***
Солнце начало всходить. С востока, как положено. Лидия обнаружила себя, лежа на кровати. Голова утопала в худой подушке. Пришлось собрать все силы, что оставались после ухода и ночей недосыпа, чтобы оглядеться и восстановить картинку ближайших суток в омуте памяти. За столом сидел Чес, который лениво тёр глаза, поднимая тяжёлую голову. Судя по тому, как он болезненно касался поясницы и прогибался в спине, организму крайне не понравился сон в такой позе и на такой поверхности. Прикинув, хотя бы примерно, который сейчас час, Лидия обрывисто выдохнула и зашипела от пронзительной головной боли. Теперь домой возвращаться поздно. Тело покрылось гусиной кожей, когда на плечо вдруг легла тёплая рука Глэма. Он сидел рядом, упираясь спиной в твёрдую оконную раму. Веки были прикрыты после затянувшейся дремоты. — Ты в порядке? — Да, — холодно отрезала Лидия, сметая его руку, как ненужную пыль. Она оглядела грязную комнату, в которой находилась. Порядка тут не хватало, как кислорода. Чес едва не навернулся, когда вставал на ноги. Он озадаченно взглянул на Лидию, будто пытался вспомнить, кто она такая. А потом его осенило. — Ох, ёпта, точно! Тебе же одежду надо выдать... — Чес взял со спинки стула какую-то одежду, рассматривая её, чтобы убедиться в отсутствии дырок и пятен. — Как ты здесь живёшь? — не успела Лидия сказать что-то чуть громче, чем полушёпот, как ей всучили футболку с непонятным логотипом и какие-то штаны. — Что за ужас?! Я действительно должна в этом ходить?! Глэм со стыдом потёр переносицу, стиснув зубы. Друг похлопал его по плечу, как бы успокаивая. — Сорямба, принцесса. Я не шарю за модное тряпье, к которому ты привыкла, — усмехнулся Чес, отвернувшись. — Переодевайся, мы не смотрим! С этой фразой он круто развернулся в позе балерины. Даже руки над головой сложил. Так как Глэм не сразу сообразил, что надо сделать, его пришлось развернуть отдельно. Лидия закатила глаза с шумным вздохом. Переодеваться в одной комнате с двумя посторонними было до ужаса неловко и неприятно. В любой момент они же могли повернуться! — Зачем я вообще на это пошла? Слушая её возмущения, Глэм слегка двинул локтем друга, смотря на него с извинением. — Уверен, что стоит брать её к Лорди? Они же глотки друг другу перегрызут. — Разнимем. Боб поможет, если чё. К тому же, — как всегда невозмутимо говорил Чес, а потом снизил голос до шёпота, — они оба хлипкие слишком для таких подвигов. — О чём идёт речь? — Лидия с брезгливостью и отвращением смотрела на мешковатую одежду, в которую её нарядили. Ужас склизкими щупальцами охватил душонку, когда Лидия поняла, что футболка не скрывает запястье, которое наверняка привлекло бы всё внимание. Она тут же спрятала руки за спиной, до боли прикусив щеку изнутри. Если не считать этот недостаток, неожиданно для себя Лидия выделила бесспорный плюс: ничто не сковывало движения. Обычно все блузки так или иначе мешали свободно шевелиться и постоянно натирали в разных местах. — Нас в группе четверо. Лорди — басист. Славный парнишка. Мне всегда нравился его стиль. Кто знает? Может, вы и поладите, — Чес окинул взглядом сжавшуюся Лидию, которая под взглядами двух пары глаз чувствовала себя чуть ли не голой. Глэм, выпучив глаза, пытался вспомнить, удавалось ли ему хоть раз увидеть сестру в штанах? На ум ничего не приходило. — Все парни? — с недоверием, еле слышно спросила Лидия, «чистой» рукой дотягиваясь до своей пижамной рубашки, которую повесила на руку, скрывая тем самым шрамы. Глэм сразу понял, в чём дело и засуетился. Он надеялся найти среди своих вещей хотя бы что-то с длинными рукавами. На радость их обоих, ему удалось отыскать накидку, которую тут же отдал сестре. — Да-да. Но они нормальные, — заверил её Чес, а потом закинул на спину гитару. — Нужно потихоньку мимо мамки пройти. Давайте, вперёд. Пока они обернулись, Лидия поспешно скрыла от чужих глаз свои увечья и