═︎═︎ ✦︎✧︎✦︎ ═︎═︎
«I want to hold you close. Soft breath, beating heart, As I whisper in your ear: “I want to fucking tear you apart”…»
Это молчание длилось слишком долго, чтобы можно было не сойти в нем с ума. Джиованни долго смотрел в одну точку, сложив руки на груди. Он мог придумать все что угодно в своей голове, мог совершить абсолютно непредсказуемые вещи. Виктория лишь сидела с опущенными глазами и ждала, когда он что-нибудь скажет. Ей было страшно нарушать эту гробовую тишину. А она была такой, что трудно себе было представить, что за пределами этой комнаты кипит жизнь. Словно в этот миг, в эти истекающие сквозь пальцы минуты замер весь мир, решительно ожидая чем закончится все это для Виктории. — Значит я дал тебе работу, обеспечил твою «люксовую» жизнь, трахался с тобой, хотел сделать предложение, а ты поступаешь со мной вот так? — Спокойно говорил он, мутно разглядывая облик девушки. Она подняла глаза на него и увидела такую ненависть и агрессию в его глазах, какую не видела нигде и никогда. В нем происходили совершенно необъяснимые процессы. Джиованни будто по щелчку пальцев превращался в дьявола, подвесившего судьбу блондинки на крючок. От того, что он скажет станет известно все: спустит ли он Викторию с этого крючка или заберёт в свои свирепые лапы? — Нехорошо поступаешь, Виктория. — Вздохнул он. — И что же мне с тобой делать? Он встал и подошёл к Виктории. Она сжалась в комок, жмуря глаза. Мужчина протянул к ней ладонь и двумя пальцами – указательным и средним, поднял её лицо к себе наверх. С глаз капали слёзы на майку девушки. Джиованни долго рассматривал небесные глаза, пытаясь найти в них хоть немного сожаления или стыда, но не увидев ничего кроме страха, отпустил лицо и ударил звонкую пощёчину. Этот хлыст разнесся по всему кабинету, впитываясь в каждый сантиметр стен и пола, в каждый предмет интерьера, в кожу каждого человека в этом помещении. — Дрянь. Ты просто мерзкая, лживая, фальшивая, потаскушная дрянь. С сегодняшнего для ты уволена из этой компании. Но учти, на этом твои кошмары не окончены. Обещаю, что через неделю ты сойдёшь с ума от того ужаса, который я тебе устрою. И не только сойдёшь, но ещё и ко мне на коленях приползешь. Я тебе это гарантирую. Ты не имела никакого права так со мной поступать. Так получи награду, дорогая. — Нет. — Виктория упала с дивана на колени в ноги начальнику. Он тут же отвёл глаза в сторону, театрально прикрывая их ладонями. — Пожалуйста, прости меня. Я тебя прошу. Не надо ничего со мной делать, умоляю. Мне страшно. Мне очень страшно, Джиованни. Хочешь забери все мои деньги, вещи, квартиру, обнули все мои счета. Оставь меня без единой копейки. Загрузи работой, чтобы я выполняла задания за весь отдел. Сделай рабыней. Все, что угодно, но не мучай. — Встань с колен и уйди отсюда. Я тебе все уже сказал. Не доводи меня до греха. Виктория, ты меня слышишь? Уходи. — Нет, я не уйду. Я не уйду пока ты не простишь меня. Делай со мной все, что захочешь. Джиованни схватил её за плечи и тряхнув так, что у блондинки звёзды из глаз полетели, поставил на ноги. Его хватка была такой грубой и крепкой, что на нежной коже Виктории точно останутся отметины. В её глазах по-прежнему страх и отчаяние. Мужчина растерялся всего лишь на секунду, опуская глаза в пол снова. Но за ту секунду ничего не изменилось: его лицо все такое же напряженное и злое, а она все ещё боится его и переживает за себя. Кусает язык, сожалея обо всем, что пришлось ему услышать. Нужно было врать. Крупно, глупо, до последнего врать и не сдаваться. Но блондинка почему-то посчитала, что нужно сказать все так, как есть, несмотря на последствия. Ей не хотелось подставлять Джиованни. Она ему доверяла и даже, наверное, в какой-то степени любила его. Как мужчину, который привнёс в её жизнь свет, смысл и надежду. Виктория никогда бы не отвернулась от него, никогда