Дом там, где сердце

— Ну, — сказал Риэр, неловко почесав подбородок, — наверно, пора прощаться. — Пора, — подтвердил Дани и улыбнулся. Несколько мгновений они стояли молча, глядя в разные стороны, и юный ведьмак почти невольно прислушался, точно хотел убедиться, что у их разговора не было непрошенных свидетелей. В просторном каминном зале сгустилась неприятная гулкая тишина, и портреты незнакомцев на стенах, казалось, с любопытством наблюдали за затянувшейся сценой. Риэр кашлянул. — Береги себя, — сказал он. Дани кивнул. Меньше всего на свете юному ведьмаку хотелось оставлять спутника, хоть он и знал, что в надежных стенах замка Кимбольт тому ничего не угрожало. Планы Дани оставались смутными — должно быть, он и сам пока не решил, куда направится дальше, и Риэр с трудом сдерживался, чтобы начать упрашивать его поехать вместе с ними. Парнишка ясно дал понять — в Нильфгаарде ему делать было нечего. У этого решения имелись веские, неоспоримые причины, но Риэр, знавший все это, тем не менее, чувствовал, что бросал вверенного его заботам младшего на произвол судьбы. Уезжать каждую весну из Каэр Морхена было в разы проще — там Дани жил среди знакомых людей и хорошо изученных мест. Теперь же юный ведьмак оставлял названного братца совсем одного во враждебном чужом мире. И тяжелое чувство вины начинало грызть его заранее. Заметив, похоже, его не больно-то скрытые терзания, Дани протянул руку и коснулся плеча Риэра. — Мы прощаемся не навсегда, — пообещал он, и юный ведьмак пожал плечами. — Наверное, — обронил он, и ему вдруг вспомнилось, как всего несколько недель назад почти точно так же Дани прощался с Лето. Глупый мальчишка снова, как неожиданно показалось Риэру, совершал прежнюю ошибку — легко отказывался от общества того, кто с радостью готов был следовать по Пути вместе с ним. И точно так же, как Лето, юный ведьмак не смог найти нужных слов, чтобы заставить его одуматься. — Я тебе кое-что дам, — подумав еще секунду, заявил Риэр. Он суетливо порылся в карманах куртки, нащупал нужную вещь и аккуратно вытащил ее на свет. Дани, не скрывая удивления, глянул на странный подарок, а потом — на Риэра, скептически подняв бровь. — Это манок, — пояснил юноша, — если подуешь в него, явится ворон, и ты сможешь с его помощью передать послание нашему другу Регису — помнишь, он прибыл на мой зов в Ард Каррайг, когда мы только… пытались спасти тебя. Дани осторожно принял вещицу из рук Риэра и с сомнением покрутил ее в пальцах. — И что же — вампир станет мне помогать? — уточнил он. Риэр пожал плечами. — Уж не знаю, чем он руководствуется, — ответил он, — но никого из нашей семьи Регис еще ни разу не подводил. Может быть, на твой зов он и не явится, но, по крайней мере, ты сможешь попытаться. Дани кивнул и поспешно, словно боялся, что Риэр передумает, спрятал манок в карман. Потом, будто вдруг вспомнил о чем-то, замешкался на мгновение и вытащил аккуратно сложенный и запечатанный капелькой воска листок бумаги, протянул его Риэру. — Ты вернешься в Каэр Морхен раньше, чем собирался, — говоря это, Дани отчего-то старательно прятал глаза, — передай мое послание Лето. Риэр, буквально чувствовавший смущение собеседника, не желая ставить его в еще более неловкое положение, взял письмо и тут же спрятал поглубже за пазуху — чтобы ни один портрет не успел заметить его маневра. Дани благодарно улыбнулся. — До свидания, Риэр, — юноша протянул руку, и ведьмак обхватил пальцами его предплечье. — До встречи, брат, — ответил он наконец. Быстрее и безопаснее всего, как полагал Риэр, добраться до Нильфгаарда можно было, просто воспользовавшись порталом барона Кимбольта, но Роше сказал, что вернуться им полагалось из Оксенфурта, чтобы подхватить с собой солдат из почетного караула принца. Заблику предстояло вновь делить седло с Риэром — Кастора они решили оставить Дани, а Заяц, похоже, вовсе не возражал против того, чтобы нести двух седоков, вместо одного. Однако после