Стрекозёл

POV Никиты. Имрех оказался в области оказания… эээ… оральных услуг специалистом покруче всех девушек, которые у меня когда-либо были, так что к разрядке я пришёл довольно быстро, остатками поехавшей крыши понимая, что никаких звуков лучше не издавать, вряд ли воспитанной в строгих правилах Пэйшенс понравилось бы подобное проявление мужской сексуальности. Правда, в самом конце я не удержался от громкого низкого стона, да и кто бы удержался на моём месте? Имрех же проглотил всё, что ему досталось, и заулыбался: - Ну спасибо, Никтай, со мной всё в порядке будет… Не успел обалдевший я спросить, что зелёненький имел в виду, как по телу Имреха «побежали» крохотные разноцветные искорки, и некоторое время всё его тело переливалось, словно опутанное гирляндой с новогодней ёлки. А когда огоньки пропали… я потерял дар речи. Вместо замученного истощённого создания, покрытого подживающими рубцами и синяками, с израненными ногами и белыми волосами, свисающими жалкими сосульками, передо мной стоял роскошный красавец – крепкий, здоровый, с гладкой кожей и роскошной волной белоснежных волос, небрежно рассыпавшихся по плечам. Он улыбнулся мне, показав ровные белоснежные зубы с наметившимися клычками и ласково сказал: - Челюсть подбери. Я же говорил, что всё в порядке будет. Теперь я могу хоть сутки бежать без остановки – сил хватит. - Это… это из-за того, что ты… у меня… ээээ… - на что-то более связное у меня в тот момент слов не хватило. - Ага, - без стеснения ухмыльнулся этот нахал, - видишь ли, твоя сперма, как и у любого шмуля, обладает целительным действием. Лечит всё. - Охренеть! – вырвалось у меня. - И кариес с простатитом? - Не знаю, о чём ты говоришь, - удивлённо нахмурился Имрех, - но до сих пор исцелялось всё. Абсолютно всё. А если партнёр здоров – то у него добавляется красоты и долголетия. Думаешь, почему Пэйшенс – такая милашка? Никого не хочу обидеть, но паганусы обычно куда некрасивее. Это следствие любовных отношений со шмулем. Увидишь, если мы сумеем его найти, и Истинные воссоединятся – лет через двадцать Пэйшенс будет ослепительной красавицей, да и жить будет не меньше своего избранника. Хм. Раз такое дело – то почему ж местные пейзане от меня со всех ног удирали? Ладно, не буду голову забивать. Если и вправду нас могут преследовать – лучше сначала убраться куда подальше, а потом выяснять что да как. Тем временем мы выбрались из кустов, Пэйшенс сидела на прежнем месте красная, как рак, и я понял, что она всё слышала. Но сказать ничего не сказала, а мы, понятное дело, объясняться не стали… Имрех пояснил нам с Пэйшенс, что до леса, за которым начинаются Запретные Долины, чуть больше суток пути, если идти пешком в очень хорошем темпе. Если мы войдём в лес, и Ищейки не нагонят нас до этого – мы будем в безопасности. Лес зачарован шухеретами так, что со случайно забредшим путником ничего не случится, а вот Ищеек или иных слуг Господина ждёт верная гибель. Так что в лес Ищейки не сунутся. Я кивнул, принял к сведению и понял, что следующие сутки мне предстоит провести почти в непрерывном движении да ещё с живым грузом, ронять который нежелательно. Требовать от беременной женщины, чтобы она передвигалась в том же темпе, что и мы с зелёненьким, было просто садизмом, значит, оставался единственный выход – нести её на руках, как поклажу. И тут я задумался. На спине, как было бы наиболее удобно, я её нести не смогу – живот помешает, да и тряско. На руках, перед собой? В принципе, можно, но руки будут слишком сильно уставать, ведь мне придётся удерживать её на весу. Сейчас бы ткань какую-нибудь… Имрех поинтересовался, почему я завис, выслушал ответ, бросил мимолётный взгляд на ту тряпку, которая играла у него роль набедренной повязки, и пригорюнился – я не сомневался, не потому, что она делала его вид хоть минимально приличным, а потому, что этого лоскутка для моих целей явно не хватило бы. Зато Пэйшенс оказалась понятливой, развязала свой узелок и вытащила оттуда большую вязаную шаль – хоть и заштопанную, но крепкую. Я сложил шаль по диагонали, связал концы и надел себе на шею, а в более широкую часть усадил Пэйшенс. Девушка ухватила меня правой рукой за шею, так что и ей сидеть было довольно удобно, и мне не приходилось тратить лишние силы на то, чтобы удерживать её на весу. Проверив ещё раз надёжность узлов, я кивнул Имреху и мы тронулись в путь. Точнее, как тронулись… побежали. Имрех на приличной скорости перемещался впереди меня, и я с удивлением отметил, что он умудряется бежать практически не касаясь земли. О как. Что ж раньше-то так не делал? Наверное, сил мало было. Что же касается меня, то я сразу же взял хороший темп, разгоняясь за Имрехом, и нёсся следом без всяких усилий – легко и плавно, понимая, что Пэйшенс лучше не трясти, если я не хочу схлопотать себе на головушку ещё одно экстремальное развлечение под названием «роды посреди леса». Сам же я просто получал удовольствие от бега – моё тело явно было создано для немалых физических нагрузок, веса Пэйшенс я вообще почти что не замечал, так что вскоре девушка просто задремала, продолжая, впрочем, крепко держать меня за шею. Имрех чуть сбавил темп, поравнялся со мной, и я удивлением обнаружил, что контроль дыхания позволяет мне общаться с ним, так сказать, в процессе бега. Да и сам Имрех выглядел вполне свежим, даже не вспотевшим, и совсем не прочь был пообщаться. Я начал задавать вопросы, он мне отвечал, временами мы прерывали беседу, чтобы лесом обойти