облегчённо вздохнула. Глэм, как ни в чём не бывало, вышел из комнаты со своим чехлом. Сестра провожала его отстранённым взглядом, теряясь на несколько мгновений. Как реагировать на это? Всё казалось лихорадочным сном. Бред. Чтобы Себастьян играл на электрогитаре? К этому зрелищу привыкать придётся ещё очень долго. С осторожностью ступая по полу, который был усыпан мелкими и крупными осколками, Лидия прокралась мимо храпящей женщины, из руки которой вывалилась полупустая бутыль. В ковёр въелись пятна алкоголя и ещё какого-то непонятного жидкостного месива, вид которого вызывал у Лидии рвотный рефлекс. «Что за кошмарное зрелище?» — мысленно изумлялась та, невольно сравнивая эту семью со своей. От которой она отказалась. «Она плохая мать. Как можно выпивать так много спиртного и надеяться воспитать нормального человека? За детьми ведь нужен четкий контроль...» Нерешительно шагая по пустым дорогам за болтающими парнями, Лидия боялась вставить хотя бы слово. Вечно озиралась, надеясь не увидеть знакомую машину и всё не могла уняться, отбиться от нервозности, которая преследовала её всю жизнь тенью высокой фигуры, за спиной которой всегда была линейка, а в запасе тысяча и одно унижение. Часто смотрящий на неё с тревогой и осторожностью Глэм только нагнетал и действовал на шаткие нервные клетки. В его глазах читалась неуверенность и некоторое отстранение. Лидия всегда поражалась его, с первого взгляда совсем незаметной, силой воли, но сейчас особенно сильно. На то, чтобы убедить ненавистную сестру уйти в неизвестность, нужно ещё решиться. Интересно, она поступила бы так на его месте? Ноги стали уставать уже после первого километра. Обстановка мусора вызывала отторжение и всё больше напоминала о том, насколько эта идея была ужасно необдуманной и импульсивно реализованной. Лидия боялась поймать на себе взгляд кого-то из пьяниц, что были тут буквально на каждом шагу. У многих в руках были шприцы, свёртки, обскурного вида трубки и пакетики. Человеческая свалка. — Кошмарное место. Как вы здесь живёте? — на ухо брату прошептала Лидия, нервно перебирая свои пряди. — Как ты здесь живёшь? — Ты теперь тоже будешь жить. Ко всему привыкнешь, — Глэм резко затормозил, строго, почти, как отец, посмотрел на неё снизу вверх. — Всяко лучше, чем дома! Ты потом поймёшь, о чём я говорю. Чес краем уха слушал его слова, с долей сочувствия оглядывая ребят. Раздался тяжёлый, немного грустный вздох. — Пойдёмте уже. Пора знакомить её с нашими, — Чес постарался непринуждённо улыбнуться, приглашая блондинов в дом. Парни зашли в дом первыми, Лидия же задержалась на пороге, не решаясь сделать шаг навстречу. С гаража доносились голоса, смех и какие-то приветственные фразы. — Эй, идёшь? — Чес выглянул, оглядывая застывшую, как статую, Лидию. — Да ладно тебе. Всё путём. Погнали! Не дожидаясь ответа, Лидию затянули в гараж силком. — Чуваки,— Чесу таки удалось втолкнуть упрямую девушку за порог, счастливо улыбаясь. — Это Лидия. Помните, Глэм царапал ей письмецо? Хех, чего это я... конечно, помните. — Моя сестра, — добавил Глэм, неловко улыбнувшись. — Клуб детей, которые пришли к успеху и съебались, пополняется? — Боб стянул тёмные очки и отбросил барабанные палочки на поцарапанный, шатающийся стол. Он стоял на трёх ножках, а четвёртую заменяли замотанные скотчем бутылки. В глазах Лорди и Боба был скепсис и доля удивления. Никто не ожидал, что эту девушку сюда всё-таки приведут. Сюрприз, так сюрприз. Пару секунд они синхронно, молча смотрели то на Глэма, то на Лидию, отмечая все найденные сходства между ними. — Типа того, — поспешил разрядить обстановку Чес, когда молчание стало затягиваться. — Что скажешь, Лорди? А Лорди, тем временем, особо не обращал внимание на происходящее, пока на него не обратили внимание. — Ну чё сказать? Старайся не выёбываться и тебя не выгонят. Лидия чуть не вздрогнула от внезапно услышанного мата, ещё и с***
