***
Хелен долго наблюдала за тем, как массажистка работала над Вилланель, это было приятное зрелище, расслабляющее, Хелен ощущала, как боль отступает, препараты действуют, им нужно отдохнуть. Вилланель задремала после массажа и пробудилась, когда Хелен погладила по плечу и тронула высохшие, пушистые волосы. — Приготовь мне поесть, я голодна. — Могу заказать, какую кухню будешь? — А сготовить ты не можешь? — Нет, Вилланель. Ева тебе готовила по первому требованию? — Было бы супер, если бы ты забыла для себя её имя. — Такая же просьба и к тебе. Вилланель уснула голодной, и проспала до утра. День сменился, но в состоянии и настроении ничего не изменилось. Потягиваясь, она заметила Хелен в коридоре, та была уже одета и явно торопилась, но заглянула, не желая упускать шанс, поцеловать жену. — Доброе утро. — Куда ты? — сонно, спросила Вилланель, пытаясь привстать. — На работу, «12» не должны узнать, что тут у нас происходило. — А плечо? — Я справлюсь. Просыпайся, завтрак на кухне, буду ждать тебя в офисе. — Я не приеду. Дай мне отлежаться, иначе я сдохну. — Так я и поверила, что ты будешь лежать в постели и болеть весь день. Без фокусов, никакой Поластри, поняла? — Я поеду к себе, приезжай туда после работы. А завтрак ты тоже заказала? — С яичницей я справилась. Вилланель завтракала с особым аппетитом, и даже почувствовала себя лучше, это позволило ей преследовать собственные цели, путь лежал к дому Евы.***
Яркий букет цветов контрастировал с серой улицей, и свинцовым небом. Постучавшись в дверь, Вилланель выждала время, никто ей не открыл, вероятно, никого не было, даже Нико. Сев на ступеньки, Вилланель собралась ждать сколько потребуется. Два часа ожидания дались с трудом, прижавшись виском к перилам, Вилланель задремала, перестав чувствовать свои конечности от холода. Резкий голос её напугал, заставив вздрогнуть и сжать букет в руке. — Вилланель! — Да, это я, — поднимаясь со ступенек, Вилланель тут же торжественно протянула букет. Сделав глубокий вдох и умерив бешеный пульс, Ева пытается собрать на своём лице всю непреклонность, и послать Вилланель. — Уходи, тебя не должно здесь быть. Нет! — Эти цветы тебе. Ева берёт букет и кидает его в сторону. — Ты не поняла? Не нужно меня больше поджидать. Вилланель грубо хватает и целует в губы, от чего Ева ещё сильнее противится и смотрит со злостью, ударяя в плечо. Удар ощутимый, потирая плечо, она делает невинный взгляд, пробует установить контакт: — То, что сделала Хелен, она поступила жестоко по отношению к тебе, и я готова извиняться за неё, но я причём? — Издеваешься надо мной? Отойди, мне нужно в дом. — Я ждала тебя два часа, я замёрзла, можно войти? — Садись в машину, и поезжай к жене! Вилланель достаёт телефон Евы, протягивает ей, та тянется, но не получает его сразу, Вилланель одёргивает руку. — Верну, если пустишь в дом. — Оставь себе. — Ева, я не хочу вредить тебе. — Угрожаешь? — Я не хочу быть в твоей жизни лишь эпизодом. Самым лучшим эпизодом, который ты будешь сравнивать с другими и не испытывать ничего подобного. Знаю, ты напугана, но мы можем это обсудить. — Обсудить? Скольких ты убила? У меня по-прежнему в голове не укладывается, я спала с настолько опасным человеком! Тебя нужно усадить на электрический стул! — Такую казнь уже отменили. — Для тебя это шуточки? Говорить со мной так? Оставь меня в покое! Ева вырывает свой телефон из рук Вилланель и открывает дверь, громко хлопнув. Вилланель поднимает букет с земли и относит его к урне. В машине действительно тепло. В: Я буду ждать тебя на улице, сколько потребуется, Ева. В: Телефон в твоих руках, я знаю, ты читаешь. Ева выходит из дома спустя час, опасливо осматриваясь по сторонам. В её руках папка, шаг быстрый. Вилланель покидает свою тёплую машину, чтобы догнать её на тротуаре. — Куда идём? Ева игнорирует вопрос, сворачивает на другую улицу, так они доходят до автобусной остановки. Вилланель не сводит глаз, Ева сегодня