Малфой-мэнор, Уилтшир, Англия
Мужчину спустившегося в камеру Гарри узнал сразу. Питер Петтигрю, бывший когда-то домашней крысой Рона, сейчас ничем не напоминал того низенького, худого, болезненно-облезлого человечка. Перед ними стоял волшебник аккуратно одетый, с уверенно развернутыми плечами, подтянутый, крепко сбитый, но по-прежнему лицом и повадками напоминавший крысу: маленькие узкие глазки-бусинки на безволосом лице, торчащие большие передние зубы, узкий почти безгубый рот. — Отойдите от двери! — твердо проговорил он хрипловато-писклявым голосом и направил палочку на решетку. Серебряная подаренная слуге Волдемортом рука блеснула в неярком свете Люмоса. Маленькие глазки-бусенки сверкнули неприязнью из-под жидких бровей. Гарри и Рон посторонились, отходя подальше от распахнувшейся решетки. Попасть под трусливо сорвавшееся с палочки случайное заклинание не хотелось. Петтигрю шагнул в камеру и огляделся, направляя палочку то на Рона, то на Гарри, разгоняя тьму светящимся на ее кончике огоньком. Тонкие губы раздвинулись в угрожающем оскале. Волшебная палочка в дрожащей руке тряслась. Казалось, одно неловкое движение в его сторону, и палочка брызнет проклятиями. — Гоблин, выходи! — приказал он, и Гарри дернулся. Он понятия не имел, что в камере, кроме них, есть кто-то еще, хотя, казалось, осмотрел ее достаточно тщательно. Куча тряпья в углу зашевелилась, и на свет питерова Люмоса вышел низенький в лохмотьях гоблин. Лицо его опухло, стало одутловатым, кожа в ссадинах и порезах сочилась зеленоватой сукровицей в местах незаживающих порезов приобрела грязно-болотный оттенок. Гарри помнил его еще по своему первому посещению Гринготтса в одиннадцать лет, когда тот посещал свой ученический сейф. — Крюкохват?! — воскликнул Поттер, когда гоблин проходил мимо. Тот промолчал, лишь оглянулся, оскалившись. Питер дернулся, палочка завибрировала в его руке. — А вы двое сидите тихо! — ворчливо прошипел он и нервно попятился к выходу. С кончика его палочки сорвалось несколько искр. Решетка в тот же миг захлопнулась и скрежетнула запором. Гарри выдохнул. Казалось, все это время он даже не дышал. Но совсем расслабиться не получилось. Наверху снова раздался душераздирающий визг Гермионы. Рон вновь бросился вперед. Ухватившись за прутья решетки, он затряс ее, выкрикивая в пустоту подземелья: — Гермиона! ГЕРМИОНА! Отпустите! Не трогайте её! Гарри кинулся к нему, зажимая рукой рот, потому что сверху зло крикнула Беллатриса: «Драко! Иди посмотри, что за шум внизу!», а на лестнице вновь послышались шаги. — Тише, Рон, прекрати орать! — сердце стремительно заколотилось о ребра в то время, как Гарри внимательно прислушивался к приближающейся мягкой поступи. — Прижмись к стене, — прошептал он Рону в самое ухо, — и молчи. Шаги приближались. Из-за решетки послышался испуганный голос Драко Малфоя, а затем она распахнулась и в дверном проеме показалась рука с зажатой в ней палочкой. — Не шумите, придурки! — яростно прошептал он— Где вы, Поттер? Гарри мгновенно развернулся и ударил Малфоя по руке. Палочка вылетела из пальцев Драко, взметнулась в воздух, сделала сальто и приземлилась в ладонь Поттера. А Драко повалился на него, сбитый с ног заклинанием появившегося за его спиной Добби. — Поторопитесь Гарри Поттер, сэр, — пропищал он тонким хриплым голоском и снова растворился в воздухе. Гарри и не собирался задерживаться в столь «гостеприимном» поместье ни минутой дольше, чем было необходимо, чтобы забрать Гермиону. Толкнув обезоруженного слизеринца перед собой, двинулся следом, прикрываясь им, как щитом, и удерживая рядом, упирая волшебную палочку в бок парню. Уизли замыкал процессию, испуганно оглядываясь по сторонам. Он прекрасно понимал, что без волшебной палочки от него никакого толку, но поделать со страхом, заставлявшим сердце испуганно сжиматься, ничего не мог.***
