***
Эндрю точным щелчком отправил бычок в мусорку. У него ушло довольно много времени, чтобы найти как можно менее людное место. Аарон помогал группе чирлидерш в продаже билетов и присмотре за подростками на спортивном батуте. Это было ожидаемо нудно. Эндрю заглянул в спортивный зал только для того, чтобы воочию изучить нарисованный братом плакат, но не стал особо задерживаться — ученики средней школы изрядно раздражали своим шумом. Из-за ярмарки были отменены занятия после обеда. Миньярд не одобрял. Уж лучше сидеть на уроках, чем наблюдать, как на территории школы слоняется любопытная толпа. Однако свои плюсы всё же нашлись. Эндрю вышел на парковку, когда Аарон переслал ему сообщение Эбби. Там было несколько фотографий. Близнец прикрепил от себя несколько смайликов, которые другой Миньярд мастерски проигнорировал. Внимание привлёк мальчик на первом фото. Натаниэль сидел на трибунах и ярким взглядом следил за площадкой. Он выглядел… красиво? Эндрю не был тем, кто использовал это определение, но другого было просто невозможно подобрать. Его брови хмурились, а щека явно была закусана изнутри. Натаниэль сжимал верёвки на неизменной толстовке Аарона, поверх которой каким-то чудом нацепил кожанку. Яркий контраст синей ткани кофты с рыжими волосами делали фотографию более живой. Пролистав ещё несколько похожих фотографий, Эндрю остановился на последней. Она была сделана со странного ракурса — в кадр попали часть тел Эбби и Дэвида, а между ними виднелась низкая макушка с накинутым на неё капюшоном. Натаниэль крепко держал взрослых за руки. Усмехнувшись, Эндрю быстрым движением сохранил пару снимков. Парень хотел убрать телефон в карман, когда тот зазвонил. — Слушаю, — приняв вызов, Эндрю развернулся и направился к тому дереву, у которого недавно курил. Он догадывался, зачем Дэвид позвонил ему. Выслушав недолгую речь мужчины, Миньярд раскрыл своё местоположение и стал ждать. Как оказалось, они были совсем рядом. Эбби с ребёнком вышли из-за угла здания, когда он ещё даже не докурил. Выбросив сигарету, парень вышел из своего укрытия. Стоило Натаниэлю заметить его, как он быстро отпустил руку женщины. Лёгкий румянец появился на неспрятанной пластырем щеке, пока мальчик что-то говорил Эбби. Она с улыбкой ответила и помахала Эндрю. — Позвони, если что, — она говорила это Миньярду, который лишь кивнул и молча наблюдал, как она идёт обратно. — Привет, — неловко поздоровался Натаниэль. Было заметно, что его напрягает пристальное разглядывание, но Эндрю не обращал на это внимание. Закончив осмотр и убедившись, что малой в порядке, Эндрю легко потрепал его по голове, практически сбивая натянутый капюшон. — Пойдём, — бросил он и направился к спортивному залу. Натаниэль нагнал практически сразу. Он продолжал поправлять капюшон, бурча что-то себе под нос настолько тихо, что разобрать было невозможно. Мальчик держался чуть позади. Миньярд заметил, как он растерялся, стоило им выйти к основной толпе. Эндрю не собирался держать его за руку, как это делали взрослые, и Натаниэль понимал это. Но также Натаниэль заметил, как практически все слегка огибали блондина. Он не понимал, чем это было вызвано, но пользовался этим в своих интересах, используя более старшего юношу, как щит. Им потребовалось около сорока минут, чтобы дойти до места назначения. На самом деле спортзал был довольно близко, но из-за палаток и прочих развлечений пройти напрямую было невозможно. Эндрю успел немного замёрзнуть в своей школьной куртке-леттерман, надетой поверх футболки. Погода сегодня была хорошей, но продолжало по-весеннему подмораживать, даже если солнце грело. Натаниэль, казалось, не замечал опускающейся к вечеру температуры — Эбби подготовила мальчика к длительной прогулке. Придержав тяжёлую дверь перед ребёнком, Эндрю усмехнулся с его реакции. Натаниэль восторженно разглядывал паркетный пол, блестящий в искусственном освещении, и высокие потолки. В зале было довольно тихо — из шести батутов был занят лишь один. Старшеклассники собрались на скамейке и смеялись над каким-то разговором. Аарон сидел с самого края, но внимательно слушал. — Ты учишься здесь? — восхищение ощущалось в каждой клеточке тела ребёнка, когда он с улыбкой посмотрел на Эндрю. Это была не та улыбка, которую мальчик подарил ему в ночь, проведённую за созвездием. Не та, которая изредка проскальзывала в разговоре с Аароном или Эбби. Она была слегка острой, чуть резкой, но широкой и настоящей. Липкие края пластыря на щеке сморщились, а сам пластырь чуть поднялся и прикрыл глаз. Натаниэлю пришлось чуть сощуриться, чтобы не дай бог он не попал в глаз. — Ты видишь парты? — хмыкает в ответ Эндрю. Мальчик слегка морщит носик на это. Улыбка быстро пропала. — Ты понял, про что я, — Натаниэль закатывает глаза, а Эндрю чуть вскидывает брови с его тона. Он язвит? — Эндрю! — удивлённый крик Кейтлин заставляет обоих