***
Певерелл--касл. Озерный край
Сильверстоун и Брукзых расположились в гостиной, с удобством и удовольствием поглощая напитки под тонко нарезанные на полоски кусочки сырой говядины, в ожидании хозяина замка. Они не любили волшебников, снобизм оных и раздутое самомнение несказанно раздражали. Да еще то, что люди считали гоблинов низшей расой, отказывали в праве ношения и использования инструментов волшебства, хотя они не так уж были нужны зеленошкурым, Но дело принципа. Это подогревало ненависть к данным представителям волшебного мира. Но уже то, что маги зависели от золота, хранимого в Гринготтсе, крепко удерживающими в своих руках монополию в банковской сфере, ставило расу гоблинов на более высокую ступень в иерархии представителей Магического мира. Презренный металл, так ценимый людьми, имел силу порабощать, и гоблины умело этим пользовались. — Ну и долго нам еще ждать этого самонадеянного мальчишку? — Сильверстоун закинул в рот очередной кусок парного мяса, а после запил молодым вином. — Или он думает нам заняться больше нечем? Брукзых хмыкнул, стянув с тарелки последнюю порцию угощения. Мальчишка Поттеров в отличие от его безолаберного отца погрузился в дела рода сразу, как прочитал завещание деда. А то, что Флимонт Поттер, разочаровавшийся в сыне после его выверта с женитьбой на якобы магглорожденной ведьме и отказа от традиций магического мира, поставит жесткие условия, ради спасения рода, он, как поверенный в делах семьи, даже не сомневался. Но кто мог подумать или хотя бы предположить, что Лили Эванс окажется последней из рода основателей? Воистину, пути судьбы и Магии неисповедимы. И если судьбу еще можно было перекроить, то с Магией Брукзых предпочитал не спорить. — Этот, как ты говоришь, самонадеянный мальчишка совсем не глуп и крайне удачлив. А уж насколько он силен, говорить не стоит. Ведь с легкостью тянет на себе три рода уже сейчас, а с возрастом станет еще сильнее. Не зря же Вечная Госпожа доверила именно ему свой род. — Да, и я с тобой согласен, — прощелкал на гобблинэ его сородич. — Но дела не ждут. Скрипнувшая дверь заставила их прервать диалог и обратить внимание на вошедших в комнату Поттера и двух оборотней. Парень выглядел довольным, а оборотни заинтересованно озирались вокруг. Глаза Сильверстоуна подозрительно прищурились — восхищенные взгляды напрягали. Но он предпочел промолчать. Если мальчишка доверяет этим двоим, то он не станет вмешиваться. По крайней мере, он не заметил алчности во взглядах. — Пусть ваши хранилища никогда не оскудевают, уважаемые, — поприветствовал поверенных Гарри, чуть склонив голову. Проявить толику уважения к тем, кто держит финансы рода в своих руках, и при этом получить определенную степень лояльности, более теплое отношение к себе в ответ, для него не было чем-то обременительным. Ведь он пока довольно несведущ в финансовой и юридической сфере да и вряд ли когда-то сможет сравниться в этом с теми же гоблинами. Поэтому не зазорно заручиться поддержкой опытных представителей этой расы, тем самым получить бонус в копилку собственного рейтинга. — Простите за вынужденное ожидание. Оборотни повторили действия парня и миролюбиво устроились на диване напротив. — Ничего страшного, лорд Певерелл-Поттер. Мы провели время не без пользы. — гоблины переглянулись и оскалились. — Тогда приступим к делу? — спросил старший гоблин и окинул вопрошающим взором волшебников. Гарри и оборотни кивнули. Теперь, когда с приветствиями было покончено, Сильверстоун словно из воздуха материализовал свиток пергамента, перевязанный широкой синей лентой. — Я думаю, нам лучше пройти в кабинет, — Гарри поднялся с дивана и указал на дверь, видневшуюся напротив гостиной по другую сторону коридора. Сильверстоун согласно кивнул, направился в указанном направлении. За ним и Поттером потянулись остальные. Кабинет главы рода представлял из себя просторное помещение с добротной дубовой мебелью, зачарованной от поломок и повреждений: большим письменным столом, в правом верхнем углу которого был врезан вензель рода Певерелл; тремя мягкими креслами с высокой спинкой и обивкой из натуральной замши, стоящими