Чистота кухни порадовала. Боб сразу же вытащил пачку макарон, поставил на стол. Лидия поставила кастрюлю с водой на плиту, включила газ. — Можно спросить? — Боб вытащил овощи, два ножа, один из которых отдал Лидии. Она быстро нашла какие-то приправы, чтобы дешёвые макароны не были совсем пресными. — Попробуй. Но я не обещаю, что отвечу. Почти одновременно, они начали нарезать самый примитивный салат. — А что у тебя на руке? — Боб указал на рукав бомбера, который заметно подогнулся и из-под него выглядывали красные шрамы. В тело ударила сильнейшая дрожь, словно по ней прошёлся электрический заряд. — На это я отвечать не буду, — опуская рукав, терпеливо ответила Лидия, нервозно откладывая нож. — Я у Глэма тоже такие видел, но он об этом не знает, — на ответ Боб не настаивал, опасаясь реакции. — Вы оба такие скрытные, что даже бесите этим. Сказанное звучало больше с усталостью, чем злостью. Боб закинул в кипящую и подсоленную воду макароны, а потом достал две чашки. Из коробки с чаем он вытащил по пакетику. Лидия с сомнением и настороженностью наблюдала, как он заливает в чашки кипяток. — Ты с сахаром пьёшь? Она сморщилась, не понимая вопроса. — А как можно пить чай с сахаром? — дома в доступности даже сахара не было. Им могла пользоваться только мама в целях готовки. Боб даже улыбнулся, закинув себе в чашку два кубика. Вид у него был такой, будто вот-вот разразится смехом, но всё-таки тактично сдержался. — А как можно пить чай без сахара? — Обычно! Сахар же вреден для организма в больших количествах. Он искажает вкус чая. Разве нет? — немного наивно говорила Лидия. Вместо ответа Боб протянул ей свою чашку. — Попробуй. Сначала Лидия просто смотрела на протянутый чай, который вообще впервые видела пакетированным. Насчёт качества у неё были смутные сомнения. А потом всё же взяла её, делая маленький глоток. Вкусно. Действительно вкусно. Уголки губ дрогнули и поползли вверх. Боб улыбнулся её реакции и сделал глоток следом. — Два кубика? — Три, пожалуйста.***
Все собрались на кухне за одним столом, уплетая приготовленные макароны с салатом. Лидия же оставалась в стороне, гипнотизируя окно и неспеша попивая чай. Раннее утро. Лидия не знала, куда себя деть. Никаких репетиций, занятий. Взгляд упал на запястье, плотно закрытое рукавом. Потом снова повернулась к помещению. Эта кухня была небольшой. Не такой, как в доме отца. Обои с маленькими узорчатыми цветами, миска с фруктами для общей доступности, как и сладкое. Шум на фоне практически не сбивал Лидию. Она даже не заметила, когда стало совсем тихо. К ней аккуратно подсел кто-то, не говоря ни слова. Но Лидия и так знала, кто это. — Почему именно «Глэм»? — наконец-то задала она этот волнующий вопрос. — Потому что первая песня, которая мне понравилась и не была навязана отцом — глэм-метал. Как меня Чес так назвал, так с тех пор все и кличут... — улыбаясь, поделился братец. — Это глупо. Ты можешь это понять? — наконец-то Лидия повернулась на Глэма, который молча поставил перед ней макароны. Улыбка покинула его уста вмиг. — Нет. Это не глупо. — Зачем менять своё имя? Чем не устраивало старое? — Тем, что его выбрал он. Этот ответ был настолько очевидным, что Лидия даже усмехнулась, отталкивая миску от себя. — Нелепость. Неужели, самого факта, что ты ушёл, мало? Ты уже не часть этой семьи... — Как и ты, — грубо перебил Глэм, подорвавшись с места. — Что не так?! Почему ты так со мной обращаешься? — Как «так»? — Как в доме отца! Лидия уже открыла рот, когда хотела возразить, но слова застыли в глотке. А потом набрала в лёгкие воздух, проговорив: — Я ничего такого не сказала. Голый факт. То, что ты делаешь — бред! Всё это — временное увлечение, которое ты забросишь уже через месяц. А деваться будет некуда. Потому что ты УШЁЛ! — Почему же тогда ты пошла следом? Испугалась? Чего? Отца? Ты смешна до невозможности. Тобой движет лишь страх. Мной — мечта, — выпалил Глэм, не отрываясь от удивлённо-злостных глаз Лидии. А потом он опустил плечи, метнул взгляд себе под ноги, жмурясь, как от солнца. — Даже когда мы остались совсем одни в таких условиях, ты продолжаешь меня унижать, всячески выставлять идиотом, как всегда делала перед ним! — Ты думаешь, мне было легко? Думаешь, я ненавижу тебя? — Ведёшь себя соответствующе. Думаешь только о себе и о своей шкуре. — Ты ничего не понимаешь, Себастьян. Мыслишь так, будто мы должны друг другу что-то. В нашем доме нельзя было иначе. Ты либо лучше меня, либо хуже! Я выбрала для себя быть лучше. Тебе никто не мешал препятствовать мне. — ДА НЕ СОПЕРНИКИ МЫ! — заорал Глэм, злостно обходя стол, лишь бы не видеть сестру и держаться так далеко, как только мог. Лидия застыла, смотря в спину тяжело дышащего Глэма. За то, что он в принципе повысил голос, дома ему прилетело бы по полной программе. Лидия почувствовала себя беспомощной и беззащитной, вдобавок ещё и пристыженной. Не размышляя, она пошла к выходу из дома, надеясь вдохнуть свежего воздуха. Пройти пришлось мимо остального состава группы, чтобы оказаться на крыльце, а потом и на ближайшей лавочке. Голова затрещала от боли и разрывающих мыслей. Меньше, чем за сутки, они с братом возненавидели себя ещё больше прежнего. Этот день обещал быть чертовски долгим. Обратиться было не к кому. Вокруг находилось много людей, с которыми можно разговаривать, чем-то делиться. Но Лидия не могла доверить ни одному из них даже малейшее дуновение ветра из смерча, происходящего в ноющей душе. В это раннее, тяжёлое и туманное утро Лидия почувствовала себя по-настоящему одинокой. Никому здесь не было нужно её присутствие, а дома никто не ждал. Никто не волновался. Становилось до паники страшно. Сердце ныло и было готово развалиться на части, как и мир Лидии, что теперь никогда не восстановится. Как же хотелось с кем-то поговорить. Но Лидия была уверена, что никому здесь она не интересна. — Не хочу лезть не в своё дело, — Чес сел на расстоянии, держа под рукой гитару, — но, мне кажется, тебе следует отдохнуть перед тем, как пойти с нами на концерт. — Один из тех, ради которых Себастьян сбегал каждый раз? — Типа того, — хмыкнул Чес, расслаблено разваливаясь на лавочке. — Глэм с ребятами будут здесь попадание в соло. А мне так ле-е-ень, что придумал какую-то отмазку и планирую пойти по съёбам. Лидия напряжённо молчала, до боли скручивая здоровое запястье. Голова отказывалась соображать, к чему было сказано это предложение. Кажется, она даже не расслышала или не разобрала несколько слов. — К чему ты клонишь? — Предлагаю вернуться в трейлер. Отдохнём, а я перечитаю текст песни. Лидия презрительно фыркнула, отвернувшись. Находиться в помещении с парнем, ещё и наедине, было какой-то высшей степенью распущенности для неё. Её сомнительный и насмешливый взгляд не утаился от Чеса. — Я же не извращуга. Клянусь своей... э-э... гитарой, что пальцем тебя не трону. — Все вы так говорите! — Лидия подскочила, когда Чес хотел придвинуться к ней. Он тут же отошёл, поднимая руки перед собой, успокаивающе улыбаясь. — Ты сестра моего лучшего друга. Тебе не кажется, что насиловать сестёр своих друзей — какая-то наивысшая степень мудачества? Ну, у меня нет такой традиции, — Чес хихикнул и спрятал в карманы зелёной косухи руки. Уголки губ Лидии дрогнули в улыбке, но тут же опустились в привычную форму. — Если что-то сделаешь, я... эм... — Не сделаю. Куда ж ты денешься, если не научишься нам доверять? — с этими словами Чес неторопливо направился в сторону дома, даже не смотря по сторонам. А шёл он, между прочим, на переход, где разъезжали машины. Лидия побежала следом, зыркая по сторонам. По пути от центра до заводского района окружение и весь общий контингент заметно сменялся. Вместо шумной молодёжи на мотоциклах с магнитофонами, со всех сторон высовывались рабочие, бездомные. В