обернуться. — Ты украл ребёнка?! Аарон оборачивается, на его лице заметна паника от вскрика подруги. Но узнав ребёнка, он улыбается. — Натаниэль! Мальчик застывает на секунду, когда вся небольшая компания уставилась на него. Помимо Миньярда ещё три парня и четыре девушки, все из команды чирлидинга, с интересом рассматривали его. Эндрю заметил, как он тряхнул головой перед тем, как быстро преодолеть расстояние до Аарона. Мальчик слегка запнулся, когда потянулся к парню, и в итоге завалился в его объятья. Близнецы уставились друг на друга. Аарону, в отличие от брата, чьё лицо редко выражало эмоции, повезло меньше и все видели то потрясение, что застыло на его лице, пока руками он крепко держал Натаниэля. Мальчик в его объятьях был таким хрупким, что Аарон просто боялся пошевелиться. Ребёнок ловко выскользнул из его рук спустя пару секунд и виновато улыбнулся. — Прости. Я запнулся. — Всё в порядке, — Аарон всё ещё пребывал в потрясении, но всё же смог ответить. — Вы знакомы? — Кейтлин, сидевшая между Миньярдом и остальной компанией, слегка наклонилась к парням. — Да, он… наш младший брат? — Аарон вопросительно посмотрел на близнеца, что уже успел подойти и теперь стоял прямо за спиной Натаниэля. — Ещё один благотворительный проект, — Эндрю пожал плечами. — Я Кейтлин, знакомая Эндрю и Аарона, а ты Натаниэль, да? — Кейтлин протянула руку к мальчику и мило улыбнулась. Натаниэль удивлённо посмотрел на ладонь, но так и не понял, что должен сделать, поэтому вежливо кивнул: — Рад знакомству, мэм. Со стороны послышался ворох смешков, которые ещё больше запутали мальчика. Близнецы бросили в сторону черлидерш злобные взгляды и всё довольно быстро стихло. Кейтлин, единственная, кто не засмеялась, неловко заправила прядь волос за ухо и присела на корточки перед мальчиком, заглядывая в его большие глаза. — Можешь звать меня просто Кейтлин. Я ровесница Миньярдов, так что вовсе не обязательно соблюдать формальности. Хорошо? Подумав, Натаниэль кивнул. — А где сопровождение? — Аарон вопросительно посмотрел на брата. — Адамсон. — Мы собирались зайти в школу и немного погреться, когда ваш директор увидел нас. Ваймак позвонил Эндрю, и Эбигейл отвела меня к нему, — Натаниэль дополнил ответ Эндрю и неловко улыбнулся. Аарон с пониманием кивнул и чуть подвинулся на скамейке, чтобы брат мог сесть. Их «компания» вновь завела какую-то беседу, создавая фоновый шум. Натаниэль чувствовал лёгкую неловкость и растерянность. Прошлой ночью он кое-как сумел уснуть, представляя, как придёт на ярмарку. Мальчик смутно понимал, что это и как происходит, и за этот день успел уже несколько раз поменять мнение о мероприятии. Но к его чести стоит признать, что Натаниэль не строил никаких чётких ожиданий. В его голове была реакция близнецов, когда они увидят его. Реакция Эндрю была ожидаемой — особых эмоций он не выказывал и в целом, казалось, всегда был равнодушен ко всему происходящему. Аарон же в представлениях Натаниэля улыбался и открыто радовался, когда увидел его. В целом так и произошло, но вот на присутствие ещё каких-либо людей мальчик как-то не рассчитывал. Кейтлин, что до сих пор сидела перед ним на корточках, спасла от лёгкого кризиса в выборе дальнейших действий. — У тебя очень красивый браслет, — девушка кивнула на его руку. Натаниэль проследил за её взглядом и густо покраснел. Эбигейл подарила ему его, когда заметила его длительный взгляд в направлении побрякушки. Браслет был довольно большой и пришлось дважды обмотать вокруг запястья, чтобы не упал при неаккуратном движении. Натаниэлю понравилось, как прозрачные бусинки блестели на солнце и переливались на фоне редких песочных, более мелких, бусин. — Эбигейл купила его в одной из палаток, — смущённо пояснил он и непроизвольно покрутил украшение кончиками пальцев. — Я не знала, что такая прелесть продаётся у нас! Не мог бы ты рассказать, где именно стояла та палатка? Пока мальчик сбивчиво пытался припомнить расположение магазинчика, девушка лукаво подмигнула близнецам и понимающе кивала, будто действительно разобрала сумбурное объяснение. Кейтлин умело вытягивала ребёнка на диалог и буквально за десять минут сумела втереться в доверие. Натаниэль говорил не громко, но живо и с детским восхищением. Это заставило Эндрю удивиться. Только он не понял, чему именно: то ли мастерству девушки в обращении с детьми, то ли тому, как Натаниэль освоился за эти недели у них. Было заметно, как Кейтлин осторожно подбирает каждое слово и жест, боясь спугнуть. Миньярд был готов поспорить, что её ноги уже изрядно затекли, но девушка не вставала. Аарон вывел брата из мыслей, устало положив голову ему на плечо. Эндрю хотел было сбросить его, но Аарон выглядел действительно дерьмово — присматривать за энергичными мелкими достаточное наказание. Возможно, в следующем году он будет немного более умным и пошлёт просьбу с помощью. Если