***
Прошло несколько дней... Каждый вечер Акутагава или Ацуши докладывали Дазаю об обстановке, но Огай по-прежнему не выезжал из порта, и Осаму решил действовать, так как ждать, когда тот куда-нибудь поедет, надоело, да и неизвестно было, сколько времени пройдёт к тому моменту. А как-то Акутагава приехал к Дазаю днём и сказал, что заметил за собой слежку. — Плохо, — произнёс Дазай. — Значит, он что-то заподозрил. Я надеюсь, ты избавился от хвоста? — Конечно, — ответил тот. — Но ведь то, что я убил человека Огая, лишь ещё больше его насторожит. — Верно. Значит, начинаем сегодня. Нельзя больше терять времени, придётся убить его в порту. Начнём в девять вечера; когда я с тобой свяжусь, отключишь все камеры в высотке и на улице. Акутагава кивнул, а Дазай спросил: — Как твой брат? — По-прежнему без изменений, — ответил тот. — Если Огай заподозрил тебя в чём-то, он может добраться до твоего брата и попытаться оказать на тебя давление через него. Акутагава вздрогнул, услышав слова Дазая, и нервно сглотнул. — Успокойся, — произнёс тот. — Оставь с ним Ацуши, мы справимся без него, а он пусть охраняет Гина. Позвони ему сейчас и скажи ехать в больницу. — Хорошо, — Акутагава набрал номер возлюбленного и сказал тому немедленно ехать в больницу и убить любого подозрительного человека, который попытается проникнуть в палату к Гину. Когда Рюноске закончил разговор, Дазай спросил: — Ты искал страницу? — Конечно. Я обыскал служебную квартиру босса, но нигде не нашёл её. — Ладно, потом поищем. Кстати, я должен тебе рассказать о способностях эсперов, которых Огай недавно принял в мафию. — Откуда тебе о них известно? Дазай не ответил, лишь усмехнулся, решив не объяснять Акутагаве, что к нему в руки ещё до их отъезда с Чуей попал список из ноутбука Мори со всеми способностями эсперов. Осаму запомнил тогда имена и фамилии одарённых, которыми Огай мог бы попытаться заменить Накахару. — Намики Седзо, — проговорил Дазай, — обладает даром подпространственной способности, как Рэмбо. — Кто такой Рэмбо? — поинтересовался Рюноске. — И что это за способность? — Неважно, кто он. Рэмбо мёртв, но он обладал очень сильным и опасным даром, его подпространство защищало его практически от любых способностей. Кроме того, он мог пленить любого эспера, посадив его в «клетку», созданную его даром, и оживлять мёртвые тела, управляя ими, но не несколькими сразу, а лишь одним. Намики Седзо такой же. С ним нужно быть очень осторожными. — Понял, — Акутагава кивнул, а Дазай вновь заговорил: — Сан-Ютэй Энчо обладает даром, связанным с огнём. Способен сжечь половину города за считанные минуты. Сам понимаешь, что этот тоже очень опасен. Акутагава снова кивнул, а Дазай перешёл к следующему эсперу: — Ошио Хэйхачиро способен создавать ядовитые испарения на довольно большой площади и направлять их в нужное ему место или на определённых людей. От такой способности защититься очень сложно. — Понимаю, — Акутагава кивнул, а Осаму спросил: — Кто может поддержать тебя в такой ситуации? В ком ты уверен на сто процентов? — В своих подчинённых, — произнёс Рюноске. — Хорошо. Не говори им пока о наших планах, но держи на всякий случай под рукой. Скажешь тогда, когда всё начнётся. Эсперов, которых принял в организацию Огай, по возможности, нужно ликвидировать в первую очередь. Желательно до начала операции. — Держи, — сидевший до этого молча, Осаму поднялся с кресла и извлёк из-под кровати какую-то сумку, после чего передал её Акутагаве и вернулся на своё место. — Что это? — спросил Рюноске. — Средства