Горечь превосходства

На этом моменте завершилось мое преследование. В пути не было никаких хвостов, но случись все иначе, пришлось бы достать оружие, лежащее в багажнике. Как подсказывает практика, предупредительный выстрел всегда спасает ситуацию. В свое время Вильсон очень любил использовать этот метод против особенно смелых папарацци. И далеко не всегда всем из них удавалось выжить. Подходя к дому, вновь вспомнил, как негодующая нефлингтонская толпа сопровождала меня и мою братию до самых дверей. Кажется, эта картина запечатлелась в разуме навечно как одно из травмирующих событий, хотя тогда я не подавал виду, что меня это всерьез напрягает. Странно, что после всех обвинений мы не попали под культуру отмены. Люди в Масверии настолько свободолюбивы и аморальны, что там она просто мертва (несмотря на все волнения, что создают борцы за справедливость), а журналисты и обыватели охотятся за всеми, кто хоть сколько-нибудь знаменит. Возможно, и здесь теперь следует ожидать чего-то подобного. Однако желание подкармливать манию преследования вмиг пропало; все вытеснила злость. Пора действовать. В первую очередь следует кое-что поменять в предстоящих планах. Гостиная освещена. Меня встречает ласковая кошачья морда, вьющаяся вокруг да около, а с кухни тянутся приятные ароматы. Сочетание тишины и спокойствия на некоторое время смягчает внутренние бури, стирая желание свернуть кому-нибудь шею. Раздевшись, подхватываю на руки пушистый комок, жаждущий внимания, и следую на источник пряных запахов. Наши с Вилом взгляды пересекаются. Он посылает мне мягкую улыбку; похоже, сегодня настроение ведьмака стабильно, и едва ли он собирается продолжать разговор, состоявшийся этой ночью. Хорошо, что ему стало лучше, но я не хочу делать вид, будто ничего не произошло, пока он умирает. Именно сейчас у нас есть шанс на спокойный диалог. - А вот и ты. Присаживайся, будем ужинать, все уже почти готово. Куда пропадал, если не секрет? – спрашивает он, снова сосредоточившись на процессе. - Нужно было отъехать по делам. - Чувствую твое напряжение. Что-то случилось? - Меня выследили репортеры. Набросились на парковке, думаю, это была еще одна попытка запугивания. За нами продолжают следить даже тут, можно сказать, что мой план провалился. Вильгельм на мгновение замирает, словно обдумывает, как ему реагировать на эту информацию. Он не удивлен, но и не встревожен. - Полагаю, им также известно, где мы живем. В дороге за мной не шпионили, но есть много других способов выяснить местонахождение. – продолжаю я с равнодушием. - Тебе нужно призвать гвардейцев в срочном порядке, - отвечает Вил, обернувшись ко мне, - И желательно поручить дело здешним инстанциям. Тут камеры на каждом углу. Я помогу с расследованием, если ты позволишь. - Ты абсолютно прав, но это не единственное, что нам предстоит обсудить, - как только я произнес это, кот спрыгнул с моих рук, - Хочу, чтобы ты вернулся во дворец и прошел лечение, хотя бы в нашем мед-корпусе. Для тебя пригласят врачей, которым ты доверяешь. - Так и знал, что ты снова пожелаешь, чтобы я бездействовал. Хочешь, чтобы я не подвергал себя риску, но какой в этом смысл? Ведь теперь ты знаешь, что все самое худшее уже произошло. - Я не вправе тебя принуждать, но это лучшее, что ты можешь сделать для меня сейчас, - подхожу к нему ближе, - Да, когда-нибудь тебя не станет. Я принял это с большим трудом, но не хочу, чтобы оставшиеся годы были для тебя мучительными. - Почему ты уверен, что в моем распоряжении есть еще целые годы? – горестно усмехается ведьмак, - Я же говорил тебе, что осталось недолго. И ручаюсь за то, что мое чутье никогда не подводит. - Как же ты меня бесишь своим упрямством, - позволяю себе несдержанное замечание, - Мы не должны снова ругаться из-за этого. Если у тебя присутствует рвение стать жертвой вместе со мной, можешь, конечно, остаться. - В том и дело. Не хочу быть где-то вдали от тебя, пока ты под прицелом. - Какая разница? Совсем недавно ты позволил себе так поступить и даже получил за это, словно самоуверенный пиздюк, нарушивший клятву. Разница лишь в том, что теперь я