Сын Ороку Саки

После успокаения отца все четверо разошлись. Никто не хотел думать о том, что это уже выходит из-под контроля.Почему думать? Это вышло из-под контроля. Комок в горле заставляет прокашлется.Оно будто сжимается, резко сдавливая дыхание, грозясь не быть очередным искажением реальности. Тело трясется.Нет, мозг, психика трясется.Даже крепость которую они устроили под землей.Весь мир трясется и дается швами. Он падает. Он падает. Он опять падает. Он опять врезается в ту же чертову стену.Он опять слышит низкий смех и он не сдержывается, что бы не закричать от страха.И ему реально страшно. Сколько бы лет не прошло - может тысячилетии, может милиард солнечных годов - он будет боятся. Потому что он тогда был на волоске от смерти - самой изашеренной, самой отвратительной, самой-при-самой сумашедшей. Он опять парализирован.Он опять дрожит, пока неизвестная хрень приблежается к нему.Сквозь тень не разобрать.Все тихо и именно этого Донатело боится. -Убей меня.Убей, прошу, -мысленно просит Донатело.-Возьми мою кровь и выпей, разорви мою плоть и сьеш.Только убей меня! Прошу! Убей! Убей! Убей! Но тварь не хочет.Он хочет игратся. «Почему бы нам не поиграть, ребята?» самые дружелюбные слова того кто превратил из него в психованного инвалида лишь за минуту. И он игрался с ними. Это больше не похоже на погоню.Это просто игра.Игра в котором он точно проиграет, ведь тогда он именно так и сделал. Рука хрени медленно прикасется его руки.Прям на месте порезов.Опять. И почему каждая тварь что ему снится всегда притрогивается к его порезам? Почему?! Они понимают, что ему больно.Но они не хотят это закончить. Нет.Не хотят. И не будут. Дыхание мгновенно останавливается, когда за место уже привыкшому ему холодного ветра к нему реально притрагивается теплая ладонь. Сердце бешенно колотится.Руки хотят освободится.Но тварь сильней держит его.Он теперь трясет его руку.Он может слышать странный фоновый шум.Это немного походит на слова и речь. Тварь резко хватает его за запястье и заставляет присесть его парализированное тело. Он трясет. Голос теперь ему немного что-то напоминает.Слова? Нет, его имя. -Донни. Кто-то его зовет. -Дон-ннн-и! Голос искаженный, будто ему разрывают глотку. -Д-д-до… Он отчайно надеется увидеть перед ним реального монстра, а не Микиланджело. Глаза открываются.В мозгу все еще звенит ошушение полу-спяшего режима. Он сглатывает, когда встречается прямо с чисто-голубыми глазами. Он опять пришел. Он опять пришел. Он.Опять.Пришел. Сколько это может продолжатся. Микиланджело на секунду дрожа смотрит на него.Он уже знает, что он сделает.Они уже проходили через это.Два раза.Нет, пятнадцать.Нет, тридцать.Много.Слишком много раз. Он разрыдается как ребенок и бросится обнимать.Его дрожашое тело прижымается к обсалютно холодному телу Донни.Его сильные руки обхватовают его, он теперь в зашите. Он не сможет опять тайно закурится наркотиками и взятся за нож резать руки и ноги.Он теперь в безопасносте от самого себя. Тц, какая досада. -Я не курил.Честно, -он опять врет. И это разрывает сердце Мики.Его руки слишком сильно сжатся на его теле.Он в яросте.Так же как Мива. -Пере-е-е-стань, -сквозь схлипы и разорванные голосовые связки выдыхает Мики.Его руки еще сильней прижымаются, будто желая сдержать себя от резкого желания врезать.-Стоп… Ненавижу… И это слово самая мошная подшечина которую может давать Мива. Ненавижу… Почему эти слова в исполнении Мики так ранят сердце? -Ненавижу… Наркотики… Резать… Ты идиот, -он сильней дрожит, пока горько плачет, всем телом прижымаясь к брюху Донни.-Я.Ненавижу. Слезы невольно начинают капать по его лицу. -О, д-да?! , -истерика охватовает вверх над ним, он грубо оттолкивает от себя Мики.-Тогда убей меня! Убей! Останови единственное, что ты ненавидишь, потому что я уверен, что я единственное, что ты реально ненавидишь.Убей! Убей, говорю. Глаза Мики не поднимаются. Нет, потому что перед ним даже не его брат.Это инвалид которого создал Шреддер в теле его брата. -Стоп… Донни, стоп… -кулаки сжимаются на бедрах.-Стоп.Мива.Звать. -Зови! , -в истерике закричал Донни.-Я больше не боюсь этой шлюхи! Я не боюсь её! Иди, раскажы ей, что я опять закурился наркотиками и опять резался.Иди! Давай! , -рука грубо оттолкивает его. Но не тут-то было. Рука Мики резко выхватовает его руку и так же резко встает с его кровати. Донни проскользнувшись, падает на кровать.Он не ожидал этого. Этим все не закончилось. Мики поташил его из его комнаты.Он туго держался за зарезанную руку.Он уже заебался.Все тут заебались.Все. -Мива! , -грозный сломанный голос звенит в мутном голове Донни и его клонит в сон прямо на ходу. Все тут так шумно… -Чт-О, господи! , -опять. Опять. Опять-двадцать пять. Он заебался. Мива всегда так реагирует на все, потому что она женшина.И почему? Почему?! -Опять? Опять?! Донни, это уже пятый за этот месяц! Пятый! Ты мне обешал! Ты обешал отцу! Ты обешал Мики! Ты обешал Рафу! О, господи, сколько крови! Мики, таши его в ванную команту. -Нар-наркоти-к. -Что?! Кровь! Таши его в ванную, быстрей! Он не знает, что случилось и он даже не хочет знать. Холодная вода врезается в его голову.Холодно.Слишком холодно.И так шипит на местах порезов.Он чуствует как боль проглотывает каждую его дюжину тела. Холодно. Горячо. Кто нибудь, спасите его. Ему хреново. Он просто хочет здохнуть, так же как и его близнец! Потому что он умер.Он умер и он теперь на небесах.Он еще маленький.Он не сможет иследавать все это огромное место без посторонней помоши. -У него температура! , -закричал Рафаель. -Держи его под водой! , -закричала из кухни разьеренная Мива. Рафаель не знает из-за чего именно он разазлен.Не так будто это хоть капли изменит эту хреновую ситуацию, а он хочет изменить эту хреновую ситуацию. Тело Донни горит под ледяняшей водой.Рафу кажется, что его собственные руки ампутированы с его локтей. -Таши его в гостинную! Быстрей! , -скомандовала Мива. С удавольствием, потому что он не может больше выдержать вид на полу-труп своего брата. Он перекинул его обсалютно голое тело себе через плечо.Капли холодной воды прошлись к его шее.Он не выключил душ, потому что не собирался. -Давай его сюда, -инструктировала Мива, указав на диван.-Высушы его черт подери! Как только тело Донни было акуратно положено на диван, Мики тут же начал высушить его большым полотенцом. -Позаботьтесь об его порезах и окутайте его тримя пледами там на маленьком диване.Ай, черт! , -тихо выругалась Мива из части гостинной, где кухня и гостинная видны с каждой стороны. Рафаель не задавал вопрос — а нахрена все это нужно было? Он просто мелко знает, что что-бы приводить людей в чуства нужно сделать что нибудь подобное. И все. Ведь большые братья или сестры знают больше чем маленькие, верно?