вокруг стола. Справа у стены расположился удобный диван обтянутый кожей. Всю левую стену занимали шкафы, за стеклянными дверцами которых полки были заполнены пузатыми папками и толстыми раздутыми гроссбухами, ни разу не уничтоженными, казалось, за все время существования рода Певерелл, дневниками в кожаных переплетах и гримуарами. С договорами разобрались достаточно быстро. Кроме ремонта самого Певерелл-касла, мужчины стаи Люпина подрядились построить пару корпусов для лесопилки и изготовления мебели в паре миль от замка. И небольшую гончарную мастерскую. Глину для нее можно было добывать из заброшенной выработки недалеко в карьере. Для ремонта крыши нужна была черепица. Оборудование для обоих производств Гарри намеревался предоставить сразу же, как только будет оформлена юридическая сторона бизнеса. Дома для членов стаи, желающих перебраться поближе к Певерелл-каслу, планировали строить по мере необходимости. Но Гарри рассчитывал перетянуть поближе к замку всю стаю. Время неумолимо подбиралось к ужину, когда Поттер наконец проводил гостей и вышел в сад. Теперь зеленый уголок имел довольно ухоженный вид и четкую геометрию ландшафтного дизайна. Гарри медленно шел по посыпанным мелкой речной галькой дорожкам, вдоль аккуратно стриженных бордюров из кизильника, окружавшего грядки с редкими магическими и лекарственными растениями. Чуть дальше блестела стеклами оранжерея. Скользнул взглядом вдоль ровных конических туй, прикрывавших пушистыми кронами выщербленную ветрами, дождем и временем кирпичную кладку стены, окружавшей замок. Возле беседки, притулившейся в дальнем углу росло незнакомое колючее вечнозеленое то ли дерево, то ли куст с корявыми ветвями, в прошлое его посещение Певерелл-касла так и норовившими вцепиться в рукав или волосы. Гарри подозревал, что уродливое деревце-недомерок, сейчас обильно усеянное длинными шипами и ярко-красными почками, было ублюдком дракучей ивы, притащенным кем-то из Хогвартса, не иначе. В густом переплетении колючек приютилось гнездо болтрушайки, и несколько перьев лежали сейчас на скамье. Гарри тщательно собрал все — пригодятся для зелья истины — и опустился на скамью. Прохладный ветер беспардонно забрался за воротник, вынудив поежиться. «Сейчас бы большую кружку горячего шоколада…» — Поттер поплотнее запахнул на себе мантию и поднял глаза на затянувшееся кучевыми облаками небо. Видимо, собирался дождь. — Сэр? — голосок появившегося рядом Ганимеда с кружкой какао в руках заставил удивлённо вскинуть брови. Оказалось достаточно подумать, и предупредительные эльфы-домовики выполнят желания. Видимо, стоит быть осторожным со своими хотелками. Поттер снова переключился на созерцание сада, время от времени цедя сладкий напиток. А вот беседка нуждалась в небольшом ремонте. Стоило обновить подгнившее от времени и непогоды деревянное кружево арочных пролетов, выкрасить облупившиеся скамейки, заменить битую черепицу на шатровой крыше и потемневшую, поеденную короедами ножку круглого стола в центре беседки, а столешницу отшкурить и вновь покрыть лаком. Но это мелочи, которыми он непременно займется, когда наконец закончит школу и распрощается с однокурсниками, так и не ставшими близкими друзьями. Поднявшись, он движением руки отправил кружку в полет по направлению к Иурэлю, наблюдавшему за ним с веранды. Прошел в гостиную и спустился в подвал, туда, где пару дней назад, судя по сообщениям Аморэля, размещалась лаборатория, что Гарри готовил в подарок Северусу. Помещение с низким потолком теперь порадовало своей наполненностью. Поттер с любопытством скользил взором между перегонных кубов, реторт и пробирок, аккуратных штативов и змеящихся стеклянных трубок стерилизатора, всю правую стену теперь занимали котлы, сверкающие своими оловянными, стеклянными, серебряными и золотыми боками, притягивающими взгляд хрустальными флаконами всех форм и размеров. Гриффиндорец удовлетворённо выдохнул — Северус будет доволен. А ему, Гарри, пора было возвращаться в Хогвартс. Да и Драко наверняка заждался. Последний раз окинув взглядом лабораторию, он поднялся в гостиную и, отдав последние распоряжения относительно предстоящего ремонта и прибывающих назавтра оборотней, аппарировал в особняк Блэков на площадь Гриммо.***