хочу позаботиться о тебе, а не отправляю неизвестно куда на верную смерть, как ты самого себя. Он явно почувствовал себя уязвленным, о чем сообщал ошарашенный красноречивый взгляд. В нем сгущались краски сомнения, вины и гнева. Знаю, его ничуть не меньше раздражала моя настойчивость и постоянные беспокойства. Пока он молча прожигает меня насквозь, подхожу к нему еще ближе на шаг и заключаю в объятиях, вовлекая в мягкий поцелуй. Не сразу, но он отвечает мне, крепко прижимая к себе. А после мы застыли в тревожном молчании, которое я решаю нарушить первым: - Извини за это, мне правда не хочется ранить тебя или подавлять. Тем не менее, ты знаешь, как я себя ощущаю после твоей правды – сложно держать себя в руках все время. Если настолько тягостно принять мое требование, то я могу позволить тебе остаться. Но обследоваться ты будешь в любом случае. - Не нужно. Я прекрасно знаю, что в таком случае ты будешь скрыто осуждать меня изо дня в день. Не буду разочаровывать тебя и сделаю так, как ты хочешь. Но только если проводишь меня. Это важно не только для меня: нужно, чтобы ты увиделся с близкими. - Договорились. И не переживай, я не вернусь сюда в одиночестве. - Ну еще бы. Помимо стражи есть еще как минимум два кретина, которым я бы смог тебя доверить, - усмехнулся он, оттаивая, - Когда мне следует начать сборы? - В идеале завтра же мы должны быть в Сандгарте. Я предупрежу арендодателя. К сожалению, придется максимально быстро искать новое пространство. Ненавижу делать что-то в спешке. - Решу этот вопрос. Все равно не смогу спать сегодня, к тому же, для меня недопустимо, чтобы ты забивал себе голову дополнительными сложностями. На такой ноте закончились наши распри, и мы позволили случиться умиротворенному вечеру. Обнимая Вильгельма глубокой ночью перед сном, я уже почти не размышлял ни о его неизбежной кончине, потенциальных угрозах, ни о мире мертвых. Неестественно быстро наступила стадия принятия. Будет ужасно больно, когда он уйдет, но в страданиях нет ничего нового для меня. Если не помру в ближайшем будущем, придется пережить еще так много трагедий, что в конечном итоге я утрачу способность чувствовать. Обычно так происходит с каждым демоном, обреченном на долгие годы существования. И неясно, считать это даром или проклятием. Родившись заново, предполагал, что в силу человеческого начала моим максимумом будет век жизни, если не меньше. Долгое время не интересовался своей судьбой, но когда случился переезд в Сандгарт, наконец пожелал взглянуть в глаза истине. Никто не может знать, где, на каком году жизни и как ты умрешь, но старейшие маги с легкостью читают срок жизни любого живого существа. Разумеется, с учетом того, что ее никто не сгубит. Как и в мире мертвых, среди живых каждой сущности дается определенный срок. Все предсказатели, к которым я обращался, пророчили полторы тысячи лет с момента перерождения, объясняя это особенностью происхождения и подпиткой силы мертвецов. Иронично, что при этом все мои предшественники прожили ужасно мало. Все до единого становились жертвами или не ценили собственных жизней, со страстью принимая участие в масштабных войнах и опасных интригах. Самыми живучими можно назвать лишь моих родителей. Матери однажды пришлось восстать из мертвых, как и мне, а отец ушел, прожив две сотни с лишним лет. В нашем роду кого-то сгубили огромные амбиции, кого-то – враги, в лице которых нередко выступали родные. Вряд ли мне суждено стать долгожителем, но я не расстраиваюсь на этот счет. За все то время, что отведено моей душонке по природе, можно окончательно сойти с ума. Изначально я не верил в эти прогнозы, считая их лестью и маркетинговым ходом, но почему-то не мог остановиться, раз за разом выискивая новых специалистов. Позже узнал, что у древних магов не принято шутить с такими вещами и уж тем более пиариться за счет ложных надежд. К тому же, все они, как один, выносили одинаковый приговор – полторы тысячи нелегких лет. Средняя продолжительность демонической жизни в нашем мире – 4 века. Ровно столько, сколько нужно, чтобы не отупеть от излишеств, воплотить все свои желания в