполина, — Я надеюсь, ты продумал, как мы будем убивать этого гиганта. — У ромеев есть одна мудрая поговорка: «мудрый муж битву не жалует, но быть готовым к ней обязан». Но для всех, кто ведёт на бой людей, эта фраза приобретает иное значение: «Не посылай людей на смерть, если не уверен в победе». А я в победе уверен! — громко ответил Гираут, вставая за баллисту. Тут же слаженный вой десятка глоток вторил ему. Двое его людей быстро натянули тетиву и зарядили снаряд, бард появился на палубе уже с луком и стрелами. Пусть мечник он никудышный, зато когда дело доходит до лука, глаз у него орлиный. — Гираут, твоя уверенность вселяет в нас отвагу, — произнёс он, натягивая тетиву, — но нам хотелось бы услышать план битвы, капитан. — Спокойно, — улыбнулся Гираут, — Найдём его слабое место, и используем всё, чтобы сокрушить эту тварь. Ну что, парни! Смотрите, не зассыте, курс менять уже поздно! Поднять парус! Под шокированными взглядами парализованных страхом людей Плиана, юркий драккар устремился прямиком на Титана. Отважные пираты теперь предстали в свете неадекватных психов. Коими впрочем и были. Титану казалось, было плевать на то, что к нему приближался корабль Гираута, своей поступью он поднимал такие волны, что могли бы потопить целые флотилии, но пираты не останавливались. Они плыли навстречу смерти! Навстречу славе, ибо слава или смерть — подлинный девиз отчаянных и бесстрашных. Гираут навелся и дал первый залп. Сражение началось. Огромная стрела устремилась вверх, и тут же отскочила от прочной кожи Титана. Анадил и Инга дали синхронный залп с луков, метя в суставы, но снова никакого толку — объятые огнём, они просто сожгли стрелы. Гираут попытался выстрелить туда же, но снова тот же результат. Капитан стиснул зубы. «Почти неуязвим. Но сзади света от огня нет. Ясно!» — Гираут тут же прокричал рулевому сворачивать, корабль сменил курс и вовремя — в каких-то нескольких ярдах от кия в воду тяжело опустилась нога титана, поднятая волна подкинула кораблик, отбросив на добрую четверть мили, но упёртый, как свой капитан, драккар оставался на плаву. И настроя пиратов на победу не поубавилось. С воплями и смехом, они вновь устремились к Титану. — Поднять баллисту выше. Заряжай! — приказал Гираут, метя Титану в левую лопатку. Он заметил его. Не было неуязвимых в этом мире, у всех так или иначе есть ахиллесова пята. На лопатках исполина не было брони, а колени сзади частично не были объяты пламенем, пусть попасть в эти места будет проблемно, но если он прав — останется лишь свалить его с ног и добить одним выстрелом. Северянин сделал выдох и отпустил рычаг. В этот момент время словно остановилось, пущенная стрела устремилась вверх и пронзила Титана, жадно вгрызаясь в податливую плоть. Исполин взревел так, что пришлось заткнуть уши, похоже, до этого ему никто вот так урона не наносил хоть какого-либо. Развернувшись, он с яростью посмотрел на то место, откуда в него выстрелили, и узрел маленький кораблик и людишек, восторженно вопящих в его сторону проклятья и матюки. И вновь Титан издал душераздирающий крик, полный ярости от того, что мелкие, ничтожные червяки посмели бросать ему вызов. Плюнув на город, который уже собирался разрушить, он топнул ногой, пуская волну в две стороны. Но если на земле удар стихии смогли сдержать высокие стены, пусть волна и смыла катапульты с стражниками со стен, то корабль снова отбросило. — Круче держать и не обосраться с испугу, парни! — призвал Гираут, когда волна настигла их. Корабль оседлал её, словно наездник дикого мустанга. Некоторых тут же смыло в море, пучина охотно поглотила их, забирая жизни одну за другой. Гираут закрыл глаза. Они были его парнями. Его командой. Друзьями и братьями, которых он повёл на смерть… В миг, когда капитан открыл глаза, он увидел, что разъярённая тварь несётся прямо на них, вздымая морские толщи. Он пламенел так, что было видно каждую линию его тела, каждую пластину брони или ярко горящий сустав. Сразу посмотрев направо, он узрел, как в скалы недалеко от береговой линии молнии бьют безостановочно. Они словно были громоотводами или каким-то магнитным центром. Неспроста местные их называли Громовыми Скалами. Решение пришло мгновенно. — Право руля! — скомандовал он, выстреливая из баллисты Титану в глаз. Но на этот раз гигант заметил летящий снаряд и отразил его лезвием, для таких размеров он был невероятно быстрым. Стремительнее ветра он поднял правый клинок и ударил им по воде, но мимо — корабль вовремя отклонился с линии атаки, продолжая упорно сопротивляться. Никто не стал оспаривать