Сон бабочки

      Вновь пополнив пластиковый стаканчик, Натаниэль покинул переполненную кухню. Всё тело приятно ломило после сегодняшней игры и безумно хотелось куда-нибудь присесть, но увы. Он, конечно, мог пристроиться на подлокотник или спинку дивана, но быть втянутым в разговор не было желания. Натаниэль вернулся к лестнице, ведущей на второй этаж, и примостился у самого её основания. Устало выдохнув, парень устроился прямо на ступеньках, наплевав на то, что будет мешать проходящим.       Шумные подростки перекрикивали басы музыки пока заливались литрами дешёвого алкоголя и расслаблялись. Слегка пухлые губы растянулись в полуулыбке, когда в толпе одноклассников Натаниэль заметил Бобби. Райли смеялся с их сокомандниками, едва удерживая себя на ногах. Примерно этого и стоило ожидать — сегодняшняя игра прошла довольно хорошо и они выиграли с приличным отрывом. Наверное, они и впрямь неплохо поднялись за лето.       Натаниэль не очень любил подобные вечеринки, предпочитая им небольшие сборы на четыре-пять человек, но всё же ему нравилась атмосфера. Свобода, которая окутывала всех, давала глоток воздуха, чего-то непривычного и увлекательного. Натаниэлю нравилось наблюдать, как с каждым выпитым глотком его друзья и просто знакомые становятся освобождёнными от переживаний и проблем. Сам же Натаниэль довольствовался тем, что смотрел. Ему не нравилось, когда к нему проявляли повышенное внимание за пределами поля или класса, поэтому он старался особо не выделяться. Иногда это было сложно достижимо. Например, как сегодня.       Стоило только какому-то парню обратить внимание на лестницу, его взгляд тут же остановился на растрёпанной рыжей макушке.        — Хэй, чувак, — заплетающимся языком проговорил тот и сделал нетвёрдый шаг в сторону Натаниэля. — Ты чего тут один? Это же всё в вашу честь, — он неопределённо помахал рукой.        — Устал от общения, — фраза выходит немного неловкой, так как парень всё приближается и вновь спотыкается, падая прямо в ноги Натаниэля.       Нервный пьяный смех на секунду оглушает музыку, но быстро растворяется. Парень собирается и присаживается рядом, полностью блокируя проход. Он ненамного выше Натаниэля, но этого хватает, чтобы колени мешали удобно расположиться на ступенях.        — Крис.        — Натаниэль.        — Я знаю, чувак. Типа кто не знает? — Крис вновь рассмеялся, задевая Натаниэля рукой. — Ты же забил тот крутой последний гол.       Натаниэль ведёт плечом. Последний гол забил не он, а Бобби. Но видимо пьяный мозг Криса уже отказался обрабатывать информацию.       Парень продолжает ёрзать на своём месте, в то время как Натаниэль возвращается к наблюдению за Бобби и товарищами по команде. Они вновь о чём-то спорят и со стороны это выглядит более чем комично. Натаниэль усмехается в свой стаканчик.        — Слушай, — Крис растягивает гласные и пытается сфокусироваться на чужом лице, но в итоге жмурится и побеждено вздыхает, — а ты встречаешься с кем-то?       Вопрос выбивает из колеи, заставляя Натаниэля тупо моргать несколько секунд.        — Нет? — он немного теряется и прочищает горло, более уверенно повторяя. — Нет. С чего вообще такой интерес?        — Оу, ну знаешь, все эти девчонки в школе, они продолжают обсуждать, да и парни тоже, — Крис пьяно захихикал, хрюкая в конце. — Ты мистер загадка для всех: спортсмен, почти ни с кем не общаешься, постоянно сливаешься со всяких тусовок, огрызаешься на придурков в хорошие дни, да и внешность у тебя примечательная. И в общем, всем интересно. Многие на тебя запали.       Слова вызывают странную неприятную реакцию. Натаниэль фыркает, поворачиваясь к парню.        — Многие? — тупо повторяет Натаниэль.        — Ага, — Крис без промедления кивает, а после чуть краснеет, отводя взгляд. — Ты вообще кем интересуешься?       