***
Принц-касл, Северная Шотландия, Озерный край
Переместившись наконец в Родовое гнездо Принцев, Гарри застал Северуса в кресле у камина, задумчиво смотрящим на огонь, вытянув ноги в домашних туфлях поближе к каминной решетке. В длинных пальцах едва заметно поворачивался коньячный бокал на низкой ножке. Гарри видел похожие у Дурслей. Дядюшка Вернон любил выпить, изображая из себя аристократа в мужском клубе. — О чем задумался? — Поттер примостился рядом, втискиваясь в то же кресло. Северус взмахнул палочкой, превратив его в укороченный диванчик. — Ох, у тебя новая палочка? — он аккуратно двумя пальцами взял за концы продемонстрированный Северусом артефакт. Тонкая, лакированная, из темной древесины грецкого ореха, рукоять перевита подобием лозы с листьями и увенчанная гербом рода Принц. — Не новая, но подходит мне не хуже прежней, маминой. Эта палочка принадлежала моему деду — Септимусу Принцу. Оливандер говорил, что палочки из грецкого ореха достаются высокоинтеллектуальным волшебникам. Ученым, изобретателям. — Поттер молча кивнул, мол подходит. А Северус продолжил: — Однако предупредил: в то время, как над некоторыми видами дерева трудно главенствовать, они могут противостоять выполнению чуждых их природе заклинаний. К примеру, палочка с волосом единорога отказалась бы совершить убийство. — Как, к примеру, палочка Драко? — Гарри окинул взглядом задумчивый профиль Северуса. — Вот именно… — зельевар кивнул. — Однажды покоренная палочка из грецкого ореха будет верно служить хозяину и выполнять любое задание при условии, что он обладает достаточно блестящими способностями. В руках жестокого волшебника она может стать смертоносным оружием, поскольку палочка и волшебник могут брать друг от друга самое плохое. До сих пор палочки из грецкого ореха были только у моего деда и… Договорить Снейп не успел, Гарри поднял голову от его плеча и добавил: — …у Беллатрикс Лестрейндж. Её палочка никак не хотела подчиняться мне, когда я попробовал ее силу. А вот Драко она слушалась охотно… — Гарри нахмурился. Он не верил, что Хорек жесток по своей сути. Амбициозен и спесив — да, сварлив порою, как старик, но не жесток. — Я говорил с Драко через камин, пока ты утешал своего крестного и его пушистого товарища. — Северус перевел взгляд на Гарри. Огонь камина плясал в его глазах красными всполохами. Зельевар передернул плечами. Тут же напомнила о себе фантомная боль в шраме, теперь уродливым рубцом украсившим горло. Захотелось проверить не сполз ли шейный платок, но рядом привалился к плечу гриффиндорец, и Снейп, не желая вызывать излишнее беспокойство и суету вокруг своей персоны, решил не зацикливаться на этом. — Кстати, о школе. — Гарри выпрямился и повернулся к Севу всем корпусом, поджав под себя одну ногу. — Я не думаю, что будет правильно нам вернуться на свои факультеты. Его на Слизерине станут ненавидеть как предателя. Хотя вины нет ни на грамм. По общеизвестным данным он потерял обоих родителей. Но многие видели у него метку. И то, что он избежал Азкабана или смерти в последнем бою, в отличие от многих сторонников змеемордого, некоторых на факультете змеек разозлит. А я и вовсе пропустил год и сейчас буду в Хогвартсе, как независимый слушатель. Не будут же под меня одного корректировать программу и планы уроков. Северус кивнул, глядя на блики пламени в хрустальных гранях бокала. Пригубил напиток цвета темного янтаря и протянул бокал Гарри — Будешь? — Поттер сделал несмелый глоток и вернул напиток хозяину. Тепло побежало по венам. Горло обожгло жаром. Грифиндорец прикрыл глаза, с наслаждением вдохнул аромат мантии Северуса. Так что, нам бы одну комнату на двоих. — Я думал об этом. — Снейп вновь пригубил напиток, катая ароматную жидкость на языке. — В школе есть комнаты для старост. Они спаренные. С отдельным входом и открываются лишь паролем. Еще есть вариант комнат для женатых студентов. Последнее время ранних браков нет, студенты не создают семьи в школе. Но, когда поступил в школу я, таковых было несколько пар. И для них Хогвартс создавал что-то вроде отдельных квартир на территории замка. Гриффиндорец внимательно слушал, а после выдал: — Не думаю, что второй вариант подойдет. Мы