приказ, зная, что Гираут задумал заманить Титана туда, где он не сможет долго отбивать их атаки. Поздно уже останавливаться, эти люди бросили вызов самой смерти. Теперь оставалось или умереть достойно, или победить Титана и спасти себя и город. Команда предпочитала второе, и упорно отстреливалась из луков, а попутный ветер надувал парус, неся корабль к Громовым Скалам. Молнии били всё ближе, Гираут выстрелил в очередной раз, когда удар энергии едва не расколол его корабль. Мощная вспышка на миг всех ослепила, возвещая, что они достигли Скал. Но в этот момент Титан повернул правое лезвие горизонтально и нанёс косой удар. Следующее, что все почувствовали — острые вспышки боли, треск рассечённой мачты и грохот воя Титана, в которого ударила молния… …Гираут очнулся от боли, ломившей всё его тело. Странно, последнее, что он помнил — лезвие Титана, летящее на них, и вспышку молнии, поразившую его. Но после такого удара, он, как и вся его команда должны были умереть. Почему же тогда он чувствует боль? Почему слышит звон? «Я всё ещё жив!» — осознал Гираут. В ушах оглушающе звенело, вокруг сплошная тьма, он был чем то придавлен, а одну из ног северянин вообще не чувствовал. Сквозь звон он услышал голоса Инги и Анадила, в них был страх, и почувствовал, как один из них взял его за подмышки, другой попытался поднять прижавшую его деревяшку. Боль усилилась, когда наконец груз поддался и кто-то из парочки вытащил его из-под обломков. Гираут усилием воли открыл глаза, слух потихоньку возвращался к пирату, он слышал вопли боли от его каким-то чудом живых товарищей, видел, как Инга и Анадил хлопочут над ним, пытаясь что-то перевязать. С трудом он поднял голову и ужаснулся. Одна из ног ниже колена превратилась в кровавую кашу, из которой не переставала хлестать кровь. В глазах впервые потемнело, словно смерть уже здесь, пришла за глупцами, вознамерившимися убить Титана. — Так, натягиваем, — Анадил и Инга резко натянули жгут и кровь перестала хлестать. Тьма отступила, Гираут сжал зубы, чтобы не взвыть от боли. И в этот момент он наконец услышал вновь рёв Титана. — Где эта тварь? — с трудом спросил Гираут, но голос оставался таким же твёрдым и решительным. — Застрял в скалах. Гираут, получилось, но надо отходить, — быстро протараторил Анадил, кидаясь к ближайшему матросу с оторванной рукой. Наспех соорудив жгут, он что было сил стянул хлеставшую кровью конечность. Когда дело доходило до драки, Анадил в любой ситуации оставался необычайно холоден. Никто, даже Инга так не умела. Вновь раздался треск. Гираут увидел, как молнии били не в скалы, они со всей силы лупили по Титану, едва ли не срывая с него пластины брони. Догадка пришла мгновенно. Как-то раз они устроили потасовку с торговым караваном франков, прямо посреди грозовой бури. И тогда молния поразила в один из кораблей, конкретно в тот, на котором было полно драгоценной руды, тогда то и пришло осознание, что много металла притягивает молнии, как магнит. Да кожа Титана почти полностью состояла из металла! — Гираут, он прав. Мы сделали всё, что смогли, — пират услышал голос Инги и с трудом повернул голову на звук. Та склонилась над другим моряком, приложив пальцы к шее, она сжала другую руку в кулак, напряглась, сдерживая слезы, затем закрыла глаза с застывшим взглядом. Это зрелище вызвало невероятно сильный гнев, хотелось взять меч, выпотрошить эту тварь, плевать уже на славу, плевать на почести и богатства, он убил его людей! Гираут собрал всю волю и ярость, что у него были в кулак, стиснул его, и начал вставать. Анадил, Инга и все выжившие шокировано смотрели, как капитан, превознемогая сильную боль, поднимался на одной ноге. Он стёр кровь с лица, огляделся и увидел вполне целую, но перевёрнутую на бок баллисту. Всё-таки если в чём ромеи и разбирались, так в осадных машинах. На тетиве была натянута так и не выстрелившая стрела, Гираут посмотрел на Титана, извергавшего огонь, и крушившего скалы, силясь вырваться из ловушки. «Другой возможности не будет. Но обычная стрела вряд ли добьёт его, а вот…» — Анадил, помоги перевернуть. Инга, неси кристалл. Быстро, придурки! — рявкнул он, видя, что ошарашенные идиоты уже хотели запротестовать. Но приказы капитана были нерушимы. Молча бард подставил плечо другу, и повёл его к баллисте, а Инга стрелой ринулась в трюм, за единственной добычей из одной магической аномалии, которую они решились исследовать. Гираут и Анадил с усилием навалились и баллиста встала на место. Гираут не устоял и рухнул, кровь продолжала сочиться из остатков ноги, но бард без слов рывком взвалил Гираута на