Непроизвольно голубые глаза закатываются, а сам Натаниэль допивает свой сок.        — Я не интересуюсь, — просто отвечает он, ожидая реакции.       Пожалуй, это до сих пор было самым трудным. Ожидание реакции. Когда ему признались в первый раз — кажется, ему тогда только-только исполнилось тринадцать, — девочка, утверждавшая, что влюблена в него уже несколько месяцев, устроила настоящую истерику на его безобидную и искреннюю фразу. Гнев вперемешку с оскорблениями последовавшие за попыткой переубедить и убедить, что так не бывает, застигли мальчика врасплох. Позже того же дня, когда Натаниэль вернулся домой и был слишком тихим, Эндрю присоединился к нему в пустой гостиной и спросил в чём дело. Миньярд не стал подбадривать или мягко намекать, что Натаниэль ещё не дорос до какого-либо романтического интереса. Он просто пожал плечами и сказал, что это нормально. Нормально, что ему никто не нравится сейчас, как и нормально, если ему вообще никто никогда не будет нравиться. Гораздо более сложно было объяснить Натаниэлю, что существует несколько видов «нравится» и что в своё «нравится» к Миньярдам он вкладывает абсолютно другое значение. В тот вечер Натаниэль так и не понял различий в этих концепциях.       Сейчас же он знает. Как и знает то, что ничего не поменялось за эти годы. Он не интересовался ни девушками, ни парнями, даже если ему всё также продолжали нравиться близнецы, Бобби, Рене, Кейтлин и остальные близкие ему друзья. Натаниэль спокойно объяснял свою политику, а если кто-то не принимал этого, то шли они к чёрту.       В мутных глазах Криса проскальзывает удивление и что-то вроде лёгкой боли, но парень быстро смаргивает это.        — Оу, не знал, чувак.       Натаниэль пожимает плечами.        — Не парься.        — И типа вот вообще никогда ни разу ничего не было?        — Не-а, — тянет Натаниэль и усмехается с чужой реакции.       Сказать, что Крис в замешательстве — ни сказать ничего. Парень пытается взять себя в руки и встать, но шатается и едва не падает. Выпрямившись, Крис бросает извиняющийся взгляд на Натаниэля.        — Тогда, наверное, тебе это не понравится.       Натаниэль не понимает смысла его слов, он хмурится и хочет спросить, что тот имеет в виду, как голоса вокруг несколько затихают, а на смену громким битам приходит более спокойная песня.       Мелиса оказывается в поле зрения слишком быстро. Благодаря Бобби Натаниэль запомнил хозяйку дома в лицо и старался избегать весь вечер. Девушка решительным шагом направлялась сквозь толпу, неотрывно глядя на парня. Неприятный зуд поселился в затылке, заставляя Натаниэля подняться с места.        — Вот ты где, — победоносно ухмыляется чирлидерша.       Натаниэль лишь кивает, внимательно наблюдая за девушкой. Её ярко подведённые глаза опасно сощуриваются, когда она разглядывает его в ответ.        — Хорошая была игра.        — Ага, вы тоже хорошо постарались.       Фраза выходит немного неловкой и сухой, но Натаниэль не обращает внимания. Ему не нравится то, как оценивающе смотрит на него девушка. Мелиса замечает эту отстранённость в их светской беседе и переходит к тому, зачем и подошла.        — Не хочешь потанцевать? — Мелиса подходит ближе и заискивающе улыбается, протягивая ему руку.       У парня уходит не мало сил на то, чтобы сохранить своё лицо бесстрастным, в то время как в реальности хочется скривиться. Она это серьёзно?       Непроизвольно Нат отступает на шаг, когда к нему продолжают приближаться. Он хотел было бросить на Криса спасательный взгляд, но понял, что парень уже ушёл. Вот это везение.        — Нет, Мелиса, я не заинтересован в танцах, — резко произносит он и уклоняется влево, в более свободную часть коридора.       