с Хорьком не женаты. — Гарри скривился. — А вот занять такое жилье со своим нареченным я бы не отказался. Северус хмыкнул. — Я бы тоже, но пару месяцев придется потерпеть. Значит упор на комнаты старост. Сейчас свободных нет. Буду пользоваться властью директора, пока не сдал дела, запрошу у замка организовать дополнительную пару помещений где-нибудь на нейтральной территории. Но отвечать за безопасность моего крестника большую часть времени придется тебе, Гарри. Я не смогу следить за порядком в школе, вашей безопасностью и вести документацию Хогвартса одновременно, хотя рассчитываю сдать пост другому кандидату после вашего выпуска. Знаешь, Гарри, когда я рассказывал о подобных возможностях школы твоей маме, она дико смущалась. Видимо, уже тогда интересовалась твоим отцом. А меня это жутко злило и обижало. Глупо, конечно. Мы были друзьями, а я боялся потерять в ней единственного друга и все равно допустил эту непростительную грубость. Назвал ее… — Я помню, Сев, не надо, — Поттер погладил Снейпа по плечу и приложился к нему щекой. — Думал, она меня так и не простила. Умолял о прощении там, у входа в башню Гриффиндора. Но Лили и говорить со мной не желала. — Но в итоге выбрала тебя и никого другого как альтернативу Лонгботтомам в качестве моего опекуна. Хоть ты и считаешь себя совсем недобрым, с чем я в корне не согласен, мама видела в тебе лучшие качества. Кстати, ты уже знаешь, что в причитающемся тебе сейфе она оставила? — поинтересовался Гарри Северус вновь кивнул и пронзительно посмотрел в глаза парня: — Пару тысяч галлеонов на получение мастерства в зельеварении и альбом с фотографиями из нашего с ней детства, — Он кивнул на стол, где лежал красивый альбом с тиснением на обложке в виде гарцующего единорога, похожий на тот, что подарил Гарри Хагрид. — и снова сделал глоток, опрокинув в рот остатки алкоголя. — Видимо, слава обо мне, как о самом молодом мастере зельеваре, до нее не дошла. Своих денег в то время у меня на учебу в школе едва хватало. — А как же ты оплачивал обучение в Хогвартсе и после? — гриффиндорец заметался взглядом по бледному лицу зельевара и вновь остановил взгляд на губах. — За обучение в школе я платил с денег, которые удавалось заработать летом, помогая аптекарю в Косом переулке и рискуя собственной свободой, продавая более сложные и опасные составы в Лютном. Ты наверное знаешь, что попечительский совет выделяет какие-то средства для обучения магглорожденных, а вот полукровкам приходится платить за себя самим, как и чистокровным. Гарри нахмурился. — А я не платил… — Не будь наивным, никто не собирался учить тебя бесплатно, — язвительно произнес Снейп. — Ты же помнишь, что твой ключ от банковского сейфа был у нашего Светлого- до-фига-имен директора Дамблдора. Либо он подчищал твой сейф, либо твои родители оплатили обучение сразу после твоего первого магического выброса. Гарри кивнул. — Вполне возможно. Мама писала Сириусу, что я не расстаюсь с метлой, которую он мне подарил на день рождения. Значит выбросы начались раньше года. И фото тоже было… половинка правда… — Вот такого? — Северус потянулся, взял со стола альбом, где он полчаса назад нашел семейную колдографию Лили и Гарри, летающего на метле, правда половинку с Джеймсом безжалостно загнул и теперь невольно испытывал чувство стыда, позволив Гарри выпрямить колдофото. Тот лишь вздохнул, но от этого молчаливого укора стало еще хуже. — Прости, Гарри. — молчаливый кивок и поглаживание теплой ладони примирили Северуса с собственными мыслями. — А как же Уизли? — А что Уизли? — Как они платили за обучение? Столько детей… у них же никогда не было денег. — Гарри невольно вспомнил и подержаные учебники, и мантии с чужого плеча, и даже палочку Рона на первом курсе, ту, что принадлежала когда-то Чарли. — А семья Уизли год за годом получала Грант на обучение. По крайней мере, так говорил наш Великий Светлый волшебник. В действительности этого не знает никто, может и их обучение оплачивал ты со своего банковского счета. Гарри решил, что и это стоит выяснить да включить в материалы дела по долгу близнецов. Как-то он упустил этот момент, когда знакомился с отчетом Брукзыха по делам рода. — Так как же тебе