— Гоблин, подойди! — приказала Беллатриса с таким превосходством в голосе, будто выплюнула нечто отвратительное. В тишине гостиной, нарушаемой лишь тихими всхлипываниями измученной пытками Гермионы, ведьма вновь прислушалась к звукам доносившимся из подвала. Драко так и не вернулся. Густые черные брови сошлись на переносице. — Хвост, проверь, что там пленники, — приказала она а затем вновь повернулась к гоблину. — Ты можешь определить подлинность меча? — Да, госпожа Лестрейндж, — гоблин говорил медленно, растягивая слова. Видно было, что из-за пыток и длительного пребывания в антимагическом пространстве речь ему дается с трудом. — Ну? — рявкнула на Крюкохвата Беллатриса. — Настоящий меч или нет? Гоблин бросил мгновенный взгляд на Гермиону, в глазах которой застыла мольба не говорить о подлинности меча, затем ещё раз осмотрел тяжелый серебряный артефакт, который держал в руке. Гермиона затаила дыхание. — Нет, — поднял глаза на ведьму. — Подделка. — Ты уверен? — задохнулась Белла. — Совершенно уверен? — Абсолютно… — уверил ее Крюкохват, делая шаг к окну. Беллатриса вздохнула с облегчением и заметно расслабилась. — Хорошо! Небрежным взмахом палочки она хлестнула гоблина по лицу, так что на нем мгновенно вспух рубец. И Крюкохват с криком рухнул к ее ногам. — А теперь, — оскалилась она в жуткой улыбке, — вызовем Темного Лорда. Пожирательница Смерти закатала рукав мантии и коснулась темной метки кончиком палочки.***
По темному затхлому коридору идти было сложно, но Гарри и Рон старались двигаться как можно более осторожно, чтобы не выдать себя, прислушиваясь к истерично визжащей Пожирательнице, пытавшей гоблина, на предмет подлинности меча Годрика Гриффиндора. Домашние туфли Малфоя на мягкой резиновой подошве шума и вовсе почти не создавали. И все равно спускавшийся им на встречу Хвост едва показавшийся в конце коридора, заметив движение впереди, послал обездвиживающее заклинание. Малфой замер на миг, едва занеся ногу на ступеньку, и повалился парням под ноги, сраженный попавшим в него лучом. А Гарри бросился навстречу. — Петрификус Тоталус! — Проговорил он как можно четче! Хвост отбил заклинание чарами щита и вцепился Поттеру в горло, выбив из руки палочку. Та откатилась в темноте. И сколько Гарри не пытался нащупать ее одной рукой, а второй оторвать Петтигрю от своей шеи, ничего не получалось. Как и у Рона не выходило оторвать руку Питера от шеи Гарри. Серебряная кисть сжимала пальцы все сильнее. — Остановись, Питер! — захрипел Гарри, чувствуя как остатки воздуха покидают легкие. В голове помутилось, а без того плохо видящие глаза заволакивает чернота. — Ведь это я не позволил Сириусу и Люпину убить тебя. У тебя передо мной долг, помнишь? Питер всего на мгновение дал слабину, лишь на миг остановился, услышав хриплый шепот Поттера. Но этого оказалось достаточно, чтобы серебряные пальцы разжались. А затем, стремительно развернувшись, рука, подаренная Темным Лордом своему слуге, нарушившему обещание, всего на мгновение забывшему о долге и верности, сомкнулась на короткой толстой шее волшебника. Петтигрю захрипел, вырываясь из душивших его объятий, но все было тщетно. Издав последний хриплый вздох Пожиратель Смерти обмяк и остался лежать на ступенях. Гарри поднялся и вытер лоб дрожащей рукой. Рон поднялся следом и нагнулся, уперев ладони в колени. Его мутило. — Что это было? — поинтересовался он, с выражением ужаса на лице посмотрел на друга, шарившего по полу в поисках палочки. — Акцио палочка Драко! — почти шепотом произнес он, и гладкое древко скользнуло в правую руку. — Подарок Темного Лорда своему верному слуге, — пояснил Гарри, а после короткой паузы произнес: — Финита! — направив трофейную палочку на Драко. Помог ему встать и толкнул в плечо. — Пошевеливайся, Малфой. — оставив тело предателя так и лежать посреди темного мрачного коридора. Им везло, пока они поднимались по лестнице, пригибаясь пониже. Но на верхней ступени, не видевший, куда ступает, слизеринец споткнулся и, падая, едва не утянул за собой Гарри, неловко вскрикнув. — Экспеллиармус! Петрификус