Девушка зависает на мгновение, хмурится, а затем хищно ухмыляется. Вновь оказавшись лицом к парню, она заправляет длинную прядь чёрных волос за ухо и обхватывает себя руками, сдавливая грудь с глубоким декольте и визуально делая её ещё больше.        — Тогда может прогуляемся? Могу показать тебе дом, заодно пообщаемся.        — Не интересует, — холодно отвечает Нат и собирается на выход.       Хватит с него социума на сегодня.       Натаниэль не успевает сделать и пары шагов, как его предплечье обвивают чужие руки, а длинные ногти впиваются в тонкую ткань рубашки. Нет нужды оборачиваться — это Мелиса, Натаниэль ощущает, как её грудь касается его руки. Горло мгновенно сжимается в отвратительном спазме.        — Да брось, я поняла, что ты у нас недотрога, — хихикает девушка, сильнее приваливаясь к нему. — Но разве тебе не хочется немного развлечься?       Её дыхание касается открытого участка кожи и вызывает неприятные мурашки. Натаниэль дёргается, желает вырвать руку, но Мелиса держит крепко. Раздражение вперемешку с отвращением сильнее охватывает грудь.        — Здесь так шумно, да? Может, я покажу тебе свою комнату? Она наверху, там тихо и…       Натаниэль недослушивает. Резко вырвав руку, он отталкивает девушку. Мелиса врезается в стену, хватаясь за её гладкую поверхность пытается сохранить равновесие и злобно смотрит на Ната.        — Что во фразе «мне это не интересно» тебе не понятно? — Натаниэль слышит, как рычит его горло.       К сожалению, всё ещё играют достаточно спокойные треки, из-за чего рядом стоящие люди обращают на них внимание. Мелиса замечает это, неловко улыбается и скидывает волосы с плеча прежде, чем рассмеяться и вновь выпрямиться. Её глаза горят решительностью и обманчивой невинностью.        — Боже, прости, я не думала, что тебя это так заденет, — она вкладывает раскаяние в слова, но Натаниэль чувствует лживость. — Может, я угощу тебя выпивкой в качестве извинения?        — Я не пью, — огрызается Натаниэль, краем глаза отмечая, что всё больше и больше людей обращают на них внимание.       Дерьмо.        — Прости, я правда не знала.       Натаниэль резко поворачивается к девушке и к ужасу замечает влажность её глаз. Твою мать. Она это специально.        — Всё нормально, просто отстань, — бормочет он.        — Натаниэль, я правда хочу извиниться. Что мне сделать, чтобы ты простил?       Мелиса делает небольшой шаг и прижимает руки к груди. Натаниэль слышит нарастающий звук переговоров вокруг. Его тошнит. Вот это дерьмо.        — Ничего. Просто отъебись, — вновь рычит он, чувствуя, как свободного места становится всё меньше.       Натаниэлю это не нравится. Неприятное ощущение ловушки всё больше давит, лишает воздуха. Ладони непроизвольно сжимаются в кулаки, плечи горбятся. Натаниэль не отводит взгляда от Мелисы. Девушка смаргивает первую каплю слезы и кажется, что детонатор срабатывается.        — Что с тобой не так?! — незнакомый голос звучит прямо на ухо, вместе с тем, как чужая рука опускается на плечо.       Натаниэль не отдавал отчёт в том, что делал. Рефлекторно ведёт плечом, скидывая прикосновение, а после замахивается, ударяя в незнакомца в живот.       Всё приходит в движение.       Голоса вливаются слишком внезапно. Крики, ругань, угрозы. Удары. Движение. Всего слишком много. Мало пространства. Ярость пожирает Натаниэля.       Он не чувствует боли от ударов — мозг их фиксирует, но где-то на задворках сознания. Натаниэль не хорош в драках — он ни разу не согласился на уроки от Эндрю, — но он бьёт, уворачивается и вновь ударяет. Кто-то хватает его за волосы, больно тянет назад. Натаниэль наотмашь бьёт и с радостью отмечает чей-то тяжёлый вздох позади. Хватка с волос пропадает, но Натаниэль не успевает толком ощутить этого. Его вновь хватают, но в этот раз за ворот рубашки и тянут. Тело достаточно послушно ведётся в указанном направлении, слышится противный треск хлопка, но Натаниэлю плевать.       