Сияние

Грохот и оружейная дробь приближались, как и грозные выкрики людей. Стефания не боялась. Она жертва Судной ночи и ее непременно спасут. Доказательства: испорченный свитер, она - насильно привязанная к столу, разбросанные пила, тряпка. Все говорило о том, что ей угрожала мучительная смерть. Металлическую дверь выбили. Стефания, на всякий случай, замерла, не до конца уверенная, что к ней пришли спасатели. Иронично: дочь сенатора, ратующего за Судную ночь, спасали протестанты. Да, это был мужчина, полностью облаченный в бронезащитное одеяние. Черная каска закрыла холодно-золотистый свет: - Вы целы? – под каской низкий грудной голос звучал глуховато. - Да, помогите мне, пожалуйста. Протестант ловко разрезал путы на руках острым кинжалом и помог девушке подняться: ноги отказывали держать тело прямо. Стефания повременила, ожидая когда вялость спадет и счастливо взглянула на мужчину: - Спасибо, Вы не представляете, как вовремя пришли на помощь. - Это моя работа. Сейчас мои напарники освобождают других заложников, и нам надо как можно скорее уходить из штаба. - Штаба? – это целая организация? - Да. Здесь обеспеченные физические лица организовали пыточные камеры на время Судной ночи… Женщина с растрепанными рыжими волосами прыгнула в проем и с собранным волнением окликнула мужчину: - Френк, отступаем к главному входу, пока Судные не заминировали его! Она коротко взглянула на Стефанию и убежала восвояси. По форме девушка предположила, что они военные. Возможно, ошибалась. - Уходим. Френк спешно побежал на выход, взмахом руки поманив за собой восстановившуюся Стефанию. Девушка побежала за своим напарником по коридорам – оказалось, необъятный лабиринт серых стен не заканчивался рядом с комнатой допросов. Туманно соображая, кем могут быть в обычной жизни люди, которые выводили из комнат других – окровавленных, избитых – Стефания полностью оправдывала свою позицию. Результат Судной ночи - в испуганных, затравленных взорах этих людей. Отца бы сюда, чтобы посмотрел, кого и как пытают такие как Том, Джош и Реймонд. Ужасаясь от картин в коридорах, Стефания следовала за Френком. Весь путь молчали: только он лишь изредка озвучивал, куда надо бежать. На голую спину и разрезанный свитер никто не смотрел. Девушка, прилично одевающаяся, на миг успела почувствовать укол смущения. Но на фоне страдальцев, замертво падающих прямо на порогах или истекающих кровью к стенам, это была такая глупость. Стефания, желая помочь им, не знала как – всю жизнь медицинскую помощь оказывали телохранители либо врачи главной больницы. При собственных неосторожных ранениях на выручку приходил Крис и перевязывал ей поврежденное место, а та лишь утыкалась в телефон и сухо благодарила юношу. Соответственно, какой мазью он мазал, чем пропитывал кровь, каким образом бинтовал и даже средство, которым останавливал багровую жидкость – она не знала. Сердце болело за бедных людей, а разум винил за ограниченный интерес. Стефания спасалась сама, внутренне испытывая радость, что ее не покалечили так, как загнанных в штабе жертв. Беседа и горе-побег от Реймонда – это еще цветочки. Необходимо выбраться из штаба, а там она уже сама побредет по улицам и наконец спрячется. Блондинка, ритмично пробегая по лестнице, раздраженно моргнула. Карлхайнц Либерт должен знать правду. Может, узнав, что его «друзья» желали сотворить с дочерью в самодельном концлагере, он поменяет мнение о них и… пересмотрит мысль о всемогуществе Судной ночи? Тем более, они посягнули на колье. А поверит ли, если дочь вбежит домой и впопыхах расскажет историю? Спустя три часа вспыльчивого и необдуманного побега? Кажется, именно так папа о нем и думает. Да он всерьез не воспримет. Как они так мастерски притворялись приятелями всю ее сознательную жизнь? Как он – проницательный, мудрый человек – не чувствовал лицемерие с их стороны? Задаваясь вопросами и не находя ответов, девушка решила придержаться изначального плана. Лучше прожить до утра и потом, спокойно за домашним столом побеседовать с папой и найти компромисс. И отменить чертову Инициацию. В конце концов, Карлхайнца ожидало столько жутких подробностей ее приключения, что сомнений не оставалось – он начнет ценить дочь больше, ровно, как и мнение. Стефания выбежала в просторный белый зал. Знакомый ресепшн, комнаты ожидания. Это известный в штате торговый комплекс. Блондинка оглянулась. И как этим больным взбрело в голову делать потайной ход и организовывать в подвалах пыточный штаб? Френк