она не будет от Кейтлин, конечно. — Хэй, мелкий, — скрипучий, ещё ломающийся мужской голос привлёк внимание. Эдд, друг Кейтлин, один из немногих парней-черлидеров оторвался от компании и внимательно изучал ребёнка. Он был довольно несуразен фигурой, но достаточно стройный и мускулистый из-за рода занятия. Сделав буквально пару шагов, Эдд остановился рядом с Кейтлин и тоже присел на корточки. Если в случае с девушкой это было не так обязательно — она едва ли была выше близнецов, то Эдду просто неудобно было смотреть так низко. Каким-то неведомым для Миньярдов образом этот парень в свои шестнадцать уже был под сто восемьдесят. — Не хочешь попрыгать на батуте? — контролируя голос, спрашивает Эдд и тянет к мальчику руку, но тот резко отходит. Кейтлин наотмашь ударяет друга в бок. — Не пугай его. — Пугать? Я же просто предложил! — Ты своё лицо видел? Натаниэль сильнее сжимается от их перебранки и с мольбой смотрит на близнецов. Эндрю развалился на доступной ему части скамейки, со скукой смотря вперёд. Аарон же прикрыл глаза и тихо сопел на его плече. Встретившись взглядом с мальчиком, Эндрю едва не усмехнулся. В голубых глазах была такая надежда и невысказанная просьба о помощи, что действительно позабавило. Быстро осмотрев черлидеров, Миньярд пожал плечами. Эдд не представлял угрозы — типичный душка-спортсмен, желающий только добра и прочее. Кейтлин же обладала достаточным опытом в укрощении сук-одноклассниц, чтобы сдерживать его чрезмерную дружелюбность. — Так что, хочешь попрыгать? — закончив препираться с Кейтлин, Эдд вновь обратился к мальчику. Эндрю пожал плечами, мол решай сам, и Натаниэль нахмурился. Сморщив носик, он со вздохом повернулся к Эдду. — У меня нет денег на билет. — Ничего, считай это подарком в качестве знакомства. Удивительно видеть Миньярдов в ладах с ребёнком. — Я не знаю, что нужно делать, — тихо признался Натаниэль и опустил голову. Челка упала ему на глаза, не давая никому увидеть, как горело его лицо. Эдд удивлённо посмотрел на Эндрю. Они не то чтобы общались или хотя бы здоровались, но почему-то парень не побоялся довольно отчётливо передать во взгляде «какого хрена, чувак?». — Я научу, — пообещал он. — Так что? — Можно? — получив кивок от Эндрю, мальчик принял протянутую ему ладонь и пошёл за Эддом к одному из самых больших батутов, обтянутых для подстраховки сеткой по периметру. Стоило Натаниэлю только отойти, как Кейтлин со стоном поднялась и принялась разминать затёкшие за это время ноги. Аарон проснулся от лёгкого сна. Он что-то проворчал и хотел опять устроиться на плече Эндрю, но тот сбросил его. Получив абсолютно беззлобное «мудак», Эндрю проследил за Натаниэлем, что бережно поставил свой рюкзачок у батута и при помощи Эдда залез внутрь. — Не переживай, Эдд мастер по этой части — страхует всех при отработке элементов, — Кейтлин мягко улыбается, заметив его взгляд, и садится рядом. — Если Нат упадёт, он труп, — холодно произносит Эндрю. Аарон, что всё ещё пытался пристроиться на нём, встрепенулся. — Нат? Ты дал ему прозвище? — Слишком длинное имя. — Он знает? Эндрю одарил его не очень приятным взглядом. — Ему необязательно это знать. Кейтлин, внимательно следившая за ними и полностью забывшая про друзей за спиной, улыбнулась: — Это довольно мило. — Вам не нужно работать? — Эндрю язвит и чуть хмурится на девушку. — Перерыв на отдых, — Кейтлин легко пожала плечами. К превеликому неудовольствию Эндрю, девушка обладала навыком различать его серьёзное настроение и более пофигистическое. Поэтому когда он бросил на неё предостерегающий взгляд, Кейтлин лишь рассмеялась. — Не смейте произносить при нём. Его назвали в честь отца, не думаю, что мелкому понравится, — вторая часть предназначалась брату. Аарон, воспринявший всё как и Кейтлин с юмором, быстро изменил мнение. Он серьёзно кивнул и на вопрос подруги ответил расплывчатым «неважно». — Я курить. Эндрю неспешно поднялся. Аарон присмотрит за мелким, в этом не было сомнений. Он не собирался когда-либо назвать Натаниэля так. Оно само вырвалось. В своих мыслях парень, конечно, сокращал имя, но чисто из удобства. Подобная оговорка была ошибкой. Аарон, безусловно, никогда не обратится так намеренно, но теперь, когда у него был этот вариант, он мог ошибиться. К своему сожалению Эндрю признавал, что проебался. Парень брёл в направлении парковки, когда пришло сообщение. «У вас всё хорошо?» — от Эбби было более глубоким, чем она сформулировала. Женщина переживала за Натаниэля, за его самочувствие в переполненной из-за ярмарки школы; за Аарона, у которого выдался более чем утомительный день; за Эндрю, которому не доставляло никакого удовольствия находиться здесь. Миньярд понимал это и тщательно запоминал свои эмоции каждый раз, когда Эбби или Ваймак проявляли такую сильную обеспокоенность ими. По началу Эндрю делал это из-за того, что подсознательно ждал