Парень как можно быстрее перебирает ногами, не заботясь о том, куда и зачем его ведут. Лишь бы не ощущать этого давления на горло. Лишь бы пуговицы не впивали в кадык. Лишь бы кислород продолжал поступать. Натаниэль знает, что по факту ничего не мешает ему дышать. Это небольшое давление — неприятное ощущение, не более. Но он продолжает хвататься за ворот, пытаясь расстегнуть пуговицу, но вместо этого лишь царапая отросшими ногтями тонкую кожу горла. Зрение туманится. Натаниэль понимает, что не может дышать.       Он чувствует, как спина с силой упирается во что-то мягкое, что давление с шеи пропало. Но Натаниэль не ощущает этого. Он лежит на диване, кто-то продолжает наносить удары, кто-то — говорить, но Натаниэль даже не защищается. Он в другом проклятом доме, потерянный во времени и всё также не может дышать.       Кровь медленно стекает по лицу, попадая в рот, нос, заставляет кашлять, но это провоцирует лишь очередную волну боли. Шрамы вновь кровоточат, рёбра болят так, что невозможно сделать вдох — запнулся в спазме где-то на середине и не можешь сойти с этой точки. Что-то мокрое течёт из глаз, заставляя чаще моргать. Зрение плывёт, но Натаниэль наконец может сомкнуть зубы и захлестнуть всё это новой порцией боли. Той, которую он контролирует. Той, которая отрезвляет.       Резко всё прекращается. Натаниэль не осознаёт происходящего — всё как будто замедлилось, но в какой-то момент события проносятся с ошеломляющей скоростью и он уже на лужайке у дома, вдыхает прохладный ночной воздух. Это отрезвляет сильнее боли.        — Эй-эй, ты как?       Бобби заглядывает ему в глаза и протягивает бутылку воды. Райли выглядит обеспокоенным и побитым, но достаточно спокойным, чтобы понять, что драка кончилась. Натаниэль не отвечает. Принимает бутылку и быстро осушает её. Каждый глоток отдаётся болью, но он не обращает на это внимание. Натаниэля трясёт и это не холод. Он пытается делать ровные вдохи под счёт, как много-много лет назад его учила Би, как ни раз это делал с ним Эндрю. Но ни черта не выходит.        — Ты сможешь идти? — Бобби забирает пустой пластик и протягивает руку. — Там полное безумие, боюсь, если кто-то выйдет, он захочет продолжения. Давай отойдём немного?       Натаниэль несколько раз рвано кивает и поднимается с помощью друга. Он чувствует себя одним сплошным синяком, но отмахивается от этого. Главное не нарваться ещё больше. Бобби продолжает что-то говорить, то и дело оборачивается на дом, но это не важно. Натаниэль шатко бредёт без цели, медленно переплетая ногами.       Холодный ветер касается кожи, посылая тысячи и тысячи мурашек. Натаниэль ёжится, горбиться, желая уйти от неприятного контакта. До тех пор, пока Бобби не накидывает на его плечи свою джерси, Натаниэль не понимает, что его спина голая. Парень цепляется пальцами в тёплую ткань, как в спасательный круг.       Движение, отработанное до автоматизма, проходит мимо мозга. Долгие гудки неприятно раздражают, как и голос железной женщины, просящий перезвонить позже. Натаниэль сбрасывает, вновь повторяет манипуляции и получает тот же результат.       Бобби привёл его в какой-то сквер и усадил на скамейку, пока сам пытается дозвониться до кого-то. Всё это не волнует. Натаниэль концентрируется на том, что ему действительно нужно.        — Вызываемый абонент не отвечает. Нажмите один для перехода на голосовую почту или попробуйте ещё раз позже.       Бездушный голос раз за разом повторяет записанную фразу, а Натаниэль понимает, что не может дышать. Грудь сжимается в предательском спазме, когда он матерится и сбрасывает вызов, набирая другой номер.        — Рене? — слово царапает горло, но Натаниэль выдыхает, когда слышит ответ.

