***
Наконец-то, все закончилось. Каждый бросил свое оружие на землю, облегченно опуская руки. Некоторые недовольные просто поднимали их в жесте «сдаюсь». Радостно взревел Тайджу, громко радуясь победе, не менее радостно кричал Хром. Беатриче тоже была рада, больше никаких тайн, недомолвок и непониманий. Она смотрела на задеревеневшую спину Укё, который дрожащими руками опустил лук, и подозрительно сильно расслабился. Изогнутый лук упал на землю, ослабевшие пальци пустили оружие, мужское тело пошатнулось и начало падать назад, прямо в надежные руки Авриль, которая острожно прижимала его к груди, вздыхая. Краем уха, когда Беа как можно аккуратней тащила радиста с поля боя, она услышала что, оказываеться, у Цукасы есть младшая сестренка. Но сейчас, ее это не волнует.***
Через лес и уже знакомую тропинку, Беатриче как можно быстрее шла к лагерю с Укё на плечах, где ему окажут медецинскую помощь. Но почему-то ей казалось, что она может не успеть, ее дорогой …человек, которого она любит, истекает кровью у нее на руках, заставляя итак не спокойное сердце связывать еще более тугой комок волнения и паники в горле. Но она молча шла, сжимая зубы, постоянно бормоча что-то о том, что все будет хорошо и осталось совсем чуть-чуть. Ззади послышался быстрый бег, а вскоре и чей-то крик, зовущий ее. — Авриль-сааааан! — Тайджу бежал бысто, постоянно выкрикивая фамилию француженки. Но она и не думала останавливаться. Нельзя. Он ведь и так догонит, верно? Беа продолжила идти, слушая постепенно приближающиеся вопли позади. И чего он хочет от нее? — Наконец-то, Авриль-сан! Я помогу Вам с Укё! — насколько глубоко она ушла в свои мысли, что даже не заметила как этот ребенок выскочил так близко к ней? Не успела она и слова сказать, как из ее цепких ручек Оки забрал безсознательное тело возлюбленного, и на первой космической побежал в деревушку. Она с секунду тупо смотрела на поднявшуюся пыль после интенсивного побега Тайджу с Укё в руках, и на последних силах начала бежать за ним, стараясь хотя бы держать на виду. Что ей удалось только к тому моменту, как они прибежали к лагерю. Саёндзи уже оказывали нужную помощь в одной из палаток, занимающиеся лечением быстро выкинув его порваный и заляпаный в крови плащ и кепку. Авриль ждала с наружи. Она ходила туда сюда, из стороны в сторону, нервно заламывала руки и кусала губы, пока одна из помощниц не поймала ее за пострадавшую руку. Силком девушку заставили снять верх платья, и узрели на руке просто огромные, уже наливающиеся пурпурным цветом, синяки. Пострадавшую конечность намазали какой-то дурно пахнущей мазью и отпустили, сказав подождать своего молодого человека чуть дальше. А то своим копошением она мешает немного. Наконец-то, через некоторое время ей сказали сто мужчина уже пришел в себя, обмыт, перевязан и в принципе чувствует себя не плохо. А еще ей сказали, что ранение не сквозное, что было плюсом. Когда она полностью и со всей внимательностью выслушала местного лекаря, то готова была упасть в обморок прямо на месте. Но сдержалась. Раненого но живого и относительно довольно радиста вывели из палатки, и посадили на ближайший нагретый солнцем камень. Он прерывисто дышал, иногда невесомо прикладывая руку к месту ранения, и морщась. — Укё…? — Беа тихо подошла и присела на землю возле него — Как ты…себя чувствуешь? — конечно, она понимала что вопрос максимально глупый, но просто не знала что спросить еще, для того, чтобы начать разговор. — Уже немного лучше, Беа. Спасибо. — он устало улыбнулся, немного наклоняя голову, осматривая француженку. Девушка возле него сидела расслабленно, она спокойно дышала и устало прикрывала глаза. На ее нежном лице небыло