Undertale Red

Тишина. Мелкие крупицы пыли, освещенные лучами от источника света, падали на плитку в зале суда. Души трепещут в ожидании долгожданной битвы. «Это конец, правда?» — проносилось в головах присутствующих. Папирус наблюдал и внимательно всматривался в окружающую обстановку. Ему, конечно, доводилось бывать в этом зале, но лишь мельком. А сейчас… Времени хоть и мало, но насладиться спокойными минутами очень хотелось. Он никогда не стремился к битвам, хоть и был достаточно силен. Его добрая и невинная душа не желала приносить кому-то боль, поэтому даже в такой безвыходной ситуации младший скелет пытался найти подходящие слова. Санс стоял впереди всех. Его взгляд показывал задумчивость. Нет, не боль и не страх, что странно. Он осмотрел всех в зале, обошел по кругу и вернулся на свое место. Хоть снаружи он и не показывал свои переживания, все заметно ощутили его чувства. Старший, в силу то ли своей лени, то ли обещания, то ли других причин, никогда не лез в драку просто так. Если он не видел в этом необходимость, то и не старался что-то предпринять. А зачем? Если итог с каждым разом один и тот же… Он не меняется. Концовка всегда зависит от действия самого человека. Не важно кто или что им управляет. Человечество слишком обесценивает важность того или иного действия. Важно помнить, что у каждого решения есть свои определенные последствия. И не всегда они бывают хорошими. Жизнь — тяжёлая и сложная штука. Главное в этом омуте не потерять себя и не стать частью одной большой и цикличной паутины. Азгор изменился в лице. Вместо доброго и всегда улыбчивого пушистика, в зале суда стоял кровожадный монстр. Кто бы мог подумать, что измениться можно в любой момент. Нет, не поменять свои принципы, цели или мировоззрение, а полностью проанализировать себя и стать своей лучшей версией. Многие в королевстве считают, что Король пушистик очень ласковый и добрый, но та малая часть не смогла смириться с резкими изменениями в его характере. После смерти своего ребенка он перестал быть собой. Действовал лишь так, как на тот момент считал правильным. Ториэль было сложно принять жестокое решение своего мужа. Она ушла глубоко в Руины, чтобы обезопасить упавших детей от кары «пушистой». Возможно, она просто хотела почувствовать то тепло, которое ей приносили когда-то собственные дети, а может, это было средством отвлечения от проблем? Никто уже и не узнает. Несмотря на её добрый и отзывчивый характер, всё же нотки строгости присутствовали. Желание защитить детей завладело ею. Ториель даже сама не заметила, как её забота резко превратилось в манию: обезопасить и не выпустить из Руин. И вот, спустя небольшой промежуток времени, падает отважная душа. Грудная клетка озарилась оранжевым светом. Ториэль, как обычно, взяла ребенка под свой контроль… Кто ж знал, что не все дети такие ангелы, как о них говорят. Горстка праха украшала выход из подземелья, а сам человек отправился на поиски новых жертв. Со стороны совсем не кажется, что это дитя под чьим-то контролем. Он осознанно идёт на убийство и причинение боли остальным. Ему это нравится, в какой-то степени даже приносит удовольствие. Каждым мог оказаться на месте ребенка. Упасть с большой высоты и каким-то чудом выжить. Проснуться в неизвестном подземелье, где сразу дают понять об несправедливости этого мира. Выбор остаётся лишь за нами: растоптать добрую часть души и превратить ее в горстку пепла или прислушаться к себе и идти по пацифисткому пути.

***

— Ох, я смотрю, ты привел друзей, Скелетик, — с ухмылкой от уха до уха проговорил отважный. — Я и не думал, что вы так меня боитесь. Тишина резко прекратилась. Звуки шагов эхом отдавались по залу, заставляя монстров напрячься. Многие из них даже не знали о способностях мальчика, но аура, исходящая от его души, очень сильно давила на атмосферу и окружающий воздух. Дышать становилось тяжелее, в глазах начало темнеть. — Несмотря на твою побитую душу, мы сможем остановить твой пылкий нрав! — прокричал Фриск и подошёл к Сансу. Тот лишь кивнул, а значит, что пора подвести итоги этого недолгого приключения.

