Стрекозёл

POV Никиты. Наннион не подвела и появилась вовремя, её сопровождал невозмутимый молодой маг-ученик по имени Алас, тоже шухерет. Вдвоём они сгрузили с ящера довольно объемистый тюк с непонятным содержимым, пошептались с Амритой, прихватили с собой девушек и Сардара и ушли той же тропиночкой огородами, предоставив нам почётную обязанность оттранспортировать к месту каз… то есть ритуала брата Иезекиля. На мой любопытный вопрос, можно ли нам присутствовать при ритуале, Наннион проронила: - Смотри, Никтай, секрета в этом, в общем-то, нет, но насколько крепкие у тебя нервы? Если в обморок грохнешься – возиться не будем… Ритуал прерывать нельзя – будешь валяться в отключке до рассвета. Я слегка удивился, но тут же заверил Наннион в крепости своих нервов. Как выяснилось позже, я себя здорово переоценил, но обо всём по порядку. Кстати, перед тем, как вся женская часть Стражей отправилась помогать Наннион, Кемех поинтересовался, в каком состоянии надлежит доставить Святого брата для ритуала – в спящем или бодрствующем? - Конечно, в бодрствующем, - отозвалась Наннион, - мы сами погрузим его в состояние транса, перед тем, как откроем Ловушку Души. - А смысл тогда будить? – попробовал заикнуться Кемех. - Давайте мы его так принесём, делайте с ним что хотите… Но тут Наннион сверкнула глазами настолько сердито, что Кемех, не будучи от природы склонен к мучительному суициду, тут же заткнулся. Сжалившаяся Ни-Хэ молнией метнулась в дом и притащила очередной кувшинчик, на этот раз в красненький горошек, быстро сказав Кемеху, что это средство способно привести в чувство кого угодно в самые кратчайшие сроки. После этого все дамы изобразили занятой до невозможности вид, прихватили с собой Аласа, который на всё это взирал с полнейшим пофигизмом – то ли у парня защитная реакция организма так срабатывает, то ли он флегматик по жизни, - и отбыли в уже известном мне направлении. И только после этого мы сообразили, что Ни-Хэ не указала нам, как пользоваться средством. Но тут любопытный Рарай нюхнул горлышко кувшинчика, подпрыгнул, скривился, и заявил, что гадость просто жуткая, прошибает до печёнок, и что этот мерзкий запах способен привести в чувство кого угодно. Я бодренько решил, что это местный аналог нашатыря, сгрёб кувшинчик и заявил остальным, что нам лучше поторопиться доставить Святого брата на место, иначе Наннион может рассердиться. Рарай, Кемех и Енох переглянулись. Никому из присутствующих почему-то не хотелось сердить Наннион, поэтому мы шустренько полезли в амбар. Бахба завиляла обрубком, который ей заменял хвост, и с довольным видом отправилась на кухню, посчитав, что несколько часов у амбара стоили ей просто чудовищного количества потраченных калорий. Ну, там ещё по ходу пирожки не кончились, так что внезапное похудение тварюшке не грозит. Что же касается брата Иезекиля, то он продолжал видеть десятый сон, о чём свидетельствовал густой храп с переливами, разносившийся по всему амбару. Похоже, Святой брат впервые за последнее время спал относительно нормально, поэтому все попытки разбудить его традиционным способом – потрясти за плечо, поорать над ухом, слегка попинать и облить холодной водой - результата не возымели. Брат Иезекиль продолжал мирно спать, не помогло даже эксклюзивное исполнение мною старого-престарого хита «Плачет девочка в автомате…». Правда, в моём исполнении он приобрёл ещё большую экспрессивность, ибо в исполнении нашего соседа по даче дяди Сережи всегда звучал так: Скачет бабушка с автоматом, Злая бабушка по шоссе, И сжимает в зубах гранату, Расстрелявши патроны все… Мёрзлый лёд на щеках блестит, Жаль, что кончился динамит… От этого взвыли все, включая Бахбу, успевшую пробраться на кухню, а Кемех умоляюще прошептал с неизвестно откуда появившимся армянским акцентом: - Никтай, заткнись, пожалуйста, да? А я что, зверь какой? Заткнулся, конечно. И только тут заметил, что Рарай куда-то потерялся. Мне б сразу на это внимание обратить, так нет, отвлёкся, тем более, что Кемех быстро выхватил у меня кувшинчик и поднёс его к носу брата Иезекиля. Тот громко чихнул, как-то судорожно выдохнул и открыл глаза. Я ожидал такого же, как давешний, потока брани и проклятий, ибо рот Святому