тоталус! — Гарри взмахнул палочкой, посылая золотистый и красный лучи в спину Беллатрисы. Палочка вылетела из руки волшебницы и, крутанувшись, полетела к Гарри. Второй луч прошел в дюйме над плечом ведьмы. Шанс выбраться, поразив противницу заклинанием, рассчитанный на неожиданность, был упущен. Обезоруженная Пожирательница Смерти развернулась, одной рукой прижав Гермиону к груди, другой — прижимая к горлу девушки обоюдоострый короткий кинжал с выгравированными на его лезвии рунами. Даже лишившись своей волшебной палочки, ведьма вовсе не собиралась сдаваться. — Брось палочку, Поттер, иначе она умрёт! — крикнула она, сильнее надавливая клинком на горло девушки. Черные глаза ее бешено вращались, бледная землистого цвета кожа нервно подрагивала. Гермиона, тесно прижатая к телу Беллы, едва держалась на дрожащих ногах, из разодранного рукава пальто виднелось изрезанное предплечье. Порезы складывались в слово «Грязнокровка», по бледной до синевы ладони стекали капли крови. Гарри опустил палочку, не моргая глядя на женщину. Он мог рискнуть своей жизнью, но не жизнью и здоровьем подруги. — Забери их, Драко! — осклабилась она. Малфой выхватив палочки из рук Гарри: и свою, и палочку Беллы, отскочил в сторону. Гарри и Рон замерли, ища пути к освобождению девушки. Они прекрасно осознавали, что броситься в рукопашную — не вариант. Белла сразит их прежде, чем они доберутся до Гермионы, и было бы наивным полагать, что Пожирательница Смерти им это позволит. Оставалось надеяться на помощь Добби и, улучив момент, попытаться добраться до Грейнджер. Беллатриса Лестрейндж была вовсе неслабой ведьмой. И даже отсидка в Азкабане не сделала ее слабее магически, хотя дементоры старались, видит Мерлин. И она не собиралась отступать перед каким-то юнцом, которому внушили, что он мессия. В то что он каким-то образом может одолеть Повелителя, она не верила, как бы его ни возносили силы Света. Особенно сейчас, когда Люциус и его семья не были в почете у Темного Лорда. А упусти она мальчишку, Повелитель как минимум одарит ее и Малфоев «Круциатусом», а в идеале и «Авады» не пожалеет. Поэтому она не может подвести его. Слабый скрежещущий звук отвлек Беллу от этих мыслей. Она подняла взгляд вверх туда, откуда шел звук и нахмурилась. На раскачивающейся из стороны в сторону хрустальной люстре сидел эльф-предатель Добби и расшатывал крепление тонкими узловатыми пальцами-лапками. — Добби, мерзкий предатель, спускайся немедленно! — Рявкнула она. — Как ты смеешь, мерзкий червяк, вредить волшебникам, твоим хозяевам? — Добби — свободный домовой эльф, у него нет хозяев! И Добби спасет своего друга, Гарри Поттера сэра. В этот момент болт сорвался и тяжелая хрустальная махина понеслась вниз. Белла испуганно отскочила, разжав руки. А Гарри в последний момент выдернул Гермиону из-под брызнувшего во все стороны хрусталя. Рон обхватил Гермиону за талию, второй рукой ухватился за лапку эльфа. А Поттер схватив за руку Драко, уцепился за вторую лапку домовика. — Убей его!.. Чего ты ждешь, Цисси? Убей его! — заорала Белла. — Добби, сейчас! — вскрикнул Гарри, и в то же мгновение, как раздался хлопок и знакомое чувство, будто его поддели крюком за живот и протягивают в узкую трубу, закрутило в вихре аппарации, он увидел как гоблин, все еще сжимавший в руке меч ринулся ему под ноги, болезненно цепляясь длинными пальцами в ногу. Увидел, как Беллатриса Лестрейндж замахнулась и запустила в Добби свой кинжал. В следующее мгновение, когда воздуха не стало хватать катастрофически и казалось, что легкие раскалены и горят огнём, а единственный глоток воздуха их разорвет на части, ноги наконец коснулись твердой поверхности а в лицо пахнуло влажностью и солью. Гарри покачнулся, но устоял на ногах, а вот Драко Малфой, хрипло вскрикнув, повалился на бок, со стоном схватившись за плечо. Из груди на пару дюймов ниже плечевого сустава торчал нож Беллатрисы.***
Коттедж "Ракушка", Северо-Запад Англии.