подозвал девушку к себе. - Сейчас сюда протестанты начнут собирать людей, в этом крыле безопасно. Твоя задача: встречать их и помогать усаживаться на диваны, кресла, поняла? Стефания недоуменно моргнула, почему он решил возложить на нее обязанности. Но подумав, что это не займет много времени, согласилась. Она просто дождется целого, здорового человека, способного этим долго заниматься, и передаст это задание. Стоя напротив мужчины, казавшегося чей-то тенью в ночных полутемках, Стефания заметила за его плечом движение. - Нет. Никто, - выстрел. Френк выгнулся с криком: пуля угодила ему прямо в позвоночник, девушка ошеломленно попятилась, - Никого, - еще один выстрел: ноги протестанта подогнулись, укладывая того прямо на пол, - не соберет. Пока я жив, разумеется, - на лице Тома заиграла злая, беспощадная улыбка. Стефания ткнулась поясницей прямо в столик. Пальцы вцепились в его края, а под направленным в нее пистолетом хотелось поднять руки вверх. Лишь бы не стрелял. Белоснежная кожа пятном выделялась на фоне синеватых обоев. Юноша стелящейся походкой начал приближаться к девушке, не сводя с нее темного взгляда. - Том, - живот свело – безопасность оказалась временной иллюзией, - Давайте просто поговорим. Он в наигранном удивлении поднял брови: - И о чем бы ты хотела поговорить? Такую сторону Тома Стефания прежде не видела. Ласковый, вежливый юноша, который делал ей любезные комплименты, сейчас выглядел страшно. Прежние кудри, пропорциональные черты лица, официальный костюм с порванным лацканом – и все словно пропитано ненавистью. Ох, сейчас он ее не скрывал. Стефания глядя на недружественно настроенного Тома, думала, как позвать на помощь. Протестанты под полом. Не услышат, не успеют. До любых выходов – квадратных черных пятен – ужасно большое расстояние. Там, где находились поручни и ручки, тускло блестели замки в темноте. Двери еще и заперты! Видя замешательство на ее лице, Том поравнялся с ней. Не опуская пистолет, решил поговорить вот так. Находясь в трех метрах от жертвы. Стефания больше не ощущала себя наравне с юношей. - Том, давайте придумаем другой способ снять колье. Я отдам его и сделаю все, как спланировал Реймонд. Пожалуйста, - таким тоном отговаривают самоубийцу, стоящего на краю высотки. Стефания с надеждой взглядывала на Тома, медленно шагнув влево. Шаг вправо – его, зеркальный. - Знаешь ли, это не совсем выгодно, - с прищуром заметил Том, - Такой способ есть, но дело даже не моей алчности, которую ты готова сейчас присвоить мне, а в принципе – в твоем существовании, - тонкие губы чуть заметно сжались, выдавая его упертый нрав, - Ты недостойна жизни, которой живешь и смеешь жаловаться на Отцов Основателей, благодаря которым ты все имеешь. Знакомая пластинка… Стефания по миллиметру сдвигалась по кругу, чтобы Том, зеркаля ее, оказался в проходе. - Я извинюсь публично, вам будет этого достаточно? - Но мнения-то не изменишь, - проникновенно заметил Том. Не хочется признавать, но он прав. Проглотив мнение, станет лишь презирать джентельменский круг. Молчать и страдать. - Как Карлхайнц вообще тебя терпит? – внезапно спросил Том. В смысле? Стефания недоуменно нахмурилась, не упуская из поля зрения дуло пистолета. - Ах, да, ты же не знаешь, - красивое лицо озарилось алчной, убийственной улыбкой. Тому определенно нравилось, куда зашел диалог, - Ты. Не. Нужна. Ему. Стефания ощутила неприятное давление под ложечкой. С какой стати этот юноши начал говорить об отце? Видимо, потешался перед ее смертью. - Он любит меня, - свободно и с достоинством произнесла девушка. - Не любит, - мерзопаскостно ухмыльнулся, - Ему важно иметь под рукой колье, а не дочь. Ты вообще знаешь историю с колье? - Какую историю? Он подарил мне его после гибели Элинор. Все. - Да? И как он его снял? - Она всегда носила его как браслет, поэтому легко. Я не понимаю, к чему вы ведете. - Он так сказал? Какая дура будет носить колье как браслет? Ну Карлхайнц, - манерно подивился Том и опустил пистолет. Дышать стало легче, но совсем чуть-чуть. Стефания остановилась перед окном, чтобы послушать «байку» юноши, - Элинор была красивой женщиной, знающей себе цену, а Карлхайнц ее так слепо любил, что подарил это колье. Он вложил все деньги на тот момент в ожерелье и подарил ей. Ювелиры спаивали платину прямо на ней: твой папа решил навсегда привязать к себе свое сокровище и любовь. Но вот досада, - не похоже, что Том переходил к грустной части, скорее к торжественной, - она изменила