удалось оплатить обучение мастерству? Ведь оно не пару тысяч галлеонов стоит, я уже перевел довольно крупную сумму своему мастеру-артефактору и знаю это доподлинно. — Темный лорд помог. — Северус пожал плечами. — Он тогда был вполне адекватен и старался приблизить к себе одаренных волшебников. — Давай не будем о нем. — прошептал Гарри, забирая у него бокал и отставляя на низкий столик, а затем седлая колени Северуса лицом к лицу. Снейп в очередной раз понял, что тонет в этом колдовском взгляде, взял лицо Гарри в ладони и огладил большими пальцами рук скулы, мягко поцеловал в губы. Спустя мгновение Гарри ощутил под обнаженной спиной хруст накрахмаленных простыней, а сверху обнаженной кожей — волнующую кровь тяжесть Северуса, увлеченно покрывавшего поцелуями его шею, грудь, живот… — Я тебя очень… люблю, Северус! — И я тебя… — зельевар поднял голову, выпуска изо рта подергивающийся член Поттера. …Простыни сбились во влажный ком, одеяло и подушки были сброшены на пол. На кровати два тела, слившиеся воедино, двигались в вечном ритме. Вцепившись в подставленные ладони Снейпа Гарри то поднимался, то опускался, прерывисто дыша и при каждом рывке постанывал, сидя у него на бедрах. Его голова запрокинута, глаза закрыты. Из горла вырывались прерывистые всхлипы-стоны. И Северус чуть развел ноги, чтобы проникновение стало глубже. Гарри опустился и захлебнулся стоном, когда головка резко прошлась по простате. Еще пара движений и теплые капли спермы оросили живот зельевара. А Поттер выгнулся, словно натянутая струна, выстанывая его имя. Это подействовало как спусковой крючок: последний рывок, последнее проникновение-толчок, и шум в голове усилился в момент ослепительного оргазма, на несколько бесконечных секунд отправляя и Северуса за грань.***
Утром Гарри двигался с трудом. Ноги дрожали и подкашивались. Он с обидой поглядывал на улыбающегося Снейпа. — Ты сам хотел ощутить прелести бессонной ночи и отказался от зелья, Гарри, так что извини, — Сев размашисто прошелся по подрумяненному тосту ножом с фуа-гра. Рядом курилась паром большая кружка горячего черного кофе. Иначе начало дня Северус себе не представлял. Роза щелкнула пальцами и на столе появился графин с апельсиновым соком для юного хозяина Гарри. Эльфийка с умилением смотрела на хозяев, ожидая дальнейших распоряжений. Но Снейп махнул рукой — свободна! — и она с хлопком растворилась в воздухе. Гарри кивнул, но тут же спохватился: — Больше такого не повторится… я имею ввиду зелье, — уточнил он и улыбнулся. Отказываться от секса с любимым он не собирался за все галлеоны Гринготтса. — Тогда я предлагаю тебе отдохнуть еще денек, а уже завтра вместе с Драко явиться в Хогвартс. — Северус допил свой кофе одним глотком и поднялся. — А мне придется отправиться туда уже сейчас. Гарри осторожно поднялся следом, крепко держась за столешницу. — Ты все же решил поддаться на уговоры Кингсли? Вернешься к должности директора? — конечно же ему хотелось видеть Северуса каждый день, каждое мгновение, но он прекрасно понимал, что примет любое его решение и ни слова не скажет против, а постарается быть как можно ближе. Может и сам попросится в школу. На должность преподавателя ЗОТИ, к примеру. — И не надейся, Гарри. Это только на пару месяцев, пока ты и Драко не сдадите свои ЖАБА. Я не собираюсь остаток жизни посвятить оболтусам не ценящим знания. У меня есть супруг и род, которым я мечтаю посвятить оставшиеся годы жизни. И ни один министр не убедит меня в обратном. «Но может убедить Хогвартс…» подумал Гарри, но, улыбнувшись, кивнул. Получив очередной за это утро поцелуй, он вздохнул, провожая взглядом Северуса, исчезающего в зеленом пламени камина и отправился на экскурсию по Принц-касслу. За те три раза, что он провел здесь, ему ни разу так и не удалось увидеть замок целиком, имея краткое знакомство лишь со спальней Северуса и гостиной, примыкающей к ней. Поэтому сейчас с интересом оглядывал богато обставленные комнаты, отделанные бархатом и кожей диваны, дорогую мебель из ценных пород древесины, хрустальные люстры и расписанные фресками потолки; сквозные коридоры увешанные картинами известных художников: Караваджио, Ботичелли, Ватто и Шардена, прошел