особо энергичная, её волосы забраны назад, тёплая куртка, джинсы, Вилланель видит рубашку, выглядывающую из ворота, это её рубашка. И Ева говорит, что они не вместе? Вилланель хочет прижать её к остановке, встряхнуть, даже с силой, припомнить ей всё то, что их связало и целовать, почти насильственно, если потребуется. Вилланель соскучилась. Присев позади Евы, Вилланель кашляет, на остановке никого кроме них. — Я подожду, когда тебе надоест меня игнорировать, тебе ведь надоест? — спрашивает Вилланель, простуженным голосом. — Я тебе всё сказала. — Не пользуюсь общественным транспортом, и остановки чаще вижу в порно. Секс в публичных местах, видела такой жанр? Есть в этом что-то дикое и свободное, когда не можешь себя сдерживать, и трахаешься где придётся. Я бы сделала это с тобой на остановке. Ева игнорирует, подошедший автобус открыл передние двери, Ева быстро нырнула в него, приложив карточку, Вилланель залетела следом. Турникет при ней не открылся. — Я с ней, — быстро выпалила Вилланель, водитель покосился и хмыкнул. — Оплачивайте проезд. — У меня нет карты. Ева, оплати мне проезд! — все в автобусе уставились на неё, Ева заняла самое дальнее место, — У меня наличка. Вилланель порылась в кармане, карты действительно при ней не оказалось, зато фунтов почти пачка, и все без размена. — Может, договоримся? — Оплачивайте проезд или выходите, вы задерживаете. — В салоне моя жена, мы повздорили, я дам вам пятьдесят фунтов, и проеду без билета. Вилланель не стала дожидаться ответа, сунула деньги в грудной карман водителя и перепрыгнула через турникет, направляясь к Еве, автобус наконец-то тронулся. — Очень смешно, Ева, — обиженно, выдала Вилланель, приземлившись на сидение рядом. — Чего ты добиваешься? — Поговори со мной. — Нет, отсядь от меня. — Меня всё устраивает, нам далеко ехать? Устроюсь на твоём плече, прикрою глаза, фантазия в красках предложит мне версию нашего секса в транспорте, тебе ведь понравился секс в машине? А представь, как я могла бы зажать тебя на задней площадке. — Я знаю, что ты делаешь, специально выводишь меня из себя! Ты из тех, кто держит слишком крепко, не удивлюсь, если ты раздавишь. — За тебя кто-нибудь уже боролся? Это нравится почти всем. Я буду держать тебя, Ева, и пусть я способна на некую страсть, что всем несёт погибель, тебя я не сгублю и не оставлю. Я тебя люблю, Ева. — Заткнись, можешь молчать? — Ты такая грубая, не надо так со мной, Ева. Вилланель опускает тяжёлую голову на мягкое плечо, ей бы хотелось отключиться, но только точно зная, что Ева её не оставит. Шмыгая носом, Вилланель радуется даже такому контакту. Они выходят через пять остановок, Ева идёт вперёд, не заботясь о том, успевает Вилланель за ней или нет. Через квартал Вилланель узнаёт цель их поездки, это адвокатская контора. Ева занимает очередь и место, снимает с себя куртку. — Развод всё же состоится? Мне нравится твой настрой, но, что это, мать твою, такое? Очередь? Он что, бесплатный? — Нет, платный, — возражает Ева. — Похоже, не настолько, чтобы тебя приняли сразу и предложили чашечку кофе. — Автомат с кофе за твоей спиной. Вилланель одним взглядом прогоняет мужчину с соседнего сидения и садится рядом с Евой, вытягивая и скрещивая лодыжки. — Странно, что ты занимаешься этим, даже мне после острова нужно прийти в себя. — Я хочу отвлечься, к тому же, мне назначено. Я доделываю все дела и… — И? — Мне хочется жить, Вилланель, нам нельзя общаться. — Никто не убьёт тебя за то, что мы сейчас проводим увлекательное время вместе. Ева молчит, пытается игнорировать, но Вилланель ведёт себя вызывающе, громко вздыхает, кашляет, ходит по коридору, изучая очередь в разные кабинеты, пристаёт к автомату с кофе, которые не принимает её крупные банкноты. — Угостишь меня кофе? Ева, мне нужно пять фунтов. Вилланель добилась своего, затем ждала, когда он немного остынет, а попробовав, разочаровалась, и отдала стакан Еве. — Фу. — Нормальный, — заключила