Планета волков

Спустя почти месяц вынужденного отсутствия Года вернулся к своей работе. За это время в команде поваров появился Марк - молодой мужчина 32 лет, легко влившийся в коллектив благодаря чувству юмора и белозубой улыбке, не сходившей с загорелого лица. Едва избежав смерти, Года чувствовал небывалый душевный подъём и ясность мысли. Зрение словно улучшилось: ему казалось, что раньше он смотрел на мир через мутное стекло, теперь же все краски стали ярче, приобретя множество дополнительных деталей и оттенков. Кроме того, он обнаружил в себе талант по запаху определять съедобность того или иного местного растения и с успехом добавлял их в рацион колонии. Увы, поделиться своими открытиями ему было не с кем. Благодаря своему уступчивому, неконфликтному характеру он одинаково хорошо общался с коллегами по кухне и с теми колонистами, с которыми чаще всего пересекался в общежитии. Но друзей Года так и не завёл, о чем он иногда с грустью задумывался. По вечерам, если оставались силы, Года присоединялся к общим посиделкам у костра и слушал, как мужчины рассказывали истории и смешные случаи из жизни на Земле. В один из по-прежнему тёплых вечеров он засиделся у костра до поздна. Когда глаза начали слипаться, Года неспешно отправился к общежитию по узкой тропинке, протоптанной между зарослями высокого кустарника, любуясь россыпью сотен звёзд, складывающихся в незнакомые землянам созвездия. Внезапно тишину ночи прервал шепот, и тихое бормотание, раздавшееся в нескольких метрах от тропинки. Года невольно замер и прислушался, пытаясь понять, что происходит. В этот момент в тишине раздался стон наслаждения, делая ситуацию вполне однозначной, затем ещё один, и ещё, перемежающиеся шлепками и вздохами. Наконец, Года смог сбросить оцепенение и быстро зашагал к общежитию, стараясь забыть услышанное и стыдясь неожиданной для себя эрекции. Нет, Года никогда не представлял себя в одной постели с парнем, но и с девушками он не испытывал острого удовольствия, решив, что секс - это просто не для него. Тем удивительнее для него была столь однозначная реакция собственного тела. Дойдя до корпуса общежития, парень быстро разделся и провалился в беспокойный сон, наполненный чьими-то стонами и вскриками. Отсутствие женщин, по началу совсем не ощущавшееся, внезапно вышло в колонии на первый план. В воздухе витало напряжение. По слухам, несколько мужчин объединились в пары и бегали уединяться в лес, что сперва резко осуждалось большинством колонистов. Но уже через пару недель многие мужчины переменили своё мнение на счёт порочности однополых связей. Жертвами всеобщей травли стали несколько парней из числа выживших после болезни. Мужчины начинали громко свистеть, улюлюкать и выкрикивать пошлости, стоило одной из жертв появиться в поле зрения. Возможно, такое действие оказывала местная природа, или же сказывалось отсутствие хоть какого-то начальства, способного приструнить устраивающих беспорядки колонистов, но ситуация накалялась с каждым днём. Усугубляли напряжение и огромные, покрытые светлыми пятнами, бурые волки, вновь появившиеся у границ лагеря. В зоне видимости всегда находилась группа из двух-трёх волков, внимательно наблюдавших за жизнью колонистов. Волки не нападали, но и не уходили, сменяя друг друга каждые 8-10 часов. Они могли уходить и приходить с разных сторон, по какой-то причине избегая лишь реки и расположенного на её берегу леса. Годе везло: почти всё, что поварам требовалось собрать для приготовления пищи, можно было найти у берега реки или в лесу, волков он почти не видел. Раз в неделю каждому повару полагалось "свободное время". Можно было уйти уже в середине рабочего дня и сделать накопившиеся за неделю дела: постирать одежду, сходить в проэкторную посмотреть фильм, поспать, ну или просто погулять. В этот раз, освободившись пораньше, Года решил искупаться. Вода в реке местами едва доходила до середины бёдер. Можно было тщательно потереться, не опасаясь, что тебя вот-вот снесёт течением. Повесив одежду на перила маленького мостика, недавно сделанного рабочими, Года плавал на спине, наслаждаясь тёплой водой и солнечными лучами, согревающими грудь и живот. Рядом раздались голоса и на берег вышел Марк в компании незнакомого Годе мужчины. Увидев Году они явно обрадовались и, раздевшись, вошли в воду, присоединившись к плавающему парню. Спустя несколько минут они приблизились. - Года, ты знаком с Дэйвом? - спросил Марк, сверкнув фирменной белоснежной улыбкой. - Нет, но кажется мы виделись пару раз у костра, - ответил Года, недоумевая, что от него понадобилось мужчинам и предчувствуя что-то нехорошее. - Дэйв отличный парень, и знаешь, ты ему очень понравился. Как и мне. Вот мы и подумали: может быть такой красивый мальчик захочет немного поразвлечься с нами? Уверен, такого ты ещё не пробовал. В этот момент Марк встал в полный рост, продемонстрировав уже полностью вставший член, направленный на парня. По спине Годы побежали противные мурашки, он чувствовал, что парни просто так не отстанут. - Эмм.. Знаете, я как-то не по этой части. Я, наверное, пойду... - еле слышно пробормотал Года, пятясь в сторону берега. - Ну куда ты так быстро собрался, - произнес Дэйв, стремительно приблизившись и схватив парня за левую руку, - если не хочешь трахаться сам, поработай своим хорошеньким ротиком, а потом мы тебя отпустим. Резко вздохнув, Года вырвал руку и что было силы побежал, едва не упав у берега, зацепившись о лежащую на дне корягу. Года бежал до тех пор, пока не увидел сарай для инструментов, в котором он и спрятался, убедившись, что за ним никто не гонится. Его сердце бешено колотилось, в голове он раз за разом прокручивал весь разговор, с отвращением и ужасом думая о том, что могло произойти, если бы мужчины его догнали. В сарае он просидел до самого вечера, голый и замёрзший. Когда он решился сходить за одеждой уже смеркалось, а на другом краю лагеря уже разжигали большой костёр. Боязливо оглядываясь, Года прокрался к реке, прикрывая пах руками. К его облегчению, там уже никого не было, а его одежда висела нетронутой. Пропали только кроссовки. Одевшись, парень босиком побрёл назад, раздумывая, что делать дальше, ведь с Марком ему придется работать ежедневно. Вдруг тишину разорвал чей-то вопль. За ним последовали несколько ружейных выстрелов, сменившиеся криками боли и ужаса. Спрятавшись за стеной одной из хозяйственных построек, Года выглянул из укрытия: вдалеке на фоне костра метались тени огромных волков, догоняющих своих жертв. Один из них с хрустом рвал какого-то мужчину, трое других волокли по земле своих пока живых жертв, оттаскивая их к границе лагеря и скрываясь во мраке. Оставшиеся в живых колонисты сгрудились в одну кучу и отстреливались от скалящихся волков из ружей. В этот момент Года увидел, что волк, до этого терзавший чей-то труп, посмотрел в его сторону и принюхался. Года бросился бежать. Почти не разбирая дороги в темноте, он добежал до реки, пересёк мост и понёсся по лесу, расцарапывая руки и лицо ветками, не замечая боли в исколотых травой и лесным мусором ногах. До смерти напуганный парень бежал до тех пор пока почва под его ногами внезапно не подалась вниз, и он, вместе с комьями земли и камнями, рухнул в овраг.