такой среде весь характер Лидии куда-то девался и она шла сжато, в панике ловя на себе внимательные взгляды. Ухоженные девушки здесь были редкими гостями. Страшнее всего было проходить мимо шайки пьющих, в арсенале которых всегда были разбитые бутылки и биты. Один из них присвистнул вслед Лидии, отчего она чуть не подпрыгнула. — Эй, красавица, торопишься? — он встал, двинувшись в её сторону. — Торопится, — отрезал Чес, на автомате вскидывая руки, прикрывая Лидию собой. — Ух ты. Защитничек. Смелый? — Смелый, — по мере приближения Чес только сильнее морщил брови, злясь на этого хамоватого незнакомца. Уходить не входило в его планы. — Мы таких не любим, — в руки парню кто-то ловко кинул биту и та удобно легла в его руке. Костяшки побелели от напряжения. На них Лидия разглядела засохшие раны и ссадины. Это был пример человека, который решал проблемы кулаками. Лидия всегда испытывала к таким отторжение. — Отвечать за слова будешь? Он резко направил биту, указывая ею в грудь Чеса. Лидия прижалась к его рукаву так, словно руки намертво прибиты гвоздями. Кровь в жилах стыла и холодела. — Драться перед дамой как-то не по-пацански, — Чес гордо смотрел на шайку, в которой каждый был выше минимум на голову, вдобавок крупнее и настроены не на дружелюбный лад. — Ссыкло. Ещё руки об тебя марать, — ещё секунда, и парень замахнулся битой и ударил бы Чеса, который думать не думал защищаться. Этому помешала Лидия, которая утянула его на себя, тем самым избегая удара. — Вы совсем не в себе?! — Вляпались мы с тобой, — хмуро заметил Чес, когда все двуногие мусорки двинулись в их сторону. — Давай уйдём отсюда. Я умоляю! — не своим голосом говорила Лидия ему на ухо, сжимая чужую руку до боли. На глазах снова блестели слезы. В этот самый миг колкие слова и косые взгляды в школе показались таким смешным бредом на фоне происходящего, что даже в голове не укладывалось, как Лидия вообще всего этого боялась. Ведь их могли... убить? — Блять, — оскалился Чес, хватая спутницу за правое запястье. Он даже не знал, что оно болело. — Валим нахуй отсюда. Секундой позже от этих двоих след простыл. Подростки пулей двинулись вглубь района, подальше от дома, чтобы не привести отбросов к единственному убежищу. За спиной ещё долго звучали маты и глухой стук удара чехла с гитарой о подошву. Лидия не помнила, когда бегала так быстро, как сейчас. В ушах звенел ветер, а за спину дуновения уносили слёзы. Стоило отдать должное Лорди. Бегать в этих джинсах и футболке было удобно.***
Чес резко остановился напротив гаражей, куда без проблем забрался, подтягиваясь на руках. Лидия такими спортивными данными не обладала, а потому растерянно глядела на непреодолимую стену под серьёзный взгляд Чеса. — Я так не смогу, — она подпрыгнула, цепляясь за гараж. — Я вижу, — схватил Лидию за предплечья и потянул на себя, аккуратно затаскивая на гараж. Та даже взвизгнуть не успела. Просто упала на колени, смотря за спину. Никого не было. Преследователи, в отличие от страха, отстали. — Да уж. Ну и пробежка, — лёгкая, совершенно непонятная улыбка создавала впечатление, что для Чеса это всё была лишь потеха. Будто он смотрел всё это время Тома и Джерри, попивая шипучку, а не сам был в роли мыши. — Он почти ударил тебя! — наблюдая, как Чес расстилает на гараже газеты, которые он вытащил из чехла, выдохнула Лидия. — Не ударил же, — снова усталая, довольная усмешка. Чес галантно указал на газеты. — Благодаря тебе. Спасибо, выручила. Пожалуйста, сядь. Неоднозначный взгляд прошёлся по газетам. Возмущаться не было сил, поэтому Лидия устало опустилась рядом, сваливаясь на спину. Усталость взяла верх над мыслями о гигиене и стеснении. Чес опустился на локтях рядом, слегка пихнув в голову Лидии свернутой косухой, как бы намекая, что ей надо поднять головешку. Протестовать было неохота. Они оба легли на импровизированную подушку, синхронно выдыхая. — Ты спас