Ева, сделав пару глотков. — Я удивлена, что ты считаешь это нормальным, учитывая, твою профессию. — Я ко многому терпима, похоже, — многозначительно, протягивает Ева. Вилланель отошла ненадолго, а когда вернулась, Еву вызвали. Что-то ей подсказывало, Вилланель продвинула её в очереди каким-то из своих грязных способов. Беседа состоялась недолгой, бумаги были переданы, теперь дело на рассмотрении, Ева выходит из кабинета с чувством облегчения. И вновь эта гонка, Ева предпочитает быстрый шаг, чтобы не замёрзнуть, она пытается игнорировать спутника, но в голову не лезет ни одна мысль, кроме присутствия Вилланель. Это сложно, она признается себе в этом, ведь даже после всего, что она узнала, этот человек остаётся в её сердце, и его не выставить просто по желанию. Ныряя в подземку, Ева слышит позади себя недовольное ворчание. — Серьёзно? Метро? Приложив карту, Ева вновь проскочила через турникет и обернулась с улыбкой, чтобы оставить Вилланель позади, но та, не сбавляя хода, просто перепрыгнула ограждение, вызвав недоумение у окружающих. — Нарушитель, — колко, откомментировала Ева, поправляя сумку на плече и вновь ускоряясь. Вилланель нетерпеливо дожидается вагона, раскачиваясь с пятки на носок, в какой-то момент Ева ощущает её за своей спиной слишком близко. — Здесь опасно, не так ли? — С тобой везде опасно. — Ненавижу этот запах, и прохладу из туннеля, что вырывается при приближении вагона, а этот гул! Ева заходит в вагон, мест нет и ей приходится ютиться в углу, держась за вертикальный поручень. Вилланель с её ростом держится за горизонтальный обеими руками, нависая над Евой и будто закрывая её от всех собой. — Секс в метро – это сложно, но кому какое дело до двух людей, что решили потискаться в укромном углу вагона? У этого вроде есть название — Фроттеризм. — Я уже поняла, что ты можешь делать это везде, успокойся. Вилланель чихает, и это мило, несколько коротких чихов как у кошки, Ева подавляет улыбку, отворачивается. Ей бы хотелось сейчас обнять Вилланель за талию, прижаться к ней и не держаться за поручень, уткнуться лицом в её одежду и не видеть ничего и никого вокруг. Они проезжают пару станций, Ева ныряет под руку Вилланель, и направляется к выходу. Можно подумать, теперь им двоим, нравится эта игра, они не вместе, но чувствуют друг друга рядом, это обманчивое ощущение безопасности. Ева знает, что это опасно. Вилланель следует с ней до отеля, открывает перед ней дверь, но возле входа на кухню, Ева тормозит её. — Тебе на кухню нельзя. — И? Я подожду тебя на баре. Ева рада видеть всех в полном составе, и они так искренне радуются тому, что она в порядке, но следом идёт разочарование, Ева говорит об увольнении. Она здесь, чтобы отдать заявление. Множество вопросов обрушивается на неё, и она к ним не готова. Всё, что она может сказать это ложь о том, что она нужна маме, что та больна и ждёт её. Ева думает, а не сбежать ли ей через задний выход? Вилланель останется ждать её на баре, пока терпение не лопнет, придёт на кухню и узнает, что Ева давно уехала. Нет, она не может так поступить, но думает над словами, которые могут прекратить эту игру. Ева выходит, Вилланель спрыгивает с барного стула и уже рядом. — Ты долго… — У меня к тебе сегодня только одна просьба, верно? С нами всё это случилось не просто так, мы доигрались, если обжигаешься, больше не лезешь к пламени, так? Пламя не погаснет, если мы обе будем раздувать его, ты понимаешь, о чем я говорю? — Слова подготовлены, явный признак неуверенности. Ты от меня так просто не избавишься. — Вернись к Хелен, всё наладится. — Это ты ездишь на общественном транспорте, пользуешься услугами дерьмового адвоката и топчешь любовь, которую очень даже хочешь испытывать. Пусть у тебя всё наладится! — Не злись. — Не могу, ты ранишь меня. Пускай я ужасный монстр, и то, что я творю, тебя пугает, люблю я тебя открыто! — Порой одной любви недостаточно. Ева выходит из