сквозь целый зал портретов суровых предков Северуса, глядевших на него кто с интересом, а кто и с презрением. Но Гарри это не трогало. Сам замок представлял собой шестигранное сооружение, возведенное вокруг такого же фонтана в форме шестигранника во внутреннем дворике. Везде: и в замке, и в возведенных ажурных беседках, и перголах внизу во дворе, в арочных дверных пролетах и куполообразных створах окон, в легких шторах из тонких летящих тканей, в светлых обоях и нежных тонов гобеленах прослеживался почерк итальянских зодчих. От этого на душе и, кажется, в самом замке становилось светлей и даже, казалось, пахло солнцем. — Что предпочитает на обед хозяин Гарри? — пропищала у ног держащаяся с достоинством герцогини эльфийка Роза. Даже в вышколенности прислуги чувствовалась рука Северуса и его нетерпение к привычке Эльфов низко кланяться. — Ничего, Роза, спасибо, я пообедаю в Певерел-касле — Гарри едва не вскрикнул от ее неожиданного появления, медленно вдыхая и держась за грудь. Уши эльфийки расстроенно повисли; глазенки, светившиеся гордостью, словно приглушенная газовая лампа, потеряли блеск и вызвали в Поттере чувство стыда за свой отказ. Гарри сглотнул, он не хотел прослыть в глазах эльфов неблагодарным хозяином. — Хотя знаешь, — добавил он и улыбнулся, глядя как встрепенулись и чуть завибрировали уши-лопухи, — принеси мне пару бутербродов с копченым лососем и стакан апельсинового сока. Сделаем легкий перекус. — и подмигнул радостно перетаптывающейся эльфе. Дела немного подождут, решил он, аккуратно присаживаясь на скамью в беседке у пруда, разбитого недалеко от замка под раскидистой ивой. Роза вернулась минут через пять держа перед собой поднос с заказанным перекусом и очередной конверт из Банка от поверенного родом…***
Особняк рода Блэк, Площадь Гриммо, 12; Лондон
Драко почти проснулся от мерного постукивания, ворвавшегося в сон, где Сириус вымаливал прощение за свою выходку накануне, чередуя минет с римингом. Все еще плавая в мути приятных ощущений, он приподнял голову, чтобы посмотреть, чем может стучать супруг в опасной близости от самых нежных частей его тела. Уж не клацает ли зубами? Но Сириус посапывал, лежа на животе рядом, прижав утренний стояк собственным телом и не думая ублажать мужа в реальности. Поняв, что все это ему снилось, Драко разочарованно выдохнул. Собственный член стоял колом, а пижама неприятно влажно липла к бедрам. Однако, равномерное постукивание повторилось со стороны улицы, окончательно выводя его из мира грёз. Блондин перевел взгляд на окно и невольно подскочил. На подоконнике сидел и недовольно топорщил надбровные перья любимый филин отца — Фердинанд. Осторожно высвободившись из-под руки мужа, собственнически прижимавшего его к боку, слизеринец, неслышно ступая, пересек спальню, открыл окно и впустил недовольно ухнувшего почтальона. Накормив посланника совиными печеньями и пообещав чуть позднее увесистую порцию сырого мяса, он отвязал, наконец, письмо. Проверил его чарами на вредоносные заклинания и, не определив ничего опасного, вновь забрался на кровать, поджав под себя ноги. К утру в особняке всегда становилось прохладно. Конверт был подписан витиеватым, косым почерком мамы. Вскрыв его, он развернул пахнувший тонким ароматом фиалок пергамент и углубился в чтение:«Драко, сынок! Извини за долгое молчание. Пришлось озаботиться постоянным жильем в Испании. Люциус убежден, что наш возврат в Британию попросту невозможен. Хоть метки у него нет и кровный поиск не сработает, то, что отец активно поддерживал Темного лорда, хорошо известно в широких кругах магического сообщества. Да и его, пусть короткий, но срок в Азкабане, тому явное доказательство. В Британии нас считают погибшими. Пусть так и остается. Пока… А здесь в Ла-Корунье мы неплохо устроились. Я приобрела на свое имя небольшую виллу. И хочу пригласить вас с Сириусом погостить у нас летом. Да и отец изъявил требование срочно увидеться с тобой. Причину столь обостренного желания обсудим при встрече. Жду с нетерпением, мама. P.S. Я познакомлю тебя с некоторыми молодыми представителями испанской ветви нашего рода. Так что, скучно не будет…