Гарри осмотрелся, прищуриваясь в темноте. Вдалеке, как ему наверное показалось, он видел домик и бегущих к ним людей. Голову пронзила дикая боль. Он подслеповато прищурился. — Добби, это коттедж «Ракушка»? — спросил он шепотом, стараясь не привлекать внимание тех кто там у дома, стискивая в руках две палочки — трофеи, полученные им у Малфоев. — Мы попали куда нужно? — Да, сэр Гарри Поттер! — крошечный домовик стоял в паре шагов от него и во все глаза смотрел на распростертого на земле бывшего хозяина Драко. Гарри казалось, что он провалился в один из своих давних кошмаров. Он видел изломанное тело Дамблдора у подножия «Астрономической башни», видел Седрика, раскинувшего руки на кладбище Литтл- Хенглтона, видел и Драко, лежащего на полу туалета плаксы Миртл в кровавых порезах от плеча до пупа и слышит истерический крик Уорен: «Убийство! Убийство в туалете!» И наконец сквозь ослепляющую боль в шраме увидел волшебника со змеиным лицом и багровыми глазами в ярости метавшего заклятье за заклятием в гостиной Малфой-менора, услышал безумный яростный голос практически шипевший на парцилтанге: «Ты снова подвел меня Люциус! — бледная длиннопалая рука подняла палочку и рывком направила ее на лорда Малфоя. — КРУЦИО! КРУЦИО! КРУЦИО!» Внизу у ног, на полу, залитом кровью лежала вниз лицом Нарцисса, а поперек ее поясницы, будто прикрывая ее со спины, с неестественно вывернутыми конечностями, словно сломанная большая кукла, Беллатриса Лестрейндж. Неподалеку в напряженный узел свернулась огромная змея. Она беспокойно подергивалась и яростно шипела. — Драко, нет!.. Нет, я не хотел!.. помогите! — заорал Гарри. — Помогите кто-нибудь! Он не знал, кто там у дома, волшебники или магглы, да это и не имело никакого значения. Важно было лишь красное влажное пятно, расползавшееся по груди Драко, и кровавая пена, появившаяся в уголке тонких посиневших губ. В себя его привел сильный удар в плечо и разъяренный голос Рона. — Какого обвислого Мерлина ты притащил сюда этого хорька?! — тяжело дыша и все еще прижимая Гермиону к себе одной рукой, заорал он. Лицо его раскраснелось и почти сравнялось тоном с отросшими рыжими вихрами на голове. — Ты хочешь чтобы моя семья пострадала? — Девушка бледная, все еще болезненно морщась, держалась за Уизли одной рукой, вторую прижимая к груди. Гарри замер на пару мгновений, будто бы пристукнутый «Ступефаем». Неужели Рон не понимает, чем это грозило Малфою? Неужели он не знает, как только что Темный Лорд зверствовал в Малфой-мэноре? Гарри прикрыл глаза. Да, Рон еще ни о чем не знает. Ведь он, Гарри, даже и пары слов сказать не дал. — Рон, неужели ты не понимаешь, чем это грозило Малфою? Ведь он узнал нас. Но не выдал. Солгал, глядя в глаза Беллатрисе Лестрейндж. Это фактически предательство, — Гарри снова указал на Драко. — Гермиона, ты сможешь как-то помочь ему? Может быть настойка бадьяна в твоей сумке? — Но девушка лишь с сожалением и скорбью на лице лишь отрицательно качнула головой, и Гарри вспомнил, что сумка ее осталась в поместье Малфоев. Сразу вспомнился меч Гриффиндора, и Гарри поискал глазами гоблина. Но того нигде не было. — Он Пожиратель смерти! — Рон пнул ногой Драко в левое запястье. Тот застонал и обмяк, видимо, лишившись чувств. — И это я не понимаю? Откуда тебе знать, что я чувствую? У тебя нет семьи, твои родители умерли. Что ты вообще можешь понять? Рон распалялся все сильнее. Гермиона охнула и округлившимися от страха и жалости глазами смотрела на Гарри. — Что ты творишь? — Гарри упал на колени перед Малфоем. Он понял, Рону неважно что сделал или не сделал человек. Одно присутствие черной метки на руке отменяло всё. Он дотронулся до здорового плеча Драко. Парень горел. Гарри почувствовал жар, даже сквозь надетый на нем сюртук. — Что здесь происходит, Рон? Почему ты так кричишь? — произнес поднимавшийся к ним по склону холма Билл и Гарри понял, они попали туда, куда нужно. И что с Гермионой? Раненого Драко, лежащего в траве, он ещё не увидел. — Мы сбежали из Малфой-менора, от Того-кого-нельзя-называть. Гермиону пытали. А он спятил, — Рон с ненавистью указал на