отеля, почему-то, она думает о Хелен. Каждой фразой, каждым взглядом, они вновь предают её. — Следуя твоей логике, пришло время прокатиться на трамвае! — Лучше я дойду до дома пешком. Хочу проветрить голову. — Я иду с тобой. Не потому, что я тебя преследую, мне нужно забрать машину у твоего дома. На каждом перекрёстке, светофоре и знаке стоп Ева ощущала напряжение, будто Вилланель могла её схватить, напасть. Но Вилланель шла рядом и молчала. Они дошли до дома, Ева обернулась, увидела странное лицо, злобные ямочки на щеках, горящий, хитрый взгляд, Вилланель не подошла к машине, а подтолкнула Еву к двери дома. — Открывай. — Я тебя не приглашаю. — Без приглашения. — Что ты задумала? — Хочешь бросить меня, обеспечь прощальный секс. — Что? Ты выдумщица! — Над таким сексом обычно стараются, чтобы задеть сильнее напоследок. Хочу, чтобы ты думала о нём, а не о том, что произошло на острове. — У нас были прекрасные моменты, буду думать о них, а не о сексе, которого я не хочу! — Ты хочешь. Я вижу, как ты смотришь. Они заходят в дом, Ева не знает, куда ей отступать и хочет ли она этого? Вилланель решительна, нетерпелива, она не требует ничего взамен, целуя в губы, в скулы, следуя губами по шее, от чего Ева уже плывёт. Скидывая с Евы куртку, Вилланель жадно сжимает грудь в своих ладонях и пробует ещё раз поцеловать в губы. На этот раз ответ есть, Ева приоткрыла свои, пропуская в рот юркий язык. Как же хочется всё забыть, стереть всю новую информацию и умирать от любви в жаре. Вилланель отрывается от поцелуя и смотрит тёмными глазами с выражением веселья. Ева избавляется от ботинок и расстёгивает джинсы, притягивает Вилланель к себе и теперь сама целует её, языком по внутренней стороне щёк, по гребню нёба, по скользкому языку, Вилланель не двигается и не дышит, позволяя Еве всё, что та захочет. Она подаётся телом вперёд в поиске тесного контакта, она поднимает одну ногу, согнутую в колене, чтобы надавить на бедро, руки хватаются за ягодицы. — Как же я хочу тебя! Хочу тебя, Ева, — стонет Вилланель, срываясь с губ, чтобы целовать тело Евы как в первый раз. — Войди в меня, — неожиданно, вырывается из Евы, и Вилланель готова это сделать, но вовремя останавливается. Её поцелуи обжигают кожу, она перебирает пуговицы на рубашке, распахивает её и кусает верхушки груди, Ева дрожит и отгибает одну чашку лифа, чтобы Вилланель взяла в рот её сосок и безумно быстро облизывала. Резкий прилив жара к низу заставил Еву тяжело вздохнуть и потерять связь со своими ногами, повиснув на шее Вилланель, она готова была молить о вторжении. — Ну же, — заскулила она. — Только ртом, мы руки не мыли после транспорта. В этот момент Ева зла и восхищена, её руки давят на плечи Вилланель, чтобы она встала на колени. Это секундный стыд, который смывается большой волной наслаждения, тело горит и в восторге от такого контакта, губы Вилланель обхватывают, кажется, всю слабость Евы. Вилланель издаёт слишком развязные звуки, стоны и причмокивания, это влажно и громко, Ева дрожит на её языке, откидывает голову назад и видит космос в глазах. Вилланель не верит своему счастью, вновь быть перед Евой на коленях, вновь иметь доступ к её телу! Жадно слизывая сок, она старается не задевать зубами мягкую плоть, только губы и язык, рука ползёт по телу вверх, чтобы сжать грудь, Ева накрывает эту руку своей. Ева не кончает, Вилланель не доводит, вокруг валяется одежда, на Еве лишь лиф и рубашка. — Идём, срочно избавимся от микробов, и я трахну тебя. Ева смеётся и идёт вперёд, теперь она не против спутника. Вилланель скидывает с себя одежду по пути на кухню, и тут они вместе вскрикивают. На кухне, как мрачная тень, сидит Нико и он в шоке от всего, что услышал, а теперь он ещё и видит свою жену растрёпанной, румяной и почти голой. — Нико, ты извращенец, подслушивать нехорошо! Сидишь тут как Куколд! — Как кто? — переспросила Ева. — Сегодня отличный день, чтобы ознакомить тебя с терминологией