бы не подставила. Но все, что происходило с ними сейчас – всего лишь результат девичьей любви. Она мучалась и сгорала дотла от крепкой, неземной, даже, наверное, ненормальной любви к Дамиано. Даже сейчас, стоя перед злейшим врагом в её жизни, в голове мелькали мысли о нем. О том, что случится, если они не встретятся: будет ли он сожалеть и искать причину или просто забудет о Виктории и продолжит жить? Важна ли она ему настолько сильно, насколько он ей? — Ты ему рассказала о том, чем мы занимаемся? Где взяла данные? Как узнала о нем? — Его глаза превращались в какой-то детектор лжи. Виктория сжимала пальцами штанины, не зная что делать. Сказать правду или солгать? Будет ли ей хорошо от этой правды и станет ли легче от лжи? — Отвечай, когда тебя спрашивают. — Нет. Он ничего не знает о нас и не узнает никогда. Он всего лишь часть моей личной жизни, не более. Прошу тебя, Джиованни, во имя всего, через что мы прошли, не делай мне больно и плохо. Я этого ведь не заслуживаю. Мне всего лишь нужно счастье в личной жизни. Я влюбилась, понимаешь? По-настоящему и безоглядно. Я не выживу, если ты что-нибудь со мной сделаешь. Прошу тебя, сжалься надо мной. — Я сжалюсь при одном условии: если ты ему никогда не расскажешь обо мне, о моей компании и о том, чем ты и мы занимаемся. Ври, уходи от ответа, но не говори. Мы заключим договор, своего рода перемирие. Я разрешу тебе встречи с ним, ты продолжишь работать. Но больше я с тобой нянчиться не буду. Ты станешь наравне со всеми. Никаких поблажек, секретов и сверхурочных. Теперь ты равноправный работник «Охотников за головами». Между нами теперь ничего и никогда не будет. — Он схватил её за шею и нагнул к себе, грубо и страшно шепча на ухо: — А если ты ему что-нибудь расскажешь, то я точно зарою тебя в землю. Поняла меня? Проваливай. Отталкивает её в сторону и уходит за своё рабочее место. Виктория влетает в шкаф, больно ударяясь грудью о деревянные дверцы и впиваясь коленями в пол. Стонет от невыносимой боли, что пульсацией разносится по всему телу и застывает в жилах. Джиованни смотрит на неё, довольно улыбаясь. Девушка кое-как встаёт, отряхивает штаны, забирает с дивана вещи и уходит из кабинета. Все внутри постепенно оттаивало и возвращалось к обычной жизни. Виктория заходит в дверь напротив. За круглым столом сидело несколько девушек-сотрудниц. Они пили кофе и кокетливо делились историями из жизни. Блондинка кратко поприветствовала их, взяла маленькую бутылку воды из холодильника и вышла. Машинально выходит из здания, возвращаясь в свою машину. Захлопывает дверь, отрезая связь с реальностью. Кидает вещи на пассажирское сидение и провалившись в сидение, громко рыдает. Все тело болело от боли и страха, которые она еле-еле сегодня пережила. В темноте из-под закрытых глаз она все ещё видела глаза начальника, налитые такой ненавистью и злостью, что становилось снова страшно. Она открывает глаза и размыто смотрит на дорогу. Сотни машин быстро летали перед её капотом, и ни один в них сидящий даже не мог бы и подумать о том, что ей приходится переживать каждый день, каждый час, каждую минуту. Нет, Виктория, не считала себя мученицей, ведь все, что с ней происходит сейчас – исключительно результат её ошибок, опрометчивых шагов и бездумных поступков. Девушка знала, на что шла, когда связывалась и с Джиованни, и с Дамиано. Знала, что рано или поздно наткнется на гвоздь, поставивший её перед выбором. Перед жесточайшим выбором, который в дальнейшем определит её жизнь, состояние и возможности. Стирает слёзы, глотая воду из бутылки. Даже находясь в собственной, закрытой машине ей не было спокойно и безопасно. Виктория все ещё ощущала на себе этот пристальный взгляд, все ещё слышала отголосками ту пощёчину и чувствовала ноющую боль в коленях и груди, а плечи, за которые её хватал начальник, горели от образовавшихся красных