Особняк рода Блэк. Площадь Гриммо — 12, Лондон
Драко ждал Гарри в гостиной в компании Сириуса. Точнее в компании читающего маггловский любовный роман Сириуса, что само по себе было редкостью, а уж чтение маггловской третьесортной прозы фривольного жанра — и вовсе нонсенс. Сюжетные перепетии, по всей видимости, очень походили на качели, от чего сиятельный лорд Блэк то улыбался, то вдруг, перевернув страницу, начинал брезгливо кривиться и хмуриться. Рядом на низеньком столике примостилась чайная пара, курящаяся ароматным дымком яблока и шиповника. «Наверняка для Драко», — подумал грифиндорец, улыбаясь. Гарри кивком поприветствовал леди Вальбургу, с ответной улыбкой сделавшую книксен, тем самым выказав уважение ему, как лорду трех родов не менее древних, чем род Блэк. Проследил, как старая леди, сверкнув глазами, покинула свой портрет, наверняка отправившись на картину в гостиной, где частенько наслаждалась редкими тихими вечерами, сидя на скамье под раскидистой смоквой в обществе супруга Ориона, и замер в дверях, привалившись к косяку. Как бы ему сейчас тоже хотелось вот так расположиться рядом с Северусом. Тот бы читал Еженедельник «Зельеварение сегодня», а он, Гарри, мирно бы посапывал у него на коленках, подсунув под голову подушку. Гриффиндорец вздохнул. Он старался не упустить ни одной эмоции на лице крестного, запомнить каждую черточку, каждый нюанс в его реакции, столь живой, яркой и так редко наблюдаемой на лицах аристократов, привыкших сохранять маску холодного безразличия в любой ситуации, считая эмоциональные порывы чем-то недостойным, диким, скорее присущим плебеям. Северус был таким же. Как бы ни было плохо, бессменная маска равнодушной холодности не позволяла пробиться к средоточию боли. Но Гарри был уверен, со временем в Северусе это пройдет, он научится раскрываться рядом с ним, научится доверять и позволит разделить боль и невзгоды поровну, как и должно быть в семье. Остановившись в дверном проеме и глядя на эту семейную идиллию, Поттер хмыкнул. Будь при нем сейчас колдокамера, непременно бы запечатлел эту знаменательную картину. И один экземпляр обязательно отправил бы совиной почтой леди Малфой, чтобы позлить Люциуса, до сих пор кривившего губы при упоминании зятя. Бывший лорд аристократического рода сильно сдал. Гарри не был уверен, доживет ли он до следующей встречи с сыном, а не то что до рождения внука. Клятва данная на крови выедала, выжигала мужчину изнутри, превращая некогда красивого гордого волшебника в живую иссохшую мумию, лишившуюся сил. Поттер вздохнул. Он не по наслышке знал, как тяжело Драко видеть некогда всесильного отца таким — слабым, сломленным, смирившимся с судьбой. Слизеринец старался не показывать своей боли, но Гарри видел, как ему трудно, когда застал того, читающего письмо матери со слезами на глазах. Отметил потускневший взгляд, дрожащие руки и губы, повисшие на ресницах так и не пролившиеся слезы. — Ну что, налюбовался? — Драко опустил справочник начинающего колдомедика, иронично посмотрев на Поттера замершего в дверях с выражением вселенской скорби на побледневшем лице. — Может уже расскажешь, что случилось? — Драко опустил ноги и сел, привалившись плечом к супругу. Гарри встрепенулся, вынырнув из собственных мыслей. — Нет, ничего не случилось. Просто задумался. Сириус улыбнулся и, смутившись, спрятал книгу за спину. Не хотелось еще и от крестника слушать подколки его столь необычному хобби. Достаточно того, что супруг время от времени иронично «жалит и покусывает». — Задумался? — слизеринец недоверчиво прищурился. — Поттер, у тебя сейчас было такое лицо, будто ты только что схоронил кого-то близкого. — пояснил он, опуская книгу на колени. Ляссе* заняла свое место на последней прочитанной странице, а чайная пара поплыла к груди слизеринца. Драко положил томик на край стола и подхватил руками блюдце и изящную чашку с пасторальным пейзажем на выгнутом глазурованном радужном боку. Бесшумно отпил из чашки. Гарри примостился в кресле напротив и принял такую