плечо и повёл к спусковому рычагу. — Проверь тетиву, — слабеющим голосом приказал он, боль становилась просто невыносимой, но усилием воли Гираут обращал её в ярость и не давал своему сознанию угаснуть. Инга вернулась с кристаллом, излучающим розоватый свет необычной магии. Гираут кивнул, — Отлично, надсеки его ножом и привяжи к стреле. Быстро исполнив приказы Инга и Анадил помогли Гирауту устоять на месте. Корабль качало, ветер пах солью и свежестью бури. Капитан сделал глубокий вдох и шумно выдохнул, видя, как выведенный из состояния покоя кристалл наращивал магическое свечение, сияя ярче любой звезды в безоблачную ночь. Титан продолжал размахивать огромными лезвиями, но скалы стояли мужественно, троица догадалась, что они такие же металлические. Очередная молния ударила в исполина, тот взревел и изнемождённо рухнул на колено, вздымая морские пучины. Пора. Гираут отпустил рычаг и снаряд устремился в полёт. Кристалл всё ярче сиял, Титан поднял голову и на самый краткий миг, в его глазах показался подлинный страх. Он боялся. Значит, уже проиграл. Кристалл начал тянуть молнии из заряженных скал, облаков, даже самого исполина. Всё больше трещин появлялось на дестабилизированном магическом артефакте, Титан попытался встать или защититься лезвием, но стрела вонзилась в него, и кристалл взорвался. Магическое пламя мгновенно объяло тварь, жадно пожирая его плоть изнутри. — Гори ко всем чертям, долбанный ты сукин сын! — заорал Гираут, видя предсмертную агонию Титана. Инга, Анадил и все, кто не потерял сознание, неверя смотрели на могучее поверженное существо. Поверженное не абы кем, а человеком. Слабым человеком, который этой твари едва ли на один зуб. А это уже немало. Гираут смотрел, как умирал исполин, как пал в воду, но сил больше не осталось. Позволив потоку отпустить себя, Гираут погрузился в обволакивающий мрак. Последнее, что он почувствовал — руки товарищей, не позволивших ему упасть…***
— Ну нихера себе, история! — изумлённо воскликнул Максвелл. Валдуин вообще сидел немым памятником, пытаясь поднять челюсть с пола. Максвелл же быстро пришёл в себя: — Хо, то есть, секунду, вы грохнули Титана?! Но как вы выжили, если он вас первый ударил?! — Да хер его знает, — ответил Анадил, наигрывая на лютне, — Я мало что помню в момент удара. Кажется, он промахнулся, но, как бы там ни было, именно так Гираут потерял ногу и стал Четвёртым Щитом. Что было дальше, это уже немного личное, как для Гираута, так и для меня. — Ага, о том, как ты звал меня замуж и клялся в вечной любви, когда я тебя из воды пыталась вытащить, не забуду никогда, зануда! — с смешком поддела его Инга, ткнув локтем. Анадил охнул, слегка покраснел, и скорчил недовольную физиономию. — Ты кого занудой обозвала, белобрысая?! А как ты согласилась выйти за меня, забыла?! Может, напомнить?! — угрожающе спросил он, но спустя секунду оба громко рассмеялись. Карнесс с Альканом переглянулись, Алькан даже покрутил пальцем у виска, на что Максвелл согласно кивнул. Анадил смахнул подступающую слезу и посмотрел на парней, — Ох уж эти женщины. Знаешь, Максвелл, как человек семейный, скажу тебе одну полезную вещь. Женщина — никакая не загадка, просто они слишком умны, коварны, обольстительны, притягательны. Они — ловушка для нас, и мы с радостью попадаем в их сети, но в то же время. Мужчина положил ладонь поверх руки своей жены, в его глазах светилась искренняя, настоящая нежность к ней: — Они искренне любят, защищают нас, как мы их, делают нас счастливыми. Дарят нам любовь, дом, детей. Поэтому, когда женишься, не ищи загадку в своей супруге. Просто люби её, и будь с ней счастлив. «Любить и быть счастливым» — Максвелл опустил взгляд, обдумывая всё, что он услышал, особенно последнюю фразу. Любить и быть счастливым. Готов ли он к этому? Готова ли Агнет к этому? Максвелл не знал ответа, но где-то в глубине души он сознавал, что возможно очень скоро он найдёт его. А пока можно просто отдохнуть, напиться и выбросить лишние вопросы из головы… Пока остальные веселились и пьянствовали, из тёмного угла наблюдал за этим некий человек. Плащ прятал лицо так, что едва было видно подбородок, поэтому лицо вообще нельзя было разглядеть. Но он сам с интересом смотрел на Максвелла, словно изучая его. До этого на пляже человек видел, как он и девушка по имени Агнет, два врага, смотрели в глаза друг другу, и что-то он разглядел в этих глазах, чего он не видел уже долгое время. «Интересно. Неужели и вправду вновь родится любовь во имя мира?» — подумал он. Сам себе усмехнувшись, он растворился в воздухе, словно его и не было…