первых часов пути Юлиан, всю дорогу весело болтавший с Айрой, пригласил принца в свое седло, и дальше они ехали, перешептываясь, хихикая, а время от времени затягивали песни на два голоса. Риэру это все ужасно не нравилось, но возражать он не стал, боясь подтвердить глупое убеждение эльфа, будто юный ведьмак ревновал своего возлюбленного к нему. Доехали быстро, один раз остановившись на ночлег в симпатичной придорожной таверне, и хозяйка встретила гостей, как родных. Роше, которого в этих землях, конечно, хорошо знали, женщина отчего-то называла «добрым милсдарем» и старательно смотрела куда-то в сторону, подавая на стол. Но исходе второго дня пути спутники въехали в Новиградские ворота Оксенфурта, и Зяблик, выпрямившись в седле, огляделся по сторонам и невесело усмехнулся. — Главное не встретить никого из университетских профессоров, — заявил он, — чтобы не пришлось объяснять им, почему это я не хожу на лекции весеннего семестра. Ночь они провели в Оксенфурте — Риэр и Юлиан остановились в «Алхимии», чтобы не мозолить глаза академической публике, а наутро уже стояли перед порталом в кабинете Ректора Университета и готовились к завершающему этапу недолгого путешествия. — Может, стоило предупредить кого-нибудь, что я прибуду вместе с вами? — неожиданно спросил Риэр у Роше, и тот немного снисходительно улыбнулся, словно угадал, какие сомнения терзали юношу. — Не порти мне сюрприз, — барон подмигнул бы, если б мог проделать это единственным глазом, — твоя матушка так обрадуется, что меня, может, даже наградят. Редко я привожу из поездок такие приятные подарки. Риэр благодарно ему улыбнулся, кивнул и отважно шагнул в замерцавший синими всполохами портал. Из большого телепортационного зала Вернон Роше, откланявшись, сразу отправился по своим делам — ему предстояло убедиться, что за время его отсутствия в Империи не произошло ничего ужасного, и, как он сказал, похлопотать о новой отлучке. Айра, тепло обнявшись с Зябликом и пожав руку Риэру, поспешил к Лее, по которой успел ужасно соскучиться, и двое нежданных гостей остались наедине. — Ты, наверно, хочешь сперва повидаться с родителями? — осторожно спросил Риэр, надеясь, что тон его не выдавал истинных чувств. Юный ведьмак вдруг по-настоящему испугался, что возлюбленный бросит его совсем одного. Императорский дворец когда-то был Риэру домом, он не забыл расположение галерей и комнат, но бродить по ним в одиночестве, гадая, где разыскать матушку, или уместно ли отвлекать от важных дел саму Императрицу своим неожиданным визитом, юноше совершенно не улыбалось. — Позже повидаюсь, — отмахнулся Зяблик, его ладонь скользнула в руку Риэра, и сердце юного ведьмака затопила такая волна теплой нежности, что он на миг зажмурился, чтобы совсем уж не опозориться — и куда только делся хваленый эффект ведьмачьих мутаций? Слоняться по дворцу без дела долго им, однако, не пришлось. И первым, кто попался им на пути, оказался, как ни странно, мастер Лютик. Он словно ждал гостей — а, может быть, Айра или Роше успели сообщить, что вернулись в Нильфгаард не одни. Так или иначе, мамин ухажер, вышедший прямо на юношей из-за очередного поворота галереи, ничуть не удивился такому совпадению, щедро распахнул объятия, заключив в них сперва Зяблика, а потом и Риэра. — Идемте, — Лютик ухватил обоих за руки и настойчиво потянул за собой, и те безропотно подчинились. Виконт привел их в светлую Голубую гостиную, где раньше обычно собирались почетные гости, чтобы провести вечер за неформальной беседой. Теперь, как с порога заметил Риэр, назначение комнаты поменялось — исчезли удобные диваны, кресла и пуфики, большой резной клавесин и низкие столики для угощений. Вместо них появились высокие книжные шкафы светлого дерева и тяжелый широкий стол, из-за которого, стоило двери отвориться перед гостями, поспешно поднялась матушка. Должно быть, ныне Рия вар Эмрейс приспособила бывшую Голубую гостиную — которая перестала