момента, когда им станет всё равно. Сейчас же это стало привычкой. Напечатав короткое: «Прыгает на батуте под присмотром Аарона», он продолжил пробираться сквозь сильно уменьшившуюся толпу. Близилось к пяти. В течение часа-двух все развлекательные программы закончатся и после речи родительского комитета и скучного фейерверка ярмарка, наконец, закончится. Эндрю не планировал задерживаться здесь так долго, но почему-то всё ещё не ушёл. — Блять. Дорога, которой он шёл с Натаниэлем, была перекрыта — огородили в преддверии фейерверка. Конечно, скудная лента, натянутая меж деревьев, была таким себе препятствием, но стоящие недалеко преподаватели отбивали всё желание тихо проскользнуть. Сунув руки в карманы, Эндрю развернулся. Практически вернувшись к спортивному залу, парень завернул на соседнюю тропинку. Возникло желание вновь выругаться, но Миньярд сдержался. — Миньярд! — мерзко растянул гласные Ричард и раскинул руки. — Какая встреча! Я-то думал ты слишком трус, чтобы всё-таки появиться сегодня. Единственной видимой реакцией стала выгнутая бровь. Миньярда позабавил выбор слов, но говорить что-либо он не планировал. Ситуация говорила сама за себя. Эндрю был привычно один, когда как рядом с Ричардом, развалившимся на одной из лавок, была чуть ли не вся баскетбольная команда. — А где твой ущербный братец? — Ущербный? — ответив ухмылкой на ухмылку, Миньярд чуть наклонил голову. — Разве так ты назвал его, когда Аарон помог тебе пересдать — в, кажется, четвёртый раз? — направления эволюции? Мне казалось, это было «ты мой спаситель», «ты гений, Миньярд», — он старался спародировать восхищённую интонацию, добавив в неё как можно больше эмоций. Эндрю знал, что его провоцируют. Провоцируют весьма посредственно и бездарно, но он был готов подыграть. Лицо Грамси, исказившееся до неузнаваемости и побагровевшее то ли от стыда, то ли от злости, стоило этих минимальных усилий. Дело в том, что Ричард — тупой ублюдок, с которым время от времени забавно играть. Да, он был тем самым парнем, которого по первому впечатлению ставили в пример — до тех пор, пока его говно не начинало выходить из его нутра, — его семья была достаточно известна и «образцова». Но разве это имело значение? Вот уже почти месяц Миньярд делил крышу с мальчиком из такой же «прекрасной» семьи и не увидел ничего, чему мог бы позавидовать. Ещё больше он прожил в домах с «хорошими» мальчиками, которых возвращали в приют, когда те обнажали свою гадкую натуру. В сравнении с ними у Эндрю было преимущество — он не притворялся. Из-за своего характера и врождённой озлобленности парень набил столько шишек, что в действительности стал тем, кем другие дети лишь хотели казаться. Вопрос только в том, как сильно стоило спускать поводок. — Да у этого торчка, кроме как на биологию, нихуя мозгов не хватает. Нужно же знать, что ему впаривают. Самодовольство Ричарда было так смешно, что Миньярд не потрудился напомнить, что за это отвечает химия. Несколько более одарённых мозгами товарищей Грамси бросили на него недоумённый взгляд, но тоже промолчали. Упоминание прошлой зависимости брата было всё также неприятно и хотелось врезать, но Эндрю всё ещё находился под внимательным наблюдением. Не то чтобы парень сильно переживал по этому поводу или осторожничал. Хотелось получить более весомый повод в глазах Ваймака за очередное отстранение, если перепалку увидят. — Это всё? Если так, то я, пожалуй, пойду, — фыркнув, Эндрю практически прошёл компанию, когда Ричард встал с лавки. Его прихвостни пришли в движение, окружая. Как же банально. Миньярд почувствовал холодное удовлетворение от подобной предсказуемости. В его теле не было напряжения или нервозности. Пусть Эндрю и был на порядок ниже баскетболистов, они оставались сраными баскетболистами. Никто не мог нанести действительно сильный удар, поставленный правильно и выбивающий всю дурь. Шестеро накаченных парней, умеющих бросать мяч в корзину, не шли ни в какое сравнение со злой Уокер. Девушка под метр шестьдесят, раскидывающая всех и вся в приюте за право спокойной жизни. Эндрю до сих пор помнит, как та волком смотрела на каждого, кто осмеливался подойти ближе, чем на два метра. — Ну что ты как не родной, — Ричард наигранно расстроился. — Или тебе больше нравится устраивать шоу? Позвать публику, чтобы ты мог в полной мере отыграть свою роль плохого мальчика? Он подошёл практически вплотную, сверху-вниз рассматривая блондина. На сухих губах сияла мерзкая уничижительная улыбка, а сам вид парня так и кричал о самодовольстве. Хотелось разбить ему нос. Эндрю крепче сжал кулаки и почувствовал, как один из ножей, спрятанных в повязках, немного соскользнул вниз. — Может, тебе нужен тот, перед кем ты мог бы сыграть в героя? Мне позвать малыша Натаниэля? Холодная ярость вспыхнула в теле от упоминания имени ребёнка. Эндрю чуть сощурился. На губах расцвела ухмылка, что