Часть 83. Попытка узнать
4 ноября 2022 г. в 15:49
На этот раз, как показалось Глаше, Софи слушала ее гораздо внимательнее. Однако уточняющие вопросы просто выбивали девушку из колеи своей странностью.
— Глаша, подождите… — произнесла Софи. — Но ведь ваша матушка, получается, была виновата?
— Да, Софи, с точки зрения закона моя мама была виновата, — ответила Глаша. — Но это не давало никому права брать взятки.
— Глаша, но ведь вы же сказали, что ваша матушка предложила взятку, — удивилась Софи. — И ее вполне можно понять.
Глаша отмахнулась — обсуждать эту тему не было желания.
Случай с колядками сперва обсуждался в том ключе, котором хотела Глаша — осуждения Филатова, однако потом собеседница снова вылезла со своими репликами.
— Глаша, прошу прощения, я не понимаю… — начала Софи. — Вы, у меня сложилось такое впечатление, гордитесь, что с вами обошлись в полиции подобным образом. Но чем здесь гордиться-то? Вы же пострадали!
— Софи, — ответила Глаша. — Это ведь какой прекрасный повод для листовки! Какой чудесный текст прямо просится на язык! Разумеется, я бы не хотела пережить все это снова, однако раз все так произошло, нужно пользоваться плодами этой ситуации.
— Глаша, вы пострадали из-за Димы — я не понимаю, чем здесь можно гордиться, — произнесла Софи. — Вам можно только сопереживать!
— Вот мне и будут сопереживать десятки, а то и сотни людей, когда этот случай будет обнародован, — сказала Глаша. — Софи, вы же понимаете, что я не бродяжка, не пьяница, которая буянила, не проститутка, которая работала без желтого билета! И даже если бы я и вправду похулиганила, это не повод вот так поступать. А я не хулиганила.
— Глаша, прошу прощения, — снова начала Софи. — А кто такие проститутки?
— Очень нехорошие женщины, — ответила Глаша.
Возможно, девушка бы рассказала обо всем прямо, но, вдруг вспомнив об Анечке, Глаша подумала, что не исключено, что ей придется рассказывать в подробностях, чем именно занимается проститутка и зачем это нужно мужчинам, а делать это было то ли лень, то ли стыдно.
Софи вполне удовлетворилась таким ответом, решив, что проститутки — это те, кто торгуют на улице в нарушение правил торговли, и сказала:
— И все же, Глаша… Надеюсь, вы поймете меня… Мне бы очень хотелось узнать, кто такие коммунары, и сделать вывод, преступники это или нет. Дима не захочет отвечать на этот вопрос, а maman может и сама не знать. Учителя я спрашивать не буду — Дима был недоволен тем, что я выучила такое стихотворение, поэтому maître [1] тоже не станет отвечать на мой вопрос. Одна надежда на вас, Глаша!
— Хорошо, Софи, я постараюсь все узнать, — согласилась Глаша.
Глаша долго не могла придумать, у кого именно будет узнавать о коммунарах. Сперва девушка хотела спросить об этом мать, однако когда Глаша решила завести разговор на эту тему, Машунька вдруг первой начала говорить о шляпке. Шляпка оказалась куда более интересной темой для обсуждения, поэтому Глаша не захотела переводить ее на коммунаров.
— Я поспрашивала разных людей, сейчас хорошо шляпы делает одна мастерица неподалеку от той самой пекарни, где мы с тобой однажды пирог с рыбой купили, — увлеченно рассказывала женщина. — Да, далеко, но у нее и руки золотые, и цены хорошие, и много разных каталогов. То есть, Глаша, нет такого, что пришел и видишь: либо такая шляпка, либо сякая. Можно повыбирать, в общем.
Вечер проходил настолько хорошо, что вскоре девушка вообще забыла о том, что просила ее узнать Софи.
На следующий день Глаша пришла в гимназию уже не в таком хорошем настроении. Неожиданно девушка вспомнила, что не сделала домашнее задание ни по одному предмету. И если письменные уроки можно было списать у одноклассниц, что-то сделать с устными было невозможно.