быть такой уж голубой — под свой личный кабинет, в котором властвовала безраздельно. Матушка обошла стол и, не дав Риэру и слова сказать, привстав на цыпочки, заключила его в крепкие объятия, оставила на обеих щеках по дюжине горячих поцелуев, и лишь после этого милостиво отпустила. Риэр смущенно улыбнулся. — Я обещал вернуться летом, — попытался он оправдаться, хотя никто его об этом не просил, — но вот — смог вырваться пораньше… — Ах, мой дорогой, — матушка заглянула ему в глаза, — тебя так долго не было! — Ничто так не вдохновляет, как искренняя материнская любовь и всепрощение, — встрял мастер Лютик, перехватив руку Зяблика, — но, раз уж я привел блудного сына в родные объятия, спешу откланяться и прихватить с собой собственного наследника, — и он настойчиво повлек Юлиана прочь из кабинета. Матушка, словно и не заметила маневра виконта, повела Риэра к единственному сохранившемуся в гостиной голубому дивану, усадила его и кликнула слуг, чтобы те принесли «мальчику» что-нибудь поесть с дороги. Сама же Рия, перехватив ладони сына, придвинулась к нему поближе и потребовала, чтобы он рассказал ей «все-все». Масштабы этого «всего» умом охватить было сложно, и Риэр принялся невпопад рассказывать, как добрался в Новиград, а оттуда — в Вызиму, опустив при этом одну важную — и секретную — деталь. Матушка слушала его некоторое время, потом вдруг нахмурилась. — Но когда же тогда ты успел побывать в Эрленвальде и спасти моих рабочих? — спросила она неожиданно жестко, словно поймала сына на лжи. Риэр мысленно возвел очи горе. Врать маме ему совершенно не хотелось, хотя другой ее отпрыск, похоже, именно так и поступил. — Это был не я, — тяжело вздохнув, признался Риэр и, ожидая следующего сурового вопроса, задумался, как бы вывернуться из неприятной передряги — не сдать с потрохами сестру и не опуститься до вранья. Рии, впрочем, похоже, его пояснения и не требовались. Она нахмурилась на миг, потом усмехнулась. — Понимаю, — выговорила она, — а я еще удивлялась, когда мои разведчики сообщили, что следы на телах кикимор совсем не были похожи на раны от меча… — Рия сделала многозначительную паузу, но потом снова улыбнулась, — поговорю с Литой позже, — заключила она, — а пока — расскажи, как поживает Ее Величество Лилия? Ты ведь виделся с ней? Матушка расспрашивала его обо всем битый час, и Риэр успел за это время выложить все и о своем коротком путешествии, и о жизни в Каэр Морхене. Не без гордости он рассказал о том, как любили его мальчишки-ученики, как он тренировал их и учил уму-разуму. Рия кивала, внимая, но потом поинтересовалась деловитым тоном, без оттенка сентиментальности: — И что, ты думаешь, из этих юных ведьмаков выйдет толк? Риэр подумал пару секунд. — Если удастся провести их через Испытание без потерь — несомненно, — ответил он наконец, — зимой в крепости выживают самые сильные, ловкие и здоровые, их учат лучшие наставники на Континенте — ну и я — так что, да — через несколько лет на Путь выйдут достойные охотники на чудовищ. Рия задумчиво кивнула. — Я подумаю о том, как можно было бы им помочь, — сказала она, — скажем, если в летнее время поставить им достаточно продовольствия, это поможет пережить очередную зиму… Она, казалось, заговорила сама с собой, больше не глядя на сына, а тот наблюдал за мамой с удивлением. С каких пор госпожу Эмрейс заботила судьба ведьмачьей школы? Почему она начала задумываться о том, чтобы вложить в нее деньги, теперь, а не четыре года назад, когда туда отправился ее собственный ненаглядный сын? Рия, меж тем, видно, приняв какое-то решение, глянула на Риэра с улыбкой — на сей раз какой-то немного бледной и вымученной. — А как поживает Дани? — спросила она так суетливо, точно спешила выплюнуть изо рта загорчившую ягоду. У юноши по спине прошел неприятный холодок — матушка вновь подталкивала его к границе лжи, и он по-прежнему не хотел ее переступать. Рассказывая о путешествии, имени одного из спутников