***

      Эндрю с лёгким удовлетворением осматривал площадку. «Райские сумерки» радушно приняли их большую компанию, даже если Эндрю не нравилась перспектива провести вечер в сопровождении своей команды и нескольких «левых» людей, в число которых входила Рене и пара незнакомцев. Сегодня был хороший вечер. Они выиграли в этом глупом стикболе, их тренер дал добро на вечеринку, а Аарон и Ники ни разу не поругались за день. Победа в чистом виде.       Виски приятно стекал по горлу, пока сам Миньярд внимательно наблюдал за пьющими сокомандниками. Не то чтобы он с ними ладил. Гордон всё ещё был задницей бо́льшую часть времени. Но сегодня он держал свои гомофобные высказывание при себе. Это несколько упрощало нахождение в его компании. Бойд, их капитан команды, продолжал травить шуточки, развлекая всю их компанию. Если судить по тому, что даже Аарон пару раз усмехнулся, получалось у него неплохо.       В целом вечер можно было записать в категорию неплохих. Усталость вперемешку с алкоголем сказывалась на всех из команды — после двух подносов с выпивкой, они перестали соображать достаточно, чтобы отправиться на танцпол.       Рене, единственная не пьющая в их компании, мягко улыбалась. Эндрю не знал, кто из ребят позвал её, но не имел ничего против. В конце концов не зря же он принял контракт от этого университета — Рене поступила сюда годом ранее Миньярдов и Хэммика. Это было глупо, но Эндрю как-то плевать. Он хотел, чтобы Уокер была настолько близко, насколько это возможно. За эти три года он ни раз убедился, что это действительно того стоило. Из-за университета Эндрю лишился всех, кому мог доверять. Возвращение Рене в зону доступа позволяло хоть сколько-то компенсировать это.        — Я скоро вернусь, — бросает он подруге, допивая стакан и поднимаясь с места.       Эндрю знает, что она поймёт.       Присмотри за ними, пока меня нет.       Проследи, чтобы Аарон и Ники не пострадали.       Мне нужно развеяться.       Рене лишь понимающе улыбается и возвращается к созерцанию танцевальной площадки.       Людей слишком много в сравнении с обычными днями. Связано это с тем, что сегодня была домашняя игра в Пальметто и многие забронировали отели в Колумбии, или ещё с чем, Эндрю не знал. Единственное, о чём он действительно заботился — минимизировать контакт с танцующей толпой. К тому времени, как он подходит к барной стойке, Эндрю измотан. Уворачиваться от конечностей незнакомцев на самом деле утомительнее, чем кажется.       Роланд занят какими-то заказами. Эндрю не возражает. Это позволяет перевести дыхание и успокоиться. Хотя навряд ли Эндрю сможет действительно расслабиться.       Это началось примерно в конце первого курса. Эндрю с братьями часто посещали этот клуб из-за его атмосферы. Пятничные вылазки в город стали чем-то, что помогло им сплотиться и сблизиться. Ники, казалось, был за любой клуб. Аарон — за тот, где нет всякого сброда. Эндрю — где есть симпатичные лица. Принятие своей ориентации до сих пор было чем-то трудным. Эндрю мог смотреть и отмечать привлекательность и сексуальность, но не идти на контакт. Его первый добровольный опыт был в Огайо в пятнадцать, когда тот симпатичный парень пристально разглядывал его несколько часов, а после подошёл заговорить. Естественно, это ни к чему не привело, кроме поцелуев и осознания, что Эндрю в полной заднице. По возвращении в школу эксперименты возобновились, но не заходили дальше неловких касаний и дрочки. Эндрю рвал с каждым, кто проявлял хоть малейшую симпатию, заходящую за рамки физической привлекательности.       А потом был первый год в университете и Роланд. Парень был старше и опытнее. У него проблемы со следованием указаний, но он учится. Эндрю неоднократно порывался всё прекратить, но бармен не проявлял признаков чувств, так что всё было в порядке. После особо грубых предостережений, Роланд довольно неплохо слушался. Благодаря постоянной мышке для экспериментов Эндрю многому научился и понял, но не позволял прикоснуться к себе. Дело было не в триггерах. Он просто не хотел чтобы хоть кто-то касался. Роланда, казалось, это не волновало.       