реальность и не растерять рассудок. Следующее утро началось чуть позже обеденного часа; к тому времени Вильгельм уже был готов возвращаться. В гостиной расположен компактно собранный багаж, а мой предусмотрительно отослан в лучший отель, который ведьмак уже выбрал для меня, назначив дату заселения. Он уверен, что там будет безопаснее, чему я не стал возражать. В службе телепортов сегодня непривычно суетно. Идя по коридорам, по привычке озираюсь, будто бы у меня есть возможность вычислить своих анонимных преследователей. Периодически ловлю на себе удивленные и косые взгляды случайных прохожих. Видимо, вчерашний случай на парковке не остался без внимания, и сучьи посланники сделали свое дело как надо. Теперь не только они, но и здешнее общество знает, кто я и откуда, но это уже мало волновало. Не испытывал ни малейшего желания просматривать новостные полосы – пора смириться с тем, что вскоре обитатели Слетрагоса узнают о моих репутационных провалах, переживаниях и неподобающем поведении. Это не повод снова бежать, бросая свои неблагородные начинания. Сандгарт встречает плотной свирепствующей метелью. Улицы полупусты и поражают красотой, а дорога до резиденции занимает совсем немного времени. По приезду Вильгельм направляется в покои, чтобы разобрать вещи и отдохнуть после бессонной ночи, я же решаю пойти к советнику. Он еще не знает о нашем внеплановом возвращении. В дневное время его можно было застать только в нашем офисе. Он погружен в работу, как и всегда. Стоило приоткрыть дверь, как Кристиан моментально прошелся по мне удивленным взглядом и даже встал из-за стола, встречая. Редко что-либо могло настолько отвлечь от дел. Ощутив непривычный для нашего кабинета запах ванили с примесью гари, осматриваюсь. Сегодня вампир решил организовать не то релаксацию, не то изгнание негативной энергетики: плотно занавесил окна, поджег благовония и свечи, которыми было заставлено едва ли не все его рабочее пространство. Очень необычно для него. - Почему так быстро пожаловал обратно? Быстро говори, что произошло, пока это не стало очередной драмой вселенских масштабов. – выпалил он, не церемонясь. - И тебе привет. Вил чувствует себя не лучшим образом, я решил доставить его домой и положить на обследование в мед-корпус. Не хочу, чтобы он оставался в незнакомой среде. Через несколько дней вернусь обратно, есть одно неоконченное дело. Во избежание нравоучений решаю умолчать о деталях своих мстительных перспектив и о том, что за мной следили. - Все у вас не слава богу, - бесцветным тоном отвечает он, - Вил – неубиваемая сволочь. Какой недуг мог его так внезапно подкосить? - Давай не будем об этом, я тебя прошу, - устало отвечаю, небрежно опускаясь в кресло, - Может быть, он сам тебе расскажет. Только есть одна просьба: не относись к нему как к пенсионеру, чьи дни давно сочтены. - Бедолага. К умственной инвалидности прибавилась еще какая-то напасть... – протягивает он в задумчивости, вновь возвращаясь за рабочий стол, - Я проконтролирую, чтобы о нем позаботились должным образом. - Расскажи, как обстановка? – спрашиваю, проигнорировав его издевку, - Ты со всем справляешься? Если есть работа, которую можно выполнить дистанционно, смело делись ею со мной. До жути надоело тратить время на ожидание и тревоги, пора включаться в прежний ритм. - У меня все отлажено, нет поводов для беспокойства. Ничего поразительно сложного не происходит. Разве что общество по-прежнему взбудоражено твоей несостоявшейся смертью, все никак не успокоится. В Масверии говорят об этом ничуть не меньше. Некоторые и вовсе думают, что ты решил скрыться от позора или пропал с целью завершить начатое. Кстати, ты ведь не собираешься возвращаться в свою секретную обитель совершенно один? - Само собой, но мне нужен сопровождающий. Как дела у Демиана, он будет свободен на этой неделе? - Ангел ужасно занят в последние дни, но уверен, что непременно выкроит для тебя время. Появляется во дворце каждый день и постоянно спрашивает, как ты там, не объявился ли. Но если честно, советую взять группу гвардейцев – так будет меньше рисков. - Я уже ни в чем не