коммуникации. Когда приступим к операции, они должны быть у всех твоих людей. Передашь оставшиеся Одасаку и его людям. Там должно на всех хватить. — Одасаку? — удивился Рюноске, так как не знал о его участии в этом деле. — Да, — ответил Дазай. — Он с нами. Скажи ему, чтобы был готов к девяти вечера. До этого времени пусть тоже не вводит в курс дела своих подчинённых, но держит их поблизости. Когда придёт время, я уверен, они поддержат его, если понадобится. — Хорошо. — Также передай Одасаку, что нужно ликвидировать трёх новых эсперов, о которых я тебе говорил. Сделайте это не позднее 20:55. — Понял. — Передай эту записку Оде. — Осаму протянул Акутагаве сложенный в двое листок. — Пока можешь идти. До связи. Акутагава кивнул и покинул номер отеля, а Дазай связался с Верленом и сообщил ему о месте и времени начала операции. — В 19:30 ты должен быть возле отеля. Поедем вместе. Координаты, куда подъехать, я тебе сейчас скину. — Хорошо, — ответил тот, и Дазай сбросил вызов, после чего обратился к Осаму: — Готов? — Готов, — ответил тот. — Не страшно? — Чувствую дрожь во всём теле, — с улыбкой проговорил Осаму. — Но не из-за страха, а нетерпения. Хочу поскорее перерезать Огаю глотку. — Я тоже. Хочется быстрее со всем этим покончить и больше не опасаться за жизнь Чуи. Оружие и броники у нас есть, но нужно действовать осторожно. Впереди пойдёт Верлен — он расчистит нам путь. В принципе, он способен в одиночку противостоять всей Портовой Мафии. Внутри организации, как ты знаешь, у нас также есть два очень сильных союзника, плюс их люди. — Прекрасно, — сказал Осаму. — Значит, управимся быстро. — Думаю, да. Ты кофе будешь? — Буду. Дазай взял в руки трубку стационарного телефона и заказал в номер один кофе и один капучино, после чего взглянул на часы; они показывали 14:40. — Времени ещё куча, — произнёс Дазай. Осаму кивнул и удобно устроился на кровати, включив телевизор с пульта, а вскоре в номер постучали — официант принёс заказ.***
В 20:50 Одасаку направлялся к кабинету Ошио Хэйхачиро, который располагался на том же этаже, что и кабинет босса. Он знал, что эспер должен находиться там в одиночестве, так как Акутагава проник в комнату управления и, расправившись с охраной внутри, связался с ним, сообщив об этом. — Ода, — добавил Акутагава, — я просмотрел видео с камер наблюдения. Намики Седзо и Сан-Ютэй Энчо сейчас находятся в кабинете босса, кроме них там Хироцу, Каджи и Коё, а также куча охраны у двери. Возможно, они обсуждают что-то важное, но камеры в кабинете Огая отключены. Вообще, в этом нет ничего удивительного: если босс не желает, чтобы разговор был записан, он часто их отключает. Но тебе не стоит самому соваться туда, тем более, что Осаму просил не убивать Огая: он хочет сделать это лично. — Понятно, а он знает, что двое из трёх новых эсперов находятся в кабинете босса и в таком случае их ликвидация до начала операции невозможна? — Я сообщил ему. Кстати, его машина только что подъехала. — Понял, — сказал Сакуноске, а затем его телефон завибрировал. Звонил босс, и Оде пришлось ответить на звонок: — Слушаю, Мори-сан. — Ода, зайди ко мне, — сказал Огай. — Сейчас, — ответил тот и, сбросив звонок, сообщил о разговоре Акутагаве. Постучав в дверь кабинета Ошио, Ода дождался, пока ему откроют. — Сакуноске? — немного удивлённо спросил рыжеволосый бородатый мужчина лет сорока пяти с блекло-серыми глазами, посаженными довольно глубоко и близко друг от друга, что делало его взгляд неприятным. — Чего тебе? — Босс просил передать тебе