Полученному от родителей приглашению Драко очень обрадовался. Это был не только повод увидеть родителей… маму, — он ужасно соскучился, — но и возможность задать кое-какие вопросы. А их было много. Об отце, сильно подведшим семью, он лишний раз старался не вспоминать. Хотя узнать у него о так неожиданно проявившем себя наследии, что называется из первых рук, стоило. И Драко не был уверен, что матери что-то известно по этому поводу. А вот главе рода Малфой — определенно. Почему он не говорил об этом никогда, почему оставил его самого «вариться в котле» предположений и догадок? Или Люциус не верил, что когда-нибудь выживет в противостоянии Лорда и Поттера? А значит он, как послушный сын, став главой рода, будет вынужден выполнить главную заповедь — обзавестись супругой и продолжить род. Вот только не рассчитывал он, что его желания не совпадут с намерениями Судьбы и волей Магии. Драко хмыкнул. Рядом зашевелился Блэк. — Почта? — Сириус приоткрыл один глаз и искоса посматривал на Драко, сидевшего в постели, сложив ноги под себя.— От кого? — в хрипатом со сна голосе мужчины слышались ревнивые собственнические нотки. Блэк протянул руку и, ухватив Драко за талию, потянул на себя, укладывая рядом. Парень, не сопротивляясь, повалился на бок, прижимаясь спиной к горячей как печка груди. Холодные ступни тут же подались чуть назад, припечатываясь к таким же горячим лодыжкам. Будучи псом-нимагом, Сириус стал невольным обладателем повышенной температуры тела. У него она колебалась не на уровне нормальной для всего человечества температуры, а чуть повышенной, приблизительно на пару градусов. Но и этого оказывалось достаточно, чтобы Драко постоянно страдающий от холода, старался впечататься в него всем телом, греясь как от печи. — От мамы, — Драко хмыкнул и потерся об упирающийся в поясницу член мужа. То что это явно не локоть и не острая коленка, свидетельствовала равномерная пульсация оного. Блондин прикрыл от накатывающего волнами удовольствия глаза и ощутил тяжесть внизу живота, а также робкую реакцию своего вновь заинтересовавшегося члена. Рука Сириуса, осторожно поглаживая живот, спустилась ниже и сквозь шелк пижамы приласкала набухший бугорок. — И чем тебя так порадовала леди Малфой, что ты весь светишься от счастья? — он приспустил с парня пижамные брюки и поймал в ладонь вовсю разгулявшийся на воле пульсирующий ствол. Драко застонал. И с каждым мгновением, с каждым движением жестких пальцев Блэка стон становился все более низким, постепенно переходя в сип. Из закушенной губы потянулась по подбородку капля крови и наконец мир вокруг раскололся на тысячи осколков, полыхнул искрами фейерверков и с последним громким криком погрузил блондина во тьму. Сириус приподнялся и, чуть повернув к себе голову Драко, поцеловал его в уголок рта. Затем кинул невербальное очищающее заклинание на обоих, удовлетворенно ухмыльнулся и вновь собрался повалиться на подушку, плотнее прижимая к себе обмякшее тело. Письмо, что Драко держал в руке, выпало из ослабевших пальцев, и Сириус невольно скосил глаза, читая чужое послание. В голове мелькнула мысль, что муж будет явно недоволен его самоуправством, хотя, судя по словам Нарциссы, приглашение касается их обоих. Сириус осторожно, чтобы не потревожить парня, опустился головой на подушку и прикрыл глаза. Ему тоже захотелось расслабиться. Получить свою порцию удовольствия он может чуть позже. Через полчаса слизеринец вновь зашевелился, и Сириус, подождав пару мгновений, повторил вопрос. — Мама приглашает нас на лето к себе в Ла-Корунью, — ответил Драко, зевая. — Я не против, поезжай, повидайся с родителями, отдохни. Развейся немного.