болью отозвалась в щеках. — Так хочется быть антагонистом? Сочувствия твоя прогнившая личность не вызовет, как ни старайся. — Уверен? А мне вот показалось, что я смог бы найти общий язык с этим уродцем. Слышал, его отец чуть на фарш не пустил. Как думаешь, если я посочувствую ему, он покажет мне, где именно с него срезали кожу? Должно быть хуёво сбежать от одного психа с ножами к другому. А может ему просто в кайф? Ну, знаешь, есть же люди, которым нравится боль? Может, Натаниэль кайфовал, когда его резали? А-а-а, или может у них были игры, когда… Двинувшись, Миньярд одном движением приставил в горлу парня нож, другой рукой целясь в живот. Ричард оборвался на полуслове с раскрытым ртом. Его друзья, заставшие кругом, не шелохнулись. Грамси был настолько тупым, что не заметил, как в их глазах появилось отвращение во время его монолога. Грамси был тупым, ведь не заметил, как глаза Эндрю, внимательно наблюдавшие за ним, наполнялись яростью и жаждой крови. Парень явно заигрался, переходя допустимые границы идиотизма. Даже с учётом редкой нетерпимости Миньярд был готов выслушать многое в адрес своей семьи, особенно, когда это звучало не в первый раз. Однако это уже был перебор. Эндрю ещё только предстояло выяснить, когда Натаниэль стал относиться к семье, но сейчас это волновало в последнюю очередь. Выворачивание прошлого мальчика, пренебрежительное швыряние его в лицо и выставление на показ для чужих глаз было отвратительно. Сейчас перед Миньярдом был редкостный мудак, которого стоило приложить о какую-нибудь твёрдую поверхность. Неистовая жажда крови бушевала в теле блондина. Эндрю уже успел забыть это пожирающее чувство. — Ричард, — растянув гласные, Миньярд допустил, чтобы его лицо исказилось в мерзкой ухмылке, такой же острой, как и его ножи, — и когда это я позволял тебе лаять без разбора, шавка? Нож у горла неподвижен и служит достаточным предупреждением для необдуманных действий. Второй же, спрятанный за их телами и упирающийся в живот, прямо в печень, давит с заметной силой. Эндрю чувствует лёгкое удовольствие, когда глаза Грамси расширяются и в них зарождается паника. Парень чувствует, как его модная олимпийка рвётся от острого кончика лезвия. — Какого хуя, Миньярд?! — Ричард умудряется совладать с голосом и звучит действительно зло. — Какой идиот позволил тебе иметь ножи в школе?! — Неа, — тянет Эндрю и надавливает на оба ножа. Куртка теперь порвана куда заметнее, а с горла стекает тоненькая струйка крови. Надрез небольшой и едва ли можно сказать, что от ножа. Но это заставляет Грамси вскрикнуть. — Правильный ответ: я не разрешал тебе тявкать. Тогда, в столовой, мне казалось, что ты понял. А нет. Хорошо, я проговорю это. Слушай внимательно, лады? — придвинувшись к парню, Эндрю заметил, как несколько из наблюдателей переместились, подойдя на пару шагов. Они не горели желанием вмешиваться — блондин с ножами был достаточной угрозой в их глазах. Но также спортсмены не могли просто стоять и смотреть. На случай, если Эндрю выйдет из-под контроля и причинит серьёзный вред, они смогут оправдаться тем, что пытались его остановить. И плевать, что это едва ли правда. — Мне поебать, кто ты и что имеешь. Мне в принципе поебать на всех вас, жалкие ублюдки. Но вот не задача — меня бесит, когда вы говорите. Если хочешь сохранить своё драгоценное личико и место в команде, ты заткнёшься и больше ни слова не скажешь о моей семье, ты понял? — Миньярд говорит холодно и с угрозой. Порыв холодного ветра пробирается под ткань, заставляя всех встрепенуться. С главного двора школы слышны звуки проверяемого оборудования и противный скрип подключенных микрофонов. Эндрю продолжает ждать ответа, но Грамси молчит. От его друзей исходит немного скучающая аура. Миньярд не понимает, на кой чёрт они вообще были нужны. Ричард пищит, когда он вновь надавливает ему на шею, расширяя рану. — Ты меня понял? — с нажимом спрашивает и хмыкает, когда Грамси резко кивает. — Вслух. — Понял, — ответ сквозь зубы, но достаточно искренний, чтобы отпустить. Продолжая держать руку у чужой шеи, Миньярд быстро прячет один из ножей и достаточно сильно хлопает парня по щеке. — Хороший мальчик, — усмехается он и отходит на шаг. Баскетболисты выдыхают и несколько из них отходят. Эндрю возвращает замёрзшие руки в карманы и чуть горбится. Грамси не двигается, внимательно наблюдая за ним. В его глазах всё — страх, ненависть, ярость, обида, стыд. Прекрасный коктейль, за которым Миньярд наблюдает сквозь чёлку. Ричард бледен и с силой сжимает челюсть. Эндрю видит его борьбу. Нутро труса требует отступить, но с нежностью взращенное эго требует иного. Когда окружавшая их толпа полностью рассеивается и помимо них остаётся лишь один парень — капитан команды, Ричард делает свой выбор. Хмыкнув, он резко разворачивается, уходя. Чертовски хочется курить. На улице достаточно стемнело и