это, — проговорил Ода, протягивая Хэйхачиро какую-то чёрную папку. Он переступил порог кабинета, тут же закрыв за собой дверь. Эспер с подозрением посмотрел на исполнителя, так как босс только что позвонил ему и вызвал к себе, ничего не сказав о папке, однако Ошио взял её, при этом соприкоснувшись пальцами с Одой. Сакуноске почувствовал головокружение и слабость во всём теле, заметив, как его окружает сизый туман... Поднятая вверх рука Одасаку замерла, так и не постучав в дверь. Эспер понял, что Ошио что-то заподозрил, поэтому он решил действовать по-другому. Всё же постучав и дождавшись вопроса: «Сакуноске? Чего тебе?», Ода шагнул в кабинет и произнёс: — На порт напали. Ошио удивлённо посмотрел на эспера, тот быстро захлопнул за собой дверь. Конечно, он мог и не заходить в кабинет Хэйхачиро, а сходу ударить его ножом, но в коридоре была куча охраны, поэтому ликвидировать одарённого следовало по-тихому. — Что? — переспросил тот, потянувшись за своим мобильным, однако в следующий момент рука Оды взметнулась вверх, и эспер, захрипев, упал на пол с перерезанным горлом. Сакуноске вытер лезвие ножа о его одежду, а влажными салфетками протёр свою правую руку, на которую попала кровь убитого, после чего покинул кабинет, направившись к боссу. Охранники расступились, пропуская Одасаку в кабинет, а когда тот вошёл внутрь, то не заметил там Намики Седзо. «Странно, — подумал эспер. — Акутагава сказал, что он должен быть здесь. Значит, покинул кабинет через окно? Но зачем? Вероятно, Огай о чём-то догадывается и, возможно, он знает о предательстве Акутагавы, сегодня Рюноске мне что-то такое говорил. За ним ведь следили. А что, если босс знает и обо мне? Нет, вряд ли, иначе Намики Седзо был бы сейчас здесь. Хотя всё равно нужно быть осторожным. Жаль, что передать сообщение Акутагаве я не могу». Одасаку окинул взглядом кабинет босса и произнёс, внимательно глядя на Огая: — Что-то случилось, босс? — Случилось, — ответил тот. — В мафии предатель и, возможно, не один. Они что-то затевают сегодня. — Вы знаете, кто он? — постаравшись внешне остаться спокойным, спросил Одасаку. — Да, — кивнул Огай, а затем извлёк из кармана плаща телефон и набрал номер, однако на звонок никто не ответил. Мори взял в руки рацию и, поднеся её к губам, произнёс: — Ошио не отвечает, проверьте его кабинет. Ода напрягся и приготовился действовать, а Огай снова набрал чей-то номер и произнёс в трубку: — Он у вас? — последовала небольшая пауза. — Отлично. Рация зашипела, и оттуда раздался голос: — Ошио мёртв: перерезана глотка. Огай посмотрел на Оду и спросил: — Кто заходил к нему последним? Рация не успела ответить, как Сан-Ютэй Энчо упал на пол с перерезанным горлом. Он ничего не успел понять, так как в бою против человека, способного видеть будущее и предугадывать действия противника, любой дар был бы бесполезен. Остальные эсперы разом атаковали Сакуноске, но тот легко избежал всех атак, при этом он выстрелом из пистолета ранил в живот Хироцу, а Огай перевёл свой мобильный на громкую связь и сказал: — Убей Анго. Сакуноске застыл на месте, сказав: — Стой! — Стой, — повторил Огай в трубку, поднимая другую руку вверх, приказывая этим жестом своим подчинённым не предпринимать никаких действий. Из телефона послышался до боли знакомый голос: — Ода, они схватили меня. Пожалуйста, помоги мне! — Чего ты хочешь? — спросил Одасаку, посмотрев на Мори, а тот сказал: — Убей Верлена и приведи ко мне Осаму. Где-то в здании послышался шум, грохот и выстрелы. Ода обвёл взглядом всех присутствующих: Хироцу корчился на полу от боли, над ним склонился Озаки, пытаясь зажать рану руками; Каджи с невозмутимым видом стоял рядом, казалось, его совсем не волнует эта ситуация. — Я должен быть уверен, что с Анго всё в порядке, — произнёс Одасаку. — Поговори с ним. — Огай передал Сакуноске мобильный, и тот, отключив громкую связь, приложил трубку к уху.***
