Часть 11
2 октября 2022 г. в 21:04
— Любовь моя, ты не хочешь объяснить мне, почему рассказал Поттеру про драконов и почему проводишь время с Малфоем? — Седрик насильно втолкнул меня в заброшенный класс на третьем этаже, встав у прохода, перекрывая мне все способы побега. Как будто я стал бы убегать.
— Я рассказал Поттеру, потому что это было честным, а Малфой предложил дружить. Как-то так… — Мне не хотелось ссориться с Седриком, он имел право злиться.
— То есть ты говоришь, что было честным предупредить моего соперника и дать ему преимущество?
— Седрик, послушай, — взмолился я, — я понимаю, как это выглядит, но правда. Поттер на четвёртом курсе, он не знает и половины того, что знаешь ты, плюс в последнее время его травят. Я не мог рассказать тебе и не рассказать ему, иначе бы я чувствовал себя плохо и недостойно.
Лицо Диггори, такое красивое, сейчас было странно отстранённым.
— Я бы предпочёл, чтобы ты не рассказывал своему бывшему о том, что потенциально может помочь ему победить, — нахмурился он. — Тебе не следует больше так поступать. И я не хочу, чтобы ты имел дело с Малфоем, — отчеканил он.
— Прости, но не тебе это решать. — Я принял это решение для себя ещё ночью, я хочу попробовать изменить свою жизнь, и даже если Седрик против, он будет вынужден принять, что Малфой отныне мой друг. Я ведь принял его участие в турнире.
— Рон, — черты лица парня смягчились, он подошел ко мне ближе, опустил голову на плечо и обнял, — мне не нравится Малфой и то, что он имеет на тебя виды. Будь хорошим мальчиком, и поступи как должно.
— Седрик, я люблю тебя, но не могу же я общаться только с тобой и Луной.
— Если бы я мог, ты бы вообще ни с кем не общался. — Он поднял на меня озорной взгляд, а затем внезапно укусил за шею.
— Ай! — Возмутился я. — Оставишь след.
— Я этого и хочу. — Он сжал зубы сильнее, так, что у меня дыхание спёрло. — Тебе разрешено общаться с Малфоем только при условии, что он будет знать, что ты принадлежишь мне. Понял?
Я честно не понимал, как относиться к этим собственническим замашкам. С одной стороны, мне очень нравилось, что Седрик настолько ценит меня, с другой — это было весьма накладно, и я предпочёл бы адекватную реакцию от него.
— Хорошо, Седрик. — Он так и продолжал кусать мне шею, стискивая нежную кожу всё больнее и больнее. — У тебя вампиров в роду не было?
— Кто знает?.. — загадочно сказал он. И отпрянул. — А с Поттером чтобы подобное было в первый и последний раз. Он принёс тебе слишком много боли и страданий, и не заслуживает ничего, кроме порицания.
— Я не могу этого обещать. — Я отвожу взгляд в сторону, стараясь не смотреть на Седрика. — Ты знаешь, что, в случае чего, я не смогу поступить не по совести.
— Я тебя услышал, но лучше бы тебе передумать.
Следующие несколько недель Седрика как подменили, он постоянно носился со мной как с писаной торбой, стараясь не оставлять с Лавгуд и Малфоем наедине. Иногда мне казалось, что он просто пытается меня изолировать ото всех — парень контролировал всё: от моего сна до приемов пищи. Я внезапно узнал, что слишком много ем жирного и слишком мало занимаюсь спортом. Седрик подтягивал меня по занятиям и давал литературу «для лёгкого чтения». Я понимал, что это всё забота, и принимал её с улыбкой. Он постоянно говорил, что любит меня, и у меня не было причин не верить.
А потом начал приближаться Святочный Бал. Все вокруг были озабочены тем, что им нужно кого-то пригласить. Казалось, директор собрался разводить бабочек в животе в промышленных масштабах. Я понятия не имел, что будет на нём происходить, но судя по наряду, который мне прислала мама, это будет что-то похожее на торжественный вечер из «Шоу ужасов Рокки Хоррора». Лучше бы это и правда было так, иначе слишком короткая мантия будет смотреться несколько смешно.
— И ты собираешься в этом идти на Святочный Бал? — спросил Седрик, когда увидел мою мантию. Мы как всегда проводили время вдвоём в заброшенном классе на третьем этаже.
— По-видимому, да, — пожал плечами я. Как по мне, всё было не так уж страшно, слегка по-хиппарски, но в целом ничего криминального. Мне, если честно, она очень даже понравилась.
— Я тебя из комнаты не выпущу, — заржал в голос Диггори.
— Правда? А мне нравятся рукава, — я задорно потряс буфами. — Ну правда, не так всё страшно, если вот тут отпороть и сделать прическу, может, глаза подвести, вместо туфель надеть кроссовки — будет весьма неплохо. А длину магией на вечер увеличу.