можно было просто не упоминать, от этого история почти не менялась. Но сейчас Рия задала прямой вопрос — может быть, первый из дюжины. — С ним было все в порядке, когда мы распрощались, — ответил Риэр. Это была чистая правда — конечно, с поправкой на время. Матушка помолчала, отведя глаза, потом снова кивнула — и Риэр с облегчением понял, что она поставила точку в собственных расспросах. Должно быть, простого подтверждения, что с таинственным юношей все в порядке, матушке оказалось достаточно, или она саму себя не хотела мучать лишними подробностями. С мамой Риэр провел еще некоторое время, пока та, извинившись, не попросила его уйти, чтобы дать ей возможность вернуться к делам. Юный ведьмак пообещал, что вернулся не на один день и задержится в столице, чтобы они могли поговорить еще, и Рия наградила его нежным поцелуем в лоб прежде, чем возвратиться за стол. Когда Риэр вышел из маминого кабинета, гадая, куда бы ему направиться дальше, его перехватил лакей и сунул ведьмаку в руку записку. Послание оказалось от Мэнно — брат писал, что узнал о возвращении Риэра в столицу, но пока не мог с ним увидеться. Он, однако, приглашал близнеца посетить их с Изольдой дом нынешним вечером, чтобы, как он писал, «поговорить в спокойной обстановке». Это приглашение распространялось и на Зяблика, и юноши, воссоединившиеся после краткой разлуки, отправились в гости, едва начало темнеть. Семейство Мэнно вар Эмрейса проживало в большом каменном особняке на самой окраине столицы. Женившись, брат сразу решил, что для его супруги и будущих детей куда лучше будет жить вдали от дворца и центра города, и дом, выстроенный по специальному проекту, окруженный нарочито диковатым парком за высокой оградой, выделялся на фоне однообразной архитектуры города, похожий больше на светлую туссентскую виллу, чем на жилище нильфгаардского аристократа. Строительство особняка завершилось только минувшей осенью, и сейчас Риэр посещал его впервые. Риэра и Зяблика встретил высокий, сияющий лысиной дворецкий, глянувший на гостей сквозь синие стекла круглых очков. Он поклонился с подчеркнутой вежливостью и сообщил, что хозяева уже ожидали гостей. Пока человек вел их за собой, Риэр успел внимательно присмотреться к нему и поймал себя на странном щекочущем ощущении смутного узнавания. Он уже видел этого дворецкого — даже, поднатужившись, мог припомнить его имя, и тот, словно перехватив его мысли, с улыбкой глянул через плечо. — С вашего позволения, Ваша Милость, мы уже встречались, — напомнил он мягко, — прежде я служил вашему товарищу — господину Геральту из Ривии. Но после продажи Корво Бьянко остался не у дел. Господин Мэнно взял меня в услужение месяц назад по рекомендации нашего общего друга, и для меня это огромная честь. Риэр улыбнулся, чувствуя, как смутные воспоминания, обретая четкость, вставали на свои места. — Геральт несколько раз вспоминал о вас, — заметил он, все еще отчего-то не сумев припомнить, что же именно говорил старый ведьмак о своем бывшем слуге, — Варнавва-Базиль, верно? — Юные госпожи Эмрейс — и за ними весь дом — зовут меня просто Базиль, — мягко поправил дворецкий. Мэнно и Изольда ожидали гостей в большой, наполненной мягким светом множества ламп, комнате, широкие — от пола до потолка — окна которой выходили в темный сад. Риэр припомнил, что главная гостиная на их вилле в Туссенте, где близнецы появились на свет, выглядела почти точно так же. Мэнно, первый согласившийся покинуть ее много лет назад, теперь, похоже, старался воссоздать для своих детей те ощущения, что переживал сам, когда был совсем маленьким. И у Риэра на сердце неожиданно потеплело. С их отъезда прошло так много времени — они с братом успели стать взрослыми — но ту, самую первую, самую жестокую обиду на близнеца Риэр так и не сумел забыть. А теперь она словно наконец начала таять в его сердце, и юный ведьмак обнял подступившего к нему Мэнно крепко и искренне, в первый момент не