в сексе и его направлениями, Ева. — У меня был выбор? — возразил Нико, оскорбившись. — Нико, прости, я не знала, что ты уже дома. Мы уйдём, — попыталась успокоить Ева. — Тебе напомнить, что мы не разведены, я всё ещё твой муж! — Чего ты хочешь этим добиться? — Ей здесь не место. — Я тоже говорила ей об этом. Она сама решает, где ей быть и с кем. — Ты развалила наш брак! — вспылил Нико, грозно уставившись на Вилланель. — Мы отмечали удачный поход к адвокату, — Вилланель прошла к раковине и открыла воду, — Тебе скоро передадут пакет документов, будь добр, поставь везде свою подпись и отправь обратно, лучше с курьером. — Ты не будешь мне указывать, что мне подписывать, я имею права вообще этого не делать! — И что? Ева не будет с тобой, с бумажками или без. — С тобой тоже, всё это временное помешательство. — Вы оба, прекратите, у меня нет сил, слушать всё это. Ева моет руки и протягивает Вилланель полотенце. — Покормишь меня? — сладко, воркует Вилланель, присаживаясь за стол. Ева застёгивает рубашку и изучает холодильник, Нико взбешён игнорированием с её стороны и выходит с кухни, его шаги слышны на лестнице, он будет дома. Ева находит мягкий сыр и лезет за крекерами в шкаф, Вилланель прикусывает губу, наблюдая за оголившимися ягодицами. — Нико специально остался? Он мне не помешает, — усмехается Вилланель и притягивает к себе Еву, усаживая на колени. — Ты же есть хотела. — Съем тебя. — Это неправильно, давай не будем? Перекуси и уезжай. — Тише, Ева, на чём мы остановились? Пальцы Вилланель такие нежные и ласковые, их давление, их трение, Ева смотрит в бесстыжие глаза долго, но сдаётся, обнимая за шею. Она знает, что это последний раз, что ей придётся уехать и быть в стороне, они больше не испытают всего этого. Ева уже не представляет, как жить без этих наглых рук, влюблённого взгляда, как жить без неё? Ева винит во всём саму Вилланель, это не Хелен всё испортила, дело ведь не в изменах и верности! Ева спит с убийцей. — Ты тяжело думаешь, расслабься Ева, хочу войти в тебя. — Это ты виновата. — В чем? — Во всём. Только ты. — Хорошо, как скажешь. Это ведь не отменяет того факта, что ты тащишься от секса со мной? Монстров тоже любят, спят с ними и управляют ими. — Хелен достаточно сильна для этого, но не я. Вилланель резко проталкивает пальцы, её злит, что Ева не чувствует как сильна и какую власть над ней имеет. — Ты тоже сильна, Ева, — Вилланель покрывает шею поцелуями, углубляясь пальцами, вдавливая, и сгибая, от чего Ева стала издавать жалобные звуки, — Я унижаюсь, таскаясь за тобой, выпрашивая любовь, ты владеешь мной. — Не делай этого, — стонет Ева. — Не таскаться? — Не сгибай пальцы, не жми туда, — дрожит Ева, пытаясь встать. Вилланель нравится эта слабость, она успокаивает Еву привычными движениями и повторяет фокус вновь. Ева хватается за запястье и тянет руку из себя. — Всё, хватит, не делай так. — Если ты кончишь от этого, я не против. — Будь нежнее. — Хорошо, как скажешь, можешь потрогать меня? — Вилланель расстёгивает на себе джинсы, предлагая Еве забраться в них рукой. — Боже, почему у тебя такие длинные пальцы, — стонет Ева, ощущая, как Вилланель плотно и глубоко погружает их. — Дело не в них. Есть ещё одно слово: Воллюст – это специфические ощущения, возникающие при фрикциях, это нарастание сладострастных ощущений, приводящих к максимальному усилению сексуального возбуждения и возникновению оргазма. — Ты знаешь всё, в сексе с тобой почти всегда безопасно. — Хоть что-то я не испорчу. Еве хочется подпрыгивать от каждого движения, и что странно, кусаться. Она пробует после поцелуя в шею, сжать нежную кожу зубами. Вилланель нагибает голову, позволяя это делать, получая разряд тока от того, как пальцы Евы нашли её влажное местечко и задвигались в нём, перетирая клитор между пальцев. Вилланель перегрелась, и сейчас всё казалось таким острым, чувствительным, стул под ними поскрипывал, они пытались урвать каждое