уверен. Тот, кто хочет найти меня, сделает это на любом клочке земли. - Но ведь в этот раз все обошлось без происшествий? – советник вопрошающе смотрит на меня, очевидно, чувствуя, что я недоговариваю. - Да, но это пока что. Вам так и не удалось найти подозреваемых? - А сам как думаешь? Если бы наметилось хоть какое-то продвижение в деле – я бы сообщил тебе об этом в первую очередь. Засранец Вильсон тоже молчит, хоть и довольно часто напоминает о себе. - Подумать не мог, что вы общаетесь. Он, кстати, приходил в гости, пока мы были в отъезде. Надеюсь, оповестил всех членов семьи о том, что мы живы? - Мы не друзья, но он теперь сполна пользуется правом посещать твой дом. Частенько заходит ко мне, чтобы поздороваться, и да, он докладывал о вашей безопасности. Неловко просить его о посредничестве, но среди нас всех он единственный, кто может бродить по мирам без ущерба своему времени. Такое чувство, что он бездельничает по жизни. И мне все еще неспокойно насчет твоего безграничного доверия к нему. Хочется, чтобы ты не ослаблял бдительности, но взывать тебя к разумным решениям стало так же тяжело, как сдерживать общественную ярость. - Хочешь сказать, что я регрессирую? - Нет, я хочу сказать, что ты ментально убитая малолетка, которой необходим мозгоправ, но идея о постановке на психиатрический учет как была проигнорирована, так и не воплощается в жизнь уже на протяжении долгих лет. - Будто бы цитируешь мою мать, только в менее изящной форме, - усмехаюсь я, не чувствуя обиды, - Кстати, рад, что вы забыли о своем недавнем споре. - Демиан тоже ко мне оттаял, что несказанно удивляет. Долгое время он ходил с таким отрешенным видом, будто больше не желает меня знать, ведь как я, старый маразматик, посмел ударить наследного принца более пяти лет назад? – едко высказался вампир. - Вот и славно. Все-таки бытовые ссоры – это тоже часть семейной жизни. Как тебе идея пригласить всех собраться сегодня вечером? - Отужинайте без меня, хорошо? Хочу побыть в тишине и одиночестве сегодня. Ты не представляешь, насколько мне настоебали гвардейцы и наши «мудрые» головы совета. Ничего не могут сделать без нас с тобой, немощные создания. - Хотя бы поэтому ты обязан передать мне часть работы. Не грузи себя, пожалуйста. - Как я понял, ты только что с дороги. Почему сам не идешь отдыхать? - Скучал по тебе, несносный советник. Дела государства и твое расположение духа – первое, что меня заботит по приезду в родные края. Наш диалог прерывается громким звуком открывающейся двери. Кристиан недовольно зыркнул в направлении беспардонного гостя, но распознав Демиана, смягчил взгляд. Дыхание ангела было неровным, ведь он явно торопился. Настолько, что не снял верхней одежды; явно мчался сюда что есть мочи. Он не посмотрел на вампира вовсе, молча набросившись на меня. Зная, что намерен сделать мой товарищ, я встаю, подхватывая его в объятиях и чуть не падая. - Тише, а то снесешь крылами половину комнаты, - говорю ему, слабо улыбаясь, - Безумно рад тебя видеть. - Ну наконец-то ты здесь, я бросил все свои планы, как только засветилась новость, что ты снова прибыл в столицу, - говорит он сбивчиво, отстраняясь, - Улетел в какие-то нецивилизованные дали, где нет связи, и хер знает, как тебя искать. А где Вильгельм, он живой? - С ним все в порядке. Относительно. Там, где я побывал, напротив, бушуют новшества. Это город более яркий, чем Нефлингтон, но для обмена новостями далековат. Извини, что не отвечал, не было возможности. - Где бы ты ни пропадал, больше никогда так не делай! - К сожалению, мне придется вернуться туда в ближайшее время. Чтобы тебе больше не пришлось терзаться сомнениями, предлагаю отправиться вместе со мной. Будешь моим доверенным лицом в предстоящей поездке. - Ты сейчас серьезно? – ангел вперил в меня растерянный взгляд. - Более чем. Сколько времени тебе нужно на сборы? – говорю с уверенностью, что он не откажет мне. - Кто бы мог подумать, что ты выдвинешь мне еще одно спонтанное предложение?.. Но я готов ответить раньше, чем узнаю, какие заботы постоянно тянут тебя в неизвестность – могу покинуть Сандгарт хоть сегодня же.