Перед глазами сразу же замаячили нули и оставление после уроков. Решив, что у нее одна надежда — это верить, что сегодня ее никто не спросит, Глаша с легким беспокойством начала ждать первый урок — историю.
Зоя пришла в кабинет строго со звонком.
«Вот бы она сейчас спросила, как иногда спрашивает, есть ли к ней какие-то вопросы, — мечтательно подумала Глаша. — Я бы спросила про коммунаров. А так как-то еще нет повода».
— Мадемуазель Гусельникова, — произнесла Зоя. — С начала новой четверти у вас ни одной отметки. Это нужно исправить. Расскажите мне об объединении Италии в XIX веке.
— Мадам, — со вздохом начала Глаша.
«Я не подготовилась», — вертелось на языке девушки, однако буквально в эту же секунду Глаша увидела, что ее одноклассница открыла свою тетрадь на нужном месте.
— Если позволите, секундочку, чтобы подумать, — спешно исправила свою фразу девушка.
Кое-как разобрав в корявом почерке нужные слова, Глаша начала ответ.
— Малоудовлетворительно, — сказала Зоя. — Практически двойка. Но я готова дать вам еще один шанс. Скажите мне, что такое Рисорджименто? [2]
— Неурожай риса в Италии, — наугад ответила Глаша.
— Мадемуазель Гусельникова, по-видимому, вы хотите и в этом году остаться на переэкзаменовку, — произнесла Зоя. — А я, в отличие от вас, не намерена еще по два раза собирать комиссии только потому, что вы не можете все выучить в срок. Поэтому, мадемуазель, в этом году правила меняются. Не только для вас, для всего класса. За вторую или последующую неудовлетворительную оценку подряд я буду пользоваться указкой не по назначению. А прямо по вашей спине. Раз вы не хотите учиться ради знаний — будете учиться ради того, чтобы вас никто не наказывал.
Глаша опешила. Несколько неудовлетворительных оценок подряд были не редкостью для девушки, поэтому перспектива воплощения угрозы начальницы в жизнь была вполне реальной.
Тем временем Зоя спросила еще несколько гимназисток, выставила оценки в журнал, начала объяснять новую тему.
— Есть ли у вас вопросы по теме? — спросила начальница, окончив рассказ.
— Мадам, — со вздохом произнесла Глаша, вставая. — Прошу прощения, что вопрос не по теме. Но вы бы не могли сказать, что такое парижская коммуна? И кто такие коммунары: преступники, предатели или герои?
— Это тема одного из следующего занятий, — ответила Зоя. — И если вы будете внимательно слушать урок, а не считать ворон, то обязательно сможете найти ответ на этот вопрос.
Зоя вышла из кабинета. Молодая женщина пришла к Асе и сказала:
— Гусельникова сегодня оставлена после уроков на час — совсем учиться не желает. Я уже объявила, что за несколько двоек или нулей подряд буду бить указкой.
— Ma chère amie, не повторяйте ошибок Геллер, — ответила Ася. — Вы берете от нее самое плохое.
— Я ошибок Геллер не повторяю, — произнесла Зоя. — Вот спросила меня сегодня Гусельникова, кто такие коммунары: преступники или герои — я всего лишь ответила, что это тема следующего урока. А могла бы в лучших традициях Геллер… Ну не к инспектрисе, конечно, потащить — таковой в заведении нет, по сути, а хотя бы скандал устроить. Но не устроила же.
— Сделать гимназию с уклоном в крамолу и закатывать скандалы за крамольные вопросы — далеко пойдете, Зоя Михайловна, — не выдержала Ася. — Так что скажете через пару уроков: герои ли данные персонажи или преступники?
— Герои, Агнесса, — ответила Зоя. — Так что если желаете мне сделать подлость — доносите, пусть жандармерия сразу на уроке с поличным ловит.
— Да что ты говоришь, Зойка, мне такое сроду не нужно, — утвердительно произнесла Ася.
[1] учитель
[2] национально-освободительное движение итальянского народа против иноземного господства, за объединение раздробленной Италии, а также период, когда это движение происходило