Danganronpa: Dreams that don’t come true

«Время — 7:00! День «9» начался! Просыпайтесь, уроды. Пора убивать. С уважением, ваш превосходный директор — Монодог!»       Громко. Даже слишком громко.       Противный голос раздался по всей Оранжерее, словно удар по голове. Тёмные глаза сонно слипались от яркого света, и Хато уныло потёр их. Было очень некомфортно, а всё тело ощущало тяжесть и усталость. Точно! Он ведь уснул на довольно жёсткой лавочке в окружении цветов и апельсиновых деревьев. Ощущался также и противный холодок, заставлявший тело слегка подрагивать. Во рту также ужасно пересохло.       Рядом послышался тихий вздох, женский. Взглянув вправо, парень увидел около себя Анну, такую же сонную и уставшую. Ночью её сложно было полностью рассмотреть из-за темноты, но сейчас прекрасно были видны её мешки под глазами и бледная кожа. Длинные каштановые волосы были слегка потрёпаны. Нынешний образ девушки сильно отличался от её обычного. Хато словно смотрел на себя со стороны, и это было странно.       Анна тоже потёрла глаза и сонно потянулась. Заметив рядом с собой Хашимоту, она сначала непонимающе оглядела его, а потом пришла в лёгкий ужас.       — Т-ты! О… о Боже… так.. это был сон… — Воскликнула она, поднявшись с лавочки. Послышался облегчённый вздох. Попутно Удзаки взяла какой-то предмет, который до этого лежал около неё, и спешно спрятала его за спину. Хато не увидел, что именно это было, ведь до сих пор так и не отошёл ото сна.       — Ты… о чём? — Спросил он, вздохнув. Сейчас больше всего волновала эта тяжесть во всём теле, а также вопрос, как это он умудрился вырубиться на лавочке, да ещё и проспать на ней целую ночь, так и не проснувшись.       — Н-не важно. Чёрт… у меня всё тело болит. — Удзаки поморщилась и запустила руку в свои волосы. — И голова…       — Да… Я, кажется, чувствую себя не лучше. — Хато похрустел некоторыми частями своего тела. Его ноги успели затечь, ведь находились долго в вертикальном положении. Сейчас они были словно деревянные, поэтому парень слегка помассировал голени.       Анна молчала, тревожно топчась на месте. Хашимота поднял на неё вопросительный взгляд.       — Девятый… день.. — Дрогнувшим голосом прошептала она. По телу прошлись мурашки, и Хато отвёл взгляд в сторону.       В этот раз объявление слегка изменилось: «дорогие ребята» заменили на «уроды», поэтому несложно было догадаться, что Монодог явно недоволен. Что ж, одноклассники не были настроены убивать друг друга, хоть в их глазах и виднелось опасение. Парню стало интересно, правдой ли была информация про всеобщий суд, или же это простой способ запугивания и стимул для убийства. Неизвестно, на что готовы пойти те, кто за всем этим стоит. В любом случае, истина его пугала, ведь было вполне ясно, что всё это — не шутка.       — Пойдём к остальным? — Вздохнув, предложил парень. Он поднялся с лавочки и огляделся. Кое-что показалось ему странным, а именно дверь в самом дальнем уголке Оранжереи. Она служила в качестве небольшой кладовой комнаты, в которой хранились различные инструменты для ухода за растениями. Хато помнил, как заглядывал туда недавно ради любопытства, и наткнулся на большие садовые ножницы, которые чуть не воткнулись ему в руку. Странно, что заточены они были так хорошо, что могли бы с лёгкостью порезать кожу. Похожая комнатка была и около бассейна.       Так вот, данная дверь показалось парню странной, потому что была открыта. Ночью блеклые лучи лунного света весьма хорошо освещали всю комнату, и Хато мог поклясться, что видел эту дверь закрытой. Тогда почему сейчас она настежь распахнута? Сквозняк? Не сказать, что откуда-то так сильно дуло, чтобы открылась дверь, сделанная из какого-то тяжёлого и твёрдого дерева. В таком случае, вполне был возможен тот факт, что ночью кто-то приходил в Оранжерею.       — Н-нет, я… пойду к себе. — Анна спешно пошла в сторону выхода, всё также пряча незнакомый предмет у себя в руках.       — Как скажешь… — Хаторока почти не успел договорить: дверь с приглушённым звуком хлопнула.       Ощущения после сна были странными. Чувство, будто всю ночь таскал тяжести. Ну, зато сегодня парню ничего не снилось. Он любил такие ночи, потому что мог просто… временно не существовать. Больно из раза в раз переживать все горькие эмоции даже во сне, поэтому было лучше, когда сны просто не снились. Хато не желал себе счастливых снов, потому что после них всегда было какое-то давящее чувство опустошения и тоски.       Он ещё какое-то время провёл в Оранжерее, после чего решил спуститься на нижние этажи.       «Я… блин, я будто что-то забыл… — думал про себя он, идя по коридору. — Я пришёл в Оранжерею, а там была Анна… или она пришла ко мне? Потом… что было потом? Голова болит».       — Мерзость! — Послышался чей-то голос на первом этаже. Это была либо Эри, либо Каори. Их голоса были немого схожи, поэтому можно было перепутать. Тем не менее, прозвучал этот выкрик весьма громко, раздаваясь эхом по этажам.       Хато уже спускался по лестнице. Он на секунду замер, когда услышал этот голос, а после продолжил идти, но быстрее. Было страшно споткнуться и полететь вниз, так как перед глазами всё плыло. Следовало обуться, выходя ночью из комнаты, но мысль об этом в тот момент не возникла.       Взглянув на нижние этажи, он увидел несколько голов одноклассников. Они стояли на лестнице, что-то обсуждая.       — К-каори! Тише, тише, это всего лишь… о чёрт… — Эри успокаивала дрожащую Каори, обнимая ту и тревожно говоря ей слова утешения. Кокуто явно была напугана, и именно её крик Хато только что слышал.       Парень ускорил шаг, оказываясь уже у прохода на второй этаж. В этот момент он заметил других одноклассников, которые вышли из своих комнат с недоумевающим выражением на лицах.       — Что-то произошло? — Спросил Тору, подойдя ближе к Хашимоте. — Я крик чей-то слышал.       — Н-не знаю… кажется, на первом этаже… — Начал говорить Хато, но его перебил выкрик Рэя.       — Что, убили кого-то?! Где? В столовой?!       Голова болезненно ныла. Сложно было здраво рассуждать в данной ситуации, но Хато поспешил на первый этаж, за остальными. Нервная и напуганная Каори продолжала стоять на лестнице и, проходя мимо неё, парень ощущал что-то знакомое. Кокуто была точно также напряжена, когда рассказывала ему о гибели своей матери. Голубые глаза распахнуты, тело подрагивает, а взгляд направлен в пол. Да, это определённо был тот самый страх. Страх перед кровью.       Одноклассники столпились у входа в столовую. Их было уже больше от половины. Многие были до сих пор в пижамах, сонные и растрёпанные, но не менее взволнованные. Среди них Хато также заметил и Юкиро, стоящего впереди около Тору и Цимёко. Он непонимающе смотрел на что-то, но не сказать, что был слишком ошарашен.       — Блин, что за фигня? — По-странному произнёс Рэй. Его спина перегораживала Хашимоте весь обзор.       — Кровь? — Тихо произнесла Химура.       Наконец, обойдя некоторых одноклассников, парню удалось увидеть то, из-за чего все собрались. На стене, ограждающей кухню от кафетерия, была какая-то надпись, написанная нелепыми мазками крови. Эта надпись гласила: «Я здесь!», а ниже неё было «нарисовано» подобие смайлика. На полу также виднелись багровые пятна и маленькие капли. Слева от кровавого послания был плакат от Монодога. Такие же можно было увидеть на стенах в разных комнатах Академии.       — Это… шутка какая-то? — Цимёко с отвращением нахмурилась, подойдя ближе к стене.       — Кто это написал? Монодог? — Дрожащим голосом спросила Эри. Взгляды практически всех присутствующих были направлены исключительно на стену.       Из-за лёгкой неряшливости этих кровавых мазков становилось не по себе. Вся надпись словно отражала некое безумие того, кто её написал. Хато также волновал вопрос, чья это была кровь, и мысль о чьём-то убийстве заставляла его нервно вздрагивать.       — Н-не думаю… может, это кто-то из нас? — Химура чуть пошатнулась от собственных мыслей. На ней, кстати, даже сейчас была её шляпа, хоть и не очень подходила под синюю пижаму.       Все переглянулись. Повисло тревожное молчание, сопровождаемое головной болью Хато. Присутствующие уже перестали толпиться у входа и распределились по столовой, но их глаза то и дело посматривали на стену.       — «Я здесь»… что это может значить? Слишком странно для надписи, написанной кровью. Вот было бы там «вы все умрёте», думаю, получилось бы эффектнее. — Заговорил Тору спустя несколько минут всеобщего молчания. Он вздохнул, уныло потирая глаза.       — Ну да, ты же знаешь, как производить впечатление в ужасах. Вот только, мы сейчас не в фильме или рассказе. — Ватари приблизился к стене, приглядываясь к крови.       — Может, «я здесь» означает, что… написавший прямо здесь?… — Предположил Хато. — ну, то есть, среди нас, но не…       — Это Акихиро. — Перебил его Юкиро. Он стоял у одного из столов, тревожно сжимая кулаки. Сегодня его лицо выглядело бледным, а общий вид будто говорил о том, что парень не спал всю ночь. — Я… уверен, что это он.       — Точно! Вчера мы много говорили о нём. Наверняка он что-то слышал. — Встрепенулась Химура.       — Но как? В столовой его не было, вы все это знаете. При помощи звукозаписывающих устройств нас мог слышать только Монодог. — Цимёко смотрела в пол, сжимая ткань своего красного платья.       — Агх… не хочу думать! Этот парень мне уже не нравится из-за этой кровавой надписи… — Окамото сняла шляпу, прижимая её к груди, и тяжко вздохнула. — Псих…       Все вновь замолчали, переглядываясь. Аппетит давно пропал, поэтому никто не спешил накладывать еду в свои тарелки.       У Хато ещё не было момента для обдумывания ситуации с Акихиро. Кто он? Где он? Парня это хоть и интересовало, но мысли сейчас, в основном, заполнял всеобщий суд.       В столовую вошли ещё несколько человек: Ясуо, Сиёти и Каноа. Девушка сонно вздохнула, прикрыв глаза, а как только собралась поприветствовать одноклассников, остановилась посреди комнаты, вглядываясь в стену.       — …Что… это такое? — Произнесла она с удивлённым выражением лица.       — Кто-то ночью написал на стене послание! Совсем не маркером, как видите. — Со вздохом ответил Рэй, сложив руки на груди.       — «Кто-то»? А… чья это кровь? — Сиёти поморщился.       Ясуо задумчиво смотрел в пол, убрав руки в карманы.       — Хотя бы теперь известно, что не ваша. — Цимёко оглядела всех, словно пересчитывая. На какой-то момент присутствующие вновь замолчали, и эта слишком странная сегодняшняя тишина уже начала настораживать Хашимоту. — Итак, сейчас нас двенадцать. Каори мы видели, значит, она точно не мертва. Осталось четыре человека. — Хякуя прошла вперёд, обращая на себя внимание.       — В смысле? Ты намекаешь на то, что надпись написана кровью кого-то из них!? — Ужаснулась Эри. Её взгляд вновь упал на «Я здесь», после чего она нервно сжала свою правую руку. — Неужели… кого-то убили?..       — Микори, Сэкера, Окуро и Анна отсутствуют. — Констатировал Юкиро.       — Анна в порядке. Я видел её… эм.. у двери в её комнату. — Пытался подобрать слова Хато, ведь «мы уснули с ней на лавочке в Оранжерее» прозвучало бы странно.       — А что, если кровавую надпись написал Окуро? Этот чел напрягает меня!… — Предположил Рэй. В головах многих всплыл не самый приятный момент с участием Нараты, отчего присутствующие переглянулись.       — Хах! Клоун-убийца! У меня был один такой сценарий для ужастика, но идея оказалась слишком похожей на идею одного фильма… — Усмехнулся Тору, разговорившись. Словив на себе взгляды, а-ля «это не то, о чём следует сейчас рассказывать», он резко замолчал, убрав руки в карманы своей зелёной кофты.       — Я не видела Окуро с момента того… проишествия. — Вздохнула Химура. — Всё ли в порядке с ним?       — Нарата неплохой парень. Не думаю, что из-за чувства вины он что-то сделал с собой. — Произнёс Сиёти. — Стоит проверить его позже.       — А что насчёт Сэкеры? — Поинтересовался Рэй. Он опёрся руками о спинку стула перед собой, сонно вздыхая.       — Что ж, она часто отсутствует по утрам. Должно быть, сейчас спит. — Каноа по-странному печально смотрела в пол, каждый раз отводя любопытный взгляд от стены, а точнее, от пугающей надписи на ней. — Не хочу… думать, что кто-то умер. А это точно не кетчуп? — Она указала на багровые мазки, которые уже давно «впитались» в стену.       — Не-а. Это определённо кровь, вот только… чем кто-то… порезал… — Задумчиво произнесла Цимёко. Через секунду на её лице проскользнуло удивление, смешанное со страхом. Жёлто-красные глаза напряжённо взглянули налево, где, как раз, стоял Юкиро. Девушка ещё какое-то время странно таращилась на него, и это не смогли не заметить остальные. — Подождите…       Ичиро вопросительно посмотрел на неё, сжав свою руку ниже предплечья. Он весь словно напрягся, хлопая глазами и смотря то на Хякую, то на остальных.       — …Ты… единственный, у кого есть нож. — Наконец произнесла синеволосая, отчего уже все переключили своё внимание на неё и Юкиро. — В-ведь… тот нож, который я нашла вчера в библиотеке, принадлежал не тебе, так?       Парень молча сглотнул, посмотрев на Хато. Его взгляд выражал что-то вроде недоумения, смешанного с явным испугом. Цимёко дожидалась его ответа, сжав кулаки, и спустя минуту молчания он наконец начал:       — Только у меня?… Почему?       — Гх! Вчера ведь говорили о том, что все сдали свои ножи, кроме тебя и Хашимоты! — Вмешался Рэй.       — Тогда… с чего вы взяли, что нож из библиотеки принадлежит ему? — Вздохнул Ичиро, игнорируя вопросительное выражение лица Хато.       — Твоё странное уклонение от темы заставило думать, что ты просто не хочешь отдавать свой нож. Да и к тому же… — Цимёко махнула волосами, обернувшись на Хато. — Хашимота, это твой нож я вчера нашла?       Темноволосый напрягся, ощущая на себе взгляды присутствующих. Ему ничего не оставалось делать, как утвердительно кивнуть, ведь врать сейчас было бы бессмысленно, разве что, подыгрывать Ичиро. Но ради чего? Почему светловолосый просто не подтвердит, что единственный нож есть лишь у него?       — Вот. Поэтому, смею предположить, что ты воспользовался своим ножом, дабы убить кого-то этой ночью. — Хякуя вновь посмотрела на Юкиро. После её слов, молчавшие до этого одноклассники начали переговариваться и перешёптываться. — И эту надпись… тоже написал ты, ведь так?       — Это… слишком громкое заявление. — Юкиро нахмурился. — Учитывая то, что у меня украли мой нож.       — А?…       Одноклассники недоверчиво переглянулись, а недавнее напряжение в воздухе начало угасать, но не пропадало полностью. Хаторока не понимал, что делать и на кого смотреть — ситуация казалась через чур странной: чья-то кровь на стене, возможное убийство одноклассника, непонятный Акихиро, обвинения в сторону Юкиро… От всего этого раскалывалась итак забитая непрекращающимся стрессом и кучей мыслей голова, поэтому Хато просто смотрел в пол, сжимая кулаки. Люди на фоне начали активно дискуссировать и будто бы допрашивать Ичиро. Тот пытался вставить хоть слово, но его вновь и вновь перебивали.       — Подождите, нет, а-а-а… чёрт… — Хашимота отошёл к стене около одного из синих автоматов, чувствуя нарастающую тревогу и усиленную боль в голове. Больше всего он ненавидел не только мёртвую тишину, но и нескончаемый шум, особенно, когда одно переходит в другое.       — Стойте, тише! — Юкиро поставил ладони перед собой, пытаясь успокоить присутствующих. — Я… эм, так… — Он нервно посмотрел в сторону. — …вчера… так, я… после мед. пункта и столовой… Точно! После столовой я пошёл в библиотеку, поразмышлять о кое-чём, но как вернулся в свою комнату, ножа не было.       — Не врёшь?! Блин, серьёзно, если ты зарезал кого-то, я тебя убью! — Воскликнул Рэй. Он явно был на взводе, но не похоже, что собирался драться.       — Н-нет, ты чего! Если сомневаешься, можешь пойти в мою ко… н-нет! Агх, туда… не желательно. — Светловолосый устало вздохнул, запустив руку в волосы. Его кожа сейчас была бледнее самого снега, а мешки под глазами в точности напоминали те, что были у Хато. Присутствующие окружили его, словно зверька, и лишь немногие оставались испуганно смотреть на сиё действо в стороне. — Просто поверьте! Я же говорю вам, что надпись написал Акихиро!       — Легко свалить всё на никому неизвестного ученика, ведь мы не знаем ничего о нём. — Негромко буркнул Иори, стиснув зубы.       — Я ЗНАЮ ЕГО! — По столовой раздался голос Юкиро, после чего все неожиданно замолчали. Парень тяжко выдохнул, оглядывая всех. — Я знаю, на что способен Акихиро.       Хато наконец поднял голову на всех. Пару секунд назад ему казалось, что сейчас он вновь словит галлюцинацию, но всё, вроде как, обошлось. От стресса всё тело начало потеть, а ноги его сегодня явно плохо держали. Хашимота сжал предплечье, наблюдая за происходящим.       — …Какого чёрта ты молчал об этом? — Непонимающе посреди всей тишины произнесла Цимёко.       — Хах… ну… у меня был… пациент с таким именем, так что я сразу не подумал, что…       — Он наш ровесник? Как он выглядит? Он что, псих? — Опять шум. Непонятно даже, кто что говорит.       На слова Ичиро Хато удивился. В принципе, он видел странную реакцию светловолосого, когда Монодог объявил имя семнадцатого ученика, но вскоре забыл об этом. Наверное, стоило тогда спросить Юкиро об этом, хоть голова и была занята мыслями о всеобщем суде.       — А-а! Он… с необычным характером. — Юкиро тревожно усмехнулся. Со всех сторон его обступили одноклассники. Хато видел лишь их затыки и белую макушку волос где-то посередине.       — Акихиро мог бы… убить кого-то? — С дрогнувшим голосом поинтересовалась Каноа. Она стояла подальше остальных, около стола.       — Мог бы, но он это не сделал. — Со вздохом ответил Ичиро. — Он…       — Он порезал себя. — Перебил того Ясуо.       На бледных лицах проскользнуло отвращение. Многие вновь взглянули на тёмно-красную надпись, а столовая в который раз наполнилась тишиной. Хато стало не по себе. Кто-то, настолько безумный, чтобы покалечить себя ради жуткого послания, находился совсем рядом, но неизвестно, где. Если этот человек может свободно гулять по Академии, то вполне способен и на убийство. Но всё же, вариант с его селфхармом казался гораздо лучше, чем тот, в котором кровь принадлежала мёртвому товарищу.       — Акихиро точно… псих. — Сдавленно и немного тихо произнёс Рэй. *****       Прошло около двух с половиной часов после объявления о начале дня. Некоторые из одноклассников остались стирать кровь со стены. Пришедшая недавно Сэкера была в ужасе, когда увидела это своего рода «искусство». Из тех людей, которых ещё никто не видел, остались лишь Микори и Окуро. Для девушки её отсутствие было непривычным, но оно могло быть связано со вчерашней ссорой в мед.пункте. И всё же, даже несмотря на её явные разногласия с Юкиро, она почти каждый день приходила на перый этаж раньше всех, бодрая и громкая. Поэтому её долгое отсутствие сегодня казалось многим странным.       Хато давно покинул столовую и сейчас поднимался по лестнице на второй этаж, дабы зайти в свою комнату, взять оттуда пижамную рубашку Юкиро и отдать ему. Сам светловолосый ушёл из столовой куда раньше Хашимоты, и сейчас был неизвестно где, так что возможно, придётся искать его по всей Академии. Эта перспектива не особо устраивала Хато, так как всё его тело сейчас болело.       В голове продолжали крутиться мысли о странном событии сегодняшнего дня. По словам Юкиро, кровавая надпись была написана неизвестным одноклассником по имени Акихиро. На расспросы о нём парень отказывался что-либо говорить, потому что это бы нарушало конфиденциальность. Психолог, либо же врач, не имеет права рассказывать о проблемах пациента третьему лицу, ведь это должно касаться только самого пациента. В таком случае, Юкиро можно было понять. Но всё же, он упомянул о том, что Акихиро имеет «необычный характер», и явно какие-либо психические заболевания, так как состоял на приёме у психолога, а может, даже и нескольких. Хато ужасно хотелось узнать о нём побольше, ведь этот человек мог бы быть опасен. На собственное удивление, он находил свою схожесть с ним. Только своё «безумие» Акихиро выражал в явно ненормальной форме, а Хашимота лишь страдал в одиночку в собственном теле и сознании. Ему было страшно тоже стать безумным, неконтролируемым и опасным для общества из-за своей болезни. В моменты беспричинной агрессии он старался сдерживаться, а во время галлюцинаций закрывал уши и глаза, в надежде, что скоро всё прекратится. С этой болью было трудно жить, но Хато отчаянно желал не сойти с ума.       Мысли об Акихиро пугали, поэтому он решил их отбросить.       Теперь уже ноги не спеша волокли тело по коридору второго этажа. Его комната находилась сразу же за поворотом с левой стороны комнаты для отдыха и, по совместительству, душевой. Парень слегка зевнул, зайдя за поворот. Присутствие человека около двери в его комнату заставило мгновенно вздрогнуть от неожиданности. Он совсем не ожидал увидеть Микори. Та тоже вздрогнула, как только повернулась. В руках у неё была белая рубашка, аккуратно сложенная и идеально белая.       — Хаторока! Я как раз тебя искала. — После короткого испуга произнесла она, улыбнувшись. — Тут твоя рубашка, она наконец высохла.       — Ох, спасибо, Микори. — Парень слегка улыбнулся в ответ, в знак благодарности, и взял рубашку, которую ему протянула Хикао.       — Ну, и ещё кое-что… — Она достала спрятанный ранее за спиной чёрный галстук. На её лице появилась какая-то печаль, а взгляд фиолетовых глаз девушка отвела в сторону.       — Вау, всё-таки, галстук не забираешь? — Наигранно удивился Хато, после чего светловолосая не сильно ткнула его кулаком в плечо, буркнув:       — Я могу передумать.       — Почему ты сегодня так и не пришла в столовую? — Спросил он, потому что этот вопрос его действительно волновал.       Микори странно промолчала, сложив руки на груди и посмотрев в пол. Она будто собиралась что-то сказать, но подбирала слова у себя в голове. Хато стоял, ожидая её ответа, и вскоре она наконец заговорила, вздохнув:       — Блин, это… немного глупо, но… я намусорила.       — В смысле?       — Ночью вышла из комнаты в туалет, а у меня как раз в карманах были фантики от конфет. Я собиралась выкинуть их позже, но один, кажется, выпал. — Она скорчила выражение лица ещё более расстроенное, чем до этого. — Ну и… в правилах же говорится про мусор. Когда я проснулась, мне на планшет пришло уведомление, вроде… «Вы нарушили правило вида «относительно безопасные»! Теперь, в течение суток (4:00 день «9» по 4:00 день «10») вам запрещено посещать столовую…». — Микори вновь вздохнула.       — Что? Неужели это из-за одного фантика? — Брови Хато взлетели вверх. Девушка лишь печально кивнула, а затем продолжила:       — И ведь возможно, что этот фантик не выпал бы у меня из кармана, если бы я не спешила! Какой-то придурок ночью решил пойти на третий этаж, а я из-за темноты испугалась и быстро забежала в комнату для отдыха!… — Хикао гневно топнула ногой и сжала кулаки.       — Ты… не видела, кто это был? — В голове Хашимоты крутилось только два варианта: либо он сам, либо Анна, которая позже присоединилась к нему в Оранжерее. Но было одно расхождение, а именно время. Дело в том, что ворочился Хато на кровати после объявления далеко не четыре часа, а, по ощущениям, один-два. Да и выходя из своей комнаты, он хоть и услышал странный шорох, но где-то позади себя. Комната Микори находилась наоборот, впереди комнаты Хато, так что девушка никак не могла оказаться позади него. В таком случае, оставался лишь один вариант: в разные отрезки времени свои комнаты покидало как минимум два человека. В два часа ночи это были Хаторока и Анна, а в четыре утра — Микори и неизвестный человек. Но кому бы понадобилось пойти в такое время на третий этаж?       — Ну, я… забежав в комнату отдыха, сразу же включила свет и закрыла дверь, вот только… перед тем, как закрыть её, я увидела чьи-то ноги в небольшом луче света. — Хикао нахмурилась и приложила ладонь к голове, пытаясь вспомнить все детали сегодняшней ночи. — Да… точно! Голая спина. Это определённо был парень. Его волосы я не увидела…       Теперь теория Хашимоты подтвердилась. Он удивлённо посмотрел на девушку, пытаясь додумать детали произошедшего. В голове постепенно складывался пазл, но всё же, некоторых его деталей явно не хватало.       — Микори, знаешь… — Тихо произнёс он, оглянувшись по сторонам. — …сегодня ночью кто-то написал кровью на стене в столовой надпись «Я здесь».       — Э-э?! Фу!! Кровью!? — Удивлённо воскликнула та.       — Да, да. Мы полагаем, что это мог сделать Акихиро.       — Неужели… именно его я видела ночью?! — Хикао вздрогнула, испуганно взглянув Хато в глаза.       — Вполне возможно, что да. Если он был на втором этаже, то это значит, что где-то здесь есть тайный проход, из которого он вышел. — Хато вновь осмотрелся в поисках чего-то подозрительного. Справа от его комнаты как раз находилось ещё одно странное «помещение», на входе в которое отсутствовала дверь. Это место было между его комнатой и комнатой Каноа. Оно служило чем-то вроде склада для различных коробок, стульев и столов. Линейные лампы там не работали, поэтому всё это пространство совершенно не освещалось, отчего выглядело жутко. Каждый раз, выходя из своей комнаты, парень ненадолго всматривался в эту темноту. Иногда воображение достраивало чьи-то красные глаза, словно у зверя. Если долго смотреть туда, то становилось не по себе, поэтому Хато старался как можно быстрее уходить от этого места.       — Не знаю… В любом случае, это мог быть кто-то другой, потому что на этом человеке были такие же пижамные штаны, как и у всех. — Задумчиво произнесла Микори. Хато всматривался в неосвещённый проход, совсем погрузившись в собственные мысли. Девушка это заметила и тихо спросила: — Ты… думаешь, что Акихиро может вылазить из тайного прохода, который находится там?       — Понадобятся фонарики, чтобы осмотреть стены. — Решительно ответил он.       — О! Помнишь, когда мы осматривали ту странную комнату на первом этаже? В коробках вроде были фонарики, помимо прочего хлама. Может, они работают. — Глаза Микори загорелись огоньком желания загадок. Воспоминания об этой комнате у Хашимоты были не совсем приятные, потому что именно там он увидел галлюцинацию Юо, настаивавшую убить Хикао. Но всё же, парень помнил множество разных предметов в коробках. Некоторые вполне могли бы пригодится, как в данном случае фонарики. — Я могу сбегать принести хотя бы один из них. Главное, чтобы батарейки работали…       — Хорошо. Я пока переоденусь.       