***
— А вот тут мы обожали сидеть по вечерам и обсуждать море. Дверь открывается небольшим толчком локтя. Первым в булочную заходит Укё, быстренько расстегивая свое нежное молочное пальто. В помещении тепло, но не только из-за работающих батарей, но и от теплых улыбок и всей атмосферы данного заведения. Мягкий приятный жёлтый свет, витрины, на которых в маленьких корзиночках разложены разнообразные булочки, пирожки, да даже тортики там имелись! А также два маленьких округлых столика, по три стула у каждого. Продавщица, миниатюрная, но уверенная в себе девушка, им приветливо улыбается. Не натянуто или наигранно, а действительно счастливо. В одном лишь взгляде читается тепле «Что-то вас давно не видно!» с мнимым, но обеспокоенным укором. Сайондзи даже машет ей, приговаривая, что они возьмут как обычно. Взгляд Рюсуя бегает по сторонам, а по его глазам было видно сразу: это место он не забыл. Его вообще забыть невозможно! Самые горячие и вкусные булочки, кусок торта, что они ели одной пластиковой вилкой на двоих — все это осталось в памяти далеко и глубоко, так, что это не смогли удалить хирургически. — Укё! Ты там уснул? — хрипит она с вежливой, но явно радостной улыбочкой. — Прости-прости, — смеётся тот. В сердце в кой то веки медленно теплеет, ведь Рюсуй помнит всю радость, что они испытывали, приходя сюда вместе. Может быть это и является их маленькой опорной точкой? Может быть тот, оттолкнувшись, сможет вспомнить всё то, что было раньше? В руки берет булочки и кусочек торта, краем глаза замечая, как Рюсуй встаёт с кошельком — заказ то был все ещё не оплачен. Останавливает Укё, прикасаясь ладонью к плечу и заставляет того присесть на стул, именно этим и говоря, что он все сделает сам. Подходит к кассе, улыбается и даже немного краснеет. Что... Что на него вообще нашло? — Очень жаль, что я раньше не замечал, какая ты красивая, Франсуа, — протягивает купюру и приятно скалится. Наклоняется чуть за кассу, к самому уху, чтобы игриво прошептать, — я намного позже объясню все, но... Самый жадный человек на свете желает ваш номер! Будь ты проклят, хороший слух. Внутри что-то быстро падает и разбивается. Теплота булочной вмиг угасает, краски чудесного мира смешиваются в одно блеклое пятно, которое вскоре становится просто серым с его оттенками. Что же, возможно, Сенку был отчасти прав. Глупо на что-то надеется. Даже если хочется, даже если очень хочется. Вилка на тарелку не падает — Сайондзи кладет ее сам. Поджимает губы и правда старается выдавить из себя улыбку. Внутренне шлёпает себя по щекам, прося сосредоточиться. Ну же, ну! Это не конец света, верно же? Не факт, что тот пригласит ее на свидание, не факт, что все не получится. Черт возьми, Сайондзи, побудь, если не партнёром, то хотя бы хорошим другом, ну в конце-то концов! Вздох. Выдох. Оба тяжёлые и долгие, с прикрытием глаз и медленным опускаем рук от уровня глаз до самого стола. Снова. И снова. Он в порядке. А если и нет — обязательно будет.***
Каждый пациент, что приходил к нему за помощью с этой болезнью, оставлял хоть какие-то свои данные. Сдавал анализы, на которые Сенку мог полностью опираться в схожести или что-то в этом роде. Но таких людей было слишком мало, чтобы выводить хоть какую-то закономерность. И это... Проблематично. Ужасно проблематично. Сколько парень посидел за делами пациентами, над старыми результатами анализов, которые те без разбора сдавали и делились буквально любой крупицей информации, что хотя бы в теории могла помочь. Радует одно: у него есть Рюсуй. Маленький подопытный крольчонок, что выжил после дивного эксперимента. У него, кажется, живучесть просто в крови! Маленькая сравнительная табличка. Что же, если не получается найти что-то, просто пробегая взглядом, значит надо уверенно и много рыскать, используя самый простой и лёгкий, но именно от этого и полезный метод тыка. В таблице граф не так много, но достаточно. Пол, вес, рост, параметры, дата рождения и время жизни после начала