После того, как Акутагава ликвидировал охрану снаружи и внутри комнаты управления, затащив убитых в помещение, он просмотрел видео с некоторых камер наблюдения и связался с Одой. Когда он закончил разговор, с ним на связь вышел Дазай, который сказал ему отключить все камеры в порту, так как Огай мог перехватить над ними управление со своего компьютера. — Оставь включёнными камеры только на своём этаже и следи за обстановкой. Если мы появимся тут раньше наших врагов, то при помощи способности Верлена сами отключим оставшиеся камеры. Огай не должен нас увидеть, — говорил Дазай. — Хорошо, — ответил Акутагава. — Будь осторожен, — добавил Осаму и прервал связь. Вскоре послышались громкие звуки, будто что-то взорвалось несколько раз неподалёку, и выстрелы; казалось, здание вздрогнуло. Звук приближался, становясь всё громче, перерастая в гул, но на этаже Рюноске пока никого не видел. Оглушительный грохот раздался совсем рядом — окно со звоном разлетелось в дребезги, и в него влетел Намики Седзо, стреляя в Акутагаву жёлтыми лучами из своих рук. Рюноске отпрыгнул назад, затем при помощи лент «Расёмона» взлетел вверх, зацепившись ими за стены у самого потолка и избежав прямого столкновения со способностью эспера, а затем атаковал сам, отрубив нападавшему правую руку; однако тот словно и не заметил этого, несмотря на то, что кровь фонтаном била из обрубка его конечности. В следующий миг Седзо взлетел вверх, вылетев в окно, и швырнул в Рюноске светящийся жёлтый куб, который, резко увеличившись в размерах, запер Акутагаву внутри, и теперь он не мог покинуть пределы клетки. Дверь отворилась, и Рюноске увидел двух Дазаев. Они посмотрели друг на друга и на миг соприкоснулись пальцами. В то же мгновение в комнате будто что-то взорвалось, ослепив Акутагаву яркой белой вспышкой; клетка исчезла, а Намики Седзо начал падать вниз. Не теряя времени, Рюноске бросился к окну и выбросил вниз ленту своей способности. Седзо вскрикнул, и через несколько секунд о землю ударилось его обезглавленное тело. Акутагава отвернулся от окна и, посмотрев на обоих Дазаев, сказал: — Вы вовремя. Рюноске вышел из комнаты управления вслед за двойниками, заметив в коридоре Верлена, который удерживал за шею какого-то светловолосого альфу; его лицо казалось знакомым, Акутагава точно видел его в порту, но не помнил, кто он. Неподалёку стоял ещё один человек, запаха которого Рюноске не ощущал, поэтому не смог определить, кто он: альфа, бета или омега. Посмотрев на Дазая, Акутагава спросил: — Кто они? — Потом объясню, — ответил Дазай. — Присмотри на ними. Дазай кивнул Верлену, и тот резко толкнул пленника к Акутагаве, отчего тот свалился к его ногам. — С этого глаз не спускай, — сказал Дазай. Второй мужчина, запаха которого Рюноске не чувствовал, сам прошёл в комнату управления, а Осаму добавил: — Дальше мы сами справимся. — Нужна помощь моих людей? — Нет. Просто скажи им, чтобы не вмешивались, если хотят жить.***