найдя нужных слов. Следом за супругом навстречу гостям поднялась Изольда. Риэр помнил ее дерзкой нескладной девчонкой, попытавшейся обыскать его пожитки, когда юноша впервые гостил в доме князя Миньоля. И теперь, несмотря на прошедшие годы и скрытый под складками легкого белого платья округлившийся живот, Изольда мало изменилась. Она двигалась осторожней и изящней, чем прежде, но походка ее осталась твердой и резковатой, а приветственные объятия — уверенными и чуть поспешными. Госпожа Эмрейс по-прежнему носила рыжие волосы, собранными в длинную косу, и столичного лоска в ней все еще не чувствовалось. Риэр подозревал, что, будь ее воля, Изольда могла бы навести при дворе собственные порядки — изменить моду и манеры податливых вельмож и их жен. Но супруга Мэнно была на своем месте, и никакого иного, похоже, не желала. После теплого приветствия, хозяева и гости расселись по местам. Им подали закуски, и Риэр, всегда неловко ощущавший себя в изящном обществе, исподволь стыдившийся своей одежды и манер, почувствовал, как извечная тревога отпускает его. Он был в доме, где ему были рады, а нарыв вражды с самым близким человеком на свете — братом-близнецом — прорвался, и рана начала подживать. Ухватив с принесенного подноса крошечную галету с сыром и виноградиной, Риэр поинтересовался, где были его племянницы — в последний раз он видел их совсем крошечными, неразумными и крикливыми. Изольда ответила, что Рию и Офелию уже уложили спать, но утром они будут рады приветствовать дядю и его спутника. Это, должно быть, означало, что Риэру и Зяблику было предложено переночевать в гостеприимном доме, и они оба, конечно, не возражали. Легкая беседа продолжалась еще несколько минут, когда на пороге гостиной появился Базиль и объявил о прибытии новых гостей. Риэр насторожился — он надеялся, что брат пригласил только их, и не больно-то хотел делить этот прекрасный вечер с кем-то еще. Но Мэнно поспешил подняться навстречу вторженцам, и Изольда последовала за ним. Появившаяся на пороге невысокая фигура, скрытая темным плащом, впрочем, сразу махнула рукой, веля отказаться от церемоний, и Риэр узнал Лею. Она скинула капюшон с головы, облегченно выдохнув, точно покров тайны тяжелым грузом лежал у нее на плечах. Следом за супругой появился, конечно, и Айра. Он приветливо помахал Риэру и Зяблику, а потом, аккуратно взяв Лею за руку, подвел ее к светлой бархатной софе и уселся вместе с ней. — Как хорошо, что есть место, где можно говорить обо всем, не опасаясь лишних ушей, — заговорила первой Императрица, — я благодарю вас за гостеприимство, — обратилась она к хозяевам, и Изольда, улыбнувшись, отмахнулась. — Любому, кто проводит так много времени в компании Литы вар Эмрейс, время от времени требуется убежище, — заявила она, и Айра рассмеялся. Лея же ответила смутной неуверенной улыбкой, потупив темные глаза. — Лита заботится — и обо мне, и об Империи, — не возразила — просто поведала она, — но порой ее забота бывает немного… излишней. — У нас дома вам всегда рады, — поддержал жену Мэнно, и Лея благодарно кивнула. Некоторое время Императрица расспрашивала Риэра и Зяблика об их путешествии, и юный ведьмак, оставив спутнику возможность солировать, слушал, как Юлиан излагал свою версию их приключений — тоже избегая поминать имя Дани. Наконец, удовлетворенная его рассказом, Лея кивнула и помолчала немного. — А мои дела… неважные, — сказала она наконец, — переговоры в Оксенфурте провалились — и с нашей стороны в этом никто не виноват, — она покосилась на Айру, словно именно его хотела в этом убедить, — но неудача может повлечь за собой серьезные последствия — недовольство Торговых гильдий, народные волнения и все в таком роде. Лита считает, что пора принимать решительные меры, чтобы отвлечь внимание разъяренной толпы и избежать бунта. — И что же это за меры? — с прохладцей уточнил Мэнно. Вопрос этот касался его напрямую — он сам входил в состав одной из гильдий, и