движение друг у друга. — Ты ведь кончишь со мной? — выпалила Вилланель, облизывая губы. — Да, я с тобой, вместе, — неразборчиво, ответила Ева, наслаждаясь блеском губ Вилланель и врезаясь в них поцелуем, ощутила первые спазмы. Кончить вместе было не трудно, обе дошли до пика, и поцелуем скрепили результат. Вилланель прижала лоб к груди Евы и кончила мягко, её тело подбрасывало, но вес Евы оставил на месте, у Евы был куда мощнее оргазм, но она удержалась. После яркого финала Ева так хотела расплакаться, она знала, что завтра сбежит от этого, что ей придётся оставить это и быть вновь одной, с разбитым сердцем, с опустошённой душой. Вилланель целует в лицо, в веки, будто знает о расставании, её влажные пальцы оставляют след на животе Евы, поднимаются вверх и сжимают грудь. — Хочу, чтобы вся моя жизнь была комнатой, только не жестокой и страстной комнатой Хелен, а твоей, где я под контролем, принадлежу тебе, люблю тебя, и не думаю о мраке. — Больше не будет никаких комнат, Ви. — Я тебя украду. Я буду рваться к тебе даже из последних сил, и если так случится, умру, но за тебя. Ева вновь чувствует давление пальцев, они буквально окунулись во влагу и погрузились до первой фаланги. — Остановись, не надо больше. — Но, я хочу, — с упрямством ребёнка, Вилланель продолжает натиск. — Я не могу, мне хватило. — Хочешь, я тебя буду медленно ласкать и постепенно мы придём к этому. Пошли на диван, поехали в номер, мне не хватает тебя, этот секс на стуле, что за ущемления? Хотя, это, конечно, куда лучше электрического стула, на который ты бы хотела меня усадить. — Тебе пора идти. — Я могу остаться, это не проблема, у нас есть время! — Нет, как раз это проблема. Прошу тебя. — Ты согласилась, ты это сделала, этот секс, чтобы я отстала? Ответ отрицательный, но Ева кивает, это нужно остановить сейчас, иначе, будет поздно. Ева встаёт на ноги и чувствует слабость во всём теле, что гудит. Вилланель застёгивает джинсы на себе. — Мы увидимся завтра, ты права, нужно быть более осторожными. Хелен будет скоро дома. — Верно, я провожу тебя. — Погоди, я ещё не съела крекеры с сыром. Вилланель пододвигает стул, и просит попить. Ева наливает стакан сока и возвращается к столу, заметив грязный взгляд пошлых глаз на своих ногах. Наклоняясь над столом сбоку, Ева берёт похрустеть одним крекером, Вилланель протягивает руку, чтобы легко шлёпнуть Еву по оголённому заду. — Эта рубашка идеальна для нас. — Мне тоже нравится, — отмечает Ева, ощущая, как ладонь Вилланель поглаживает её задницу. — Знаешь… — Вилланель резко встаёт из-за стола, и оказывается позади, сжимая ягодицу в руке, а другой рукой надавливая на спину, прижимает Еву к столу, — Ты безумно заводишь меня, во мне всё стучит. — Прости, — отзывается Ева, пытаясь встать. — Почему мы не можем быть в постели, радовать друг друга? Я бы позволила тебе всё. Ты бы этого хотела, Ева? Бёдра Вилланель качнулись, жёстко упираясь в Еву, но та привстала и вывернулась, чтобы быть лицом к лицу. — Не я всё испортила. — И не я. — Но нам отвечать, так что… Ты перекусила? — Нет, но, ты явно отталкиваешь меня весь день, я пойду. Скажи только, что тебе подарить на Рождество? — В этом году у меня не будет праздника. — Я похитила твоё сердце, и Рождество на меня повесишь? — Да, ты тот ещё Гринч. — Переименуй меня в телефоне. — Обязательно. — У меня будет для тебя подарок. — Он окажется там же, где и цветы. — Ты такая злюка сегодня, я бы покусала твой зад. Ева наблюдает за тем, как Вилланель собирается, ей так тошно скрывать то, что будет дальше, но на вопрос: заслуживает ли Вилланель этого? Ответ положительный. Долгий поцелуй на пороге не принадлежит ни к одному чувству, это что-то навязанное, болезненное, горькое, после этого они прощаются. Вилланель долго не отъезжает от дома, она думает о том, всё ли возможное она сделала сегодня, чтобы попробовать вернуть Еву.***