грязи и пыли, которые он заметил еще на поле боя. Были тонкие царапины на цеках, на шее. На ладонях была тонкая корочка засохшей крови от более глубоких царапин, несколько маленьких синячков и сломаных ранее ногтей. Волосы Авриль так и не смогла более менее нормально уложить после всей беготни, от чего выглядела немного растрепано и но до того мило и воздушно, что хотелось пищать. Она опиралась на правую руку, иногда покачиваяясь и смотря вдаль. Пушистые ресницы трепетали, а искусаные губы иногда еле видно шевелились, будто что-то шептали. Невольно ему вспомнилось, как на грани потере сознания, она крепко прижимала его ослабленное тело к груди, судорожно обжигала своим дыханием чуствительные уши, и волнительно лепетала что-то. Он не помнит что. Борьба закончена, все стало спокойно. В пушистих растрепаных волосах мелькнуло несколько зеленых листочков и мелких веточек. Аккуратно, одной рукой он выпутывал из прядей зелень и прочий мусор, с неким придыханием замечая, как ожидающе замерла девушка, наклонив к нему голову ближе. Тонкие пальцы брали прядь за прядью, перебирая их, уже давно забрав вс ненужное и просто наслаждаясь некой идиллией между ними. Когда она перевела на него ласковый взгляд, и уже собиралась что-то сказать, у Укё перехватило дыхание, а все звуки просто исчезли. — Укё, я… — она мягко взяла его мозолистую ладонь в свою, аккуратно переплетя пальцы и смущенно, с блестящими глазами заглянула в лицо любимого ею мужчины, во взгляде которого ей хотелось утонуть и не всплывать. Он смотрел терпеливо и понимающе, ласково держа ладонь возлюбленной. Вот, она глубоко вдохнула, и уже собиралась продолжить как… — Эй, Укё! Как твоя…ран...а.? — Никки стушевалась, когда заметила трепетно держащихся за руки друзей и, уже постепенно пропадающую, атмосферу любви и небывалой нежности. — Мы…вам помешали.? — пискнула, неловко улыбаясь. За ее спиной любопытными глазами смотрели на парочку розвязаная и радостная Минами, перевязаный бинтами Хёга и вечно спокойный Цукаса. Четыре пар глаз уставились на скрепленные руки, постоянно перемещась с них на лица парочки, с самыми задумчивыми лицами. Беатриче вспыхнула словно спичка, открывая рот и пытаясь хоть что-то сказать, но получались какие-то неразборчивые звуки. Она дрожаще отпустила руку радиста, и скуксилась, опуская голову. Ну вот надо было им прийти именно сейчас? Беа только настроилась наконец озвучить ему свои чуства, и тут на те! Аааааа… она вздохнула, поднимая голову и неловко ростягивая губы в улыбке, смотря на застывших подростков, а после перевела взгляд на снующих туда сюда людей. Обломщики. — Да…немного помешали. — дежурно улыбнулся, подпирая той самой рукой щеку. Такой момент был… Отрешенным взглядом он окинул близ стоящий куст, на тот момент он показался ему ужасно интересным. Тишина была не долгой, медленно, словно чувствуя неловкость, четверка подоша к раненому, и Цукаса, как самый решительный, первый начал разговор. — Прости меня, Укё. — он подал тому руку, помогая встать, и крепко сжал, показывая серьезность своих слов. Хёга, немного хромая встал перед радистом возле Шишио, слегка склоняясь в поклоне. — Я искренне прошу прощения у тебя, Укё. — он говорил все серьезно, склоняя голову перед раненым мужчиной, и казалось, искренне испытывал толику сожаления за нанесенную рану. Сайондзи молчал, все так же сжимая руку старшекласника, внимательно сверя взглядом белесую макушку копейщика. Сощурился. — Я принимаю ваши извинения, спасибо. — Укё дружелюбно хлопнулл их по плечам, хохотнув, и тут охнув от боли в ране. — Хе-хе… Возможно, Беа слишком подозрительна, и у нее просто розыгралась немного паранойа, но холодные льдистые глаза воина что немного приоткрылись из вечного прищура, заставили по отбитой спине француженки пробежать мурашки. Ей не понравилось то, что она увидела, но…все ведь закончилось, да? Возможно, это просто ее воображение, и она еще не отошла от недавних событий. Да, все так и есть. Точно. Ей просто показалось.***