— промычал Блэк ему в плечо. — Что значит «поезжай»? Приглашение касается нас обоих. — слизеринец оглянулся через плечо. Длинные волнистые волосы мужа почти скрыли его лицо, упав на лоб спутанной завесой. — Один я никуда не поеду. Удовольствие от сказанного юным супругом, растеклось по венам, пьяня хлеще алкоголя, но Сириус поморщился, стараясь не выдать собственной радости. — Не уверен, что меня хотят там видеть. Я не о кузине, а скорее о лорде Малфое. Мы с твоим родственником (язык почему-то словно в паутине увязал при попытке назвать Люциуса отцом) никогда не ладили. Драко какое-то время хмуро смотрел на мужа, пытаясь понять что у того на уме, а после хмыкнул: — Хмм, ну что ж, почему бы и «да»! Тем более, мама обещала познакомить с молодыми кузенами, уж не знаю в какой степени они родства, из испанской ветви рода Блэк. Точно скучно не будет. — и помахал перед лицом мужа припиской в письме матери. Сириус рыкнул, одним движением перекатил Драко на спину и навалился сверху, впиваясь поцелуем в плечо, оставляя темно-бордовую метку — чтобы все знали, кому принадлежит этот парень. Драко в ответ хихикнул и поежился. — Сириус? Сири, погоди, — он потянул Блэка за волосы, отрывая от себя. Мне надо вернуться в Хогвартс, чтобы сдать ЖАБА. — Ты можешь сделать это в министерстве, — пальцы Блэка легко порхали по бокам, ныряя под пижаму. — А можешь и не сдавать вовсе… — очередной отвлекающий поцелуй пришелся в уголок губ, затем подбородок и влажной дорожкой спустился к соскам. Член снова заинтересованно дернулся. — Сириус! Я серьезно! — он вновь попытался оторвать мужа от «сладкого» — мне надо вернуться в Хогвартс. На два месяца. — Драко упрямо смотрел в налившиеся густой синевой глаза наконец оторвавшегося от его тела мужа. — Я против. Категорически! — в голосе главы рода прорывалось раздражение, звучавшее как собачий лай. — Об этом не может быть и речи. Он попытался соскочить с кровати, но был пойман в объятия слизеринца. — Ну Сириус, я же буду с Гарри. И крестный будет там. — Не уверен, что сидящий в директорском кабинете Снейп сможет защитить тебя в подземельях. Драко, там слишком много неуправляемых студентов. Уж поверь мне, директор не сможет защищать тебя каждую минуту каждого часа, если только не привяжет тебя к собственной постели. Драко поморщился прозвучавшей двусмысленности. Это выглядело до отвращения гадко. Он понимал желание Сириуса защитить его и ребенка любой ценой, но и до маразма в своих решениях доводить не стоило. — Мы с Поттером попросимся жить в комнате старост. Потому что Гарри и Северус тоже не хотят пока афишировать свои отношения. Ты же знаешь, там отдельный вход, две изолированных комнаты и без пароля в нее не попасть. И к тому же на мне артефакт Гарри. А он спокойно пробивает антиаппарационный щит самого Волдеморта. Сомневаюсь, что в Хогвартсе щиты намного сильнее. Так что, при малейшей опасности меня перебросит сюда, на Гриммо. — Я подумаю, — произнес Сириус после недолгого молчания. Драко ослабил хватку, дав возможность мужу подняться. — Обещаю… — и скрылся в ванной.***
Школа волшебства Хогвартс, Шотландия
Покинув Принц-касл, Северус направился прямиком в Косой переулок. Необходимость обзавестись кобурой для палочки вынудила его отклониться от намеченной цели, хоть и не надолго. Его палочку, которой он пользовался с одиннадцати лет, во время обыска в Лестрейндж-мэноре так и не нашли. Теперь, хвала Мерлину, у него была другая и для этого не пришлось ни отправляться на континент, поскольку магазин Оливандера по-прежнему не работал, ни покупать нелегально завезенные в Лютном. Тем более ходили слухи, что мистер Оливандер решил отойти от бизнеса и продает магазин молодому артефактору из Америки — Эрику Кендалу. С изделиями этого мастера Северус был не знаком и еще неизвестно, насколько они хороши в обращении. О Хогвартсе он старался пока не думать. А замок звал, тянул, словно канатом. Именно так Северус чувствовал эту связь. Сначала это был тонкий но прочный канат, затем пока он лежал в Мунго, связь истончилась, едва не оборвавшись, пошла трещинами, стала расплетаться нитями и походить на тонкую натянутую струну или размахрившуюся рыболовную снасть. А сейчас он с каждым шагом ощущал, как нити восстанавливались срастались и вновь сплетались в канат. Замок звал, тянул, словно магнитом. В магазин товаров из кожи он зашел, едва тот открыл двери своим покупателям. Хозяин давно знакомый Снейпу по бизнесу — он покупал у Северуса зелья для обработки кожи— явно изнемогал от неуемного любопытства, что несказанно раздражало нелюдимого Снейпа. Да и откровенничать с посторонними людьми о сугубо личном, зельевар привычки не имел. А теперь, благодаря словоохотливости будущего супруга на суде, и вовсе жаждал скрыться, не показываться