— Ни в коем случае. У тебя есть карманные? Закажем тебе парадную мантию.
— У меня есть небольшие сбережения…
— Хорошо, я тогда закажу что-то по своему вкусу.
Я хотел было сказать, что собираю деньги на то, чтобы поехать на фестиваль в Эдинбурге следующим летом. Но кто бы меня послушал? Ладно, видимо, для того, чтобы пойти на бал с любимым, мне придётся выглядеть «прилично».
— Кстати, я хотел сказать, на бал я пойду с Ханной Абботт.
— Прости, я ослышался? — Я, честно, немного охуел от подобного заявления. Который раз меня просто ставили перед фактом?
— Я пойду с Ханной, нам нужно будет танцевать вальс в самом начале, с тобой это, очевидно, будет невозможным. — Так вот в чём проблема.
— Хорошо, ты идёшь с Ханной, я пойду с Луной и в своей мантии, — стараюсь звучать максимально спокойно и даже слегка улыбаться.
— Любимый, — он мягко целует меня в губы, — это исключено. Ты будешь выглядеть глупо.
— Возможно, мне просто нравится выглядеть глупо. — Я улыбаюсь и подхватываю мантию, и наклоняюсь к Седрику, чтобы поцеловать, но он резко отворачивается. Странный он в последнее время. Как будто изменился, совсем его не узнаю. — Как хочешь.
Я кладу своё рюшчатое нечто в коробку и ухожу. Возможно, я не прав. Возможно, стоит пойти на уступки и извиниться, сделать, как он хочет. Вероятно, Седрику будет лучше с Ханной Абботт или кем угодно. Сердце колотится и, кажется, оно способно разломать мои рёбра на мелкие осколки.
Нужно придумать, что делать с мантией, чтобы порадовать Седрика.
Луна помогла мне разобраться со всеми рюшами и кружевом, которые выглядели немного слишком: мы отпороли их и оставили голый каркас, в конце концов, мантия была сделана из шикарной винтажной ткани. Кроссовки я надевать всё-таки не стал — старые высокие берцы Билла помогли скрыть то, что штаны мне были явно коротки; Луна сделала мне хвост — я так и не срезал волосы, потому что, кажется, это нравилось Седрику — и подвела глаза.
— Ну, Дориан Грей, не иначе, — улыбнулась подруга, когда мы оба стояли уже собранными. — Уверена, Седрик глаз не сможет отвести.
— Боюсь, ему будет всё равно. Он игнорирует меня в последнее время.
— Ну такого Рональда Уизли игнорировать грешно. — Она подхватила меня за руку, и мы направились к Большому залу.
Внизу нас встретил Малфой, он одобрительно присвистнул при виде нас. И не понятно, кто понравился ему больше. Луна выглядела великолепно в лёгком светло-сером платье с блёстками.
Каким-то мистическим образом слизеринец остался тоже без партнера, поэтому Лавгуд согласилась пойти с нами обоими. Малфой был в классической чёрной мантии строгого кроя и выглядел невероятно. Я бы даже захлебнулся слюной, но мой мозг был занят тем, чтобы найти Седрика. Я крутил головой во все стороны, пытаясь разглядеть знакомую голову, но всё было напрасно.
— Они будут заходить чуть позже, — сказал Драко, а я ему благодарно кивнул. Всё-таки он всегда читал меня, как открытую книгу. Мы вместе, подставив свои локти Луне, направились в Большой зал.
Седрик и правда смотрелся прекрасно с Ханной. Я даже на секунду приревновал, но быстро остановился. Если он захочет быть с кем угодно, кроме меня, я просто отпущу его. Мне будет печально и больно, но такова жизнь. Я в последнее время только и делаю, что вывожу его из себя. Лучше не привязываться ни к кому, а то потом больнее только будет.
Я пригласил Луну на танец, и это смогло меня хоть немного отвлечь — спасибо МакГонагалл и её урокам танцев за то, что не позволили мне упасть в грязь лицом. Потом Луна сбежала от нас вместе с Джинни, которая уговорила Невилла пригласить её на бал, а к нам с Малфоем подкатили какие-то очаровательные француженки, они так много болтали и делали нам намеки на то, что не против потанцевать, что мы оба сдались и провели с ними почти весь остаток вечера. Драко говорил с ними на французском, что совсем уж покорило их сердца, меня, в свою очередь, обучили всем необходимым ругательным словам, а напоследок они пригласили нас обоих в Париж на лето.
Я, видимо в силу своего роста, от чего-то пользовался популярностью у девчонок, что ввело меня в полнейшее замешательство. Как можно строить глазки мне, когда рядом с идеальной белоснежной улыбкой стоит сам Драко Малфой? Абсурд, да и только. Кстати о слизеринце, он где-то раздобыл огненного виски и вмешивал нам его в пунш, от чего становилось намного веселее. Я и правда получал удовольствие от вечера, чего уж точно не ожидал. И моя мантия собрала миллиард комплиментов — спасибо золотым ручкам Луны. Что бы я без неё делал?