отметин. В сумке зазвонил телефон, и блондинка, дёрнувшись от испуга, принялась искать его. — Алло. — Вик? — От нежного с хрипотцой голоса брюнета внутри все сжалось. Девушка заулыбалась, держа в горле комок слез. — Это ты? — Да, это я, Дамиано. — Ну что, завтра все в силе? Я могу готовиться к незабываемой ночи, проведённой в разврате и грязи? — Можешь, можешь. — У тебя все хорошо? Мне не нравится твой голос. Может приехать, помочь? — Нет, у меня все хорошо. Не волнуйся. — Комок растаял, и из глаз вновь обрушился поток горьких слёз. Она замолчала, чтобы сосредоточиться, и чтобы голос её не дрожал, выдавая. — Я очень жду нашей с тобой встречи. — Я тоже. Заеду за тобой в семь часов. Скинь адрес смской и будь готова, крошка, тебя ждёт кое-что очень незабываемое. Он отключился, а блондинка продолжила слушать гудки, разрываясь на части от истерики, что обрушилась на неё, как снег на голову. Виктория все никак не могла успокоиться и оправиться от встречи с Джиованни. Даже голос Дамиано не вселил в неё спокойствие и гармонию. Слёзы все лились и лились из глаз, пока девушка не собрала волю в кулак, не натянула на красные, опухшие глаза очки и не вжала ногу в педаль газа. Разогнавшись, объезжала машины одну за другой, выруливая как в самых настоящих блокбастерах. Страх и переживания постепенно освобождали её, и к концу пути поймавшая безумный азарт во время гонки Виктория была спокойна как никогда. Блондинка заглушила желание напиться плотным обедом и прогулкой по магазинам, вернувшись в десятом часу вечера с кучей пакетов. Все это спасло её от последствий стресса, перенесённого в кабинете начальника. Виктория лишь пригубила стакан белого вина в разгар примерки купленных вещей, в которых она дефилировала по квартире словно топ-модель. Льющийся рок из колонки, подключённой к телефону, избавлял её от навязчивых мыслей и новой истерики. Голубоглазая легла спать, погружённая в мечты и желания о грядущей встрече с Дамиано.***
Ночь выдалась просто ужасной. Её преследовали бесконечные кошмары с участием Джиованни. Девушка проснулась бледной и мокрой. За окном только встало солнце, опуская ласковые лучи на белоснежный снег. Ранние пташки спешили на работу с горячим кофе в руках. Виктория шла босиком по холодному полу на кухню выпить воды и прийти в себя после ночных сновидений. Странно, но у неё не было никакого счастья, радости или воодушевления от предстоящей встречи. Внутри Виктории была лишь прожигающая её пустота. Не хотелось ничего, лишь лежать в кровати и беспробудно спать. Но зная особенности организма и что она уже больше не уснёт, девушка оставляет на столешнице пустой стакан и лениво идёт в ванную, чтобы принять душ. День тянулся страшно медленно. Виктория давным давно успела привести себя в порядок, накраситься и одеться. Она сидела в блестящем красными пайетками платье, которое было на тоненьких бретельках и по колено в своей спальне за туалетным столиком. Подкрасив веки тенями, смотрит на время. Уже семь часов, и внизу послышался визг шин. Виктория взяла сумочку и одевшись в шубу с сапогами в коридоре вышла. Теперь волнение переполняло её, текло через края. Колени дрожали и руки тряслись словно блондинка шла на своё самое первое свидание в жизни. Хотя если пораскинуть, то это по сути и было её первое свидание. Да, она никогда не ходила на свидания и парней у неё тоже не было. Джиованни вообще был первым мужчиной у Виктории. А все эти ничего не значащие задания на работе тоже с трудном можно назвать свиданиями. Выходит из подъезда, видя перед собой брюнета в блестящем, чёрном костюме и зачёсанными волосами. — Я уж думал не дождусь тебя. Отлично выглядишь. — Кидает сигарету в снег и обнимает блондинку, крепко прижимая к себе. — И пахнешь тоже ничего. — Спасибо. — Засмеялась девушка, впитывая под кожу строгий одеколон парня. — Ты что подстригся? Зачем? — Она