— Какой прекрастный денёк снаружи, — начал старший из скелетов, медленно подходя к врагу. — Птички поют, — продолжил Папайрус. — Цветочки благоухают, — подхватил Фриск. — В такие дни такие дети, как ты… Должны… гореть… в аду… — закончили остальные. Все собравшиеся в зале достали оружие: Азгор, стоя впереди, приготовил трезубец, который был покрыт ярким красным пламенем. Фриск вызвал красные ножи и готовился к внезапной атаке сбоку. Папайрус же не отличался своими боевыми навыками. Он так и не решился вступить в бой, поэтому призвал свою знаменитую синюю атаку, которая заставила отважную душу стоять на месте. Андиллби кидал свои стрелы в хаотичном порядке. Вы думали, он промазал? Нет. До начала битвы он лишь приготовил ловушку, которую в этот момент и активировал. Стрелы, недавно стоящие вокруг человека, сомкнулись вместе, образуя подобие клетки. Красные ножи влетели в маленькое и хрупкое тело, обездвиживая противника. В глазах монстров виднелась РЕШИМОСТЬ, а младший скелет горел алым покровом пламени. Из этого покрова к каждому монстру шла своя красная нить, что давала РЕШИМОСТЬ каждому. Каждый хотел наказать неподобающее поведение. Кто-то собирался бороться за свою жизнь, а некоторые хотели отомстить за смерти других. Глаза братьев-скелетов загорелись ещё ярче, показывая ту боль, которую причинил им человек. На заднем плане играет уже знакомая мелодия: «Меголования». — Ничтожества! Этот план не сработает против меня! — выкрикнул человек, съедая по пути коричного зайку. — Как это низко. Заковали ребенка в клетку, как будто я животное! — Отважный быстро встал. Синяя атака закончилась, а значит, пора делать следующий ход. Человек достал пистолет и приготовился стрелять по монстрам… Огненные шары отбивали летящие пули, а само оружие с молниеносной скоростью оказалось на полу, полностью разрушенное от атаки Азгора. После потери основного оружия человек немного напрягся. Видимо, только этот пистолет придавал уверенности отважной душе. Ведь в подземелье нет таких технологий, а значит, монстры не могли сопротивляться этому. Да, у многих есть атаки, направленные на дальние расстояния, но пули быстрее достигали цели. А теперь же геноцидник стоит посередине тронного зала с пустыми руками. Санс хорошо понимал ситуацию и чтобы не терять время, показал свою первую атаку с бластера и с костями. Удивительно, человек хоть и не был готов к такому повороту, но преодолел это почти без потери здоровья. — Слишком очевидно, Санс, — протянув имя, сказал человек. Андиллби яростно швырял копья: то в землю, то в стены, то вовсе запускал несколько орудий убийства, отскакивающих от стен. Здоровье отважного медленно опускалось ниже. Человек был зажат в угол. Такого поворота событий он, видимо, не ждал. Санс поднял гастер-бластер прям над ребенком и готовился закончить существование маленького «монстра». Его глаза горят ярким синим и жёлтым пламенем. Душа трепещет от такой бури эмоций внутри… Он отомстит за всех умерших монстров… Он закончит эти страдания. Бластер раскрыл рот, внутри которого уже собиралась магия для выстрела. Пара секунд и всё это наконец-то закончится. — Нет, Санс! Так нельзя! — выкрикивая из толпы сражавшихся монстров, младший скелет подбежал к своему брату. — Мы не может так просто лишать его жизни. Давай я с ним поговорю? Удар. Кровь быстрыми алыми струйками стекает по недавно постиранной куртке. — Хех, это было слегка утомительно. — Бластер исчез, Санс упал на пол. — НЕТ!!! — прокричал Фриск и подбежал к скелету, подкладывая свою толстовку под голову раненого. — Ты самый настоящий МОНСТР! — указывал он на человека, держащего в руках нож. — Не дождетесь. Я тоже умею использовать грязные трюки. — Широкой и совсем нездоровой улыбкой ухмылялся юноша. — Жаль, что ты, — указал на Папайруса, — так и не смог защитить свой дом и семью. А теперь лишь держишь на руках брата, который мог меня убить, если бы ты не вмешался! — Я…я не мог… — Конечно, Папайрус, ты ведь всегда такой добрый и до глубины души наивный, — перешёл на крик, — МОНСТР. Огненные шары вместе со стрелами полетели в сторону человека. Вот теперь бой окончен. Одна из стрел пронзила душу отважного, и она раскололась на части. Всё же потеря бдительности во время боя даётся очень тяжело. Папс рыдал. Он не мог остановить слезы, которые с каждой минутой лились ещё сильнее. Вся синяя куртка была покрыта красной субстанцией, которая через несколько минут начала темнеть на глазах. Все присутствующие подошли к Сансу, чтобы проверить, всё ли хорошо. — Вот черт. Это же эксклюзив от Гриллби! — прошипел Санс, хватаясь за грудную клетку. — Кетчуп, сделанный из самых смелых томатах, выращенных в чистом и благоухающием месте всего подземелье. Я слишком много отдал за него денег. — Даже в такой ситуации шутишь, Санс! — кричал Папс. — Не смей умирать, слышишь? Прошу, я очень люблю тебя, брат. — И я тебя, бро, — ответил Санс, медленно вставая на ноги. — А кетчуп и правда жалко. — Достал из-под куртки рассеянную банку из томатной прелести. Все присутствующие залились радостным смехом, Папс со всей силы обнимал своего брата, Фриск чуть ли не плакал от такого поворота событий. Все же Санс полюбился многим и терять такого хорошего друга совсем не хотелось. Настало время теплых и по своему семейных обнимашек. Все были достаточно вымотаны и обескуражены одновременно. Что же делать дальше? Смогут ли монстры выйти на поверхность? В пустоте стоял силуэт. Через разлом он наблюдал за этим миром уже очень много лет. Он гений, который исчез из этого мира очень давно. Гений тот, кто видит. Тот, кто всё знает. Его улыбка трещинами на скулах озарила пространство. «❄♒♏ ♏⌧p♏❒♓❍♏■⧫ ♏⌧♍♏♏♎♏♎ ❍⍓ ♏⌧p♏♍⧫♋⧫♓□■⬧📪 ♌◆⧫ ♏■♎♏♎ ⧫□□ ⬧□□■📬📬📬» Все, что сказало существо перед тем, как закрыть один из многочисленных разломов.