же чашку из рук появившегося рядом домовика, раздраженно ворчащего о совершенно не жалеющих свое здоровье детях, питающихся в школе не пойми чем. Сириус встрепенулся, словно очнувшись от сладкой дремы. — Кстати, о еде. Может быть поужинаете, а после пойдете в школу? Гарри, мы ведь ждали тебя. — Кричер бросил взгляд на хозяина, вопросительно шевельнув большими ушами в сторону Поттера. Гарри кивнул, чем очень порадовал эльфа, из-за вновь опустевшего родового особняка чувствовавшего себя ненужным. Последнее время хозяин Сириус пропадал в имении Малфоев, все чаще пропуская обеды и ужины. Чем расстраивал любимую хозяйку, леди Вальбургу и хозяина Ориона. — Кричер, ужин готов? — поинтересовался строго. — Давно готов, хозяин, — проворчал домовик, — стол накрыт в малой столовой, — прокаркал он и с оглушительным хлопком растворился в воздухе. — Вот же дракклова отрыжка! Никак не приучу его к порядку, — посетовал лорд Блэк себе под нос и поднялся с дивана. Книга исчезла, словно и не было. А Сириус приглашая взмахнул рукой: — Прошу к столу… — Заодно и расскажешь до чего вы с Люпином договорились, — вставил свои пять кнатов Драко, не упустив возможности утолить собственное любопытство. Кричер расстарался на славу. Стол на шесть персон буквально ломился от обилия блюд как традиционной английской так и французской кухни. Тут были и ростбиф, и мясной пирог с почками, и жаркое из картофеля и капусты, поданное в паре с холодным мясом под маринадом, как бы его подали к столу в Ирландии; и пряный Хаггис; французский луковый суп и петух в вине; салат нисуаз и на десерт бланманже под замораживающими чарами, любимый Драко вишневый сок и апельсиновый для Гарри. Сириусу досталась бутылка легкого столового вина из погребов рода. Гарри наполнил тарелку, взяв всего по-немногу: — Волки из стаи Люпина прибудут в Певерелл-касл уже завтра. Гоблины тоже сработали оперативно, материалы для строительства и ремонта уже поставлены в замок. Начнут с библиотеки и попутно соорудят цеха для обработки древисины и гончарную мастерскую. Среди оборотней есть и плотники, и краснодеревщики и те, кто неплохо владеет технологиями работы с глиной… — рассказ о планах занял у Поттера минут десять. Сириус слушал очень внимательно, сопоставив предприимчивость молодого лорда и собственную беспечность в отношении рода Блэк. А ведь у его рода тоже много предприятий как в магическом мире, так и в маггловском, и он, как крестный отец, мог бы посодействовать парню. — Я рад, крестник, что ты решил помочь Ремусу и его людям. Даже я, далекий от политики маг, вижу, что закон об интеграции не работает. Никто не рискнет дать работу тому, кто почти неделю каждый месяц не может выполнять свои обязанности. Этот вынужденный простой губителен для любого бизнеса. Сможешь ли ты позволить себе такое нестабильное производство? — Блэк вытер губы и сделал глоток вина из бокала. — Могу. Я решил поступить иначе, дав оборотням в аренду на пятьдесят лет землю и предоставив производственные станки. Они будут работать на себя, выплачивая мне лишь процент по договору от прибыли и ежегодный процент за аренду земли. Добыча леса и разработка карьера всецело лежит на них. И перво-наперво строительство домов в лесу, за землями Певерелл-касла и в планах постройка клиники для всех тех, кому не доступно лечение в Мунго. Тут, Драко, я надеюсь на тебя. Хочу, чтобы ты возглавил ее, как придет время. — Гарри повернулся к слизеринцу, надеясь на положительный ответ. — Мне конечно очень лестно, Поттер, но я еще не закончил школу, а учеба целительству займет не один месяц. К тому же мое интересное во всех смыслах положение, — он откинулся на спинку стула и погладил пока еще плоский живот, — отодвигает обучение как минимум на полтора, два года. Положа руку на сердце, Поттер не мог отказать парню в рассудительности. Но все же надеялся, когда клиника займет свое место на землях Певереллов, Драко не откажется возглавить ее. Но вслух ничего не сказал, лишь кивнул. Да и ужин подошел к своему логическому завершению. пора было отправляться в Хогвартс.***
Школа волшебства и чародейства «Хогвартс»