ему, и, в порыве ревности, Карлхайнц захотел отобрать колье навсегда. Но как мы с тобой видим, это непросто. Стефания, веря в любовь отца, зная его лучше других, безэмоционально слушала восторженную речь Тома. Что его так радовало? Он думает, что словами причиняет боль? - Он убил ее. Отпилил голову. И снял колье. Том хитро взглянул на девушку, оценивая степень ее потрясения. - Интересная история, - качнула головой Стефания и заметила, что блондинистые волосы запутались, - Жаль, что неправда. Лицо Тома исказилось в гримасе отвращения, пальцы переместились на крючок, норовя нажать не его. - Ты всего лишь глупая избалованная девочка, которая дальше своего носа ничего не видит и слепо верит в детские сказки. - В сказках ничего плохого нет, - спокойно парировала Стефания. Она решила уклониться сразу, как он спустит курок. И бегать, пока он стреляет ей в след. В воображении все происходило достаточно гладко и выверенно. Останется воплотить маневр в реальность. - Согласен, в них не принято показывать деятельных и полезных людей, подобных мне, - оу, а Том еще и самовлюблен, оказывается. Стефания словно общалась с новым человеком, - Как бы там ни было, я поступлю точно также как Карлхайнц. Твое колье прямо сейчас станет моим, желаешь ты этого или нет, - дуло пистолета прицелилось прямо в голову Стефании. Ноги предательски свело. Но нагнуться еще можно было. Давай, стреляй. Том стоял в проходе и в жажде присвоения алмазов, не услышал шорох позади. На кучерявую голову свалилась бита. Стефания словно под гипнозом увидела, как пистолет громко упал на пол и как закатились темные глаза. Юноша мешком свалился на пол. А за ним стояла девушка, почти такого же возраста, что и Стефания. Она застыла, неверующе поглядывая на Тома. Как будто удивлялась, что ей удалось вывести его из игры без борьбы. Все же, опустив биту, она взглянула на Стефанию. Враг? Сейчас бросится. Убеждение крепло: взгляд девушки наполнялся уверенными, решительными и подозрительными красками. И что-то в нем мелькнуло светлое, неуловимое. - Слышь, красотка, ты не судишь сегодня? - Н-нет, меня недавно спас протестант, - с запинкой ответила блондинка, все еще не зная, как относиться к незнакомке. Убитый Фрэнк лежал на полу у ресепшена, и защитница не могла его видеть. Палец медленно ткнул в ту сторону. Девушка заметила труп. И от легкомысленно-подозрительного выражения лица ничего не осталось. Пустота. Присела рядом к нему и сняла его защитный шлем, чтобы положить рядом с головой. Закрытые глаза, мертвенно-бледный цвет кожи, застывшие в немом крике губы. Стефании заметно поплохело. А шатенка положила ему на грудь свою руку и опустила голову. Виновато? Сожалеюще? Кажется, и так, и так. - Ты поддерживаешь Судную ночь? – погладив Фрэнка по холодной руке, девушка с горечью обратилась к Стефании. От глубокого взгляда пошли мурашки по коже. Видимо, шатенка увидела много разных смертей за столь недлинную жизнь. - Нет, я всегда была против нее, - ответила совершенно искренне Стефания. Джен с тяжелым выдохом поднялась, прощальным взглядом оглядела труп Фрэнка и повернулась к блондинке, - Честно говоря, я вообще в оцепенении от всех картин, которые увидела в подвале. Это только подтвердило, что идея Судной ночи – несправедливое зло в чистом виде. - Хм, чувствую, ты наш человек. Да и просто человек, - просияла грустная шатенка и по-доброму подмигнула. Ее лисье личико приятно преобразилось; она обнадежила Стефанию, - Не бойся, я не наврежу. Своих не бьем. Либо бьем так, чтоб чужие боялись, - внезапный задорный смешок передался улыбнувшейся Стефании. Стало легче. Этой девушке хотелось доверять. Как быстро она отошла от горя! - Как тебя зовут? – медленно сменив опорную ногу, шатенка с любопытством изучала лицо Стефании. - Стефания, - блондинка не отставала в интересе: протестантка не выглядела грязной, неопрятной, а очень даже подтянутой и привлекательной девушкой. Это по-знакомому манило. Карлхайнц, наверняка бы ей доверился и испытывал бы уважение. Шатенка выглядела девушкой из элитарных кругов, - А кто ты? - Всего лишь прекрасная, уникальная и неповторимая девушка, которой следует поставить памятник при жизни и наградить миллиардами за лидерство в деле свержения Отцов Основателей, - гордо провозгласила шатенка и тут же осклабилась, - Но можешь звать меня просто Джен. Лидерство в деле свержения… Джен… - Ты Дженифер Брандо? – удивленно выдохнула Стефания, делая шаги навстречу к ней. - Ага, - милое подмигивание. Ох, не