похолодало. Должно быть стоит вернуться в спортивный зал — Эндрю не знал, как скоро кончается их рабочий день. Прошедшую беседу можно отнести к неплохим, по крайней мере этого хватит до конца учебного года. Не в стиле Миньярда делать предупреждения дважды, но марать руки сейчас не хотелось. То, что сказал Ричард, задевало. Откуда ублюдок вообще знал про Натаниэля? Не то чтобы мальчик был тайной, но про раны до сих не было никаких точных заявлений. Как сказал Ваймак, всё будет держаться в секрете до дня суда. Реакцию общественности предугадать невозможно, но она однозначно будет большой. Не похоже, что Грамси говорил от балды. Придурок откуда-то узнал несколько подробностей дела. Это раздражало. Неведенье бесило. Миньярд не знал, что ещё может всплыть и в каких масштабах. Парень так и застыл на тропинке, обдумывая свои дальнейшие действия. Определённо требовалось поговорить с Ваймаком. Будто подыгрывая парню, вселенная дала ему подарок. Дэвид направляется прямо к нему и судя по выражению лица, он зол. — Копы! Валим! — громко усмехается Миньярд и щурится, когда мужчина подходит вплотную. Ваймак хмурится и зачем-то осматривает его. Взгляд беглый, но цепкий. Не найдя ничего, за что можно было бы зацепиться, он вздыхает. — Я встретил Грамси. Что ты сделал? — голос напряжён, но не агрессивен. Эндрю нравится, как Ваймак ведёт себя. Мужчина всегда достаточно держит себя в руках, насколько возможно усмиряя свой вспыльчивый нрав. Прямолинейные и немного грубые вопросы лучше, чем беспочвенное обвинение. Миньярд легко пожимает плечами. — Это важно? Ты просил, чтобы без свидетелей, их не было. Думаю, тех ребят можно отнести скорее к соучастникам, — Эндрю забавляется, вспоминая, как все стояли, словно статуи и не спешили вмешиваться, когда милый разговор приобрёл чуть более дерзкие нотки. — У него была кровь, Эндрю. Я не прошу говорить всё, но мне нужно знать минимум на случай проблем. — Скажем так, мне пришлось его заткнуть. Проблем не будет, — заверяет парень. — Лучше скажи, откуда Грамси знает, что с Натаниэля срезали кожу? Эндрю намеренно повторяет слова Ричарда, когда Дэвид напрягается, он понимает, что это правда. Ненависть к Натану возрастает в прогрессии. — Как много людей это слышали? — Ваймак включает свой профессиональный режим копа и Эндрю едва ли не блюёт. Это отвратительно и мерзко, но, к сожалению, сейчас не тот момент, когда стоит препираться с мужчиной. Всё в Дэвиде кричит о ярости и опасности. — Баскетболисты, девять человек. Они не выглядели заинтересованными, а Ричард на время не угроза, — спокойно отвечает Миньярд, но не может не перенять серьёзность от старшего. — Я разберусь с этим, понадобится пара дней, чтобы узнать точный источник Ричарда. — Дэвид, — Эндрю предупреждает и замечает мельтешение за его спиной. — У меня есть догадка, но я должен убедиться, — мужчина тяжело выдыхает, пятернёй зарываясь в волосы. — Оставь это мне, пацан. Сделав шаг в сторону опекуна, Эндрю на секунду задерживается. — Ты скажешь мне, как только выяснишь. Я должен знать, чего ожидать, — тихо говорит он и направляется к идущей к ним компании. Натаниэль что-то оживлённо говорит Эбби, крепко держа Аарона за руку. Ребёнок немного вспотел, пока прыгал на батуте и сейчас его лицо было красным от перепада температур. Аарон накинул на него свой шарф, чтобы тот не простыл. Миньярд чуть ли не светится изнутри и улыбается, когда Натаниэль поворачивается к нему, рассказывая про какой-то супер крутой прыжок, который ему показал Эдд.***
Поздний ужин, вопреки традициям их маленькой семьи, уже в который раз проходит не так как должно. Эндрю отмечает, что изменение в устоях их быта ему не по душе. Часть его жаждет готовки и извечных косяков Аарона, к чему добавляется желание увидеть, как ребёнок впишется во весь этот переполох, царящий в пятничный вечер. Натаниэль уснул в машине, стоило им отъехать от школы. Что удивительно, мальчик не проснулся, когда его заносили в дом. Эбигейл была немного расстроена, что он не поел, но не более. Будить ребёнка никто не захотел. Он вымотался как морально, так и физически — по словам Аарона, Натаниэль достаточно проникся подражанием кенгуру. За ужином Миньярд показал десятиминутное видео-доказательство того, насколько неуклюж ребёнок на батуте. Даже со всеми этими мягкими падениями и инерционными подлётами он смеялся. Достаточно громко и заливисто, будто никогда до этого не веселился. Чистый, искристый и полный счастья смех был приятным спутником в этот вечер, пусть его обладатель и спал на втором этаже. Аарон вырубился на кровати Эндрю во время документального фильма, который сам же и поставил. Прошло чуть более пятнадцати минут от начала фильма, как Миньярд засопел. Досмотрев фильм в одиночестве, Эндрю с весельем представлял, как именно завтра вкинет несколько спойлеров посреди разговора. Аарон, конечно же, нихрена не