болезни, сколько те продержались на лекарствах, анализы, даже на группу крови. Вставляет данные и... Черт. Говорят, что четверная группа крови — самая редкая. Это было на самом деле так, люди, что живут с ней, встречаются достаточно не часто и имеют многие проблемы из-за нее. Однако как же повезло болезни косить только их! Людей с самых разных частей света! Групповой чат, вопрос о группе для других учёных и врачей, что занимаются этой болезнью. А также, одновременно с этим, пальцами постукивает по чату с Укё. Печатает совершенно быстро, чувствуя себя невероятно довольным. Сегодня он сделал маленький шажок в понимании всего этого дерьма! Можно будет хоть чем-то успокоить огромное количество людей, что им не угрожает опасность отдать свой последний вздох из-за любви и цветов, что поселились там. Senku. Группа крови у Нанами. Какая. Ходит по кабинету. Сомнений нет! Это не просто так. Рюсуй не должен становиться камнем преткновения. Наоборот! Новая ступенька и доказательство прогресса медицины и маленькая победа над этой болезнью. Ukyou. Какой ты энергичный! Приходит почти незамедлительно. Кажется, у них обоих стоят друг на друга уведомления и это... Отчасти радует. От чего-то это ощущается чем-то милым, особенно в случае самого Сенку, ведь буквально на все каналы и почти всех людей (даже на Тайджу) звук и всплывающие окна сообщений у него отключены. Senku. Укё, пожалуйста, давай без шуток. Ukyou. Это настолько важно? Senku. А тебе хочется прямо сейчас услышать мое полное объяснение, почему конкретно это важно? Ukyou. А что, если и да?) Ну, ты сам напросился! Длинное голосовое, за время которого парень обошел свою квартиру по кругу, пару раз зацеплялся одеждой за выкрутившиеся гвоздики и иногда даже ударялся пальцами о стулья и стол. В общем, сообщение вышло долгим, но Ишигами был безусловно за него горд, ибо именно в нем хорошо и грамотно приводил аргументы и препарировал терминами. А в ответ — такое же голосовое. Только вот в нем, по началу, и слов не было. Лишь тихие, но уверенные аплодисменты. Сенку мог прямо сейчас поклясться чем угодно — Сайондзи мягко улыбается. Senku. Весьма польщён такой бурной реакцией. Ukyou. Умные люди сексуальны. Senku. Тогда почему ты выбрал Рюсуя? Ukyou. Я тебя сейчас заблокирую! Смех. Тихий и мягкий. Сенку прикрывает рот рукой и убеждается в одном: тот так никогда и ни за что не сделает. Не сможет. Рука не поднимется. Да и это явная шутка на такую же шутку, не более. Ukyou. Четвертая. У него четвертая группа крови. Надо было порыскать в бумажках и медицинской карточке, но под твой высокоинтеллектуальный бубнеж я смог все найти! Senku. Спасибо. И смайлик. С котиком. Специально у Юзурихи забрал этот стикерпак. И куда катится мир?***
Номер для Нанами был обязателен. Заветные циферки были в его книжке звонков, а в телеграмме добавлен новый чат. Ох, Господи, у неё аватарка с клубничным тортиком, Рюсуй уже сейчас готов был женится! — Я иду на свидание. Произносит он это неожиданно. Стоит в поглаженных вещах, волосы, цвета ранней пшеницы, заплетены в небрежный хвостик, что скрепляется одной черной резиновой. Единственное, что не было доведено до конца — расстёгнутое пальто. Ставит Сайондзи перед фактом. Не более, не менее. Пусть и чувствует небольшую вину за то, что не может вспомнить, за то, что делает парнишка очень и очень больно, головой-то понимает, что стыдно ему быть и не должно. Он ничего не чувствует. Вот и все. Самый простой и откровенный вердикт и никто не может его хоть как-то оспорить. — Ладно... — опускает голову и вздыхает. Уже даже и не поджимает губы, уже больше не хочется плакать. Единственное, что заставляет его сердце стучаться, делая это с каждым разом всё быстрее и быстрее — жгучая боль осознания. Ничего уже не вернёшь. Вот только как с этим вообще можно смирится? Закрытая дверь, работающий телевизор, чтобы хоть что-то было на фоне, чтобы хоть что-то отвлекало от пагубных и не самых приятных мыслей. Уйти от всего