Сразу после перемещения камином в школу Гарри направился в кабинет директора. Снейпа хотелось увидеть срочно. И если у того есть хоть немного времени, прижаться к груди, чтобы ощутить каждую пуговицу на его камзоле, как губка впитать в себя любимый запах, раствориться в ощущении иллюзорной близости хоть ненадолго, хоть на пять минут. До близости более тесной, чем прикосновения и ласки или максимум минет в исполнении Северуса терпеть пришлось бы еще месяц, а хотелось уже сейчас. Поттер был рад даже простому объятию, мимолетному поцелую, лишь бы ощутить себя нужным, любимым. И намерен был взять свое любой ценой. Даже если придется прорываться в директорскую башню с боем. Пустые коридоры отзывались гулким эхо, а изредка встречавшиеся студенты, глядя на серьезное целеустремленное лицо Поттера, не рисковали останавливать гриффиндорца, чтобы не нарваться на случайно выпущенный сглаз или быть атакованными каким-нибудь пакостным проклятием. Горгулья открыла проход, сложив крылья и отпрыгнув в сторону, даже не спросив пароля. Гриффиндорец усмехнулся: «Признала в нем партнера директора или все же магия наследника одного из основателей теперь настолько сильна, что даже охранные чары пропускают без проверки? Как- нибудь надо будет попытаться проникнуть в гостиную барсуков или воронов, а лучше вообще к змеям завалиться, ведь это ж теперь и вовсе дом родной.» Гарри хохотнул и надавил на ручку двери. Снейпа в кабинете не оказалось. Гарри растерянно выдохнул и попытался связаться по партнерской связи, мысленно посылая образ себя в директорском кресле. Но и она оказалась закрыта. А патронус Гарри послать не рискнул — черновик отчета, лежавший на столе, и старый гроссбух в кожанном переплете навели на мысль, что собрание попечителей школы совместно с преподавательским составом наконец состоялось и проходит именно сейчас. А поскольку это сборище старых пердунов требовало отчетность чуть ли не за период со времен основателей, хотя Гарри тут сильно утрировал, понимая, что с Северуса спрашивают отчет за год его управления школой, и этого бы не случилось, если б он не настаивал на избрании на этот пост другого кандидата, то беспокоить партнера сейчас как минимум чревато серьезной ссорой и массой неудобных вопросов к самому Северусу. Он бросил взгляд на портреты директоров. Большая часть картин пустовала, видимо их хозяева разошлись по другим своим портретам или гостят у таких же нарисованных волшебников в школьной галерее. А вот Дамблдор внимательно следил за каждым его шагом. — Здравствуйте, директор Дамблдор, — нехотя поздоровался Гарри, беря чистый лист пергамента из стопочки на углу стола. — Здравствуй, Гарри, мальчик мой. Что привело тебя сюда? — поинтересовался Альбус через, плечо парня заглядывая, что тот собирается делать. Поттер не ответил, выудив из стакана перо, чтобы написать записку. Мелкие кривоватые буквы побежали по бумаге. Сзади послышался тяжелый вздох Дамблдора. — Напрасно ты, мой мальчик, игнорируешь меня. Я понимаю, Гарри, ты злишься. Но я хотел как лучше. И ты зря не послушал моих советов и поступил совсем не так, как я ожидал. — Альбус расстроенно покачал головой, чтобы показать свое разочарование. Поттер зло отшвырнул перо, поставив в самом центре записки огромную кляксу и резко развернулся к сложившему как дракклов святоша на животе узловатые пальцы Альбусу. — А чего вы ожидали, директор? Надеялись, что я, следуя вашим науськиваниям, пойду и убьюсь о созданного вашими усилиями монстра? — разозлился он. — Ведь это вы, директор в сорок третьем отправляли Риддла в маггловский Лондон, над которым взрывались немецкие бомбы. Вы не позволяли ему остаться в школе, хотя знали, как он боится смерти. Сами своей же рукой подписали допуск в Запретную секцию библиотеки и подсунули «Волхование всех презлейшее», тем самым навели его на мысль о создании якорей. Чего вы хотели добиться этим? Вам не хватало славы победителя Гриндевальда и вы решили вырастить нового монстра? Но убить его моими руками? А может вас притягивали Дары Вечной Госпожи? Имея в руках палочку из бузины и исследовав мантию отца, вам нужен был камень Воскрешения? Чего вы хотели