поймёт, а потом, когда станет смотреть — а Эндрю уверен, что это будет в следующий вечер — из соседней комнаты прилетит несколько отборных матов. Что же, это должно стоить четырёх часов потраченного времени. Веранда на заднем дворе встречает привычной тишиной. Детские качели как обычно привлекали внимание. Эндрю до сих пор не узнал, почему они всё ещё остаются здесь. Куда целесообразней было бы убрать их и освободить место под беседку, о которой в последнее время всё чаще упоминала Эбби. Дверь тихо открывается. Рефлексы берут своё и Эндрю резко оборачивается. Парень удивляется, когда видит ребёнка, но внутри что-то отзывается одобрением. Ночные визиты Натаниэля становятся привычными. Мальчик выглядит заспанным, с торчащими во все стороны непослушными волосами и слипающимися глазами. Он широко зевает и аккуратно присаживается рядом. Видимо, проснулся Натаниэль недавно, но уже успел нацепить пижаму. Миньярд выгибает бровь, когда понимает, что на этот раз спереди изображена огромная мордочка хомяка. Сколько их Аарон накупил? — Вы меня не разбудили, — жалуется мальчик и проигрывает очередному зевку. Его слова звучат не так обвиняюще, как он планировал. Эндрю никак не отвечает. Натаниэль внимательно осматривает его пижаму, задерживая взгляд на широких чёрных штанах с надписями. — Что это значит? Выпустив тонкую струйку дыма, Миньярд выразительно выгибает бровь. Его лицо остаётся таким же обманчиво-спокойным, но Натаниэль понимает его удивление и дуется. — Ты не слышал ругательств? Мальчик трясёт головой. Эндрю хмыкает. — Значит неважно. Подрастёшь на два-три года, тогда и поговорим. — Обещаешь? — Натаниэль будто просыпается — от сонливости ни следа. Его отвратительно огромные голубые глаза с надеждой смотрят на парня. Эндрю стискивает зубы до противного скрежета. За сегодняшний день он дважды успел проебаться. Если в случае с сокращением имени это было не так страшно, то давать надежду ребёнку, который не факт, что до конца года будет с ними — это очень серьёзно. И ведь Миньярд знает, как подобные незначительные фразы обнадёживают и всё равно сказал. Не подумал. Но с другой стороны, даже если про мальчика вдруг вспомнит его дядя и решит забрать, они ведь могут поддерживать связь, да? Не то чтобы Миньярд будет писать каждый день, но ведь с Рене он как-то общается иногда. Да и Аарон просто не даст малышу потеряться. О чём ты, блять, думаешь? — Если к тому времени не узнаешь сам, — в итоге говорит Эндрю и тушит сигарету. Натаниэль кивает и улыбается. Не уголками губ, не остро и резко. А мягко и так счастливо, что это странно. Его взгляд смягчается и становится мечтательным, когда мальчик переводит его на чистое небо. Эндрю готов поспорить, что в его рыжей голове нет ни единой адекватной мысли. — Мне понравилась ярмарка, — тише, чем раньше, начинает мальчик и притягивает к себе ноги. Уложив подбородок на колени, он обнимает ноги и выглядит совершенно крошечным в сравнении с Миньярдом. Это с учётом того, что Эндрю реально осознаёт свои размеры. — Было много людей и, если честно, поначалу было страшно… Но Эбигейл держала меня за руку, представляешь? Она рассказывала про свою молодость, и купила мне пирог, и подарила браслет! Ваймак попытался выиграть в дартс, кажется, игрушку, но не смог, — он тихо рассмеялся. — Те подростки в спортивном зале, немного смутили, и кроме Кейтлин и Эдда я никого не узнал, но они мне понравились. Кейтлин милая и добрая. А Эдд показал, как прыгать на батуте. Это было весело, — улыбка становится шире и Натаниэль спешит спрятать её в своих коленях. Эндрю слушал его, невольно задаваясь вопросом, было ли хоть раз, когда он мог так спокойно говорить о своих мыслях. Миньярд не понаслышке знает, что такое дерьмовое детство. Но у него был Аарон. Они всегда делили проблемы, мысли и эмоции на двоих. Со временем Эндрю пришлось научиться ограждать брата от части проблем, но у него был выбор. Он сам решил поступить так. Миньярд сомневался, что в жизни Натаниэля был хоть какой-то выбор. — Спасибо, что разрешили прийти, — куда-то в себя говорит мальчик, вызывая громкое фырканье старшего. — Это не то, за что стоит благодарить. Натаниэль встречает его серьёзным взглядом и складочкой меж бровей. — Нет. Это ваше мероприятие. Мне было бы неприятно, если бы пришёл кто-то, а я не хотел бы его видеть, — Натаниэль так серьёзен, что это смешно. Но его слова звучат так по-взрослому, что Эндрю просто не может отнестись к ним беспечно. Миньярду не остаётся ничего другого, кроме как согласиться: — Хорошо. — Хорошо. Зажигалка чиркает несколько раз перед тем, как Эндрю всё же прикуривает. От него не ускользает глубокий вдох ребёнка и какое-то странное расслабление худого тельца. — Что за прикол с пассивным курением? — максимально незаинтересованно спрашивает Миньярд, в то время как карие глаза внимательно следят за мальчиком. По-птичьи склонив