В квартире темно, всё кажется брошенным и холодным, вещи Евы как напоминание о том, что было потеряно. Упав на матрац, Вилланель крутит в голове всё сказанное, и наоборот, оставшиеся слова прожигают мозг, вдруг именно они смогли бы всё изменить, и сейчас Ева лежала бы рядом. В замке поворачивается ключ, в коридоре вспыхивает свет, шум каблуков, Хелен разувается перед спальней и дальше крадётся. — Я не сплю. Свет загорается и в спальне, Хелен мечтала об этом весь день, постель и Вилланель. Её движения осторожные, пару сонных глаз смотрят на неё без интереса, но в них явно что-то вспыхивает, когда Хелен тянет за пояс Джинс. — Сними их, я не могу. Вилланель стаскивает с себя джинсы вместе с бельём, Хелен бесстыдно целует колени и следует к центру. — У тебя уже был секс? — задаёт вопрос она, расставив ноги жены. — С чего ты взяла? — Твои губки набухшие и натёртые. — Я мастурбировала. — На какую фантазию? — Смотрела порно, как азиатку драли в три члена. — Тебе и одного хватит, моего. — Ты так уверена? Он на тебе? Научилась чему-нибудь у Ганн? — Да, вставай на локти и колени. — Ты такая натуралка. Понятно, почему тебе нравится прыгать на члене Ганн. — Ты тоже его принимала. — Это было шоу для тебя. — Вставай. — Нет, дай посмотреть для начала. — Ты примешь любой, какой я захочу. У нас будет наше стоп-слово. — Ты любишь его игнорировать. — Ты не всегда имеешь в виду стоп, когда произносишь его. — Это правда. После того, как я сорвусь, есть ещё одна планка терпения, лучше не достигать её. — У тебя есть презерватив? — Зачем тебе? — Во-первых, для гигиены, во-вторых, тебе с ним будет легче. — Показывай, что ты на себя надела! Хелен быстро сбрасывает пиджак с одной руки, но с другой стягивает осторожно, немного боли искажает лицо, и она вновь в порядке. На ней блуза без рукавов, которую она выправляет из брюк, но не снимает. Расстегнув пуговицу и ширинку, Хелен одной рукой вынимает страпон и Вилланель отодвигается. — Нет, он большой. — Да, я хочу растянуть тебя как следует и чтобы ты покричала. — Больше ничего не хочешь? Засунь это в себя. — Боишься? — Это будет не совсем приятно. — Ты знаешь, что только в начале. Тебе понравится это чувство наполненности. Я так хочу быть в тебе, иди ко мне. Хелен целует в губы, мягко и завлекающе, рука плавно направляет Вилланель потрогать страпон. Вилланель рада, что может его обхватить, он мощнее обычного их выбора, она не готова дать столько власти Хелен, быть уязвимой, быть натянутой. Или, сейчас самое время сдаться? — У меня есть другие, показать тебе? — Я хочу этот, Вилл. Давай, подготовим тебя. Сколько пальцев? — Сразу, — тихо, говорит Вилланель, заливаясь румянцем, странный жар охватывает её, опасность, предвкушение боли, она хочет сразу. — Как понять твой отказ тире согласие? — Думаешь, я боюсь тебя? Трахни меня, растяни как следует. — Вот это я и хотела услышать. Вилланель достаёт не только презерватив, но и смазку, ей немного ударяет в голову вся предстоящая игра, это лучше шампанского. В таком свете смотреть на Хелен всегда было приятно и волнующе, опытные руки, власть, стоит ли продолжать её ненавидеть за то, что она сделала? Это была ревность, и действия вполне в её духе. Вилланель приходит к выводу, что они с Евой это заслужили, ещё и наказали Хелен шрамом на всю жизнь. — Ты справишься, учитывая ранение? — Я выпила обезболивающее, и, ты же не будешь вырываться? — Не знаю, это может выйти из-под контроля. — Давай начнём, и посмотрим. Хелен трогает спайку губок обтекаемой головкой страпона, нажимает ей на клитор, Вилланель реагирует спокойно, приподняв бровь. — Сейчас, нам нужно много смазки. Вилланель вздрагивает от прохладного геля, Хелен растирает его по щёлке и набухшим половым губам, поглаживает низ живота, и чуть выше, ощущая под рукой твёрдые мышцы. — Тебе следует расслабиться. Хелен рассматривает, раздвигает пальцами и пристраивается к входу. Лёгкое давление не приносит результатов, только Вилланель двигается выше. — Ты всегда была такой