меня, — Лидия напряжённо смотрела на неприветливо хмурое небо. Ответа не было какое-то время. Чес лежал с прикрытыми глазами. Он удобно сложил руки на животе, стараясь не прикоснуться к Лидии. — Уж что-что, а своих не бросаем, блондинка номер два. — Спасибо, — никакого комментария по поводу «блондинки» не последовало. — Мелочи. У нас есть время до концерта. Он будет ночью или вечером, так что мы успеем даже прокрутить ногами Землю, если захотим. «Буду вашим верным псом, мадам, а вы моей мёртвой принцессой»... — и снова тихое хихиканье, в сопровождении бессвязных речей. Чес повернулся на бок, спиной к Лидии и лицом на вид пробуждающегося Сенвол-Круса, объятого зелёно-розовым небесным градиентом. Город постепенно набирал активность за счёт торопящихся на работу людей, собачников и тех, кому просто не спится на рассвете. Еле-звучно роптал ветер, его приглушённый шум на общей тишине нёс в себе странные ощущения. Вдалеке, где-то за высокой горой (настоящей находкой туристов!), была граница города. Лидия завороженно смотрела на ту трассу, задумываясь о том, как было бы хорошо уйти отсюда ещё дальше. Этот город приносит ей только боль. Сенвол-Крус — город разбитых сердец. Лидия уже и не помнила, откуда знала эту фразу. Мысли мешали расслабиться. Их было тысячи. Каждая перебивала предыдущую. Столько нерешённых вопросов тревожили её и так расходящуюся по швам голову. Один только Глэм приносил столько проблем, а их конфликт и вовсе выбил из колеи. Лидия отвернулась от видов города и поёрзала на твёрдой поверхности. Никогда бы она не подумала, что будет спать вот так вот, рядом с каким-то парнем, которого Господь лишил всяких манер и галантности, взамен щедро одарив безумной умиротворённостью на контраст храбрости и честности. Иногда Лидия думала, что попала на другую планету. Мир здесь был совершенно другим. Чужим, опасным и непредсказуемым. Он был... Чарующим.. Чем же он отличался от плутократии, в которой Лидия росла всю свою жизнь. Всё просто. В конце концов он был живым, настоящим, ничего из себя не строящим. С этим осознанием реальность плавно уплыла от неё белыми облаками, удаляясь за горизонт вслед за поднимающимся солнцем, развеваясь белыми парусами, которые в последствие расселились по небу облаками. Она ощущала все масштабы мира только теперь.***
Мирно спящих Лидию с Чесом никто не беспокоил. Может, потому что они лежали среди других гаражей, замаскированные листвой и деревьями. Глаза Лидия начала открывать где-то вечером. Ощущения в спине были такие, будто она вот-вот заскрипит и запищит от боли. Шею, судя по всему, продуло. Стало ужасно холодно. Зато лежать было удобно, уткнувшись лбом в спину Чеса, которому было вообще всё равно, во что и чем ему тыкают. Лидия даже хихикнула, не осекаясь следом. Солнце двигалось к западу. — Мы что, целый день спали? — бормотала Лидия, ударяя лбом Чеса. Он не особо возражал и не удосужился даже промычать. — Вставай, у вас же концерт! — паникуя, до неё вдруг дошло, что даже не знает времени концерта. Вдруг он уже начался? — Чес, вставай! — Ох бля-я-ять. Я бухал? Ещё что? — вопрос был больше риторический. Чес мутноватым взглядом смотрел по сторонам. Судя по его мятому виду, пытался восстановить, что вчера было. — Нет... — Странно. Чувство, как после блядок, — Чес неохотно поднялся и выгнулся. Спина захрустела, а потом и костяшки пальцев. Следом шея. По Лидия пробежала дрожь в сопровождении бурка. — Разве ты не опаздываешь?! Ты хотел прочитать текст какой-то песни. Чес отмахнулся, спрыгивая вместе с гитарой на землю. — Да насрать. Я вроде её помню. Нам идти недалеко. Тут пятьсот метров где-то. Доберёмся. Раздался усталый вздох. Лидия сначала села на край гаража, а потом потянулась носком к земле, боязливо сползая вниз. Чес терпеливо ждал её и даже почти не удивился, когда Лидия чуть не плюхнулась на землю. Мимо проезжали полицейские машины. Один из них даже взглянул на Лидию, высовываясь из окна, но машина проехала мимо.***