запустила пальчики в его теперь уже короткие волосы на затылке. — Эй, эй, эй, только без рук! Я же укладывал их три часа. Дамиано нагнулся к боковому зеркалу, поправляя причёску. Виктория заливисто засмеялась. Парень пригласил блондинку в машину и вслед за ней сел на водительское. В салоне пахло сигаретами, которые Виктория тут же учуяла. Проснулось зверское желание закурить, и девушка выпросила у брюнета сигарету. Зажигает её, выпуская струю белого дыма. Эти сигареты были крепче тех, какими пользовалась она, поэтому с непривычки было трудно сдерживать кашель, да и голова закружилась. Дамиано ухмыльнулся, рассматривая как она водила в воздухе пальчиками, распыляя по салону сигаретный дым. Постепенно его глаза перешли на девичье тело и лицо. Строгий взгляд изучал быструю дорогу, освещенную снежными хлопьями и оранжевым светом фонарей. Манящие губы нежно обхватывали кончик фильтра сигареты, слегка надкусывая его. Он снова усмехнулся, потому что имел такую же привычку – раскусывать сигареты. — Смотри на дорогу, а то мы сейчас куда-нибудь врежемся. — Не переживай, я профессиональный водитель и доставлю тебя в целостности и сохранности. — Подмигивает ей, возвращая глаза на трассу. — У тебя вчера что-то случилось? Мне показалось, что у тебя дрожал голос, и ты вообще была грустной. — Тебе показалось, Дамиано, у меня все хорошо. — Отводит взгляд в сторону, стряхивая пепел за стекло. — Ну ладно. Ты не плачь и не расстраивайся в случае чего. Лучше позвони мне. А любой, кто тебя обидит, я ему зад надеру. Только позвони, урою его заживо под землю. — Ты беспокоишься обо мне? — Заулыбалась девушка. Ей так было приятно слышать эти слова. — Пф, вовсе нет. Просто не хочу, чтобы такая красота плакала. — Ладно, не буду. Нет, то есть буду, звонить тебе буду.***
Заводит её в свою квартиру, не разрывая страстного поцелуя, начатого в подъезде. В темноте нащупывает выключатель, хлопает по нему и срывает с Виктории шубу. Просторная квартира облачилась в красный свет – цвет разврата и страсти, переполняющие пару. Виктория оттолкнула брюнета от себя, разгуливая по комнате. Здесь было так много всякой мелочи, стоящей на полках и полу. Но больше всего её внимание привлёк холст, стоящий в проёме между стеной и шкафом. Девушка хотела к нему подойти, но Дамиано быстро заметив это, дернул её за руку и прижал к своему горячему телу. В другой руке он держал вскрытую бутылку виски, из которой отпил немного. Вовлекает Викторию в новый поцелуй, сквозь который девушка чувствует пропитанные алкоголем губы парня. Хватает бутылку из его руки и разорвав очередной поцелуй, также отпивает. Жидкость опаляет полость рта, язык и губы, жаждущие новых ласк Дамиано. Он крепко обхватывает её двумя руками за талию и медленно ведёт к большой кровати, застеленной тёплым пледом, который он сметает в сторону, прежде чем упасть на него вместе с девушкой. Виктория ставит на пол бутылку и разглядывает страстно дышащего в шею Дамиано. Он навис над девушкой, изучая её личико и водя большими пальцами по скулам блондинки. Рядом с ним ей было так хорошо и спокойно. Её не интересовало ничего извне, голубоглазая лишь хотела бесконечно любоваться парой карих глаз и целовать пухлые, горячие губы парня. Ей не нужен был никто, кроме него. — С тобой так хорошо. — Шепчет ему прямо в губы перед очередным поцелуем. Дамиано запускает одну руку под поясницу девушки, сжимая талию. Их губы плавно двигались в красном полумраке, давая друг другу намного больше, чем обычные поцелуи. В этом слиянии было столько страсти и нежности одновременно, что пара забыла о всех предыдущих в своей жизни поцелуях с другими партнерами. Его рука подобралась к боковой молнии, которую он тут же опускает вниз, оголяя тело девушки. В то же время она расстёгивает пуговицы на его рубашке, шепча ему о том, чтобы он больше никогда не надевал их. Парень смеётся, роняя