Конечно же, Аарон видел всё. Видел, как он оценивающе разглядывает новичков в команде, как после тренировки следит за особо примечательными фигурами. Но Аарон ничего не говорил. Эндрю не знал, понял ли его брат или лишь догадывался, но не хотел поднимать эту тему. К удовольствию Миньярда, Ники был слеп ко всему. Он продолжал трещать про Эрика и обмусоливать каждого крепко сложенного парня в университете, не подозревая, что зачастую его кузен придерживается того же мнения (за исключением Клозе, конечно же).        — Повторить? — Роланд широко улыбается, появляясь в поле зрения.       Его волосы в беспорядке и слегка мокрые у корней, но это не портит впечатления. Эндрю чувствует, как тугой узел скручивается у него в животе, когда худые руки бармена сжимают полотенце. Длинные худые пальцы облепляет тонкая кожа, а широкие тёмные вены выступают вереницей паутины по всему предплечью.        — Подсобка, — коротко бросает Миньярд, отрывая взгляд от чужих рук, и уходит от стойки.       Путь выучен за это время до невозможного. В кармане небольшой ключ с пластиковой меткой, который должен быть исключительно у персонала, но Эндрю плевать. Роланд сам дал ему его, остальное не волнует.       Кладовка маленькая и забита разнообразными коробками на всех горизонтальных поверхностях. Когда дверь закрывается, здесь до невозможного темно, а лампочка под потолком слишком слепит и раздражает, так что Миньярд привычно игнорирует выключатель. Опершись локтями на одну из полок, Эндрю принимается ждать. Приятное предвкушение смешивается с лёгким опьянением. Тело — мягкое и ватное, покалывает от грядущего.       Роланд не заставляет долго ждать. Вламывается в хлипкую дверь и явно отработанным движением закрывает её на ключ. Глаза Эндрю уже привыкли к тьме, поэтому он видит, как мужчина медленно приближается. Конечно, он не может видеть лёгкой улыбки или блеска глаз Роланда, но Эндрю знает, что они там.        — Вас давно не было, — усмешка-факт легко срывается с чужих губ.       Возможно, Роланд хотел бы подойти ближе, положить руки на плечи Эндрю и даже прошептать это на ухо. Вместо этого же он останавливается в двух маленьких шагах и ожидает указаний. Хороший мальчик.       Эндрю оставляет фразу без ответа. Обхватывает чужую шею ладонью и приближает лицо вплотную.        — Руки при себе, — последнее, что он произносит перед тем, как соединить их губы в поцелуе.       Это неплохо. Не так слюняво, как в самом начале полового взросления Эндрю, без излишней агрессии, которая присуща выпускникам школы. Грубо, с жаром и тем напором, который правильно скручивает что-то внизу живота.       Они быстро меняются местами — ловким движением Миньярд заставляет мужчину упереться спиной в стойку. Он ощущает, как Роланд сжимает кулаки, а после размещает их на одной из коробок, до неприличия сжимая картон и тихо стонет.       Неплохо.       Проходит не так много времени, как Эндрю разрывает поцелуй. Его телефон жужжит в кармане, но сейчас немного не до этого. Быстро кинув мобильный на одну из коробок, он вновь впивается в податливые губы, усиливая хватку на тонкой горячей шее.       В поцелуях с Роландом есть что-то, вызывающее привыкание. То, как мужчина быстро подстраивается под любой ритм, с какой охотой отвечает, как заводится с их продолжительности — всё это посылает импульсы собственному возбуждению Миньярда. Не убирая руку с чужой шеи, Эндрю второй скользит по напряжённому телу, заставляя его мелко дрожать. Путь до брюк не бывает длинным и уже спустя мгновение до ушей доносится звон раскрытой пряжки.