брату всё-таки освободили, дабы не задохнулся раньше времени, но… ничего не последовало. Брат Иезекиль обвёл странно мутным взором амбар и ласково сказал: - Какое… небо голубое… Ик… Что вам нужно от меня, друзья мои? Мы с Енохом дружно выпали в осадок, но Кемех не растерялся и стал гнуть свою линию: - Позвольте вас пригласить прогуляться при полной луне. Это недалеко. - Конечно-конечно… - ласково отозвался Святой брат, - со столь прекрасным существом я готов отправиться куда угодно. - Он спятил… - невольно вырвалось у меня. - Кто? – с участием в голосе поинтересовался брат Иезекиль. - Так, - быстренько сориентировался Кемех, - один наш общий знакомый. - Как печально, - закручинился Святой брат, - так пойдёмте же и вместе принесём ему слова утешения. И тут же вскочил на ноги, правда, слегка пошатнулся, как пьяный. Кемех заботливо поддержал его под локоток и прошипел мне: - Тебе какая разница? Главное, пусть идет, куда нам надо своими ногами. Наннион нужно тело – вот его она и получит. А с душой потом разберётся. Я пожал плечами. В принципе, всё так и есть. А сочувствия у меня Святой брат не вызывает ни капельки, тем более, что в спятившем состоянии он куда приятнее в общении, чем в обычном. Так что мы отправились к месту ритуала, так и не обратив внимания на отсутствие Рарая – не маленький ведь, не потеряется. По пути Святой брат громко восхищался красотами ночного леса и отпускал нам такие комплименты, что я заслушался. Даже Енох расслабился и стал хихикать над уморительными ужимками брата Иезекиля. Так и дошли до уже знакомой поляночки, откуда никуда не делись два камня – белый и чёрный. Однако на этот раз рядом с чёрным камнем стоял объёмистый металлический сосуд, формой напоминавший колбу – видно та самая Ловушка Душ, куда предстояло переместиться душе брата Иезекиля на неопределённый срок. Рядом с белым камнем стоял Сардар, облачённый в белое, доходящее до пят, вероятно ритуальное одеяние, поблизости от него обретался большой серебристый ящик, формой и размерами напоминавший гроб, так что мне сразу стало не по себе, и хихикать резко расхотелось. Я еле успокоил себя мыслью, что это, вероятно то хранилище, в котором тело Сардара будет в полной безопасности до его возвращения, и что Наннион знает, что делает. Вокруг обоих камней курились расставленные полукругом ароматические свечи, белого, чёрного и красного цветов. От их сладковатого запаха почти сразу же начала кружиться голова, сознание начало уплывать, и я ущипнул себя за запястье изо всех сил. Стало ощутимо легче, и я внимательно окинул взглядом всю остальную мизансцену. Малакка, Ио-Ни, Амрита и Ни-Хэ вчетвером стояли на границе круга, старательно прочерченного на земле и окружавшего оба камня. В воображаемом центре круга, прямо между двух камней стояли Наннион и Алас, сжимавшие в руках что-то вроде коротких жезлов. Девушки хлопали в ладоши, отбивая ритм, Амрита произносила заклятья, Наннион и Алас выписывали своими жезлами замысловатые узоры в воздухе – короче, все были при деле. Между тем, брат Иезекиль по пути проинструктированный Кемехом и принимавший всё это как игру, без всяких опасений подошёл к чёрному камню и улёгся на него, практически сразу впав в состояние транса. Все дальнейшие события прошли без его непосредственного участия. Наннион если и удивилась, то виду не подала, сняв крышку со стоявшего рядом с камнем сосуда. Мы благополучно наблюдали за всем издали, но всё же мне удалось разглядеть тёмное облачко, словно отделившееся от головы брата Иезекиля и нырнувшее в подготовленный сосуд, который Наннион тут же закрыла крышкой, а Алас запечатал. Пока всё шло по плану, и я слегка расслабился. Ох. Зря я это сделал… Потому что, едва Сардар улёгся на белый камень и Наннион с Аласом переместились поближе к нему, из леса вдруг выскочил радостно смеющийся Рарай, и одним прыжком запрыгнул на чёрный камень, радостно заявив, что он в этой роще спать будет. В первое мгновение никто ничего не понял, а когда поняли – было уже поздно… И я с ужасом увидел, как серебристо-сиреневое облачко отделяется от головы Рарая и входит в тело брата Иезекиля… POV Ни-Хэ. ….! .....! ....! Как эти идиоты умудрились так извратить действие лекарства?