первый снег

билли всё ещё пытался сделать вид, что ничего не произошло, но злобный шепот стива под ухом о том, что им лучше обсудить это сейчас же напоминал харгроуву о своей оплошности каждую чёртову секунду. — твою мать, чувак, — стив развёл руками, поняв, что шепотом его задницу с дивана никак не поднять. — если не хочешь говорить об этом здесь, то пошли в мою комнату? — стив забрал у парня почти полную чашку чая, из-за чего тот окончательно сдался и согласился на разговор со стивом. макс и остальные дети вместе с робин смотрели какой-то вроде страшный, а вроде и смешной фильм, название которого сейчас было не важно для обоих парней, как и для его зрителей. стив зашёл в комнату после билли, дабы быть уверенным, что тот не сбежит от него и разговора, и не запрет его, говоря детям и робин о том, что это такая шутка или игра, на которую стив якобы согласился. билли сел на край аккуратно застеленной кровати, матрас которой сразу же продавился под весом парня, слегка сминая простыни и одеяла. комната стива была довольно чистой, что в принципе и ожидалось от ее владельца, который так же любил во всем аккуратность. конечно, холод дома не соответствует тёплому сердцу стива, но он как-то, да умудряется согреваться здесь каждую одинокую ночь. тишина в комнате давила на обоих — стив пытался придумать короткую фразу, с которой они смогут начать нормальный диалог, который в итоге не закончится разбитым носом харрингтона и новой разбитой скулой билли. билли же в свою очередь ждал — ждал вопроса от стива, ждал крика от него, ждал всего, что только стив делал ранее в интимных разговаривах с другими его жертвами. — ты… что это? обычно ты не скрываешь последствия драк, — стив подвинул свой ближайший стул ближе к кровати и уселся на него, устраивая для билли маленький допрос. — тебе жить скучно? нахрен этот допрос? — билли взбесился, ведь харрингтон пытался залезть явно не туда, куда ему следует даже смотреть. он точно не должен знать о том, что билли от него и других скрывает длительное время. — пойми же ты, идиота кусок, что ты, — стив сел напротив парня на корточки и ткнул указательным пальцем в грудь, оставляя его там же на некоторое время, — очень важен детям. за этот день они с тобой подружились. представь, что будет, когда и они после объятий с тобой обнаружат на своих руках тональник или какая там на тебе херь! стив хотел дать понять билли, что если тот собирается сблизиться с ними, на что стив в глубине души рассчитывал и надеелся, то не нужно что-то скрывать от них, ведь если это вскроется позже и само собой, то реакция детей может быть совсем другой. — тц, харрингтон… — наплевав на косметику на своем лице, билли спрятал свой взгляд от стива в свои мазолистые ладони, чувствуя немного боли в области синяков, которые соприкасаются с ладонями. стив, конечно же, понимал, что он точно затронул тяжёлую для парня тему, в курсе которой точно была одна единственная макс, ведь их переглядки и одобрительные пальцы вверх после тщательного изучения лица билли во время игры во дворе было сложно не заметить, особенно стиву-любопытство-харрингтону. стив, конечно же, понимал, что явно может получить удар в нос, а потом и вовсе их общение с билли и макс сойдёт на жёсткое «нет» из-за глупого любопытства харрингтона. — билли, я понимаю, что ты сейчас можешь раскрасить мне лицо, но… — потеряв нить своей мысли, стив оставил свой взгляд на иногда подрагивающих ладонях, которые скрывали от него эмоции его собеседника. — это отец. — билли резко поднял голову, открывая стиву покрасневшие от давления ладоней глаза, которые слегка жгло от света в комнате, — достаточно? можно я пойду и посмотрю фильм с детьми и робин? он, конечно, полная хуйня, но мне интересно, — конечно, на его руках осталось много косметики, но раскрас на его лице всё так же был незаметным, если вы, конечно, немного слепой. немного, то есть аккурат на два глаза, так ещё и с челкой до подбородка. вот тогда вы точно заметить даже самого билли не сможете, что уж там говорить про его боевой раскрас. — что? — стив положил руки на плечи билли, дабы не дать тому сбежать из его «допросной» раньше положенного времени. может, эта «допросная» с минуты на минуту станет уютным кабинетом психолога харрингтона, а может эта «допросная» станет рингом, на котором стив может получить новый раскрас от харгроува. — твою мать, стив. как же ты меня… бесишь! — ударив себя по бедрам, билли прикрыл глаза, снова опустив голову вниз, дабы не врезать человеку, лицо