такой она себе представляла воительницу за справедливость. Еще за столом, услышав о лидере протестантов, Стефания нарисовала образ крепкой женщины средних лет, облаченной в бронированную форму. Но ни волевого, испытанного трудной жизнью взгляда на юном лице не было, как и специального обмундирования. Только черные джинсы и объемный красный свитшот с перечёркнутой надписью «Счастье в Судной ночи». Да это же обычная девушка! - Ой, вижу ты в лицо по телеку меня не видела, но пару слухов уже просекла, - Джен умудренно поймала девушку с поличным, не меняясь в приятной улыбке. Стефании осталось честно признаться: - Да, я удивлена. Ты так выглядишь… - трудно подобрать слова так, чтобы не обидеть девушку. - Обычно, - поддержала Джен. Стефания с облегчением кивнула, - Ну а че выделяться тряпками, если я даже без них дама заметная? – улыбчивая пауза, взгляд, вознесшийся к потолку, - Имею в виду, что не вижу смысла в вычурном шмотье во время Судной ночи. Как-то так. А принарядиться я люблю, - отвлеченно болтала Джен и как-то… забавно? Складывалось впечатление, что она сейчас говорила сразу то, что приходило в голову. О таком девушка явно не задумывалась. Наверняка, спасая жизни и отчаянно борясь с системой, Дженифер явно находила чисто девчачьи темы неуместными. - Согласна, - миролюбиво поддержала ее Стефания, все же привыкшая к красивому виду в любое время и при любых обстоятельствах. Первый разговор с лидером протестантов о шмотках, кто бы мог подумать... - Ладно, пойдем, - зеленые глаза Джен внимательно пробежались по помещению, - Я выведу тебя через надежный выход. - Хорошо. Шатенка расслабленно крутанула в руке биту и взмахнув рыжеватой шевелюрой, поспешила спуститься вниз по лестнице. Стефания, прежде чем побежать за Джен, смерила Тома тяжелым взглядом. Какой же все-таки лицемер. Так, по сути, он без сознания, а не мертвый. Надо поспешить, пока Том не очнулся. И, устремившись за шатенкой, Стефания думала, как обманчива красота. И как необычно повернулась жизнь в один момент, обнажая гниль в притягательном джентельменском клубе. Интересно, яд жестокой лжи поразил всех его участников или только троих? И куда делись Реймонд с Джошем?

***

Прохладный ветерок обдувал щеки, играл с золотистыми волосами и дарил ощущение свободы. Стефания согласилась провести все время до утра с Джен и ехала в машине, на заднем сидении. Ночные улицы мелькали, как и скучные дома, в которых наверняка творилось непонятно что. Все-таки ночь стояла необычная – Судная. Джен заботливо предложила свою куртку. И когда снимала ее, Стефания заметила бронежилет. Так, они заменили серые лоскуты на куртку с огненной вышивкой. - Свитер тебе мы потом достанем. - Спасибо, - благодарно и с новым интересом взглядывая на лидера протестантов, девушка ощутила тепло. Верхняя одежда согревала обнаженную спину, плечи. До чего хорошо и уютно... Когда бежали по коридору, Джен на бегу хвалила своих напарников, окликая их по именам. Стефания заметила, что изоляторов было куда больше, чем в обычном полицейском участке. Из каждого выходили раненные люди. Пока Джен разговаривала с женщиной, облаченной в бронежилет и с маской на лице, любопытство завело Стефанию в серую комнату. Ей захотелось одним глазком посмотреть, что происходило внутри. Убранство как в ее изоляторе? А там держали человека? Выглянув из-за двери, Стефания обомлела. Всю комнату занимало сооружение с гигантским сверлом. Перед ним стояла клетка - к ментальному счастью, пустая - со свесившимися кандалами. Пыточная. Перед охваченной ступором девушкой резко захлопнулась дверь. - Не смотри на это. Это страшно, - без тени иронии и даже как-то печально произнесла Джен. Исподлобья поглядев на послушно кивнувшую Стефанию, кивнула на открытый выход, - Там выход из штаба. Можешь идти, если есть куда. Блондинка могла пойти домой. Но отец не уяснил... Нет-нет, туда ей путь закрыт. - Можно с вами остаться? - тихо попросила Стефания. - Да не вопрос, - поменялась в лице Джен. Ее оживила инициативность Стефании, и все же она сочла необходимым предупредить, - Только имей в виду, с нами не очень безопасно. Кругом есть те, кто поддерживает Судную ночь. И среди них дохрена, кто знает меня в лицо. Маркус, я не прощу тебе той провокации, - шутливо пригрозила Джен, выглянув из-за плеча блондинки. Мулат оторвался от обследования документов, выложенных на коридорном столе, и шаловливо улыбнулся: - Ты должна радоваться, что тебя по телику показали. - Да, вот уж радость - засветиться своим лицом перед всем штатом. Йуху! - Йуху! - весело сжал кулаки над головой Маркус и с улыбкой продолжил читать строки на листах. Джен закатила глаза, посмеиваясь, и обнадеживающе сжала руку Стефании. - Как бы там ни было, мы сделаем все, чтобы защитить тебя. Стефания благодарно обняла Джен, отметая все сомнения. Как можно было убивать ее? Справедливую защитницу, веселую юную девушку? - Я вам не буду мешаться, - руки похлопали Стефанию по спине. - Ты нам не мешаешься и так, поэтому не дрейфь. Погнали. Джен поспешила разорвать объятия. Все-таки ее конек - динамика и дела этой ночью, в то время как у Стефании мир оставался практически статичным, с одной целью - продержаться до утра и не попасться папе. Выныривая из воспоминаний двадцатиминутной давности, Стефания наслаждалась минутой покоя. И пробовала на вкус жизнь по ту сторону границы между богатыми и бедными. - Мы, кстати, не бедные, - увлеченно рассказывала Дженифер, отвечая на общие вопросы блондинки, - Мы зарабатываем средне, а у Маркуса отец так и вовсе владелец ювелирной фабрики, - Маркус, ведущий машину, согласно кивнул, - Поэтому не понимаю претензий местных пижонов в свой адрес. Просто так вышло, что бедных подавляют и они и слова вставить не могут. А мы – средние – вполне имеем авторитет на стороне Скруджев Макдаков, и имеем общие цели с бедными. Не люблю их так называть, - буркнула шатенка, - Но они по факту бедные – в Судную ночь происходит просто безжалостная чистка. Такие дела… - Вы можете повлиять на элиту, которая отстаивает Судную ночь? – невинно интересовалась Стефания, намереваясь узнать все о тех, кто был ей ближе по духу, а не финансовому состоянию. Дженифер помолчала. - Мы пытаемся, - шумно шмыгнув носом, она стерла кусочек черного лака с ногтя, и тряхнула головой, по-новому усаживаясь на переднем сиденье. Из его спинки выглянула симпатичная мордашка в обрамлении неряшливо пушащихся волос. - Ты, кстати, выглядишь, как человек, который сбежал, - шаловливо подмигнула зеленым глазом Дженифер. Как она поняла? – Что, предки достали и ты решила их проучить? - Что-то в этом роде, - скромно опустила взгляд Стефания. Не хотелось рассказывать, что она дочь сенатора. А они, похоже, и не знали. Впрочем, откуда? Она не была медийной личностью и старалась оставаться в тени, когда у Карлхайнца Либерта журналисты брали интервью. - Не боись, утром привезем тебя домой, и ты войдешь в него как в кабак, пнув двери, с криком «Доброе утро, Вьетнам!». А родители обрадуются тебе как будто ты только что родилась, и там уже права качай свои – хоть закачайся, ой, жизнь станет раем, гарантирую, - веселилась Джен. Стефания, сквозь собственный неподдельный хохот, расслышала мягкий голос Маркуса: - Родители ни в морг не могут позвонить, ни копам, ни в скорую, ни 911. Представляю их безвыходный ужас. Ой, не, я пас, дикие подростки, - ладонь хлопнула по рулю. Маркус с улыбкой покачал головой и плавно завернул налево, - Лучше работать во благо справедливости, чем заводить маленьких шантажников, подкладывающих свинью в годы взросления. Минус нервы, прошу заметить. - Шантажистов, Маркус, - девушка сделала шокированный вид и махнула не него рукой, выразительно поражаясь грамматической ошибке. Мужчина закусил губу и на миг оторвался от дороги, чтобы пощекотать Дженифер свободной рукой. Та пыталась побороться, но не войдя в раж, лицезрела как рука позорно отступает. - Слабачок. Стефания беззвучно посмеялась, находя их взаимоотношения довольно милыми. Знакомый поворот… И смех исчез, плавно перетекая в отрезвляющую сердечную боль. Почему они ее не послушались? Почему все так… жестоко? Девушка медленно закрыла рот, чтобы не разрыдаться. С карниза окна того самого дома свесился один мальчик, истекая кровью. Багровые дорожки доходили до самого газона, на котором замертво лежал второй ребенок. Детская ладошка сжимала красную незажженную петарду. Опрометчиво кидаться в прохожих впредь они не смогут, ровно как и бесстрашно зубоскалить. Не послушались и, конечно, попали под руку отбитым Судьям. Убрав руку от лица, Стефания притихла. Размышляла. Где их родители? Дома явно не было, значит, судили. А жаль ли эту семью? Безусловно. Детей просто не уберегли и не объяснили, чем рискованно шалить в такую ночь. Не воспитали, потому что сами не выступали против подобных развлечений. Они неисправимы, а вот у детей был шанс исправиться и выжить. Дженифер снова глянула на Стефанию. - Приехали. Добро пожаловать в клуб «Рай». Блондинка спешно выпрямилась. Размышления развеялись, со скрипом подтолкнув на первый план интерес. Они покинули машину. Маркус припарковал ее рядом с ночным клубом и сообщил, что здесь безопасно, так как владелец купил иммунитет. Стефания знала цену этой привилегии, поэтому значимо кивнула. Место, действительно, райское и недосягаемое для дебоширов и убийц. Фиолетовая неоновая вывеска светилась на блестящей подложке. Проходя мимо секьюрити, Стефания сощурилась: все внутри горело индиговыми и сиреневыми огнями. Создавалось ощущение приватности и праздности. Эдакая тематическая вечеринка. Популярная музыка лилась из динамиков на мини-сцене и ей подпевали подвыпившие гости. Радом стояло караоке, но они предпочитали голосить в живую. Барный столик с барменшей подсвечивался ярко розовой гирляндой. Когда девушка качнула головой, в глазах заиграли маленькие блестки. На высоких скулах искрился серебряный глиттер. Джен приветливо махала знакомым, а они ей радостно в ответ. Стефания ощущала на себе прилипчивые, любопытные взгляды, но, что верно отмечала, ненависти в них не было. Естественно, всем интересно, кого привела с собой предводительница протестантов. Огибая столики, блондинка несмело следовала за Дженифер. Та резко склонилась к мужчине, выбирающего карту из веера других, и ткнула в бубнового туза. Тот бросил его на стол, и старик – второй игрок – крякнул и досадливо махнул рукой. - Ну что, выигрываешь, Джордж? – потрепала она его за плечи, бодренько махнув старику. - Ну так, Джена, - манерно протянул Джордж. Он горделиво задрал подбородок, радуясь удачной партии. - Смотри мне, не проиграй все состояние. - Да я свою однушку задаром отдам, - легко отмахнулся седовласый мужчина. - Да твоя однушка и даром никому не сдалась! Вокруг сидящие за столиками дружно рассмеялись. Видимо, все друг друга знали. В приятной незнакомой обстановке Стефания ощущала себя чужой. Никогда не имела дела со взрослыми людьми в поношенных футболках, выпивающих дешевый алкоголь и играющих в «Дурака». Но они настолько бесхитростные и веселые, что казалось, их вполне устраивает такая жизнь. Стефания вежливо кивнула проходящей мимо официантке с раскрашенным тигриным лицом. Усики игриво сверкнули псевдо-алмазной крошкой – улыбнулась. Маркус отдалился, чтобы сесть рядом со светловолосой девушкой. Ее белое платье контрастировало с затененными радужными красками вокруг. Чем-то отдаленно напоминала ангела, особенно, когда нежно улыбнулась к подошедшему мужчине. Глядя, как Маркус осторожно и ласково ее обнял, Стефания сентиментально улыбнулась. Все-таки, он ворчал в машине про маленьких шантажников в шутку – у этой пары определенно было будущее. Блондинка отвела взгляд и внезапно столкнулась им с другим – настороженным, враждебным. Коренастая женщина, сидя в самом углу кафетерия, крутила рюмку и исподлобья следила за девушкой. Стефания пыталась вспомнить ее лицо, обрамленное черными пышными кудрями. Не переходила ли ей дорогу? Не знакомая ли? Нет и нет. Не понимая, чем обязана таким нелестным вниманием, блондинка посмотрела в другую сторону, в ожидании, когда Джен закончит обмен шпильками с другим стариком, с которым сцепилась. - Все, давай. Челюсть в суп не роняй, - по-рэперски завершила диалог шатенка и махнула Стефании, - пойдем. Мужчина что-то пробурчал и отвлекся обратно на карты. Раннее угрюмый и нелюдимый чуток подбодрился после словесной перепалки с неугомонной Джен. Она прошла дальше, к VIP-комнатам, минуя стриптиз-зал. Девушки в неоновых купальниках, усыпанных мерцающими стразами, изгибались рядом с пилонами. Кто-то даже крутился на шесте. Восхищаясь физической подготовкой стройных красавиц, Стефания все же смущенно отводила взгляд. Отец в ночные клубы строго-настрого запрещал ей посещать. Интересно, а сам он бывал на месте этих мужчин, завороженно съедающих глазами прелестниц? Стефания фыркнула, подавив хохот. - Чего? – Джен обернулась через плечо, не замедляя ход на нулевой этаж. - Да так, - отмахнулась блондинка и ловко ввернула, чтобы не было недоговоренности, - Забавно ты их расшевелила. - А, - Джен спрятала взгляд за охровой челкой, - ну… это типа поддержки. У них же нет в жизни радости кроме выпивки да карточных игр, - ладонь легонько хлопнула по перилам, - вот, да. И приходится тормошить их, возвращать в серую жизнь краски, которых они достойны, - Дженифер присвистнула, - ничего я загнула. Да я поэт. - Ты делаешь важное дело, Джен. Это здорово, - приободряя девушку, впервые