встречавшиеся по дороге небольшие, выглядевшие бедно деревушки, выспавшаяся Пэйшенс тоже внесла свою лепту в общую беседу, хотя она не так уж много знала даже о родном ей Цырике – женщин там считали необходимыми для ведения домашнего хозяйства и бесконечных родов, и, соответственно, мало чему учили. Но всё-таки, кое-какая картинка окружающего мира у меня в голове начала вырисовываться. Запретные Долины, если верить Имреху, были очень неплохим местом – все четыре расы там жили мирно, сплочённо и в полном равноправии. Правитель там был выборный, но на пожизненный срок. Причём, чётко соблюдалась очерёдность рас – то есть четыре правителя разных рас сменяли друг друга, затем всё начиналось заново, и никакой наследственной власти. Сын или дочь предыдущего Правителя могли быть включены в Совет, но при условии наличия личных качеств, позволяющих им подобную деятельность. Сейчас, кстати, Правителем Долин был представитель расы киндэров Пи-Хто Мудрый. Совет при Правителе играл роль парламента, в него так же входили представители всех четырёх рас. Пол в занятиях политикой роли не играл, женщины четырёх рас вообще были полностью равноправны с мужчинами во всех сферах жизни, и ни у кого это не вызывало удивления. Считалось, что желания, способности и склонности не зависят от пола и расы. В Цырике всё было с точностью до наоборот. Во-первых, это было государство жёстко централизованное, я бы даже сказал – тоталитарное. Всё в нём подчинено Ордену Господина Неназываемого, служители Ордена являются элитой общества, вся власть у них в руках, Глава Ордена именуется Генералом, он и является одновременно главой государства. Во-вторых, служители Ордена строго следят за соблюдением всех правил и обрядов, описанных в Книге Господина Неназываемого, и, если находят нарушителя – казнят после долгих и жестоких пыток. Браки неравноправны, женщина заведомо подчинена мужчине, никакой деятельностью, кроме дома и семьи, она заниматься не может, редкое исключение составляют служанки, повивальные бабки – так в Цырике называют акушерок - и проститутки. Проституток довольно много, так как это единственный способ выжить для женщины или девушки, которых изгнали из семьи за настоящие или мнимые прегрешения. Эти несчастные дамы обитают в особых городских кварталах, им запрещено покидать их, они обязаны носить на одежде особые нашивки и платить налоги в Орденскую казну. Поскольку в Цырике высокий перевес мужского населения над женским из-за высокой смертности женщин и абсолютно не развитой медицины, эти кварталы пользуются огромным спросом. Любовные отношения между мужчинами в Цырике считаются грехом и грязью, за них полагается смертная казнь. - Сурово… - высказался я. – Как же они там вообще живут? - Ну, как, - вздохнул Имрех, а Пэйшенс закивала, - обманывают Орден, лгут, изворачиваются на каждом шагу – тяжело так жить. Нет, в Долинах лучше… Из дальнейшего рассказа Имреха я понял, что обитатели Запретных Долин с ориентацией не заморачиваются вообще, бисексуальность там норма жизни. Это ещё один повод для Ордена распускать гадкие слухи об обитателях Долин, рисуя их в глазах обывателей мерзкими распутными чудовищами. Поскольку большинство населения Цырика было неграмотно и невежественно, то слухам этим охотно верили. И это при том, что маги Ордена регулярно прореживали свою паству на предмет человеческих жертвоприношений, мотивируя это тем, что только жертвоприношения, как сильное средство, удерживают гадких чудовищ от нападения на Цырик. (Тут я только вздохнул – что же такого случилось на Роаноке, если его обитатели стали практиковать человеческие жертвоприношения и превратились из христиан в непонятный гибрид язычников и вуду?) При таком отношении, любой представитель четырёх рас, оказавшийся на территории Цырика, объявлялся вне закона и подлежал либо немедленному уничтожению, либо отдавался в руки магов для опытов. Понятно, теперь, что ребёнок Пэйшенс после своего рождения представлял для магов Ордена особый интерес, тем более, что потомство паганусов и шмулей в природе вообще встречалось редко. Да и я сам, как выяснилось, был бы для Ордена ценным приобретением – не живой, так мёртвый – из-за своих исцеляющих способностей. Это простые паганусы нас боялись, как огня, а представители Ордена пытались заполучить – с целью подразжиться на халяву здоровьем и долголетием. Однако тут была одна проблема – для того, чтобы проявился лечебный эффект, шмуль должен был испытывать к партнёру хотя бы симпатию, изнасилование не проходило категорически. Был ещё один путь – целебный (правда, более слабый) эффект оказывали рога, уши и половые органы шмулей, высушенные, истолчённые и растёртые в порошок. Правда, начав приём, этот чудо-порошочек нужно было принимать регулярно, хоть и в небольшой дозе – в противном случае в одно прекрасное утречко все болезни, уродства и прожитые годы возвращались, и незадачливый любитель порошочка мог в одночасье из красавца превратиться в чудовище, а то и вовсе помереть. Выслушав эту гадость, я невольно передёрнулся, на что Имрех не преминул меня утешить, заявив, что подобное случается редко. Шмуль может попасть в плен только во время Гона, когда он плохо владеет собой. Тут уж я решил, что узнаю всё до конца, и стал расспрашивать зелёненького, что такое Гон и чем это грозит мне лично. Имрех охотно приготовился отвечать мне, как вдруг я насторожился. Внутреннее чувство опасности просто вопило о грядущих неприятностях. Неужели нас нагоняют Ищейки?