Через два дня, когда все более менее пришли в себя а Сенку приготовил сыворту жизни, Цукаса повел компанию к статуе своей сестры-малютки. Погода была прекрасной, и Беа, которая решила идти дальше всех, в тишине наслаждалась видами, все думала о странном чустве некой подставы, со стороны новых союзников. Спереди ребята активно обсуждали брошеную идеологию Цукасы, а на вопрос «зачем?», он своим ответом заставил всех задуматься. И правда, что бы делали они? Что бы делала сама Беа, если бы очнулась в лесу, совсем одна? И если бы знала о сыворотке, то кого бы она возродила первым? Кого-то из близких ее сердцу людей, или как Цукаса, полезных для выживания? Этот вопрос заставил ее крепко задуматься, а как бы поступила она? Девушка, что умеет шить и стрелять из лука, нежная француженка, которая, как и практически любой человек 21 века не приспособлен и попросту не научен выживанию в лесу. В итоге, Беа пришла к выводу, что поступала бы так же, как и Шишио, с поправкой на то, что все-таки, она бы воскресила всех…попробовала бы. Неосознанно, она ускорила шаг и догнала остальных ребят, вставая рядом с Укё. Он заметил задумчивость девушки и ее некую отстраненность от реальности, и решил, что не будет ее отвлекать от мыслей. Сайондзи стал немного ближе, что бы они шли рука об руку.***
— Где-то здесь была больница… — Цукаса обвел пустым взглядом ровнину, где из-под земли выглядывали человеческие руки и другие части тела. Беа спустилась в низ, и начала оглядыватся. — Их всех так раскидало. — протянул менталист, аглядывая покрытую мхом руку какого-то мужчины. — Как будем доставать? — Просто подорвем землю с помощью динамита. — губы Сенку розошлись в оскале, а в глазас блеснул опасный огонек. Авриль передернула плечами. — Но ведь и статуи тоже покрошаться! — Ничего! Мы их склеим обратно! — Ишигами уже приготови динамит, и начались поиски сестры Цукасы. С каждым взрывом сердце француженки ухало в низ, и она окончательно поняла почему не любила мелкие динамиты и феерверки. Ужасное ощущение того, что один из важнейших органов просто разорвет. После, когда динамит закончился, а углублений в земле было достаточно, они дружно взялись за лопаты, и начали копать дальше вручную. Пытаясь отыскать закаменелую девочку только по описанию Шишио старшего. Каждый работал в поте лица, и таким образом незаметно опустилось солнце, закатное небо освещало силуэты и усталые лица компании. Но все же, им удалось найти младшую сестру, которая оказалась глубже всех, кого они смогли достать. Радостно у Цукасы заблестели глаза, а на пухлых губах заблестела счастливая улыбка. Едва касаясь шершавой ладонью статуи девочки, он трепетно смахнул с головы куски земли, облегченно вздыхая. — Мирая… — едва слышно прошептал он, глядя на спящее лицо младшей. Медленно наступала ночь, сияли звезды и мягко глядела в даль луна. Возле большого костра, с разложенными палатками и уже приготовленным поздним ужином, ребята собрались в круг, ожидая увидеть чудо воочию. Юдзуриха и Беа уже давно сшили несколько комплектов одежды и обуви для девочки, угадав с размерами (у Цукасы, оказываеться, прекрасная память). Когда они ее одели, настала очередь Сенку блистать. Он важно подошел к статуе, держа в руках флакончик с жидкостью, и с самым пофигестическим лицом, он вылил на Мирая кислоту. Серый камень начал трескаться. Это было очень