Привели её в какой-то бар, полный весёлых подростков с неряшливым видом. К Чесу подскочил Лорди, замахиваясь на него басом. — Нас объявили двадцать минут назад, у́блядь хуева! — Где ты был?! Где вы оба были?! — подключился Глэм, недоумённо оценивая сонное состояние пришедших. — Нашли время выяснять, — без лишних церемоний Боб схватил Лорди с Чесом за шкирку и кивнул Глэму, выходя на сцену. Разбираться действительно было уже поздновато. «Он даже не знал, что опаздывает. Безобразие», — мысленно негодовала Лидия, занимая место вдали от толпы, но чтобы была видна сцена. Группа звучала хорошо. Люди подпевали «Уродам», наслаждаясь каждой секундой выступления. Лидия смотрела на них с непониманием. Молодежь тратила вечер на то, чтобы хором перекрикивать малолетних музыкантов. Отец был бы недоволен. «Отца здесь нет», — нога Лидии начала стучать о ножку стула в такт парням. Взгляд всё не отрывался от яркого Глэма, который своим соло захватил абсолютно всё внимание публики. Он широко улыбался, лишая помещение всех шумов. Его музыка доходила до ушей каждого из людей, что смотрели на него с восторгом. «Он не бездарный», — единственное, что подумала Лидия, слабо улыбаясь. А потом одумалась, мотая головой. Она заметила в толпе незнакомого, явно заинтересованного мужчину в костюме. Он о чём-то беседовал со стоящей рядом женщиной, потом переговорил с барменом за выпивкой. «Интересно, что здесь делают такие солидные взрослые?». Выступление подошло к концу. Парни расселись за столом, смеясь и обсуждая выход. О разногласиях все как-то позабыли, как о несущественной мелочи. Глэм сиял от счастья, активно участвуя в беседах. К музыкантам много раз подходили, чтобы взять автограф или выразить свой восторг. Туман вокруг мотивов Себастьяна начал рассеиваться. — Надеюсь, ты в восторге, куколка, — самодовольно улыбался Лорди. Лидия сдержанно кивнула, а потом посмотрела на Глэма. — Не осталась равнодушна. Это действительно стоило внимания. Брат резко повернул голову в её сторону, изумляясь. — Тебе понравилось? Все в ожидании замерли, уставившись на Лидию. Глэм в надежде смотрел в непробиваемый лёд, от которого за все совместные годы проживания не утратил ни малейшего осколка. — Да. Ребята одновременно радостно закричали что-то поздравительное, счастливое. На Глэма Лидия больше не смотрела. Не было сил или же были другие причины, она пока не знала. Она вдруг усомнилась в тех словах, которые произнесла на кухне. Но одного хорошего концерта было слишком мало, чтобы отбросить навязываемый полтора десятилетия свод принципов и менталитет. Лорди с Бобом ушли за выпивкой, чтобы отметить блестящее выступление. Без предупреждения, Лидия встала из-за стола. — Куда ты? — Чес уж было хотел остановить её, но его прервала вытянутая перед собой ладонь. — Мне нужно немного подышать воздухом. Тут очень душно. Это была правда. Снять верхнюю одежду не представлялось возможным, ведь тогда ужасные мясные шрамы по всему запястью будут видны всем. На выходе никого не было. Улица оказалась пуста. Только прохладный приятный ветерок был ей советчиком. Лидия опустилась на ступеньки, задумчиво рассматривая старые кроссовки, которые одолжил Чес. За всё это время они не принесли ей ни малейшего дискомфорта, как и одежда Лорди. За спиной было шумно. Кажется, среди толпы она даже расслышала чёткое: «Лидия!» и хотела даже откликнуться, если бы не принесённая ветром бумажка, которая врезалась в ступеньку и задержалась на ней. Знакомая фотография на ней ударила Лидию электрическим разрядом. Оцепеневший мозг не пропускал мыслей, ибо пытался побороть так хорошо знакомые щупальца страха, уродовавшие её, сколько она себя помнила. Там была её напечатанная фотография с подписью: «Пропала» и круглой суммой прямо под домашним телефоном, который Пропавшая знала почти наизусть.