этого кошмара получается, если честно, скверно. Телефон в руках и тот совершенно обыденно заходит в один единственный, уже даже родной, чат. Ukyou. Не хочешь сегодня выпить? Да, сегодняшней ночью тот лишится полного спокойствия, ибо после алкоголя его давление на уши резко возрастает и вот хоть стой, хоть падай! Он слышит все, даже дыхание человека за столиком в самом конце коридора. Смесь звуков давила на голову и каждый раз Укё обещал себе не пить. Но тут ситуация... Безвыходная. Может это и правда поможет забыться? Senku. Только за. Где, во сколько? Ukyou. Восемь вечера. В подвальном баре. Ты сто миллионов процентно знаешь, где это находится. Senku. Вот! Моими фразочками торгуете, а, молодой человек? Ukyou. Тихо спиздил и ушел называется нашел. Senku. Аргумент. Разговоры с этим парнем абсолютно всегда вызывают улыбочку. Ты даже не понимаешь, что это так, а потом просто прикасаешься к лицу, а уголки губ устремлены вверх. Ukyou. И все же? Senku. Я в деле! Руки так и чешутся. И всё-таки Сенку невероятный человек.***
Встречаются они и идут к бару вместе, а то вдруг кто-то один потеряется. Мы все знаем, кто именно, но просто не будем показывать пальцем. — Ну и? Что у моего белобрысика произошло? — смеётся Сенку. Его так непривычно видеть без белого врачебного халата, а в черной курточке, что Укё даже ёжится. — ещё раз меня так назовешь... — закипает парнишка. — я тебя так в телефоне запишу, — дурацкая улыбочка. Заходят в бар, меню и постоянный взгляд то на цену, то на содержание напитка. После напитка "морской бриз" прикрывает глаза и вздыхает. Может, это была плохая идея? Он и правда не умеет пить, да и не любит вовсе. Заказывать чего-то покрепче — не вариант, его лицо развеет от алкоголя, либо от головной боли. А слабое... Не поможет. Сенку выбирает с чувством и толком. Он весьма хитёр и уверен в себе, что замечается даже в его совершенно расслабленном состоянии. В принципе, чужое теплое спокойствие безусловно приятное. Может быть, в хорошей компании друга он и правда забудет обо всем? По итогам, выбор делают за него. Парень даже не стал врать ни о чем, просто сказал, что пьет не часто, на что получил очень даже понимающий кивок, а затем предоставил всю эту повесть второму герою данного вечера. — Рюсуй ушел на свидание. Парочка бокалов хорошего вина — У Ишигами явно есть вкус — тот лежит головой на сложенных домиком руках и пытается мыслить здраво. Говорить. Отвлекаться от громких людей рядом. На него опускают совсем непонимающий взгляд. Вернее, как: саму суть проблемы тот понимает сразу же и смотрит даже отчасти обеспокоенно. Наверное. Может, это у Укё просто взгляд косит, он расслаблен и придумывает себе того, чего него на самом деле. Поясняет прошлое предложение тем, что тот его спросил ещё у входа на счёт этого. Вот и ответ, собственно. Ничего не тая, просто и по отвратительному больно. А ещё Сайондзи даже не помнит, как именно они уехали оттуда. Было очень много разговоров, самых самых простых и незамысловатых, чтобы успокоить его дух, да и просто... Разве они не могут поговорить о всякой чуши? Тогда, когда вокруг сложности, нужно найти маленький островок спасения, который расскажет тебе о том, что Марио переоценен. Единственное, что он по настоящему знает — домой он возвращаться точно не хочет. Это... Сложно. Сложно разобраться даже в самом себе и в том, винит ли он Рюсуя или нет. С одной стороны винить то и не за что, а с другой... Господи, да почему ты молчишь, когда я так много чувствую?! Оказаться дома у Сенку было неожиданно. И ожидаемо одновременно. Ну не повезет же тот его в какой-нибудь отель, верно? Свой дом — безопаснее, даже комфортнее намного. Перестали же они быть друг другу совершенно чужими. Обнимать Сенку, уже лёжа в кровати, в его же футболке и медленно засыпать, чувствуя, как покалывает от усталости в мышцах — невероятно приятно. Да, тот не мастер поддерживать словами, но эти касания, эта забота была намного красноречивее каждого звука.