вмешательство Литы, должно быть, казалось брату неприятной помехой. — Людям нужны либо очень хорошие новости, либо очень плохие, но не связанные с ситуаций на рынках, — со вздохом ответила Лея. — И Лита предлагает развязать маленькую победоносную войну? — Мэнно поджал губы, — как делал отец? Лея качнула головой. — Лита считает, что мне пора прибегнуть к «методу де Ридо» — так она это назвала. Все собравшиеся удивленно смотрели на юную Императрицу, а та, выдержав неловкую паузу, точно искала в себе силы продолжать, пояснила: — Когда мой отец женился на моей матери, несколько лет она не могла подарить Империи наследника. Об отце ходили… грязные слухи, его авторитет стремительно падал, и Ваттье де Ридо предложил объявить, что Императрица в положении, хоть это была и неправда. Моим родителям повезло — раньше, чем план был исполнен, на горизонте появилась я… — И теперь Лита хочет объявить, что в положении ты? — жестко спросил Мэнно. Лея обреченно кивнула, — и откуда она собирается взять младенца, когда подойдет срок предъявить его раздразненной толпе? Лея пожала плечами. — Она сказала, найти новорожденного сироту — дело нехитрое, даже полуэльфа, — ответила она, — а еще, как я и говорила, очень плохие новости отвлекут людей ничуть не хуже. Прежде, чем родился мой дед, его мать несколько раз теряла ребенка. И бабушка — тоже. Такое может произойти и со мной. В комнате воцарилась гнетущая тишина. Мэнно сидел очень прямо, сжав кулаки на подлокотниках своего кресла. Изольда, поджав тонкие губы, осуждающе смотрела на Лею, явно мысленно посылая проклятья ее обезумевшей тетушке. Айра опустил голову и прятал глаза, будто в сложившейся ситуации виноват был он один. Риэр и Зяблик переглянулись. — А если посреди этого спектакля ты на самом деле забеременеешь? — спросил Юлиан, — скажем, через полгода? Тогда Лита сделает вид, что полуэльфа нужно вынашивать вдвое дольше обычного? Лея невесело усмехнулась. — Уверена, что люди легко в это поверят, — ответила она с горечью, потом обвела собравшихся взглядом и смущенно улыбнулась, — я пообещала Лите, что подумаю над ее предложением, хоть она и подгоняет меня с решением. А теперь — прошу вас — давайте поговорим о чем-нибудь другом? Было видно, что секрет, которым Императрица только что поделилась, тяготил ее, и она была рада его сбросить, но вдаваться в подробности Лее было слишком страшно и неприятно. Айра, подняв голову, протянул руку и ласково сжал ладонь супруги, ободряюще ей улыбнулся. — Ну, — решил разрядить обстановку Зяблик, тряхнув головой, — раз мы собрались, чтобы посекретничать… - он многозначительно повернулся к Айре, — ты, мой друг, обдумал уже наше предложение? Риэр невольно поморщился. Много часов они с Юлианом провели в бесконечном споре — Зяблик настаивал, что помощи с Испытанием для Ивана можно было ждать только от Айры, а юный ведьмак, испытывавший к принцу странную, почти необъяснимую неприязнь, никак не мог смириться с тем, что возлюбленный был, по сути, совершенно прав. Помощи от Ложи или Литы им ждать было нечего, а искать еще одного чародея — просто глупо, когда имелся Айра. Но что-то внутри Риэра отчаянно протестовало против этой идеи, и он даже самому себе не мог объяснить, отчего так сопротивлялся. Принц помолчал некоторое время, потом коротко пожал плечами. — О чем речь? — быстро поинтересовался Мэнно, и Лея, глянув на супруга, тоже заметно напряглась, дожидаясь ответа. — Мои друзья попросили меня о помощи, — заговорил юный эльф, подняв зеленые глаза к потолку, — в Каэр Морхене этим летом пройдет первое в его новой истории Испытание травами, и Риэр боится, что мальчик, которого ему подвергнут, не переживет мутаций без помощи чародея. — А ты умеешь создавать ведьмаков? — с сомнением спросила Изольда, — отец говорил, это чертовски сложный процесс, и не каждый колдун на это способен. Айра гордо усмехнулся. — Я почти освоил взаимопереход элементов — не веришь, спроси мастера