узкой. — Поэтому тебе так нравится что покрупнее во мне? — Это приятное зрелище, смотреть, как твоя киска напрягается, принимая в себя, размер велик для неё? — Проникни. Хелен прикладывает усилие и головка, раздвинув половые губы, начинает свой путь, их обладательница со стоном хватается за простынь. — Мне больно. — Это ещё не стоп-слово? — Нет. Хелен надавливает бёдрами сильнее, идёт туго, и головка покидает место нападения, ещё немного смазки на неё, Хелен пальцем размазывает гель по страпону. — Я всё же немного расслаблю тебя, — заключает Хелен. Наклонившись и поцеловав в лобок, Хелен скользнула языком вниз, Вилланель завозилась, таким образом, всё бы быстро достигло кульминации. Она буквально ощутила, как вместе со смазкой её влагалище наполнилось собственным секретом, как отозвался пульсацией клитор, как всё немного раскрылось и заныло. В этот момент Хелен заменила свои губы на страпон, который плавно преодолел начало. — Давай, порви меня, двигайся! Вилланель елозила бёдрами и даже помогала страпону продвинуться. Дрожь бёдер было не унять, спина в напряжении выгибалась, а низ живота уже отдавал болью, Вилланель хотела этой боли, хотела чувствовать контраст. Тело предательски любит всё, что делает Хелен, но душа! Вилланель будто собирает её осколки в ладони и сбегает с ней, пряча как можно дальше, чтобы вернуться, объединиться с тьмой и тонуть в тёмной пучине удовольствия. Подбадривая своего тирана, Вилланель чувствует его всё глубже. Достигнув максимума, всё меняется, движение в обратную сторону ещё сложнее, пальцы царапают всё вокруг, Хелен вынимает, и мышцы болезненно сокращаются. — Что ты блядь делаешь! — разгневанно, шипит Вилланель, сжимаясь. — Я не хочу продолжать. — Что?! Ты издеваешься? — Я надену другой, терпи. — Я хочу этот! — Достаточно, это плохие игры. — Да! Твои, чёрт возьми, любимые! — Я передумала, хочу любить тебя, а не наказывать. — Слабачка! — плюнула Вилланель, поднимаясь, и всем телом чувствуя, что достаточно, всё равно намеренно идёт вперёд. Повалив Хелен, она забирается сверху, направив в себя страпон, она медленно опускается на него, кусая губы, и сгорая всем телом. Хелен завороженно смотрит на каждую напряжённую мышцу в её теле, на натянутые связки, вены и пот, от которого её тело блестит. Она невероятная, в страсти и жадности, глаза закрыты, голова откинута, Хелен видит, как тяжело она сглатывает, толкая себя, буквально принуждая. — Ты делаешь это, чтобы ненавидеть меня? Вилланель делает вид, что не слышит, Хелен хватает её бёдра, затем за руки и тянет на себя. — Что! — Хватит, посмотри на меня. — Я не хочу тебя любить. — Знаю, вижу. Прекрати, остановись, слезай с меня. Вилланель освобождает себя и падает на матрац, раскинув руки, по её вискам бегут слезы. Хелен ничего не говорит, раздевается до конца, меняет страпон, на тот, которым они уже пользовались. — Ты будешь меня любить. Хелен расталкивает колени Вилланель, ложится между ними и плавно вводит. — У меня не получается. Как было, уже не будет. — Я её убью, тогда полюбишь? — Она поглотила меня, и тебя, ты ничего с ней не сделаешь, это же… Ева. — Уже сделала, её здесь нет, есть я, и я люблю тебя, хочу тебя, я уже в тебе, нравится? Так куда лучше. — Да, мне нравится, — стонет Вилланель. После секса Вилланель засыпает на здоровом плече Хелен, брюки рядом и она вынимает телефон. Она прекрасно знает, что Вилланель уже успела вернуть Еве её и телефон и сейчас она получит послание. — Надеюсь, ты уже собрала вещи и уехала, она моя, нам хорошо вместе, без тебя, я о ней позабочусь. Фронтальная камера была направлена на спящую Вилланель, на плавно вздымающуюся грудь Хелен, на поцелуй в лоб и предостерегающий взгляд. — Ты что-то сказала? — пробубнила Вилланель, Хелен отправила видео и откинула в сторону телефон. — Да, сказала, что люблю тебя. — Я тоже. — Мы поедем на отдых как я планировала? — А как же Рождество? — Отметим его под палящим солнцем.