Гарри. — притащил с собой и этого Хорька, сынка Люциуса. Этого Пожирателя смерти. Только теперь Билл опустив взгляд вниз, где в высокой траве у тела раненого беловолосого парня сидел на коленях с растерянным видом Поттер. Взгляд старшего Уизли заледенел, будто бы покрывшись инеем, стал злым и колючим. — Отведи Гермиону в дом, Рон. Я тут сам разберусь, — жёстко приказал он, доставая волшебную палочку. Гарри очень надеялся, что хотя бы Билл поймет его и окажет помощь раненому слизеринцу. — Билл, ему нужен колдомедик. Беллатриса Лестрейндж метнула в него ножом. Я не мог оставить его там. Он узнал нас и Вол… — Гарри запнулся, Билл взмахом палочки словно запечатал его рот. — Не произноси его имя! — яростно прошептал Уизли. — На нем запрет. — Ты треплешь его имя на каждом шагу, — с отвращением в голосе сказал все еще топтавшийся рядом Рон, — как магнит притягивая к нам Пожирателей Смерти. — Дамблдор не боялся произносить его имя.— едва ли не прошипел Гарри, вскакивая на ноги. Билл направил палочку ему в грудь и сделал шаг назад. Гермиона более менее пришедшая в себя охнула и закрыла ладошкой рот. Ярость поднималась в Гарри, тугим комком шевелясь в груди. — Так Дамблдор мёртв! И, между прочим, по его милости! — Рыкнул он с ненавистью во взгляде, указав на слизеринца пальцем. Грудь его бешено вздымалась и он, наверное, пальнул бы в Гарри каким-нибудь заковыристым заклинанием, вроде «Круциатуса», что бы он на себе почувствовал, все, что Уизли пытался донести до него. — Рон! Я сказал иди в дом! Сам тут разберусь! — выкрикнул Билл, всё ещё глядя на держащего в руках палочки Поттера. — Думаю теперь наши пути окончательно расходятся, — выдохнул наконец шестой Уизли и потащил Гермиону вниз по склону холма, туда, где так притягательно светились огни в окнах коттеджа «Ракушка». — Но Рон, мы же обещали помочь Гарри. Дамблдор…он… — пыталась сопротивляться Гермиона, но Уизли перебил ее. — Дамблдор мёртв, и все это нас больше не касается — отрезал он. Голоса их звучали всё тише вдали, пока наконец не стихли. «Наши пути расходятся»… «Наши пути расходятся»… — слова Рона набатом звучали в голове Гарри. Друг, теперь уже наверное бывший, в очередной раз предал, как делал это каждый раз, когда зависть и злоба одолевали его. Но Гарри надеялся, что хотя бы Билл окажется более… понимающим, сочувствующим, милосердным? Гарри не мог подобрать слова. Натужно сглотнув, он поднял взгляд на мужчину перед ним, с лицом обезображенным шрамами. — Билл… мож… Но Старший Уизли не дал ему договорить. — Нет! — оборвал он Поттера на полуслове. — Тебе, Гарри, придется поискать помощи и убежища в другом месте. Притащив его, — он указал взглядом на всё еще лежащего без сознания Драко, — ты оказал плохую услугу не только моей семье и всем Уизли, но и подверг опасности весь «Орден Феникса». Гарри разочарованно выдохнул. Никто из них так и не понял его. Дамблдор, был бы он жив, понял бы. Старый волшебник как-то сказал ему, Гарри, что не имя определяет человека, а его поступки, его выбор. А Драко сделал сегодня свой выбор: вместо того, чтобы сказать, что он узнал Гарри, даже такого, с отросшими волосами и порослью на подбородке, с опухшим словно мяч лицом, скрыл, намеренно или всё-таки с далеко идущими целями, но не выдал их. И только поэтому у них появился шанс сбежать. — Хорошо, я тебя понял, Билл, — кивнул он, прижимая руку к груди, чтобы нащупать портальный артефакт, подаренный Сириусом. Пришло время возвратиться на Гриммо 12. — Отлично, — сказал Уизли-старший. — Я закрою доступ в этот дом для тебя, да и для всех остальных орденцев. Он крутанулся в воздухе и исчез в вихре аппарации, переместившись к порогу коттеджа. Гарри еще какое-то время стоял на холме, глядя на притягивающие взгляд окна домика внизу, на фигурки людей, сновавшие там, пока и дом, и люди исчезли, будто не существовали вовсе. От душевной боли, разъедавшей изнутри, сжал зубы. Что есть силы сдавил артефакт, повторяя мысленно адрес дома на Гриммо, ухватил так и лежащего без сознания Драко за здоровую руку. А затем, бросив последний взгляд на бушующее море, переместился в Лондон.