Эмиеля, — ответил он с достоинством, — а для Испытания, по словам Риэра, ничего другого не нужно. Кроме того, лучше иметь в помощниках не слишком умелого мага, чем никакого — верно? — Если так, — заметил Мэнно, — я не вижу причин отказываться. Появление новых ведьмаков может очень помочь людям Континента — все же знают, что в последнее время чудовищ с каждым днем становится все больше… — …и они мешают тебе захватывать мир, — фыркнул Риэр. Мэнно бросил на него надменный взгляд. — Они мешают мне работать, — твердо произнес он, — подвергают опасности простых людей, которым я даю возможность кормить свои семьи. — Великий благодетель Эмрейс, заботящийся только о жизнях простого люда, но никак не о прибыли, — продолжал Риэр насмешливо — и сам понимал, что делает это, лишь бы не слышать согласия Айры. Мэнно опасно подался вперед в кресле, но Изольда протянула руку и накрыла ладонью его ладонь. Брат сразу выдохнул, прикрыл веки и откинулся на спинку. — Выгода Мэнно — это выгода Империи, — ответила за него Лея — без осуждения, спокойно и ровно, — и я правда не понимаю, почему ты, Айра, еще сомневаешься? Айра тяжело вздохнул. — Из-за папы, конечно, — ответил он просто, — дома, в Темерии, я попался в ловушку эндриаг — и погиб бы, если бы не Риэр и его спутники. И папа сказал, что никуда меня от себя не отпустит… такие дела. Некоторое время все молчали, и первым наконец снова заговорил Мэнно. — Насколько я понимаю, для того, чтобы попасть в Каэр Морхен, прежде всего необходимо добраться от Ард Каррайга, — сказал он медленно, точно давал время мысли полностью оформиться вместе со словами, — а в сложившейся обстановке я сам начал подумывать о том, чтобы навестить дражайшего тестя — неофициально, конечно. Однако для успешных переговоров с ним, чтобы преодолеть его страх перед гневом короля Виктора, моего авторитета может оказаться недостаточно. — И я, узнав о твоих планах, могу повелеть Айре сопровождать тебя, — подхватила Лея, легко распознав, к чему Мэнно клонил, — он уже представлял мои интересы в Оксенфурте, и переговоры провалились по вине реданской стороны. Может быть, на князя Миньоля мой супруг сможет повлиять лучше, а нет — так убедит его в том, что предложение исходит и от меня тоже. — Но в Оксенфурт папа сопровождал меня лично, — заметил Айра, — с чего ему отказываться от этого сейчас? — С того, что сейчас делегацию будет сопровождать мой брат-ведьмак, — ответил Мэнно, — и моя личная охрана. Присутствие Роше представляется мне излишним. — Покажется ли оно излишним ему? — дернул плечом Айра, и Риэр удивился тому, как сильно юноша сопротивлялся этой идее. Это было совсем не похоже на Айру. — Что ж, — со вздохом заговорила Лея после короткой паузы, — похоже, у меня есть решение и для этой проблемы. Вернон Роше служит мне, он поклялся защищать меня — и я дам ему повод решить, что остаться в столице со мной важнее, чем сопровождать Айру в Каэдвен, где ему и так хватит охранников. Риэр и Мэнно обменялись взглядами. — Ты согласишься на предложение Литы? — тихо спросил брат. Лея, вымученно улыбнувшись, кивнула. — Я не люблю ему врать, — сказала она, — но бывают моменты, когда этого не избежать. Айра, нахмурившись, покосился на супругу. — Папа ценит семью превыше всего прочего, — заметил он, — узнав правду, или того хуже — поверив в то, что ты потеряла ребенка, он ужасно расстроится. Лея потупила взор, понурила плечи. — Я знаю, — прошептала она, — но если в конце Лита и впрямь найдет сироту, которого объявят нашим сыном, разве Вернон не будет любить его так же, как меня или тебя? — Лита не позволит безродному сироте сесть на трон Нильфгаарда, — твердо возразил Мэнно, и Риэр услышал, как Лея судорожно вздохнула, будто собиралась расплакаться. — Может, она рассчитывает со временем отлучить этого наследника от трона и сделать его, допустим, новым бароном Кимбольтом, — быстро заговорил юный ведьмак — затем лишь, чтобы начавшийся так славно вечер