***
За ужином сегодня все появились вовремя. Северус больше не пытался спрятаться в кабинете и даже начал находить общество Гарри вполне сносным. По крайней мере, в отличие от отца, он не был таким же взбалмошным и беспардонным. "Будто бы и не отпрыск Джеймса", - как-то отметил он про себя. Но так или иначе, ужину не суждено было пройти спокойно, так как Килиан решил взять дело по части проблемы Гарри с его отцом в свои руки. К слову, весьма своеобразно. - Папа Гарри, похоже, совсем не любит его, - выпалил он, стоило всем усесться за стол. Гарри поперхнулся тыквенным соком, Северус поджал губы. Он не знал, как ему следовало реагировать. Собственно, его это совершенно не касалось. Однако мужчина прикусил себе язык, с которого чуть не сорвалось это язвительное замечание, и коротко ответил: - Весьма печально. Килиан не унимался: - Он даже не оставил адреса, чтобы Гарри мог ему написать. Северус тут же взглянул на Терезу, так как та написала ему адрес в первый же день приезда. Жена ответила ему многозначительным кивком. - Что ж, - протянул Северус, совершенно ничего не понимая, - это вдвойне прискорбно. Впрочем, Поттер никогда не отличался ответственностью. - Вы знали моего папу? - вмиг встрепенулся Гарри, прекратив пинать под столом Килиана. Мужчина мысленно выругался. Зачем он заикнулся об этом? - У нас не было близкого знакомства, но мы учились на одном курсе, - ответил он, подкладывая себе картофельного пюре, в надежде, что Гарри отдаст дань уважения застольным традициям и закончит его расспрашивать. - Значит, мою маму вы тоже знали? Северус, сам того не ожидая, уронил вилку на тарелку, чудом не запачкав свою мантию. - Знал, - промолвил он и нахмурился, почувствовав нарастающее внутри нервное напряжение. Тереза едва ощутимо прикоснулась к его локтю. - Хорошо знали? Да что же нужно от него этому мальчугану! - Довольно хорошо. Гарри оставил еду и с великим обожанием воззрился на Северуса, как на некое чудо. У него было столько вопросов, но он не знал, с какого начать. - Пожалуйста, расскажите мне о ней, - благоговейно прошептал он наконец. Мужчина приподнял брови и посмотрел на мальчика. - Что о ней могу знать я, чего не знает твой отец? - Он мне совсем ничего о ней не рассказывал. Даже колдографии в последнее время начал прятать. - Зачем? - Ох, - Гарри отвел взгляд, - может быть, ему тяжело вспоминать о ней. "Мне тоже нелегко", - подумал Северус. Но, глядя на этого лохматого несчастного мальчика с большими зелеными глазами, что-то в нем проснулось, что-то хорошее. Он до дрожи ненавидел Джеймса, а теперь возненавидел еще сильнее. И он не мог поступить с Гарри так же, как его отец. Хотя бы ради того, чтобы вновь доказать самому себе свое превосходство над этим никчемным заносчивым гриффиндорцем, который, возможно, сломал жизнь Лили. Возможно, ничего этого с ней и не случилось бы, если б... - Она была прекрасной женщиной, - опрометчиво начал он. - Прям-таки прекрасной? - тут же отреагировала Тереза. Северус обругал себя. - Не такой, как ты, - примирительно сказал он, кладя свою руку поверх руки жены. - Дай мне сказать мальчику то, что он хочет услышать, - чуть наклонясь к ее уху, прошептал он. Теперь он мог говорить всю правду, зная, что Тереза сочтет что-то за необходимое преувеличение. - Лили была превосходной волшебницей. В рвении к учебе ей не было равных. Ее душа не знала зла. Когда-то давно я обидел ее, - тут Северус пребольно прикусил щеку, как бы в наказание за это, - и это была страшная несправедливость. Тогда мы поссорились, и она не смогла найти сил для того, чтобы простить меня. - Вы что, дружили? - подал голос Гарри, все это время внимавший с открытым ртом. Северус подумал. Что бы он ни чувствовал сам, на деле это действительно было всего лишь дружбой. Но это уже прошло. Он не имеет права сожалеть. - Да, - ответил он, почувствовав вдруг, что больше не может продолжать этот разговор. По крайней мере не сейчас. - Кстати, идея с тем, чтобы забыть оставить адрес, весьма неплоха. А, Килиан? - спросил он, выразительно приподняв бровь.***