людям как можно дольше. Напрочь игнорируя потуги хозяина лавки пооткровенничать и сухо отвечая на вопросы, он наконец приобрел рюкзак с расширенным пространством для Гарри, чтобы тому не пришлось носиться по Косому переулку в спешке готовясь к школе, и крепление для палочки себе, Северус наконец с облегчением выдохнул. Осталось купить пачку пергаментов, писчие принадлежности и отправить все в дом на Гриммо. Северус заскочил, игнорируя косые взгляды, в лавку Писарро и, приобретя все необходимое, прямо с порога аппарировал в Хогсмид. Педсовет он назначил на полдень еще накануне, отправив сову МакГонагалл. Пусть пошевелятся, а студенты будут несказанно рады образовавшемуся окну в расписании. Будет возможность заняться самоподготовкой. Время ползло мучительно медленно, еще только перевалив за десять. Появляться в замке раньше времени не было желания, но еще меньше хотелось встречаться со студентами. Ощущение связи с замком, прежде блокировавшееся стенами Мунго и родного Принц-касла, неумолимо нарастало. Северус больше не сравнивал ее со струной. Теперь она походила на толстый корабельный канат. Жажда вернуться, даже просто аппарировать в кабинет становилась все сильнее. Но Северус упорно шел пешком, сопротивлялся, сколько было сил. Он вообще не собирался давать согласия возглавить Хогвартс. Да просмотрел присланные бумаги, да, назначил педсовет но это не значит, что Кингсли победил и убедил. Он сначала перелистывал бумаги, потом невольно вчитался и в итоге, добравшись до поурочных планов по трансфигурации, разозлился, начеркав резкое на полях «Объясняй доступно детям, Минерва!», припомнив что даже студенты его факультета жаловались на недоступность подачи материала. Тропа свернула и глазам открылся он — Хогвартс. Место, которое Северус искренне считал домом, таким как родовое гнездо. Считал! Именно так. Теперь его дом там, где Гарри. А все остальное лишь наносные чувства и излишне сентиментальные эмоции. Волдеморт тоже считал замок домом. Сравнивать себя и ощущать чем-то похожим с Темным лордом было крайне отвратительно. Даже думать об этом не хотелось. Коукворт? Маленький шахтерский городишко ассоциировался и вовсе с нищетой и злобой. Этот дом он Домом не считал. Жалкое существование в нем скрашивали лишь присутствие матери и Лили. А в школе он чувствовал себя настоящим. Там не надо было притворяться, чтобы скрывать свою суть. Не надо было сдерживаться и терпеть побои отца, в угоду его несуществующим амбициям и мелочной зависти к умению матери колдовать. Юность прошла, оставив разбитое сердце и казалось Хогвартс, заменивший собой заключение в Азкабане должен стать тюрьмой на долгие годы. Но нет, он чувствовал себя свободным и если бы не бездарные студенты, наверное и не помышлял бы о другом. Ведь заниматься исследованиями можно было и там. А теперь уж нет! Ни за что!. Замок открыл двери прежде, чем он успел взяться за чугунную ручку, встречая обдал горячим ветром такой силы, что едва не сбил с ног. Будто неутешная супруга, встречающая мужа после долгого отсутствия. Северус задохнулся воздухом, купаясь в потоке магии, захлебываясь в эмоциях, проецируемых замком. Он никогда не хотел и не стремился быть его главой, директором и согласился с доводами Дамблдора лишь для того, чтобы защитить учеников. А замок взял и принял. И вдобавок к основным директорским обязанностям посвятил и в другие тайны замка — секрету движущихся лестниц, тайнам коротких путей и проклятых хранилищ. Хотя сейчас ему казалось, что он зря упомянул о них при Гарри. Мальчишка вечно ищет приключения на свою пятую точку. И Северус был первым и единственным за последние тысячелетие после основателей, кому открылся Хогвартс. Немного это ему дало для защиты детей, но уже одно это ставило его на ступень выше остальных бывших директоров. А были еще люди, буквально ставшие его семьей. Кто-то его учил, кто-то пришел позже, когда он сам стал преподавать. И оттого еще больнее было осознавать, что его предали. Не поняли. Сочли способным хладнокровно убить и буквально изгнали из замка. Как теперь они примут его, как будут смотреть в глаза? Он не ждал от них извинений, да и не хотел. Теперь они его не трогали. У него