Разочарование отца.

Джеймс Поттер испытывал смешанные чувства, когда наспех натягивал на сына куртку и впихивал его в ботинки, чтобы отдать старому врагу, который должен был увести Гарри в ночь, и не имея возможности сопровождать его в опасном пути. Все это напоминало дурной сон по большей части потому, что каким-то образом Джеймс все же позволил себе отдать ребенка тому, кто секунду назад признался в том, что работал все это время на Пожирателей Смерти. Атака была запланирована на ночь, как сказал Снейп, но на часах было уже четыре тридцать утра, а свой камин он пообещал открыть ровно в пять. Джеймс молился, чтобы здесь не оказалось ошибки и утешал себя тем, что в это время года поздно светает, а значит пять часов еще можно считать ночью. К этому моменту он уже давно внутренне подготавливал себя. Он не боялся схватки с Пожирателями. Он боялся за сына, которому пришлось оказаться впутанным в столь рискованную авантюру. — Я надеюсь, мракоборцев будет достаточно. Кто знает, сколько врагов мы встретим, — нервно поделился Джеймс, не в силах больше ожидать в напряженном молчании. Сириус в беседу не вступил, только сдержанно кивнул, не отрывая сосредоточенного взгляда от часов. Четыре сорок пять. Минутная стрелка еще никогда не ползла так медленно. В отличие от Сириуса, Джеймс по большей части караулил у окна, прислушиваясь к звукам снаружи. Вдруг Пожиратели не станут ждать, а выхватят Гарри из лап Снейпа прямо по дороге? Джеймсу хотелось кофе, алкоголя, а лучше кофе с алкоголем, но от волнения он не мог даже толком довести до конца хоть одну из этих задач. Он метался к кухне, и застывал на пороге, будто начисто позабыв, зачем сюда пришел, и возвращался обратно в гостиную или к окну, в холл. Он о многом успел подумать за это время, как ни странно. О Гарри в первую очередь, разумеется. Сейчас, когда его ребенок оказался в такой очевидной опасности, все недовольство сыном отошло было на второй план, но потом вернулось с новой силой. Если бы только Гарри вовремя сказал, куда поступил. Если бы он только не шифровался и не увиливал. Все можно было бы изменить, исправить. Джеймсу почему-то казалось, что все беды именно из-за этого. Слизерин. Как его сын, его и Лили, мог поступить на Слизерин, факультет, на который ни один из его родственников, близких и дальних, никогда не поступал? Не говоря о Лили, которая сама, собственно, была вообще из семейства магглов. Мог ли он помочь, если бы только знал? Возможно ли в принципе перевести ученика с одного факультета на другой? — Пора, — будто совершенно неуместно прозвучал голос Сириуса. Джеймс слегка вздрогнул. Вот оно. Сейчас.