не закончился горькими слезами племянницы, — мало ли поводов? Нас с Фергусом едва публично не обвинили в мужеложстве — вдруг сыну Леи и Айры тоже не будет чужд этот порок? Лея подняла на него благодарные глаза и улыбнулась сквозь непролитые слезы. — А ты, Мэнно, сопротивляешься этой идее так, словно сам надеялся стать Императором, — вмешался Зяблик, и брат обратил на него тяжелый испепеляющий взгляд, на миг став поразительно похожим на их отца — и на Дани, когда тот всерьез злился. — Ладно, — наконец выговорил Мэнно, — если с этой частью все понятно, осталось решить, как именно мы доберемся до Ард Каррайга. — Погодите, — Изольда вдруг выпрямилась в кресле, подняла руку и пристально посмотрела на супруга, — если вы собираетесь в Каэдвен, то я отправлюсь с вами. Брови Мэнно взлетели вверх. — Исключено, — отрезал он. Изольда строго сдвинула светлые брови, и под ее тяжелым взором брат сразу как-то осел. — Я два года не видела родителей, — заговорила его супруга, — и мне безразлично, куда отправятся Айра и Риэр, когда доберутся до Ард Каррайга, хоть миссия их важна и благородна — но это не единственная цель. Я поеду с тобой, Мэнно, и помогу тебе договориться с отцом о том, о чем ты и так собирался с ним поговорить. Меня он послушает. — Изольда, — заговорил Мэнно мягче и тише, чем обращался даже к Лее, — путь до Каэдвена долог, а ты… — Я знаю, что я в положении, — отрезала супруга, — но мой срок подойдет еще только через три месяца — мы успеем вернуться в Нильфгаард. — Но если мы поплывем на корабле…- попытался снова возразить Мэнно, и Изольда гордо вскинула голову и расправила плечи. — Я — из рода Ан Крайт, — объявила она, — старшая внучка королевы Керис. И моя бабушка, если ты не знал, дала жизнь одной из моих тетушек прямо в открытом море. На корабле ничто не угрожает ни мне, ни моему ребенку. Мэнно поднял страдальческий взгляд к потолку, и вместо него заговорила Лея. — Изольда права, — сказала она, — мы не должны забывать о важности добрых отношений с князем Миньолем, и к своей дочери он прислушается. Мэнно, готовый выругаться вслух, наградил племянницу быстрым тяжелым взглядом. — Как скажете, Ваше Величество, — процедил он, — тогда решено — я велю подготовить один из наших кораблей. Мы поплывем под флагом компании, не под нильфгаардским. Причалим в Новиграде, а оттуда… — Я мог бы открыть портал! — вдруг выдал Айра, и Риэр, удивленно посмотрев на него, заметил, как, странно преломившись, свет ламп сделал его глаза прозрачно светлыми, почти серебряными. — Ты никогда не бывал в Каэдвене, — тревожно заметила Лея, — открывать портал в неизвестное место — слишком опасно. Айра замешкался с ответом, опустил взгляд, потом, словно собравшись с мыслями, предложил уже с куда меньшим жаром: — Тогда я могу изготовить порт-ключ. Его доставят князю Миньолю, и он станет маяком для меня. Нам ведь важно сохранить секретность, а в долине Понтара полно реданских шпионов. — Это звучит более разумно, — заключил Мэнно, но в тоне его все еще слышалось сомнение, и он тревожно поглядывал на Изольду, может быть, еще надеясь позже, наедине переубедить ее, отговорить от путешествия. — Мне понадобится время, чтобы подготовиться и потренироваться в магии, — после паузы, каким-то слегка изменившимся голосом продолжил Айра. — Нет никакой спешки, — ответил ему Мэнно, и Риэр легко раскусил его — брат, похоже, рассчитывал, что, чем ближе к родам приблизится его жена за время ожидания путешествия, тем проще будет убедить ее остаться дома. Сам он не хотел спорить, хоть и не планировал задерживаться в столице надолго. — Значит — решено, — подытожила Лея и с улыбкой посмотрела на Айру — во взгляде ее читалась неприкрытая гордость за супруга, и тот улыбнулся ей в ответ. Изольда, похоже, не сумевшая прочитать коварный план супруга, поднялась со своего места. — Раз так, давайте выйдем в сад, — предложила она, — сегодня прекрасная погода, а вдали от города видно звезды.