добиться этим? — Гарри тяжело дышал. — А ведь Ариану именно вы своим безразличием обрекли на смерть, может и заклинание пустили своею рукой и это мучило вас, когда вы пили то зелье в пещере Риддла. Да только Дары никогда не слушались вас, не подчинились полностью, потому что вы не Певерелл. — Гарри, мальчик мой… — Дамблдор побледнел и расстроенно покачал головой. — Так кем я был для вас, директор? Сопутствующей жертвой? — кипятился Поттер. — Надеялись, что я не выживу, вся слава победителя очередного Темного лорда достанется вам? Или думали объявить охоту и на меня, если вдруг я переживу очередную аваду, и объявив следующим Темным лордом? Только вы оказались не настолько прозорливым, директор Дамблдор. А вот Риддл достаточно хитрым, чтобы наградить вас неснимаемым проклятьем. Этого вы, директор, не предусмотрели. — Руки Гарри подрагивали от ярости и обиды. — Но ты был крестражем Тома, Гарри, — вставил директор, надев маску доброго всепрощающего дедушки, едва Поттер сделал паузу, чтобы набрать в рот водуха. — А его можно уничтожить, лишь разрушив вместилище. — нарисованный Дамблдор, не моргая, уставился в лоб Гарри. Директора на портретах внимательно прислушивались. — Я не был крестражем, директор! Вы ошибаетесь! — рыкнул гриффиндорец. — Ритуал привязки сущности кардинально отличается от создания крестража. И кому как ни вам известно, кто провел этот ритуал. — проклятый старик даже псле смерти не собирался признавать своих ошибок. Хотя о чем это он? Ведь портрет — всего лишь отпечаток личности на момент смерти. И он убежден в том, во что верил и сам Альбус, не потрудившийся до конца исследовать создание крестражей. Он был убежден, что привязав сущность Тома тем ритуалом, создал крестраж в Гарри. Теперь уже Поттер смотрел в голубые глаза старика с отвращением и ненавистью. — Северус удалил отпечаток сущности Риддла еще полтора месяца назад. И мне не пришлось принимать смерть от руки маньяка. — прошипел парень и не дожидаясь ответа выскочил из кабинета, громко хлопнув дверью. Поттер несся по коридорам школы, не чувствуя под собой ног. От клокотавшей внутри ярости хотелось крушить все вокруг. Еще немного, и он бы запустил в портрет старого манипулятора, играющего жизнями людей, как фигурами в волшебных шахматах, адское пламя, чтобы сжечь дотла, превратить в прах саму память о нем. Остановившись лишь у двери в комнаты, что делил с Блэком, гриффиндорец несколько раз вдохнул-выдохнул, успокаивая разбушевавшихся демонов внутри себя. Беременному Драко не стоило видеть его таким. Ему лишние волнения не к чему.***
А вот безумно вымотавшемуся за день директору Снейпу было не до собственного партнера. Попечители явились через камин точно в назначенное время. Но Северус не собирался устраивать давку в собственном кабинете, вынуждая волшебников жаться по углам, таким образом удовлетворяя собственноручно раздутое величие, теша свое эго. Для этого собрания Снейп велел эльфам привести в порядок и открыть зал заседаний. Да, как ни странно, в Хогвартсе таковой имелся, хотя старый манипулятор Дамблдор сделал все, чтобы об этом забыли, и он, сидя на своем кресле-троне, свысока смотрел на присутствующих. С удобством разместившись вокруг большого овального стола попечители совместно с его заместителем и деканами факультетов раскрыли размноженный заклинанием копирования отчет, и посыпались вопросы. С отчетностью по оснащению школы разобрались быстро. Тут было все в порядке и с записями и с балансом. Волдеморт в свое время уделил оснащению школы всем необходимым достаточно внимания, чтобы сейчас у Северуса хоть об этом голова не болела. А вот с отчетностью по тратам с дамблдоровских времен у попечителей возникли те же вопросы, что и у самого Северуса. Тут уж пришлось повертеться не только ему, но и его бывшему заместителю — МакГонагалл. И теперь, с жутко звенящей головой и легкостью на сердце, наконец проводив довольных результатом проверки попечителей, Снейп стремительно двигался по коридору, глядя в прямую как палка, напряженную спину Минервы. Её хотелось придушить собственными руками. Северус внимательно следил за ней во время завтрака