голову, он хмурится: — Что это значит? — Вдыхание воздуха, содержащего табачный дым. Натаниэль обдумывает это и пожимает плечами. — Я плохо помню маму. В последние годы она сильно болела, врачи говорили, что это дипер, нет, диспр?.. Депрессия. Когда она не болела, она иногда курила. Этот запах напоминает о ней. Натаниэль говорит достаточно спокойно. Чувствуется тоска и горестная боль, но не сильнее обычного. Не похоже, что это больная тема, поэтому Эндрю решает спросить: — Какой она была? — Она… много улыбалась. Мне, по крайней мере. Мне было спокойнее, когда была рядом. Иногда, когда отец уезжал, она брала меня в город. Я не помню, что мы делали или как это было, но я помню, как мы ездили на машине. Она что-то рассказывала и смеялась. А ещё, совсем редко, когда они с отцом сильно ругались, она звала меня Абрам. Говорила, что это моё второе имя, но в документах его нет. — Ты бы хотел, чтобы мы звали тебя так? — Эндрю делает затяжку и чуть щурится от попавшего в глаза дыма. Мальчик быстро качает головой. — Это правда, что мне не нравится моё имя. Оно красивое, но напоминает о… — Натаниэль заметно погрустнел. — Абрам — это что-то, что является моей тайной. Отец никогда не называл меня так. Я был бы не против, если бы иногда использовали это имя, но не постоянно. Эндрю кивнул. — Я не люблю, когда меня трогают. Прикосновения вызывают неприятные воспоминания, поэтому если захочешь что-то сделать или тебе будет нужен физический контакт, ты должен будешь спросить. Эндрю не считал это слабостью, в конце концов при нежелательном контакте пострадал бы именно Натаниэль. Но мальчик открыл ему тайну, Миньярд должен был уравновесить чашу весов. Натаниэль серьёзно кивнул на его слова и заметно задумался, явно вспоминая все моменты их взаимодействий. Поняв, что не касался его — конечно, он не вспомнил про ночь с кошмаром, — мальчик вновь кивнул. — А тебе нравится школа? — неожиданно спрашивает он. — Эбигейл сказала, что этот год я могу доучиться дома, но с осени она бы хотела, чтобы я посещал школу. Что-то про общение и социализацию, я не совсем понял. — Старшая школа такая непримечательная, как и младшая: те же придурки, те же тупые правила и учителя. Меняется только возраст, — Эндрю пожал плечами. — Но я не знаю, что происходит в младшей школе, — Натаниэль хмурится. Между его бровей образуется та глупая складка, в которую Эндрю хочется упереться пальцем. Малой уже начал перенимать мимику Аарона. — Я… Мне нельзя было ходить в школу. Мама говорила, что у меня слабое здоровье, поэтому я всегда обучался на дому. Эндрю удивляется, ведь по словам Эбби у ребёнка нет никаких хронических заболеваний, но не показывает этого и спрашивает: — И каково это было? — Скучно, — Натаниэль пожимает плечами. — Ко мне приходили учителя, объясняли материал, давали задания. Учителя по математике и иностранным языкам меня хвалили. — Необычная комбинация, — Эндрю не удерживается и усмехается. — Не рано для иностранных языков? — Отец хотел, чтобы я был разносторонне развитым? Не помню, как точно он говорил. Обычно Натаниэль максимально избегал темы родителей, заменяя или называя Натана. Сейчас же он выглядел довольно спокойно. Эта двойственность вызывала вопросы. — Какой язык ты изучал? — Французский и немецкий, хотели ещё добавить испанский, но пока не стали. Это было… неожиданно. Чем больше он узнавал ребёнка, тем больше Эндрю убеждался в том, что Натаниэль — это сборище вопросов без ответа. Мальчик, едва научившийся походить на самостоятельное создание, вызывал намного больше интереса, чем более взрослые личности. Его рассуждения, зачастую слишком взрослые для десяти лет, вступали в нелогичную химию с полной неосведомлённостью младенца. Это забавляло. — Школа — неплохой вариант убить время. Нельзя охарактеризовать: плохая или хорошая. Ты должен попробовать сам и решить. Если тебе не понравится, Эбби может перевести тебя на домашнее обучение, — спокойно говорит парень. Эндрю помнит, как в разные периоды времени школа была либо спасением, либо адом. Он до сих пор не понял, нравится ли та, в которой учится сейчас. Она не была ни плохой, ни хорошей для него. Но Аарону она нравилась, поэтому Эндрю продолжал ответственно — насколько мог — посещать её. — Хорошо, я попробую, — решительно кивает мальчик и вместе со словами выпускает клубок пара. Эндрю тоже прохладно, но ещё не слишком сильно, чтобы заходить в дом, да и Натаниэль не выглядит замёрзшим. Вытянув ноги на ступеньки — он едва касался следующей, Натаниэль с надеждой посмотрел на Миньярда. — А сейчас видно Валоколапса? — Волопас, — с усмешкой поправляет Эндрю и с секунду рассматривает небо. — Да. Видишь Медведицу? А вот здесь, — указав пальцем в нужном направлении, парень начертил фигуру, — бумажный змей. Это Волопас. Ярчайшая в созвездии и вторая по яркости среди всех звезд на небе — оранжевый гигант Арктур…