показавшую застенчивость, Стефания искренне призналась. Уверена, что взбалмошную и острую на язык шатенку редко воспринимали осознанно. В плане, как спасительницу коллективного настроя. А не как лидера протестантов. А принимать за должное такое Стефания не привыкла. Очень ценила искренних и надежных людей, которых в элитных кругах – дефицит. - Да ладно прямо, это все так – само собой, - скромно поведя плечом, шатенка поспешила сменить тему, - я тебе хочу кое-что показать. У нас здесь своеобразный лазарет. Бедное на неоновые вывески, но просторное помещение вмещало в себя около ста матрасов. Стефания молча шла за Джен и смотрела на спящих людей и мужчин, спешно мелькающих то тут, то там в белых халатах. Условия были полевыми. Врачи накидывали белую ткань, словно для одной цели: отличаться от раненных. Хотя сами носили под халатами обычную, местами пыльную одежду. Их озабоченные лица Стефания сравнивала со спокойными лицами медиков из своей больницы. Здесь – работники, отчаянно борящиеся за жизнь пациента, там – самодовольные управленцы и опытные медики, оказывающие услуги лишь избранным. Словно не давали клятву Гиппократа. Из какого-то отсека выехала тележка с лишенным ноги мужчиной. Он пронзительно кричал, пока катящие его медики внушали ему что-то успокоительное. Стефанию передернуло, а в горле скопился ком. Реальность сурова. Отвернувшись от зрелища, девушка взглянула на Джен: та устало и хмуро глядела на больных. Они то кряхтели, то вздыхали, уставившись в потолок. И что самое ужасное: их раны были свежими. Неужели, это все совершали участники джентельменского круга, ее отец?.. - Мрачное место, но я спускаюсь сюда, чтобы убедиться, ради чего я так подставляюсь. Серьезные взрослые нотки сквозили в голосе юной девушки. И Стефания волей-неволей проникалась большим уважением к ней. - Ты возглавляешь тех, кто вершит правое дело, Джен. Ты не подставляешься. Дженифер смешливо хмыкнула, пожав плечами. - Да не возглавляю я, - непринужденно призналась Джен, - Посмотри на меня, – ладонь ткнула в грудь печально улыбающейся девушки, - Мне же всего девятнадцать лет, какой я лидер? Настоящий лидер управляет процессом изнутри, а я так… свечу лицом. Амбассадор организации протестантов тире переговорщик. Ааа… Вот оно что. Хотя это и логично, и естественно. Стефания поинтересовалась: - А кто тогда настоящий лидер? - Джефферсон, - Джен кивнула головой в левый угол лазарета. Мужчина лет 40 склонился над мальчиком, чтобы перевязать ему руку. Выглядел достаточно красиво и собранно; до нее донесся его спокойный бархатный тембр: - Это временно, Вилли. Посмотри на своего брата, как он мужественно перенес операцию. Тебе тоже надо чуть-чуть потерпеть. - Он ушел из профессуры когда-то. Разочаровался. На него давили сверху, заставляя внушать студентам, что Судная ночь сродни естественному отбору. Он не смог и ушел из универа, - с почтением объясняла Джен, - и стал собирать вокруг себя единомышленников. Меня приютил, - легкий смешок, исполненный благодарности, - Организовал скорую помощь для бедных и всех пострадавших от расправ. Медики же не работают в Судную ночь. Он классный мужик, - с достоинством протянула Джен и кивнула в подтверждение своим словам, - Его здесь все любят и уважают. Так что, для меня большая честь выступать в медийной сфере с громкими заявлениями об отмене Судной ночи. И мало кто знает, кто реально спасает жизни беднякам и борется с системой, убеждая пассивный народ. Главное, до элиты достучаться. Стефания внимательно вслушивалась в ее слова. И прикусила изнутри губу, оставаясь внешне спокойной. Судя по боевому настрою своих знакомых и их полярным ценностям, борцы достучатся до элиты нескоро. - А если не получится? – рискнула спросить блондинка. - Значит, будем бить на поражение, - решительно промолвила шатенка. Лицо картонной маской выразило непоколебимость. Стефания протяжно выдохнула, вспоминая арсенал дорогого оружия у отца в его покоях. Они помолчали. И Джен беззаботно махнула рукой: - Ладно, погнали наверх, тебе там номер уже организовали. - Номер? – ого. Ночной клуб точно не элитный? - Ну вообще это приват-комната для развлечений определенного рода, - увидев удивленно выпучивщиеся глаза Стефании, поспешила заверить,- но она ничем не отличается от гостиничного номера, поэтому не дрейфь. Блондинка улыбнулась. Все складывалось как нельзя лучше. Под крылом Джефферсона, Джен, Маркуса и купленным иммунитетом можно провести Судную ночь без приключений. Они