- Папа пошутил, - нервно хихикнул Килиан, чистя зубы, - он так никогда не поступит со мной. Не поступит же? - вдруг обратился он к Гарри. - Я так не считаю, - успокоил его друг. - Как ты думаешь, если я завтра попрошу твоего отца еще что-нибудь рассказать мне о маме, он не выгонит меня? - Выгонит? - Ну, из кабинета своего. - А... Я не думаю. Он обычно так не делает. Может, проигнорирует, но если надавить, никуда не денется. А с чего тебе это вдруг понадобилось? Ты меня, конечно, извини, но столько времени прошло. - Как ты не понимаешь, - Гарри всплеснул руками и плюхнулся на кровать, - мой отец ничего, СОВСЕМ ничего мне о ней не рассказывал. Она мне будто чужой человек. Я ее вижу во снах иногда. Она тянет ко мне руки, а я... я даже не знаю, идти к ней или нет. Вдруг она была злой, или... не знаю. - Спроси у своего отца в лоб. Прямо подойди и скажи "Папа, я вырос и должен все знать. Моя мама была преступницей?". Ну, или что там тебя тревожит. - Он не станет слушать, - отмахнулся Гарри. - А ты будь настойчив. В конце концов, дитя не плачет - мать не разумеет! Откуда ему было знать, что для тебя так важно знать все о маме. - Он не поймет, Килиан, - в который раз горько вздохнул Гарри. - Как не поймет? Он что, учился на Пуффендуе? - На Гриффиндоре, - рассеянно возразил мальчик. - Гриффиндор, - повторил Килиан, - а по мне, так лучше Слизерина не может быть факультета. - Это с чего это не может? - живо парировал Гарри. - Слизерин заканчивали многие великие волшебники! - Гриффиндор тоже! - А Слизерин круче! - Почему это? - Не знаю, - неожиданно сдался Килиан, - но если бы я попал на другой факультет, отец точно бы намылил мне шею. Мальчики улеглись в кровати. Тереза зашла, чтобы пожелать им спокойной ночи и потушить свет. А Гарри все лежал и думал о том, что поступи он на Слизерин, Джеймс бы просто рассвирепел. - Знаешь, а я тоже хочу на Слизерин, - прошептал Гарри в темноту.***
Джеймс проснулся с похмельем. Было уже темно. Выходит, он проспал весь день. - Гарри, - позвал он охрипшим голосом, чтобы попросить сына принести воды. Акцио он применять боялся. С такой координацией, как сейчас, у него вряд ли выйдет поймать бокал, не расплескав его. Ответа не последовало. Джеймс хотел было крикнуть еще, но осекся, вспомнив, что сам отослал сына к няне. В голове медленно всплывали обрывки вчерашнего разговора с Сириусом. - Я идиот. Лили, какой же я идиот. Кое-как поднявшись, Джеймс черепашьим шагом дошел до кухни. Выпив воды, он почувствовал себя значительно лучше. - Может, я и правда сам во всем виноват, - пробормотал он. Возможно, он все еще был пьян, возможно, тому послужило самотерзание, но через пятнадцать минут, приведя себя в порядок - а для этого надо было подняться по лестнице, потому ушло столько времени, - Джеймс достал из сундука мантию-невидимку и, накинув ее, выскользнул в ночь. Дорогу найти было весьма затруднительно, но свежий воздух благотворно воздействовал на него, так что даже не найди Джеймс нужного дома, он бы все равно не пожалел, что нашел в себе силы прогуляться. Он не собирался забирать Гарри раньше времени. Он лишь хотел его проведать. В окнах первого этажа горел свет. Он тихо подкрался. Тереза убирала со стола, рядом на кухне в детском стульчике полулежал младенец. Женщина с кем-то разговаривала, но с кем - Джеймс не видел. Наконец из коридора на кухню вошла высокая черная тень. Мужчина чуть не уронил мантию-невидимку. - Нюниус?!