волнительно, ведь гарантии что девочка сможет поправиться, нет, но! Если верить Сенку и Тайджу, то это возможно с вероятностью в 10 миллиардов процентов . Надежда, что отражалась на лице сильнейшего была явно перемешана со страхом того, что ничего не получиться. Что сейчас произойдет что-то плохое. Но все было нормально, все шло гладко и хорошо, от чего он вновь вспоминал что ему нужно дышать. Юдзуриха молилась Ками о выздоровлении девочки, тихо бормоча слова молитвы и сцепив руки. Беатриче с придыханием смотрела, как осыпаеться камень с плеч девочки, обнажая белую, нетронутую загаром, нежную кожу. Возможно ей показалось, но тело светилось. а когда и все остальные прикрыли глаза, то Авриль убедилась что это не голюцинация, и она правда светилась! Остраненно мелькнула мысль, что, возможно, это может что-то значить? Мирай медленно открыла медовые глаза, с непониманием оглядываясь. Шокированый но до ужаса счастливый Цукаса, грузно упал на колени перед своей маленькой сестрой, нежно взяв ее маленькие ладошки в свои. — Мирай.? — обеспокоено он взгляну на рассеяное лицо девочки. — Цукаса…? А ты....постарел немного, но очень хорошо выглядишь! — она радосто и тихо засмеялась, с ее пшеничных волос сыпалась каменная крошка. Шишио Мирай была очень милой девочкой, с нежной внешностью и добрыми глазами. — Сколько лет я…спала? — Шесть лет…нет. — он покачал головой — семь тысяч лет… Мирай. — сильнейший чувственно обнял свою маленькую сестру, которая нежно гладила его по спине своими маленькми ладошками. Приглушенные всхлипы Цукасы, заставили расчувствоваться и француженку, которая подняла голову к небу и каждый раз смаргивала непрошеную соленую жидкость. Ей бы очень хотелось и своих родных оживить но…лучше, пусть они пробудять когда цывилизация будет востановлена.....да, это будет лучше. Она знает где они были в тот день. Она сможет их найти, даже под завалами или под землей.***
Мирай была добрым и любопытным ребенком, но также понимающим и послушным. Пока взрослые собирали вещи, и готовились вернуться в деревню, девочка сидела на пенечке и наблюдала, жадно осматривая глазами все, что попадеться под ее взор. Беатриче стояла рядом с ней, приглядывая за малышкой и иногда рассказывая ей что-то интересное, отвечая на вопросы. — Ав.аврир… Авриль-сан. — с трудом віговорив женскую фамилию, обратилась Шишио к девушке. — А сколько…сколько Вам лет? — М? Мне уже 22. — она задумчиво погладила подбородок. — А что такое? — Н-ничего! Просто…интересно стало… — Мирая смущенно опустила взгляд на своих руки поверх коленей. — Ха-ха, ясно. Мирай-чан, если тебе тяжело говорить мою фамалию, То можешь обращаться просто Беа. — она присела на колени, немного наклонив голову в бок. — Хорошо, Беа-сан! — малышка решительно кивнула. — Беатриче! Нужна твоя помощь! — с другого конца лагеря рукой помахла Никки, подзывая. — Сейчас! — француженка вытянулась во весь рост, так же помахав рукой — Подожди здесь, хорошо? Я быстро управлюсь и прийду. — девушка дождалась кивка блондинки, и легким бегом направилась на помощь. Как оказалось, нужна была помощь с погрузкой, вещей было многовато, а в двоем и быстрее и компактней можно сложить. Они управились довольно быстро, и Авриль уже возвращалась назад к Шишио, но когда подошла, на пенечке оказалось пусто. Все всё так же работали и обсолютно не обращали внимания на то, что, вообще-то, пропал ребенок. Либо Беа слишком волнуеться, либо она еще тоолком не отошла от всего стресса, хотя прошло уже с недельку. Ощущая как в груди стягиваеться тугой комок беспокойсвтва, лучница со все ног побежала в лес, куда скорее всего и увели девочку. А то что ее уведи, она не сомневалась вот ни капли.