по пути зашли в гримерную, где перед зеркалом красилась девушка в красном купальнике. - Шейна, ты не могла бы дать свой свитер? Он сегодня тебе точно не пригодится, - перевесившись через дверной косяк, спросила Джен. Блондинка выразительно оглянула гостей и подмигнула шатенке: - Ну конечно. Для новеньких девочек ничего не жалко, - Стефания смущенно улыбнулась, не понимая контекста. - Ага, щас, не мечтай, - Джен вернула к реальности блондинку и взяла из руки поданный свитер. Он светло-розовым пушистым свертком уместился в ее ладони. Шейна встала посередине гримерной, выставив бедро и игриво подмигнула Стефании: - Можешь потанцевать со мной, сегодня Хлоя приболела чутка… - Даже не думай, Шейна, - отмахнулась Джен, на что та обидчиво надула губки и вернулась к своему зеркалу. Уходя из комнаты, Стефания поблагодарила девушку за свитер. Та лишь изящно повела пальцами как веером, прощаясь. - Ну все, давай, куртку на базу. Дженифер хотелось слушаться – все, что она говорила, возможно, и звучало как-то неограненно, грубо, но в словах слышалась искренняя непосредственность и капелька насмешки. Словно внутри себя она смеялась над всем миром, в том числе над абсурдом с названием «Судная ночь». Стефания, не имеющая подруг, проникалась симпатией к новой знакомке. Снимая теплую куртку, сравнивала Джен с девушками из высшего общества. И интуитивно понимала, что предпочла бы час общения с шатенкой, чем бесконечные светские беседы с двойным дном. Они никому не нравились. Но все продолжались сиять и выдавливать последние новости. Джен бы сказала «мозги». - Красивое колье, - сделала комплимент Дженифер, натягивая на руки куртку. - Спасибо, - как можно непринужденнее поблагодарила Стефания. Не хотелось привлекать чужое внимание к украшению. После «милой» беседы с Реймондом тем более. Блондинка просунула голову в пуховое облачко и бережно одела свитер на себя. Он пах свежей розой. - Странно. Этот цвет смотрится на ней по-поросячьи, а на тебе как-то благородно, - вдумчиво рассматривала Стефанию Джен, - А, я поняла. У тебя лицо умное. - Прямо умное? – шутливо переспросила девушка. Что ж, основная учеба Стефании нравилась, да и книги регулярно штопали яркий внутренний мир. В целом, по генетике от Элинор передались благородные утонченные черты лица. Поэтому да, все в совокупности отражалось на миловидном лице. - Прямо умное, - весело передразнила Джен и беззаботно положив руку на плечо блондинки, сообщила, - Короче, я тебя провожу в комнату, а сама пойду по делам, там порешать кое с кем надо. Маркус – внизу. Если заскучаешь, надежнее подойти к нему, чтобы он познакомил с нашими картежниками. Только играй на шелбан, а о деньгах не говори, ладно? Они и обворовать могут. - Хорошо, Дженифер. Я лучше останусь в комнате до утра, чтобы никого не тревожить и не создавать проблем, - приключений на сегодня достаточно. Блондинка заметила, как преобразился взгляд Джен: он смягчился и наполнился легкой мечтательностью. - Знаешь, если бы все были такие милые и сговорчивые как ты, мы бы жили в раю.

***

Стефания растворялась в безмятежности, глядя как вентилятор ритмично и воздушно кружит белые лопасти. Чувствовала она себя на высоте. Пуховое одеяло, на котором она лежала, напоминало домашнее. Качественная отделка убранства была приятной. Девушка имела возможность поразмышлять, как лучше сообщить Карлхайнцу о садистах в джентельменском круге, о их жестокости по отношению к ней. Посягнуть на жизнь дочери сенатора – страшное дело. Наверное, он сейчас сильно переживает и думает, что она бродит в одиночестве по мрачным, опасным улицам. С ума сходит. Вспоминая совместные вечерние посиделки с отцом у камина, полные родственной привязанности и любви, непринужденного веселья, девушка поежилась. Как-то нехорошо с ее стороны шантажировать отца… Но не хуже, чем внезапное объявление о треклятой Инициации. Стефания упрямо поджала губы, поглядев на жалюзи. Вид из окна прятался за ними, как и любая опасность. Блондинка прокрутила в голове разговор за столом, вспоминая его начало. Кажется, тогда Риз сказал, что узнал, где находится штаб Дженифер Брандо. Мозг включил нейронные связи, и, если бы Стефания находилась в мультфильме, над ее головой непременно бы зажглась лампочка. А вокруг бы замигал красный свет и прозвучала громкая сирена. Вскочив с кровати, чтобы предупредить Маркуса, она услышала громкий взрыв и упала на пол, закрыв голову руками. Кажется, он раздался со стороны входа в ночной клуб.