***

Два слегка запачканных золой волшебника появились в зеленом пламени в камине Северуса Снейпа. Джеймс вышел первым и окинул взглядом обстановку. Прямо перед камином стоял небольшой диван, на котором невозмутимо восседал Альбус Дамблдор, а рядом в потертом кресле сидел сам хозяин дома. — Тебе стоит хоть иногда прочищать дымоход, Поттер, — бросил Северус, неодобрительно осмотрев одежду новоприбывших гостей. Джеймс дерзко дернул головой, но не ответил на шпильку. Вместо этого он резко и твердо спросил: — Где Гарри? — Присядь, Джеймс, Гарри стоит прямо рядом с тобой, — мягко произнес Дамблдор. Джеймс обернулся и увидел сына, растерянного и взволнованного не меньше, чем он сам. — Профессор, — поприветствовал директора Сириус, не изменяя привычке со времен обучения в Хогвартсе. Джеймс, спохватившись, кивнул седовласому волшебнику. Дамблдор дружелюбно ответил на приветствие. — Какая необыкновенная сегодня ночь, не так ли? — сказал он так, будто говорил не о предстоящей схватке, а о чем-то совершенно обыденном. — Не пора ли нам уже отправить моего сына в безопасное место? — проигнорировав реплику директора, нетерпеливо предложил Джеймс. — Боюсь, что нет. Видишь ли, Пожиратели навряд ли заглянут на огонек к нам, не удостоверившись, что мальчик все еще здесь. Северус долго и старательно выполнял свою работу, но как ни прискорбно, стопроцентного доверия у наших врагов к нему нет. — И что же вы предлагаете? — еле сдерживая тон, спросил Поттер-старший, чувствуя, что начинает закипать. На кону жизнь и здоровье его сына, а его хотят сделать живцом. — Мы затаимся. До того времени, как Пожиратели Смерти не придут за мальчиком. — Что вы… — Успокойся, Поттер, они ничего не подозревают. Вы нападете на них тогда, когда они войдут в дом, — произнес Снейп. — Где мракоборцы? — вдруг подал голос Сириус. Джеймс огляделся. Мракоборцев и вправду не было видно. Ни одного. — Их не будет, — спокойно ответил Дамблдор, отчего Джеймс тяжело вздохнул. — Я подозревал, что не все будет просто. Объясните мне только одну вещь — почему? — Вы не останетесь без поддержки, Джеймс, — прозвучал из коридора голос МакГонагалл. Мигом позже за голосом последовала и сама волшебница. — Профессор, — в унисон и одинаково удивленно пролепетали Сириус и Джеймс. — Мы обдумывали этот момент. Мракоборцы могут быть под наблюдением Пожирателей. Пока они заняты своим делом, Пожиратели избавлены от лишних опасений. — И еще раз повторю, они ничего не подозревают, так ведь, Северус? Тем не менее, как бы мне ни было приятно вести с вами беседу, время поджимает, и если вы не против, Джеймс, пройдите в тот угол, а вы, Сириус в тот, — подытожил Дамблдор. Мужчины повиновались. Как только они заняли позиции, профессор МакГонагалл навела на них маскирующие чары. Джеймс посмотрел на друга, который теперь выглядел высоким торшером. Дамблдор встал, отошел в сторону от дивана, напротив кресла, прищурился, прикинул что-то на пальце, как делают художники и обернулся точно таким же предметом мебели. МакГонагалл превратилась в кошку и залезла под настоящее кресло. Картина была абсурдна. — Последнее, Джеймс, Сириус. Вы ведь понимаете, что мы не можем пошатнуть доверие Пожирателей к Северусу? Будьте так добры, схватить и его, как только придет время. Только прошу, не применяйте излишних мер, — произнесло кресло голосом Дамблдора. Джеймс сглотнул. Казалось, прошло больше получаса. Поттер-старший наблюдал из угла комнаты, как Северус расхаживает по своей гостиной около его сына, и все никак не мог избавиться от чувства нереальности происходящего. До того момента, как в дверь не постучали. Деликатно, будто маггловский почтальон. В дом вошли три темных силуэта. Дальше события развивались быстро. Гарри уверенно схватил огромную пригоршню Летучего пороха и бросил в камин, твердо и четко произнеся: — Хогвартс! Пороха было слишком много, и зеленое пламя охватило пол комнаты. Гарри исчез, зато на его месте появились Дамблдор и МакГонагалл. Выглядело это так, будто они не таились все это время, а шагнули из камина. Из-за пламени было не разобрать. Только теперь Джеймс кое-что начал понимать. Пока пламя не утихло, он тоже выпрыгнул вперед, равно как и Сириус. Маскирующее заклятие перестало действовать при движении, и лампы обернулись мужчинами. Навряд ли ночные гости обратили внимание на эти метаморфозы. Джеймс утешал себя этой мыслью. Северус громко выругался, имитируя удивление и ярость. Секундой спустя он сдавленно выдохнул от боли. Джеймс навел на него заклятие невидимого хлыста и попал между плечом и шеей. Сириус закончил заклинанием остолбенения и послал в лица Пожирателей Летучемышиный сглаз. Пока лица заставленных врасплох Пожирателей облепили летучие мыши, Макгонагалл и Дамблдор обезоружили противников, а затем сковали.

***

— Пешки. Я их не знаю. Быть может, завербованные недавно. Трое Пожирателей Смерти оказались не теми, кого ожидалось увидеть. То были испуганные грязные оборвыши с плохими зубами и дикими глазами. После того, как им дали возможность говорить, они наперебой стали молить о пощаде, пытались обвинить друг друга во всем, что только можно, лишь бы прикрыть себя, но все, как один, утверждали, что не знали, кого они должны были увести и кто должен был принять Гарри из их рук. Место встречи с координаторами они тоже напрочь позабыли. Эту тайну они не выдали даже под Сывороткой правды, что могло говорить о крайне сложном заклинании, которое использовалось на шпионах, чтобы в случае разоблачения те не могли выдать правды. Сейчас Дамблдор, МакГонагалл, Сириус и Джеймс находились в Больничном Крыле, где Тереза, несмотря на уверения Северуса о добротном запасе заживляющих зелий у себя в подземельях, осматривала место, куда пришелся невидимый хлыст. Гарри поместили в кабинете Дамблдора до поры, когда решится, куда лучше определить мальчика — обратно домой или же разрешить продолжить обучение. Спор относительно прошедшей операции обговаривался оживленно, но не долго. В Больничное Крыло ворвался Хагрид. — Дамблдор! Профессор Дамблдор! Вы здесь! Ученики! Ученики убили единорога!

***

Килиан стоял напротив тайного прохода. Он нашептывал себе под нос заклинание, стараясь припомнить его как можно точнее, когда кто-то схватил его за плечо. — Что ты здесь забыл? Мальчик вздрогнул и обернулся. — Из комнат выходить еще не разрешено, иди обратно. Это оказался всего лишь староста, и Килиан чуть не рухнул на пол от облегчения. Он почти было уже завернул к Спальням, радуясь, что нашелся повод отложить проникновение, как входная дверь распахнулась, и оттуда послышался топот чьих-то тяжело бегущих ног. — Маверика поймали! Его могут посадить в Азкабан! Староста Слизерина бросился вместе с вестником прочь из Общей Гостиной. Килиан замер, совершенно сбитый с толку.