Кивнув, Микори тотчас вприпрыжку побежала по коридору. Хато ещё раз взглянул в проход, после чего вошёл в свою комнату. *****       Рубашка приятно ощущалась на теле, непривычно чистая и пахнувшая лавандой. «Микори что… постирала её простым женским шампунем?» — подумал про себя Хаторока. Пятна крови всё равно давали о себе знать: сейчас они были едва видны на воротнике, но если не присматриваться, то их можно было не заметить.       Переодевшись, Хато взял пижамную рубашку Юкиро. В планах было просто постучаться в его комнату, в надежде, что он там.       Так парень и сделал. Ответа не поступило, и он тяжко вздохнул, разворачиваясь в направлении других комнат. Позади послышался скрип двери, а затем и знакомый голос.       — Хато? — Сонно произнёс Ичиро. Хашимота обернулся, видя, как тот потирает глаза и переносицу, зевая. Дверь светловолосый не открывал полностью и стоял, прислонившись левым боком к дверному наличнику.       — Ты спал? Прости, если разбудил, тут твоя рубашка… — Темноволосый подошёл ближе, протягивая часть пижамы, и тот спокойно взял её.       — М, да. Кажется, сегодня мне сна не хватило. — Юкиро слабо улыбнулся, прикрывая рот из-за нового зевка. Только сейчас Хато заметил, что на его ладонях не было бинтов, а на щеке после протирания лица остался небольшой мазок крови.       — Ты снял бинты? — Он указал взглядом на руки. — Раны уже зажили?       — Я собирался их менять. Старые уже испачкались и пропитались кровью, поэтому… в целях избежания заражения ран их пришлось выкинуть. — Светловолосый показал порез на правой ладони. На удивление, он выглядел до сих пор свежо, лишь по краям виднелась тоненькая корка, над которой так старались лейкоциты. Кровь не сильно сочилась, но редкие багровые пятна виднелись как и около раны, так и на пальцах костистой ладони. Хато чутка поморщился и сглотнул комок в горле, произнеся:       — Чёрт, выглядит ужасно. Мне будет стыдно из-за этого до конца своих дней.       — Ну, в таком случае, мне будет стыдно до конца своих дней из-за твоего сломанного носа. — Юкиро вновь улыбнулся, указывая на нос собеседника. — Мы квиты, Хато. Перестань извиняться.       — Постарайся побыстрее обработать порезы и наложить новые бинты. Нельзя оставлять это так. — Хашимота обеспокоено вздохнул, закрыв глаза. — Или… тебе помочь?       — Нет, спасибо.       Они остались стоять молча. По Ичиро было заметно, что он хочет что-то сказать, но явно сдерживается. Тишина красностенного коридора и зудящий тихий звук линейных ламп нагнетали странную тревогу.       — Хочешь что-то сказать? — Поинтересовался Хато, чтобы прервать молчание.       — А? Нет… просто…       — Акихиро?       Юкиро отвёл взгляд и слабо кивнул.       — Хато, я так сильно хочу… рассказать тебе о нём, но не могу. — Он приложил ладонь ко лбу и закрыл глаза, вздыхая.       — Ничего страшного. Мы всё равно узнаем об Акихиро, когда он объявится. — Тот пожал плечами и убрал руки в карманы. — Ладно, не буду тебя задерживать. Ещё раз, спасибо за рубашку.       — Д-да… без проблем. *****       — Грёбаные батарейки. Долго искала их почти в каждой коробке, но зато, всё-таки нашла. — Микори тяжко дышала после бега по этажам. Она протягивала Хашимоте чёрный фонарик среднего размера, а второй, точно такой же, держала в другой руке.       — Ты молодец. Теперь мы сможем осмотреть это место. — Парень одобрительно похлопал её по плечу.       — М-да, лишь бы мы нашли хоть что-то интересное, иначе я зря бегала. — Хикао нажала на кнопку включения фонарика и направила свет в тёмный проход. — Пошли.       В нос ударил несильный запах пыли. Он не был слышен «снаружи», однако прямо здесь ощущался как никогда. Внутри находилось несколько стульев и коробок, а также стол и диван около разных стен, накрытые прозрачной плёнкой. Посветив фонариком на обои, Хато заметил, что в некоторых местах они были слегка облезшие, но не отличались от тех, что наклеены сейчас в коридоре. Также было и окно, плотно заколоченное железными створками так, чтобы ни один луч света не прошёл.       — Фу, тут ужасно пыльно. Кто-то вообще здесь бывает? — Недовольно пробубнила Микори, прикрыв нос рукой.       — Нужно осмотреть стены. — Хато отодвинул некоторые стулья и присел около стены.       — Кстати, мне кажется, что Монодог специально сделал это место таким, чтобы сюда редко-кто заходил. Возможно, тут действительно есть дверь, из которой он и Акихиро выходят. Хмм… а кто-нибудь вообще следил за робо-псиной?       — А?… Я об этом не задумывался. Помню, что после своих визитов он всегда оставлял нас в полном шоке, поэтому все лишь стояли на месте.       — Надо будет в следующий раз посмотреть, куда он пойдёт. — Микори вздохнула и посветила фонариком на Хато. Тот обернулся на неё, щуря зелёные глаза от яркого света. — Что-нибудь нашёл?       — Кажется, на этой стене ничего нет. Обои идеально наклеены. — Он встал и отряхнул колени.       — Вот чёрт! — Хикао стиснула зубы от злости.       — В этих двух стенах попросту не может быть тайного прохода, потому что там моя комната и комната Каноа. — Хашимота указал фонариком на стены сбоку от входа. — Ну, а здесь вообще окно.       — Чёрт!! Это была такая возможность узнать о грёбаной крысиной норе, но её попросту нет! — Девушка бросила фонарь на пол, гордо сложив руки на груди. — Что теперь делать?!       — Не злись, Микори. Возможно, есть другой проход. — Хато опустился чтобы поднять упавший предмет, который отскочил под стол. Пришлось почти прикоснуться телом к полу, так как фонарь был далеко. Посветив собственным, парень заметил посреди тонкого слоя пыли желтоватый тетрадный лист с непонятной надписью. — Подожди… тут что-то… — Он достал фонарь Микори вместе с запиской, тяжко вздохнув от боли в коленях и спине.       — Что это? Листок? — Хикао взяла послание в руки, после чего Хато направил свет фонаря на него. -1.7-0!0 ///4//9/7-0!0 464/ 7-31/// .512/.8.431 ///11\ 5.812…?212 ///464/ /9/7-.831…460!0 ///31///31 5.80!0/9/7-12 ///4/46—       — Что за… — Микори прищурилась, пытаясь понять, не показалось ли ей.       На листке действительно были начерканы синей ручкой различные цифры и символы. Это напоминало какой-то код, либо же шифр, и почему-то, смотря на это, Хато почувствовал нечто странное.       — Я… ох, секунду… — Он вышел в коридор, оперевшись рукой о стену около двери в комнату Момосаки. Дыхание внезапно участилось, а внутри нарастала щекотливая тревога.       — Ты в порядке? — Микори подошла к нему и аккуратно положила ладонь на его спину. Она продолжала держать пожелтевший лист, хлопая ресницами.       — Не понимаю… агх, я чувствую какое-то… дежавю. — Хашимота запустил руку в волосы и зажмурил глаза.       — М-может, ты знаешь, что это? — Девушка протянула ему лист, и он взял его трясущимися руками.       — Это точно… не просто набор цифр. — Немного тяжко произнёс он. Голова начала болеть. — Боже… я, я знаю…       — Что? Ты сможешь это разобрать??       — Три вертикальные черты вправо… это буква «М». — Трясущаяся рука перестала держать листок, и он полетел на пол, а Хато в ужасе посмотрел в никуда. — Почему я знаю об этом?! Ч-что.. за хрень…       — Уаа! Так это всё-таки буквы?!? — Микори положила руки ему на плечи, встав перед ним, и чуть наклонилась, чтобы смотреть ему в лицо. — Хаторока!       — Аааааааа!!!       Он стиснул зубы и прижался боком к стене, постепенно скатываясь вниз. В ушах был слышен пронзающий мозг звон, а голос Хикао звучал словно под водой. Девушка растерянно оглянулась по сторонам, а затем вновь на Хато. В её глазах был виден тот страх, что вчера в мед.пункте. Она не понимала, что делать, поэтому лишь топталась на месте, придерживая парня за плечи.       — Н-ничего… не могу… вспомнить. — Сквозь зубы произнёс он.       — Ладно… м-м… так! Я отдам этот лист тебе… Может получится что-то разобрать…       — Мы… скажем остальным об этом? — Более тихо спросил Хато.       — Н-не знаю. Давай пока попробуем разобраться сами. — Микори выдохнула, подняв лист с пола.       В глазах всё плыло и, взглянув на девушку, Хато увидел кровь на её лице. Тёмно-красную, явно давнюю и размазанную хаотичными брызгами. Он закрыл глаза и попытался успокоить дыхание, приложив ладонь к груди в области сердца.       — Ты как? Эта бумажка, кажется, заставила тебя нехило испугаться. — Хикао приложила руку к его лбу, убрав прядь волос. Она до сих пор выглядела смятенно.       — Всё в порядке… Я действительно не понимаю, что это только что было.       — Возможно, потом всё проявится. Отдохни, Хаторока. — Светловолосая сделала вдох, задумавшись. — Кстати, имя у тебя длинное. Ичиро обращается к тебе, как к «Хато».       — Ты тоже можешь. Меня многие так называю… называли. — Парень выпрямил спину. Лицо собеседницы теперь вновь было чистым, а недавняя тревога потихоньку начала спадать.       — Круто! А меня часто называют «Мико», особенно папа. — Хикао усмехнулась. — Но, наверное, «Микори» звучит лучше.       — Кому как. — Хашимота улыбнулся уголками губ.       — Что ж, ладно. Я, наверное, уже пойду к себе. — Девушка весело улыбнулась и ткнула листок в грудь Хато, после чего, не торопясь, ушла. Перед этим она хихикнула, произнеся: — Удачи, Хато.       Парень остался в тишине пустого коридора. Он прислонился спиной к стене и взглянул на надпись на листке, вздыхая. В голову больше ничего не приходило, и он видел перед собой лишь непонятный набор символов. Только одно было неизменным: в его понимании «///» определённо означало букву «М». Хато не знал, почему в этом так уверен, да и догадок особо не было. Поэтому он лишь печально вздохнул, закрыв глаза. *****       По ощущениям, уже вечер. Все одноклассники давно разошлись по своим комнатам после ужина в столовой. Оставался лишь Тору, что-то делавший на кухне. Хаторока допил свой кофе и встал со стола, чтобы убрать за собой. На самом деле, так долго он просидел здесь не потому, что наслаждался ужином. Это было из-за мыслей о найденной записке и, конечно же, Акихиро. На стене сейчас, кстати, остались следы «его» крови после попыток стереть её. Некоторые буквы даже всё ещё можно было разобрать — настолько сильно багровые мазки впитались в стену.       Юкиро в столовую не пришёл, как и Микори, которой сегодня посещать это помещение было запрещено. Все остальные выглядели подавлено, и даже Рэй не пропустил за ужином ни одной шутки, сидя с тоскующим выражением лица. Проходя мимо его комнаты, что находилась сразу справа от главного входа на второй этаж, Хато услышал гитарную мелодию. Он даже ненадолго остановился и прислушался, удивившись, что Ватари всё-таки играет спокойные мотивы. Тот как-то рассказывал за столом про свою группу, и что они играют, в основном, молодёжный рок. Хаторока когда-то слышал имя «Рёичи» — их солиста, ведь многие в его школе говорили про группу из «слегка неопытных, но имеющих большой потенциал» парней.       