***

       — Хэй, а где маленький гремлин?       Ники с размаху плюхается на соседнее место, заставляя девушку немного подпрыгнуть. Хэммик изрядно пьян. Из-за алкоголя и танцев его лицо ярко-красное, а рубашка расстёгнута на несколько пуговиц. Он опрокидывает в себя ещё одну рюмку перед тем, как положить голову на подлокотник диванчика и посмотреть на Рене.        — Отошёл ненадолго, — стараясь перекричать музыку, отвечает она и наблюдает, как лицо друга корчится в гримассе.        — Курит, да? Эти штуки его убьют.        — Ты мог бы попробовать поговорить с ним.       Рене не подтверждает, но и не опровергает его догадку, лишь придвигается поближе, предоставляя Ники своё плечо. Парень мгновенно пользуется этим, укладывая на него свою голову.        — Ну уж нет. Я как-то пытался, но он достал чёртов нож так быстро, что мне показалось, что я лишусь своих глаз. Кто вообще носит ножи под повязками?!       Рене тихо хихикает и гладит его жёсткие кудри.        — У него есть причина для этого.        — Да, я знаю, — Ники вздыхает и машет рукой. — Типа да, он не особо приветливый или общительный, но он не псих. Чтобы не говорил задница-Гордон или остальные придурки. Это, конечно, неприятно, когда он угрожает или бьёт, но, знаешь… Он же это делает по какой-то причине, да? Я не знаю всего, его границ или запретных тем, но они есть. И это его способ. И как же бесит, когда все эти придурки зовут его монстром или социопатом! Типа да, я знаю, что он до усрачки избил тех парней на первом курсе, но это было только из-за того, что они напали на меня. Я правда думал, что помру в том переулке… А потом появляется Эндрю и раскидывает их! Он выглядел как сраный Бетмен. Почему все помнят про драку, но не вникает в то, почему так вышло?       Рене мягко прижимается к Хэммику, который всё больше расстраивается.        — Ему не важно, что думают другие. Гораздо важнее, что ты и Аарон понимаете и принимаете его.        — Но мне так чертовски обидно! Это несправедливо!        — Я знаю, — Рене не может сдержать мягкой улыбки.       Ники странный и немного чересчур, но он любит близнецов. Ники странный и слишком любвеобильный, как изголодавшийся по ласке щенок, но он яростный и саморазрушительный в своей защите. Рене не может не радоваться за то, что он нашёл Миньярдов. И пусть их отношения — это вечные американские горки, но Ники любит её друзей просто за то, что они есть. То, чего они были безжалостно лишены в своё время, Хэммик, кажется, намерен возместить со всеми набежавшими процентами. Даже если иногда это выходит боком.       Ники удобно устроился на её плече и затих. Кажется, он задремал. Аарон, который подошёл промокнуть горло, с коварной ухмылкой сфотографировал эту сцену.       Телефон Рене оживает в кармане ровно в этот момент. И она действительно думает, что Аарон настолько добр, чтобы сразу прислать улику ей. Когда же на экране светится имя Натаниэля, она не может не испытывать напряжения.        — Нат?        — Рене? — его голос болезненно хрипит.       Рене приходится сконцентрироваться на слабом звуке из динамика, чтобы не потерять ни звука в этой какофонии шума.        — Я тебя отвлекаю?        — Нет, что ты, всё в порядке, — Рене ближе подносит телефон и жестом подзывает Аарона, всё ещё кружившего у столика. — Подожди секунду.       Она мягко выбирается из-под Ники и просит Аарона присмотреть за парнем. Схватив чью-то кожанку, она направляется сквозь толпу.        — У тебя всё хорошо?        — Да, всё в порядке, — быстро проговаривает Натаниэль и замолкает. Рене успевает выбраться сквозь заднюю дверь и оказывается в переулке для перекуров. — Просто… Мы можем немного поговорить?        — Да, конечно, — мягко отвечает девушка, пусть и чувствует, как тревога медленно распространяется по телу.       Насколько она знает, Натаниэль должен быть на вечеринке после игры. Он не хотел идти, но так как знал, что ни она, ни близнецы не будут свободны в эту пятницу и не смогут ему позвонить, решил-таки пойти. Видимо, всё прошло не очень хорошо.        — Как сыграли?        — О, это… Мы выиграли. Следующая игра через две недели.        — Поздравляю! Ты доволен тем, как справился?        — Наверное. Я не сделал ничего особенного, но и не лажал, — Натаниэль всё ещё хрипит, но звучит несколько более уверенно.        — Уверена, ты принижаешь свои заслуги, — Рене не скрывает лёгкого укора.        — Нет, я действительно не… — он не договаривает, замолкая.       Рене не уверена, сколько проходит времени, но уже дважды успела смениться курящая в углу компания. Она терпеливо ждёт, разглядывая ночное небо. Лёгкие тучи быстро бегут в неизвестную точку, а звёзды прячутся среди них. В Колумбии редко можно увидеть ясное небо, а когда выходит, то оно мрачно беззвёздно.        — Мне вас не хватает, — сокрушённо произносит парень и тяжело вздыхает.        — Мы тоже скучаем, Натаниэль, — Рене не врёт ни на йоту.        — Все вечеринки обычно дерьмовые?       Рене тихо смеётся.        — Думаю, это зависит от компании.        — Да, точно. Приедешь на Рождество?        — Я постараюсь.       Натаниэль хрипло рассмеялся.        — Как обычно. Милашка Рене всегда старается.        — Также, как и малыш Натаниэль всегда прикладывает все силы, — лёгкое поддразнивание не остаётся не замеченным собеседником.       Натаниэль вновь смеётся. На этот раз чуть дольше и чуть более искренне. Рене чувствует, как расслабляется. Обещание, данное ей мальчику много лет оставалось в силе — она никогда не требовала рассказывать всё. Но если Натаниэлю нужна была её поддержка или возможность выговориться, она с учтивостью предоставляла это.        — Можешь не говорить им, что я звонил?        — О каком звонке речь?       Пускай их разделяет несколько десятков миль, Уокер уверена, что Натаниэль усмехается.        — Спасибо, Рене.        — Тебе не за что благодарить. Я была рада тебя слышать. Береги себя.

***

       — Да, ты тоже.       Натаниэль сбрасывает вызов. Он откидывается на спинку скамейки, глубоко вдыхая ночной воздух. Звёзды всё также ярко освещают небосвод, пугая своим количеством непросвещённых. Хриплый голос Эндрю наполняет воспоминания, когда Натаниэль рассматривает знакомые силуэты и фигуры.       Синяки неприятно пульсируют тупой болью, заставляя морщиться. Натаниэль ёрзает, пытаясь найти менее болезненное положение. Выходит плохо. Он с ужасом ожидает реакции Эбигейл и Ваймака на его вид. Что же, видимо, его вновь ждёт поучительная лекция. В свою защиту Натаниэль может сказать, что не виноват. Или виноват? Он так запутался в этих критериях, что уже и не знает. Оно и не важно. Важно то, что подростки — то ещё дерьмо. И почему его сверстники не могут быть такими же, как одногодки Миньярдов? Насколько Натаниэль помнил, адекватных там было куда больше. Или просто ему так везло и он видел только их. К чёрту. Натаниэль просто хочет быть старше.       Бобби сидит рядом и лишь изредка бросает на него любопытные взгляды, в остальном же всё его внимание сосредоточено на телефоне. Чувство благодарности сжимает Натаниэлю горло. Райли опять присматривал за ним, будто за неспособным ребёнком. Из-за него он рано ушёл с этой долбанной вечеринки и ввязался в драку. А Натаниэль даже поблагодарить не может. Хреновый из него друг всё-таки.        — Сколько ударов я пропустил? — его голос опять хрипит из-за долго молчания. Натаниэлю приходится прочистить горло.       Краем глаза он замечает, как Роберт отрывается от светящегося экрана и поднимает голову к небу.        — Ты про то, что играл в боксёрскую грушу?        — Всё было не так плохо.        — Перед этим ты был похож на разъярённого котёнка. Не знаю, хуже это или лучше, — Бобби пожимает плечами и наклоняет к нему голову, ухмыляясь.        — Да пошёл ты, — беззлобно фырчит Натаниэль и пихает друга в бок. — Твоя бабушка будет недовольна, если утром обнаружит меня на кухне?        — К твоему счастью, я предупредил её, что такой расклад возможен. Ну и ты её любимчик, так что не думаю.        — Не знал, что пользуюсь популярностью у женщин постарше.        — Фу! Чувак, это было мерзко.       Натаниэль смеётся и медленно поднимается со скамейки. Это больно и неприятно, но он позволяет себе лишь сморщиться.       Телефон, всё ещё зажатый в крепкой хватке, на мгновение ослепляет. Натаниэль быстро набирает: «Всё в порядке. Прости, что отвлёк, просто хотел сказать, что мы выиграли сегодня» и запихивает гаджет в карман, следуя по ночным улицам за Бобби.