пряди волос на щёки. Виктория заправляет их назад, срывая с него рубашку. Любуется его зататуированным торсом, соблазнительно кусая губу. Дамиано царапая кожу девушки, снимает с неё платье, кидая на пол. Их горячие тела терлись друг о друга. В красном свете и душном воздухе их кожа сливалась в нечто единое, быстро дышащее и жаждущее. Брюнет рассматривает её тело, опускаясь ниже. Его пухлые губы целуют низ живота девушки, исследуя каждый сантиметр бледной кожи. Виктория смотрит на него вниз, одной рукой запустив пальчики в волосы, а другой сжимая одеяло. Дамиано крепко обхватил её бедра горячими пальцами, поднимаясь с поцелуями вверх, к груди и шее девушки. Каждое касание, каждый поцелуй отзывались приятной негой в теле, вызывая неописуемое наслаждение и возбуждение. Подбирается к соскам, сначала нежно целуя их уставшими губами, а потом слегка покусывая зубами. Девушка извивалась и стонала, прижимая парня ближе к себе, своей груди и коже. — Не сдерживайся, малышка. — Шепчет он, рассматривая красные щеки девушки исподлобья. — Мне очень нравится, когда ты стонешь. Вылизывает искусанные соски, спускаясь ещё ниже. Оставшись у неё в коленях, стягивает трусики и проводит по лобку пальцами, опускаясь ниже. Виктория глубоко и быстро дышит, обнажая рёбра. Дамиано тянется к ширинке на брюках, стягивая их с себя вместе с боксерами. Оставшись полностью обнаженным, прижимается к ней, вновь целуя в губы. Виктория водит руками по его спине, поднимается к крепкими плечам и опускается на поясницу. Губы неистово горели от вожделения, разросшегося пышными бутонами между ними. Дамиано натянул на член презерватив и толчком вошёл в блондинку. Она дернулась, зажмурив глаза и выдохнула. Парень замер, дав ей время привыкнуть. Их тела были такими горячими и напряженными, что ещё чуть-чуть и от них исходил бы пар. Разглядывает её лицо, искаженное опьянением и возбуждением. Она была невероятна. Горящие ярким пламенем глаза, опухшие от поцелуев и укусов губы, румянец на щеках и какое-то сумасшедшее, неземное счастье. Набирает темп, не сводя с неё глаз. Тела плавно трутся друг о друга, сливаясь. Красный свет придавал бóльшей страсти и возбуждения, которых и без того казалось было чересчур много. Они едва могли задохнуться от переполняющих эмоций и чувств, обострившихся в одни вечер словно за всю жизнь. Проступает пот на телах, впитывающийся в ткань постельного. Дамиано набрал быстрый темп, все крепче и крепче вдалбливая сладко стонущую Викторию в кровать. Ей нравилась эта грубость и жёсткость, доминирование с его стороны и подчинение с её. Обхватывает пальцами тонкую шею, слегка надавливая на неё. Под прицелом вожделеющего взгляда Дамиано голубоглазая становилась более страстной и подчиняющейся. Крепче трахает её, почти не выходя из неё. Виктория задыхается и давится собственными стонами, раздирая кожу на спине парня. Кусает собственные губы и жмурится от вот-вот настигнувшего его оргазма. Заметив это, блондинка стонет ещё громче, добавляя в голос хрипотцу. Её соблазнительности не было предела. С его лба стекает пот на её грудь. Блондинка прижимает парня к своему телу и трется своей грудью о его, двигаясь бёдрами в такт. Комната плавилась под тяжестью их тел, а постельное насквозь вымокло в поту и прочих жидкостях, стекающих со знойных тел. Хриплый крик срывается с её губ, а тело разряжается пульсацией, задевающей парня. Дамиано делает пару слабых толчков в ней и также изливается в презерватив, падая рядом с ней на кровать. Они никак не могли отдышаться, разглядывая расписанный потолок. Их тела, губы и лица остывали, источая в воздух запах секса, алкоголя и духов с одеколоном. Виктория всматривалась в странные узоры, подсвеченные красным и пыталась осознать, что между ними только что случился секс – самый настоящий, качественный и просто лучший в её жизни секс.═︎═︎ ✦︎✧︎✦︎ ═︎═︎