и прекрасно видел и разочарование, и тихую бессильную ярость на ее лице, когда, раскрыв свежий номер «Ежедневного Пророка» она, поджав губы, уставилась на заметку об аресте Риты Скитер, чем косвенно подтвердила подозрения Гарри и его в причастности к отправленным колдографиям. А глубина разочарования и уверенность, что они вряд ли бы сработались, останься Северус на должности директора, достигла глубины Большого Каньона, что в маггловской Аризоне, в Штатах. Наконец достигнув комнат Драко и Гарри он назвал пароль, пересек коридор и, пару раз стукнув в дверное полотно, повернул ручку, толкнув дверь в комнату. Гарри сидел на подоконнике, обхватив колени, и смотрел на черный в свете заката Запретный лес. Резко вскинув голову, он буквально слетел с окна и со всхлипом впечатался в грудь Северуса, спрятав лицо в ложбинке на шее. Тот едва устоял на ногах, крепко обхватив мальчишку поперек спины, крепко прижимая к себе и буквально отрывая от пола. Даже сквозь плотную ткань воротника камзола, как всегда застегнутого на все пуговицы, ощущалась влага пропитавшая её. Поттер плакал? — Гарри? — парень не отреагировал, только объятие стало почти невыносимо крепким. а по телу поползло ощущение жара. — Что случилось? — Ничего… Уже ничего, Сев. Все хорошо. — Гарри шептал куда-то в шею, обжигая горячим дыханием. — Ты рядом, а большего мне и не надо. Северус ухмыльнулся и попробовал отстраниться: — Что, совсем ничего? — бровь поползла вверх, когда Гарри помотал головой, прикрыв веки. — Жаль, а я хотел предложить… — Что? — Поттер тут же вскинул голову. — Может, сначала расскажешь, что случилось? Это Блэк? — Снейп нахмурился. — Я придушу эту шавку, — прошипел он, погладив подрагивающую нервно спину партнера. — Сириус не при чем… — Гарри ткнулся лбом в плечо. — А кто «при чем», Люпин? — слова как дробь резко отскакивали от стен. — Нет, с волками прошло все замечательно. Позже расскажу. — пробухтел куда-то под подбородок, и Северус почувствовал, как горячие губы прихватили кожу на кадыке. — Это Дамблдор. И, Сев, я злюсь не на него, на себя. Я сорвался, всё ему высказал. Так что ты хотел предложить? — Гарри переступил с ноги на ногу. — Увидишь… — неопределённо отозвался Снейп, целуя его в висок и взмахнул рукой. Корзинка со снедью, прикрытая салфеткой, соткалась из воздуха и чуть оттянула руку своей тяжестью, заставив крякнуть от неудобства. Поттер отступил на шаг, вопросительно отзеркалив приподнятую бровь Снейпа. Северус хмыкнул и иронично скривил тонкие губы. — Держись крепче, не отпускай. — прошептал он, дождался, когда Гарри ухватится за него, и аппарировал.***
Из аппарации они вышли где-то на пляже. Ноги утопали в теплом ещё песке. А за спиной бились волны. В воздухе витал аромат цветущих азалий и роз. — Где мы? — поинтересовался Гарри, оглянувшись. — Хозяин, все готово, как вы и приказывали Розе, — пропищала у ног знакомая домовушка в полупрозрачной черной мантии с гербом Принцев на левой стороне груди. Лицо Гарри от догадки просветлело. — В Испании, как ты уже догадался. На моей вилле «Palomino alado». — Но, Сев, как же школа? — с сомнением спросил Гарри. Было странно, что Северус оставил Хогвартс без присмотра. — Мы здесь на одну ночь, Гарри. С утра отправимся назад. — Снейп ласково провел большим пальцем по скуле, так и обнимавшего его партнера, и припал к соблазнительно изогнувшимся в улыбке губам. Ради спокойствия и чистого удовольствия на лице парня, он готов был и горы свернуть. — А в школе подежурит Филиус Флитвик. Такой шикарной ночи у Гарри никогда не было. Сначала они бродили по линии светящегося голубыми искрами прибоя и Поттер рассказывал о том, до чего удалось договориться со стаей Люпина, потом купались в теплом как парное молоко океане, а после, утолив первую страсть, еще долго занимались любовью на наколдованном Северусом огромном пледе прямо на пляже. И Гарри млел, растворяясь в ласках, даримых крепкими руками партнера. Самозабвенно насаживался на упругий член. Пил страсть и любовь, отдаваемую в ответ на его желание Северусом, каждой клеточкой своего тела. Тонул в пучине страсти и возносился в небеса на гребне удовольствия, крепко обнимая мужчину, ставшего для него нужнее воздуха и дороже собственной жизни. — Гарри, — позвал Северус, погладив плечо прижавшегося к нему Поттера и целуя того в висок. — Ммм, — отозвался тот, почти засыпая. — Гарри, скоро начнется открытый процесс над Ритой Скитер. А я уверен, что его сделают открытым для публики. Наверняка всплывет и ситуация с нашими колдофото — шила в мешке не утаить. — Согласен, — мурлыкнул Поттер, не открывая глаз. Северус хмыкнул. — И что ты предлагаешь? Заавадить ее до суда, чтобы не было даже шанса открыть рот? Северус расхохотался. Глаза Гарри удивленно распахнулись. — … о нет, не так радикально. Я хочу, когда придет время суда, чтобы ты официально являлся моим супругом, — Снейп затаил дыхание. Он прекрасно осознавал, что предложение так себе… Но все же надеялся, что Гарри не обидится и не откажет. Партнер не подвел. Широкая улыбка озарила лицо Поттера. Глаза сверкнули восторгом и нетерпением. — С радостью, Северус. Хоть прямо сейчас. — Ну, я тебя за язык не тянул, — подмигнул парню и сел на пятки, уперевшись коленями в плед. Гарри отзеркалил его позу. В руке Сейпа появилась коробочка, щелкнул замочек и в лунном свете блеснули два узких серебряных ободка с обсидианом и морионом густо исписанных рунами. — Гарри Джеймс Поттер лорд Певерелл-Слизерин-Поттер, согласен ли ты принять от меня, Северуса Октавиуса Снейпа лорда Принца, это кольцо, как знак вечной любви и уважения, разделить со мной жизнь и магию сейчас и навеки? — Затаив дыхание он ждал ответа. — Согласен… — Гарри готов был приплясывать, не сходя с места отбивать коленями ирландский рилл. Серебряный ободок с обсидианом скользнул на палец, нагрелся, внутреннюю часть безымянного пальца кольнуло и кольцо остыло, плотно обернувшись вокруг него. Магия рода Принц приняла нового члена. Теперь колечко с морионом взял в руки Гарри. Внутри камня засветился Герб рода Певерелл, едва он начал говорить. — Северус Октавиус Снейп лорд Принц, согласен ли ты принять от меня Гарри Джеймса Поттера лорда Певерелл-Слизерин-Поттера, это кольцо, как знак вечной любви и уважения, разделить со мной жизнь и магию сейчас и навеки? — зеленые глаза парня с надеждой обратились к Северусу, в ожидании ответа. — Согласен… — теперь кольцо скользнуло на безымянный палец Снейпа, нагрелось и остыло через пару мгновений. Магия рода Певерелл приняла этот обет. Вокруг предплечий вспыхнули красные ленты, обернулись восьмеркой и впитались в кожу, оставив после себя красновато-коричневую вязь, напоминающую набор рун, но имеющих вид половинок, причем верхние половины символов чередовались с нижними. А руны у Гарри дополняли такие же на предплечье у Северуса. Поттер восхищенно рассматрвал собственную руку: — Почему они не полные, Сев? — поднял взгляд на улыбающегося Снейпа. — Станут полными, как только мы утвердим брак на камне рода. Сначала на твоем в Певерелл-касле, поскольку ты глава трех родов и твой статус приоритетен, а после на моем в Принц-мэноре. — И брак будет равноправным, как того требовал Флимонт Поттер? — спросил Гарри. — Обязательно будет, когда ты возьмешь меня на камне рода. — Снейп смотрел прямо в расширившиеся глаза теперь почти супруга. — И ты согласишься? — спросил севшим вдруг голосом. — Конечно, Гарри. Я хочу этого не меньше тебя. Вот только зятягивать подтверждение ритуала не следует. Магия будет тянуть, требовать подтверждения. — Тогда не стоит затягивать, сделаем это до экзаменов, — предложил гриффиндорец взмахом руки надевая на себя и Северуса легкую домашнюю мантию. — Как скажешь, дорогой, — согласился Снейп. — А теперь нам надо немного поспать перед возвращением, и лучше это сделать до завтрака. — с этими словами Северус обнял Гарри и аппарировал в спальню на виллу. ************* *Ляссе' (нем. Lesezeichen — закладка, фр. Lacet --шнурок, тесьма) — узкая лента в книге для закладок страниц, изготовляемая при издании книги. Ляссе технически изготовляется следующим образом: к корешку головки книжного блока прикрепляется тесьма, так, чтобы оставшийся свободным конец мог вкладываться между листами и выступал за нижний обрез блока.