Возможно, та мелодия была выражением тоски Рэя по семье и друзьям. От этого становилось грустно, весь в нынешней ситуации неизвестно, сможешь ли ты вообще вернуться домой.       Из кухни вышел Тору, держа в руках до боли знакомые ножницы. Те самые, что Хато видел в Оранжерее. По телу прошлись мурашки, ведь заострённые лезвия данных ножниц были в крови.       — Эй, Хашимота, посмотри. — Лицо Симидзу выражало некое отвращение и непонимание. — Почему тут садовые ножницы? Да ещё и в…       — О, чёрт. — Тот стиснул зубы. Осознание пришло мгновенно, а в неразгаданном пазле в голове появилась ещё одна немаловажная деталь.       Ночью Акихиро поднялся на третий этаж, в Оранжерею, взял из кладовой комнаты острые садовые ножницы, а затем спустился на первый этаж. Там он порезал ими часть тела, чтобы написать на стене послание.       Глаза Хашимоты забегали, и он крепко сжал поднос в своих руках, стараясь ничего не уронить из-за подрагивающих рук.       — М? Ты как? — Спросил Тору, подойдя ближе.       — Мне кажется… это то, чем Акихиро себя порезал. — Произнёс Хаторока.       — О блин, а ведь правда! — Удивился тот, посмотрев на ножницы. — Получается, у него не было ножа?       — Раз он притащил их сюда, то да. — Хато прошёл вперёд, на кухню, и поставил серый поднос к остальным.       — Ну всё равно странно, зачем ему все эти… запугивания. В фильмах обычно подобные психи так поступают ради самоудовлетворения, ведь для них это забава. — Симидзу вздохнул, запустив одну руку в карман своей тёмно-зелёной кофты.       — Ты, похоже, многое знаешь о фильмах. Особенно об ужастиках.       — Ха-хах, конечно! Ужастики, кстати, снимать интереснее всего, потому что в них акцент как раз таки на том, чтобы волновать зрителя. — Тору заулыбался, гордо подняв подбородок. Хашимота сложил руки на груди, принимаясь слушать его, потому что этот парень явно любит много говорить.       — Мне нравятся ужастики. Жаль, что я не видел ни одного фильма, срежиссированного тобой.       — Но ты, возможно, мог слышать фамилию «Симидзу». Мой отец тоже режиссёр и снял немало фильмов. Именно поэтому меня с детства интересовала кинематография.       — Хм… не припомню. — Хато задумался. — Стой. «Французский корабль» случайно не он снял?       — Да! Эта драма в своё время многих удивила. — Тору положил окровавленный предмет на столик.       — Хах, это был любимый фильм моего папы. — Произнеся это, Хаторока посмотрел в пол, чувствуя, как сердце начинается биться быстрее из-за волнения.       — «Был»? Ну, он снят давно, поэтому про него почти забыли. — Симидзу печально посмотрел в сторону, а на его лице появилась грустная улыбка. Оба молчали ещё какое-то время, после чего Тору заговорил: — …Безумно… хочется домой.       — Мне тоже. — «Но возвращаться некуда».       — Хашимота, мы здесь уже так долго, но общаемся вот так вдвоём впервые. Ты всегда казался мне тихим, как Тенма. — Тот быстро запрыгнул и уселся на кухонную столешницу справа от Хато и слева от раковины. Это было лёгкой неожиданностью и слегка напугало того, а Тору лишь улыбнулся и взглянул ему в глаза. — Расскажи мне о себе.       — А? Я… эм.. даже и рассказать нечего.       — Ну, должны же быть какие-то интересы, увлечения. Конечно, в Академии особо нечем заняться, но что ты любил там, снаружи?       — Простые домашние посиделки в кругу семьи. Ну и, чтение книг, наверное. — Хашимота отвёл взгляд, неловко потерев шею на затылке. Не хотелось говорить про гибель своих родственников, как и в принципе рассказывать о себе. — Ладно, а что нравится тебе?       — Многое. Я люблю получать от жизни максимум удовольствия и радовать других. Хах, получается, такова моя натура. — Симидзу расслабленно вздохнул, оперевшись щекой на кулак руки, которую поставил на колено.       — Это здорово. Тебе, наверное, сложно было совмещать учёбу со съёмками.       — Да, но я всегда учился на отлично. Иногда приходилось прямо на съёмочной площадке, за что мама всегда гнала меня в школу, но всё равно, это не было большой проблемой.       — Я обязательно посмотрю какой-нибудь твой фильм, как только мы все выберемся отсюда.       Тору улыбнулся, и они оба вновь замолчали. Хато хотел спать с самого утра, а сейчас это желание ещё больше увеличивалось, так как время было позднее. Симидзу тоже пару раз зевнул, после чего тихо спросил:       — Как думаешь, кого из себя представляет Акихиро?       Взгляд пал на окровавленные ножницы, лежащие на столике. Опять мысли об этом непонятном однокласснике и, соответственно, не самые приятные ассоциации возникли в голове.       — Не знаю. «Я здесь» он написал кровью, значит точно психопат.       — Думаю, с ним будет связан какой-то сюжетный поворот. Акихиро определённо когда-то объявится, и я жду этого.       — «Сюжетный поворот»? Мыслишь точно, как режиссёр или сценарист. — Хато слабо усмехнулся. — А вообще… он меня напрягает.       — У нас есть информация о нём только со слов Ичиро. Только он знаком с ним и знает, на что тот способен. — Тору спрыгнул со столешницы, взяв ножницы в руки и разглядывая их. — Надо будет отнести эти ножницы обратно в Оранжерею.       — Что ж, спокойной ночи, Симидзу. Я уже пойду к себе. — Хаторока слегка улыбнулся, пройдя вперёд.       — Ага, и тебе тоже! Ты классный парень, Хашимота. Спасибо, что проболтали.       — Тебе спасибо… ***** «Время- 23:59! День «9» подошёл к концу! Всем жестокой ночи! С уважением, ваш наилюбимейший директор — Монодог!»