Расстраивало только то, что Седрик меня всё ещё игнорировал. От горя я немного переборщил с алкоголем, но понял я это слишком поздно, когда в обнимку с Драко сидел на ступенях лестницы перед Большим залом и плакался ему о тленности бытия.
— Я так устал от жизни в постоянном напряжении! — Я положил голову ему на плечо и рассматривал картину напротив. Это был какой-то пасторальный сюжет с овцами и милыми розовощёкими пастушками. — Почему нельзя оставить все эти нервотрёпки и просто жить счастливо?
— Это человеческая природа, Рон, — как-то грустно ответил Малфой. — Если бы всё было так просто, половины бы войн не случилось. И все бы жили в счастье и взаимопонимании. Утопия.
— Я так заебался, Драко. — На глазах выступали предательские слезы.
— И я заебался. — Малфой взял меня за руку и перекрестил наши пальцы. Я посмотрел на них, не до конца осознавая, что рука принадлежит мне, но отчего-то печаль немного отпустила. Он сжал мою руку чуть крепче.
— Я так рад, — язык у меня слегка заплетался, — что ты провёл со мной этот вечер, Драко. Я ожидал, что буду страдать и сидеть с кислой миной. Ещё и этот проклятый нарядец. Я пришёл в полнейший восторг, когда увидел эту древнюю мантию, но Седрик сказал, что она смехотворна.
— Тебе очень идёт. — Я не видел лица Малфоя, но отчего-то был уверен, что он улыбается.
— Благодарю, это всё заслуга мисс Лавгуд, — хихикнул я.
— Неправда, ты спас весь образ своей харизмой, — в тон мне дебильно захихикал Драко.
Мы начали откровенно ржать, привлекая к себе внимание.
— Мы такая пьянь, — сказал слизеринец.
— И кто в этом виноват?
— Французский язык и десять танцев без отдыха подряд, — отшутился Драко.
— Всё так! — Мы снова принялись ржать.
— Рональд Уизли, — услышал я впервые за вечер голос благоверного. Я поднял взгляд и увидел, что он явно недоволен моим поведением.
— Смотри, Драко, хахаль мой явился, — тыкнул я в него пальцем, но поздно понял, что двигал я рукой, за которую меня держал Малфой. — Ой, вот это было неловко.
— Ты встаёшь сейчас и следуешь за мной, — цедит Седрик сквозь зубы. Я отпускаю руку Драко и пытаюсь подняться на ноги. Грёбаная земля как будто на ссору нарывалась и уходила из-под ног.
— О капитан, мой капитан, — салютую я Малфою с улыбкой, — спасибо за вечер.
— И тебе спасибо. — Я ловлю улыбку Драко, и она даёт мне сил на предстоящий разговор.
Я плетусь, словно провинившийся ребёнок, следом за Седриком. Мы в полном молчании добираемся до того самого кабинета, который я уже начал считать нашим. Он пропускает меня вперёд и захлопывает за мной дверь, совсем как после первого испытания.
— И что это было? — Он смотрит на меня презрительно.
— Я хорошо проводил время со своим другом, а потом пришёл мой парень, и я ушёл с ним.
— Почему ты пьян?
— Потому что я хотел быть пьяным. Знаешь ли, не очень приятно, когда человек, которого ты любишь, игнорирует тебя десятый день кряду.
— Почему ты не купил ту мантию, что я сказал?
— Потому что мне нравится эта, и сегодня многие её тоже оценили, — мой проклятый язык, развязанный алкоголем, не давал мне покоя. Я нёс всё, что в голову придёт.
— О да, ты сегодня блистал. — Он недовольно осмотрел меня. — Скажи, что мне с тобой делать? Меня ты не слушаешь, ведёшь себя как попало, ещё и со своим Малфоем по углам зажимаешься.
— Не зажимаюсь я ни с кем. Позволю себе заметить, это ты пошёл на бал с какой-то левой девчонкой и провёл весь вечер с ней… — Я чувствую, как мою щёку обжигает от хлёсткой пощёчины. Непонимающе я смотрю прямо ему в глаза и вижу в них только ненависть.
— Ну вот, доигрался. — Он потирает свою ладонь, а я касаюсь холодными пальцами своей щеки. Всё ещё не верю в то, что всё происходящее — не игра алкоголя в моей крови и мозгу. — Я терпеть не могу, когда ты мне перечишь. Запомни это уже.
— Ты что, ударил меня?
— Ты сам в этом виноват. — Диггори смотрел взглядом, полным отвращения. От этого становилось дискомфортно.
— Знаешь, ровно так же мне сказал Поттер.
— Возможно, Поттер иногда прав.