После ухода Сакуноске Огай распорядился, чтобы раненого Хироцу перенесли в лазарет, а труп Сан-Ютэй Энчо вынесли. Затем он подошёл к своему ноутбуку, заметив, что вместо видео с камер наблюдения на экране отображались лишь помехи. Поклацав мышкой в программе, Огай убедился в том, что ни одна из них не работает. Точнее, камеры работали только на том этаже, где находилась комната управления, но через несколько минут и они отключились. В кабинете находились Озаки Коё, Мотоджиро Каджи и Тачихара Мичидзо, которому Огай также отдал приказ зайти к нему. Многочисленная охрана босса была снаружи. Минут через двадцать с Мори связался охранник и сказал, что Сакуноске с Осаму поднялись на этаж и направляются к нему в кабинет. — Пропустить, но дверь пусть остаётся открытой. Когда Осаму и Ода показались в проходе, Огай отметил про себя, что лицо его мужа выглядит совсем равнодушно. — Проходите, не стесняйтесь, — с улыбкой пригласил гостей босс Портовой Мафии. Ода вошёл первым, за ним Дазай и ещё один человек, которого Мори отправил с Одой, чтобы тот проследил за исполнением приказа и снял всё на видео. — Верлен мёртв? — спросил Мори у Оды. — Да, — ответил он. — Как вы и приказали, я ударил его отравленным ножом. — Покажи видео, — обратился Огай к своему человеку. Тот подошёл к боссу и протянул ему свой мобильный, открыв в плеере видео. Мори запустил его и уставился на экран. Сначала на записи можно было заметить лишь спину Сакуноске, спускавшегося по лестнице, затем в объектив попали Верлен и Дазай. Последний стрелял из пистолета, а первый мочил вооружённых бойцов мафии своей способностью. Ода спокойно подошёл к Дазаю, когда все бойцы на этаже были уже мертвы. — Как обстановка? — спросил тот у Сакуноске. — Всё нормально. Он в своём кабинете, правда, с ним охрана и несколько эсперов, но босс не заподозрил меня. — Отлично, — проговорил Дазай и направился к лифту. Верлен последовал за ним, а когда проходил мимо Оды, тот неожиданно резко выбросил правую руку с зажатым в ней кинжалом вперёд. Лезвие вошло в горло эспера, и тот упал на пол хрипя и истекая кровью. Услышав шум, Дазай развернулся в сторону Сакуноске и заметил направленный в своё лицо пистолет. — Что ты творишь? — произнёс Осаму. — Прости, но Анго у людей Огая. Я не могу его потерять. Дазай кивнул, проронив: — Что ж, тогда пошли. — Подождите! — послышался голос со стороны лестницы, а затем показался и его владелец. — Я должен убедиться, что он мёртв. Мужчина подошёл к Верлену, который лежал на полу в луже крови и не шевелился. Склонившись над ним, он прощупал на шее пульс, сказав: — Готов. Видео закончилось, и Огай спросил, обращаясь к своему человеку: — Он точно мёртв? — Да, пульса не было. — Отлично. Огай подошёл к Дазаю и, взяв его за подбородок, произнёс, глядя в карие глаза: — Как жаль, Осаму, что у нас ничего не вышло. — А мне не жаль, — ответил Дазай, бесстрашно взирая на босса. — Ты ведь знал, что я не люблю тебя, но был слишком эгоистичен, чтобы понять это и смириться. — Ты, наверное, не до конца понимаешь, что произошло, — произнёс Огай, извлекая из кобуры пистолет и приставляя его холодное дуло к виску Осаму. — Твой план провалился, и мне не остаётся ничего иного, кроме как убить тебя. Хотя мне безумно жаль, что приходится это делать. Я любил тебя, любил по-настоящему и готов был пойти ради тебя на всё, но ты не оценил моих стараний. Конечно, я мог бы снова использовать страницу, но, думаю, из-за твоей способности это ненадолго бы помогло. Кстати, а где Накахара? Послышался грохот и звон разбитого стекла. Все обернулись к панорамному окну, в которое влетело что-то красное, шумно приземляясь возле Огая и выбивая из его руки пистолет. Все эсперы в кабинете, включая Сакуноске, оказались прижаты к полу гравитацией. В тот же миг разрушительная красная волна прошла по коридору, уничтожая стены и всех, кто оказался на её пути. — Я здесь! — громко сказал Чуя. — Чуя! Зачем ты пришёл? — Осаму с беспокойством посмотрел на возлюбленного. — Я же тебе говорил... а ты обещал не вмешиваться! — Я не мог сидеть сложа руки, пока ты подвергаешь свою жизнь опасности. Я чувствовал, что тебе нужна моя помощь. — Всё под контролем. — Я видел, как у тебя всё под контролем. Моего брата убили. — Я бы не был в этом так уверен, — послышался знакомый голос из полуразрушенного коридора, и Чуя, обернувшись, увидел Верлена, позади которого шёл Осаму. — Не может быть! — произнёс Чуя, глядя на брата. — Я же видел тебя мёртвым. Твоё тело лежало на восьмидесятом этаже в луже крови, из горла торчал нож, пульса не было. — Это был его план, — Верлен кивнул на Дазая. — Пусть он тебе всё и объясняет, я сам не совсем понимаю. Чуя перевёл взгляд на Дазая, а тот проговорил: — Чуя, отпусти Оду. Он на нашей стороне. Накахара выполнил просьбу возлюбленного, ослабив также давление гравитации на остальных. — С этими что делать? — Убей всех, кроме Огая. — Не надо, — выдавил из себя Каджи. — Чуя, я на твоей стороне. Если бы я знал, что за этим стоишь ты, я бы лично убил босса. — Неужели? — спросил Дазай, с недоверием глядя на Мотоджиро. — Тогда сам решай, что с ними делать. В конце концов, ты без пяти минут босс, Чуя. — Думаю, что Озаки тоже меня поддержит, — сказал Чуя, отпуская эсперов. — Правда, Озаки-сан? Тот поднялся на ноги и кивнул. — Но вот насчёт Тачихары я не уверен. — Я за тебя, Чуя, — пытался заверить Накахару эспер. — Я бы не доверял ему, — сказал Дазай. — Он работает на военную полицию. — В камеру его, — распорядился Чуя. — Потом решу, что с ним делать. — Он способен управлять металлом, — на всякий случай предупредил Дазай. — Тогда в камеру, где нет ничего металлического. Озаки с Каджи посмотрели на Тачихару и кивнули ему на выход. Тот первым вышел в коридор, они же последовали за ним. — А где твои подчинённые, Чуя? — спросил Дазай. — Я не видел сегодня ни одного из них. — Полчаса назад я связался с ними и приказал не вмешиваться, если придёшь ты, что бы ни происходило. — С тобой всё в порядке? Головные боли не беспокоят? — Нет, — соврал Чуя, так как боли начали его беспокоить ближе к утру, и он снова сидел на обезболивающих. Дазай, словно распознав ложь, с недоверием посмотрел в голубые озера, а Накахара попросил: — Расскажи, что произошло с Верленом на самом деле. Почему он казался мёртвым, а теперь жив? — Когда Акутагава сказал, что за ним следили, я понял, что Огай о чём-то догадывается и он мог вести наблюдение за Одой. Я предполагал, что он возьмёт в заложники Анго, и позволил этому случиться: мне было нужно, чтобы Мори считал, что у него всё под контролем. Ода установил скрытые камеры, которые транслировали на мой ноутбук всё происходящее в его доме, — я видел, как похитили Анго. Потом, когда приехал Верлен, мы избавились от хвоста, ведь за нами также следили; освободили Анго, захватив одного из его тюремщиков в плен: он должен был разговаривать с Огаем, когда тот с ним свяжется; и взяли обоих с собой. Используя средство коммуникации, мы поддерживали с Одой связь, и я сказал ему подкинуть жучок в кабинет Мори. Таким образом, я был в курсе всего, что там происходило, Ода тоже знал о моих планах и о том, что Анго на самом деле с нами. Позже мы с Верленом оставили Анго и его тюремщика на Акутагаву, там же остался и Осаму, а мы с Одой и Верленом разыграли спектакль для босса. Дазай улыбнулся, подходя к Чуе и касаясь его плеча. — Твоего брата невозможно убить таким оружием, Чуя. И пули ему нипочём. Когда-то в моём мире снайперы всадили в его двойника не менее сотни пуль, но ему хоть бы что. Он не просто выжил — после такого у него даже шрамов не осталось. К тому же мы заранее обговорили с Одасаку, куда именно следует нанести удар: я предполагал, что Мори потребует, чтобы он избавился от Верлена. А две таблетки гидрохлортиазида, принятые Полем заранее, замедлили его пульс настолько, что его сочли мёртвым. Чуя хмыкнул, а затем к эсперам подошёл Осаму. Дазай кивнул Одасаку на босса, сказав: — Обыщи его. Сакуноске склонился над Мори и, обшарив его одежду, полностью разоружил. — Чуя, отпусти его, — попросил Осаму, а Накахара, взглянув на Дазая, дождался его кивка, после чего деактивировал способность. К нему подошёл Верлен, и братья обнялись. Тем временем Осаму, схватив Огая за ворот плаща, поднял его на ноги. Тот, казалось, не был удивлён тому, что Дазаев оказалось двое. — Догадываешься, кто я? — спросил Осаму, а Огай кивнул. — А ты изменился, Осаму, — проговорил он. — Но неужели ты меня убьёшь? — В этой комнате присутствуют, по крайней мере, три человека, которые жаждут твоей смерти больше, чем остальные, — сказал Дазай. — Но мне кажется, что Осаму, по сравнению со мной и Чуей, имеет преимущественное право на то, чтобы отплатить тебе за всё, что ты делал с ним, пока вы были женаты. Поэтому я передаю право первого удара именно ему. Но прежде скажи, где страница и где Достоевский? — О, — улыбнулся Огай, — неужели ты думаешь, что я тебе отвечу? — Если не хочешь сдохнуть в мучениях, то да. Огай расхохотался, а Дазай настороженно огляделся по сторонам. Где-то вдалеке послышался топот ног, а затем полуразрушенный коридор заполнили бойцы; их было человек сто, если не больше. Они не предпринимали никаких действий, а просто смотрели на Чую и Оду. Это были их подчинённые. — Всё в порядке, — произнёс Чуя, а Ода кивнул. — Можете пока идти. Бойцы освободили коридор, и эсперы снова остались на этаже одни. Дазай, прищурившись, подошёл к боссу, схватил того за волосы и оттянул его голову назад. — Мори, — неотрывно глядя в его глаза, тихо проговорил Дазай. — Где Фёдор? Неожиданно от пола начал подниматься туман. Дазай, бросив взгляд вниз, сразу всё понял. Отпустив Огая, он схватил Чую, а затем и Верлена за руки, не позволяя их способностям отделиться. — Ода, коснись Осаму! — выкрикнул Дазай, но было поздно. Способность отделилась от эспера и, направив на него пистолет, выстрелила. Сакуноске упал на пол с простреленной головой... Вся эта картина промелькнула перед глазами Оды за несколько секунд до произошедшего. Едва увидев поднимающуюся от пола дымку, Сакуноске отпрыгнул к Осаму и коснулся его руки до того, как туман на него подействовал. Всё остальное происходило так же, как и в видении Одасаку: Дазай стоял между Верленом и Чуей и держал их за руки. Накахара посмотрел на возлюбленного, тихо спросив: — В чём дело? — Шибусава, а значит, и Достоевский где-то неподалёку. Бросив взгляд в сторону Оды, Дазай улыбнулся, поняв, что способность не подвела эспера, после чего красноречиво посмотрел на своего двойника. Осаму встретился с ним взглядом, по-прежнему удерживая пистолет у виска Огая, и, когда Дазай кивнул, отпустил босса. Дар тут же отделился от Мори и напал на своего владельца. Дазай не мог допустить отделения способностей Верлена и Чуи, поэтому по-прежнему удерживал обоих за руки. