лететь, не раскрывая планер

вверх, вниз. вверх, вниз. чем больше наращиваешь темп, тем приятнее покалывает внизу живота и сильнее голова кружится. вверх, вниз. вверх, вниз. звёздное небо смазалось, не отличить от земли — но ветер рвет ресницы, небрежные пряди срывает с лица, и он полными легкими дышит. эти звезды и эту землю. это хорошо. казуха чувствует себя хорошо. мысли как на ладони, точнее — их нет вообще, есть только детская площадка, пьяная весна и тёплый вечер. он носочками кроссовок врезается в землю, оставляет бороздки, но останавливается. в груди колотится все еще. звезды на своё место встают, кроме одной — та на кончике сигареты у скары поблескивает. — если я сам сдамся, мне срок скостят? — спрашивает, клубочек дыма с губ отпуская. казуха думает. — спрошу у хейдзо. а за что тебе срок? — за то, что встречаюсь с пятилеткой. казуха улыбается. взглядом любовно черты угрюмые рассматривает: тёмные брови сведены к переносице, губы в тонкую линию сжаты. напряжен, как струны, коснешься — он прогремит аккордом, тишину спящих дворов разобьёт вдребезги. он поднимается и кивком головы на тоненькое сидение указывает. — садись. — дурак? — оно тебе нужно. толстовку цепляет пальцами и несколько раз на себя дергает: давай, давай, давай. навязчиво — навязчивый. — ты не отстанешь же? — просто поверь мне, — казуха говорит, забирая себе сигарету. упрямство прогорклое на вкус. звенят легонько цепи, когда скара сдается и, на носочках подпрыгивая, на сиденье взбирается. не достаёт до земли даже — очаровательно. — взрослым качели тоже нужны, я так думаю, — говорит казуха, сзади встав и в спину толкнув легонько. и думает весело, без злорадства: из них двоих кто теперь пятилетка? скара ноги то тянет, то подбирает — пытается раскачаться. нелепо немного, подзабыл, видимо, как это правильно делается. или в проулках забот заблудились детство: может быть, он и не катался никогда. казуха ему помогает. совсем чуть-чуть, пока тот скорость не набирает. вверх, вниз. вверх, вниз. монотонный скрип по двору несется. долго. вверх, вниз. вверх, вниз. сигарета в урну летит, за ней — вторая. казуха качели обходит и на лицо скары смотрит. оно смягчается, наконец. веки прикрыты, ресницы дрожат вместе с ветром. на губах улыбка бледной тенью скользит, не заметишь даже, если не знаешь, как скара обычно улыбается. казуха знает. и знает, что на душе у того теперь тоже — детская площадка, пьяная весна и тёплый вечер. и все хорошо. через время скрип затихает, и качели не летят больше — тихо покачиваются, пока казуха со скарой подле в обнимку стоят. потом из тьмы доносится голос. пора домой.