которого в паре десятков сантиметров от него. — да я давно это знаю, амиго, — ухмыльнувшись, стив легонько похлопал рукой по плечу харгроува, дабы избавиться от нелепой и немного пугающей его обстановки. билли не хотел ничего говорить, а стив и не мучал его вопросами, давая собраться с мыслями. вокруг много сухих салфеток, испачканных косметикой макс, которая противно лежала на лице и ощущалась, как тонкий слой слизи из изнанки, а не то, чем девушки приводят себя в порядок, даже когда это не требуется. билли много раз ловил себя на мысли, что некоторые девушки намного сексуальнее и симпатичнее без всей этой странной косметики, серёжек, да колец. все эти покраски волос иногда делали намного хуже. билли не хотел ничего говорить, а стив и не мучал его вопросами, медленно поглаживая парня по его подрагивающей во время вздохов спине. подушки под спиной харрингтона явно не хватает, но он сам полез на кровать, когда увидел растерянный взгляд харгроува, который явно и сам не знал ответов на все поставленные им вопросы. спина противно ныла, а стив понимал, что билли уж точно не пушинка и даже в таком положении спина напрягалась, пытаясь не улететь в сторону вместе со своим грузом. билли не хотел ничего говорить, а стив и не мучал его вопросами, давая тому сжимать свои руки чуть ниже лопаток и давать вдыхать запах его толстовки, утыкаясь носом в пространство между шеей и плечом. стив, после нескольких минут объятий положил свою голову на плечо парня и смотрел в окно, слушая каждый вдох и выдох, слушая каждый удар сердца — своего и билли. в этой тишине удары были настолько хорошо слышны, что моментами казалось, что сердца давно вырвались из грудных клеток и лежат где-то рядом, продолжая стучать. казалось бы, если бы на харрингтоне не было толстовки, то билли бы явно разодрал кожу на его спине и достал бы все кости, так же ломая их. но, к счастью, толстовка на парне, а хватка харгроува на данный момент не позволяет ломать ему кости и стирать их в порошок. — стив, ты… — билли выдохнул застоявшийся в лёгких воздух и повернулся, смотря на дверь, — не говори никому об этом. — а нахрен мне это кому-то рассказывать, чувак? — рука на спине харгроува стала ощутимо теплее, ведь теперь стив осмелел, прижав того к себе крепче. казалось бы, если стив хотя бы на секунду ослабит свои объятия, то это только на вид грозное тело рухнет на пол, глухо ударяясь головой о пол. — ты думаешь, я знаю, что там у тебя в голове? сегодня ты мамочка, а завтра мудила, м? — билли повернул голову обратно и начал рассматривать родинки и шрамы на шее харрингтона, которые напомнили всё об ужасе изнанки. — о, ну, знаешь, второе предполагаемое настроение у тебя всегда. мамочкой ты никогда не бываешь, только мудилой. — стив начал рассуждать на эту тему, активно жестикулируя левой рукой, подняв голову и моментами щурив глаза. — да и знаешь, к твоему мудачному поведению добавляется твоя… ай! ты чё удумал? — стив резко опустил голову и краем уха услышал тихий смех, а кожей шеи ощущал еле заметные следы зубов. — ты слишком много плохого говоришь обо мне, вот я и начал мстить, стивви-бой. — как будто обо мне ты говоришь, как фанатки о Майкле Джексоне! — ущипнув билли за бок, стив снова положил свою голову на его плечо и ожидал ответа. — могу начать… — стив, конечно, не видел лица харгроува, но он точно знал, что тот ядовито улыбается, замышляя что-то, что не понравится стиву. — приятно пахнешь, у тебя красивые глаза, — билли все так же улыбался, чувствуя своей кожей румянец щек харрингтона. — твои волосы мне тоже очень нравятся, так и хочется задохнуться в них. — и… и как же я пахну? — этот то ли комплимент, то ли замечание смутило стива больше всех. — своим одеколоном, каким-то гелем для волос и какао. — билли понял, что всё пошло по его плану, который назывался «смущение принцессы стивви». — я не знаю, как на это реагировать… — стив уткнулся в шею харгроува и просто молчал, ожидая дальнейших действий или слов от его собеседника. сейчас самым главным страхом харрингтона является присутствие детей, которые в любой момент вместе с робин могли заподозрить долгое отсутствие ребят и подойти к двери, дабы услышать их диалог. — ты там сгорел или у тебя связки лопнули? — билли слегка ткнул подбородком стиву в плечо, пытаясь вернуть его с марса на землю. — я же такими темпами продолжу, — руки на спине харрингтона начали медленно ездить по спине, слегка надавливая на выступающие косточки. — молчание — знак согласия, стивви.