появился другой дом. Его обитель и причал. То место, где всегда ждут и не предадут. Он многое прошел, многое пережил, он дождался своего человека, предназначенного ему самой судьбой, самой магией. Теперь он лишь закончит год, терпеливо дождется, когда Гарри выпустится и передаст дела другому. Но, видимо не Минерве. Замок ее не принял в качестве директора. Но и в качестве заместителя она не ко двору. Северус это понял еще только сев в директорское кресло. Замку нужен хозяйственник, желательно с экономическим образованием предпочтительно маггловским, такой как Люциус, возможно из числа магглорожденных и он решил, что даст объявление в Пророк на замещение вакансии уже завтра. Задумавшись, он не услышал шагов и пожалел, что не накинул дезиллюминационных чар еще при входе. А сейчас, едва не столкнувшись с Лонгботтомом нос к носу, замер. — Здравствуйте, директор Снейп, — мальчишка козырнул, чуть кивнув головой и степенно прошел дальше по коридору. Северус кивнул в ответ и отметил, что парень вырос и мастерски отыграл роль дурачка при правлении старого паука, чем уберег себя от участи карманного героя. Накинуть чары и избежать дальнейших встреч было делом одной секунды. В школе царила тишина. Лишь шум, раздававшийся со стороны Большого зала, указывал, что студенты и учителя на обеде. Он медленно прошел по коридорам, остановившись лишь у туалета Плаксы Миртл, что на втором этаже, вспоминая их с Гарри беспрецедентную вылазку в логово Василиска. Остановившись наконец напротив горгульи, охранявшей кабинет, снял чары. Часы били полдень. Он прошел в кабинет, улыбнувшись портретам бывших директоров, и занял свое место за столом, активировал камин. И послал патронус: «Жду всех вас в кабинете директора не позднее, чем через пять минут». Пора было встретиться с педколлективом… Примечание: Микела́нджело Меризи да Карава́джо (итал. Michelangelo Merisi da Caravaggio; 29 сентября 1571, Милан[7] — 18 июля 1610, Порто-Эрколе[it]) — итальянский художник, реформатор европейской живописи XVII века, основатель реализма в живописи, один из крупнейших мастеров барокко. Одним из первых применил манеру письма «кьяроскуро»[8][9] — резкое противопоставление света и тени, а также «тенеброcсо»[10] («тенеброзо»)[11]. Не обнаружено ни одного рисунка или эскиза, художник свои сложные композиции сразу реализовывал на холсте. Са́ндро Боттиче́лли (итал. Sandro Botticelli, настоящее имя Алесса́ндро ди Мариа́но ди Ва́нни Филипе́пи (итал. Alessandro di Mariano di Vanni Filipepi); 1445 — 17 мая 1510) — итальянский живописец, один из значимых мастеров эпохи раннего итальянского Возрождения, представитель флорентийской школы живописи периода кватроченто. Автор картин «Весна», «Венера и Марс», а также «Рождение Венеры», которые принесли художнику мировую известность. Жан Антуа́н Ватто́ (фр. Jean Antoine Watteau, [ʒɑ̃ ɑ̃twan vato]; 10 октября 1684, Валансьен — 18 июля 1721, Ножан-сюр-Марн близ Парижа)[2] — французский живописец и рисовальщик, академик Королевской академии живописи и скульптуры (с 1717; ассоциированный член с 1712); выдающийся мастер периода французского Регентства, один из основоположников и главных представителей искусства рококо. За недолгий период творческой жизни, большая часть которой прошла в Париже, Ватто оставил богатое наследие: около тысячи рисунков и более 200 картин[комм. 1]; из числа последних, помимо пейзажей, портретов, мифологических, религиозных, батальных и бытовых сцен, наибольшую известность ему принесли так называемые галантные сцены — групповые изображения фигур в парковом пространстве. Большое влияние на Ватто имели достижения художников предшествующих эпох — представителей фламандской, французской и итальянских школ с одной стороны и реалии современной ему культуры (в частности, взаимодействие традиций французского театра и итальянской комедии дель арте) — с другой. Жан Бати́ст Симео́н Шарде́н (фр. Jean Baptiste Siméon Chardin; 2 ноября 1699, Париж, Королевство Франция — 6 декабря 1779, там же) — французский живописец и рисовальщик (в том числе пастелист), один из ключевых европейских художников эпохи Просвещения, известный своими работами в области натюрморта и бытового жанра.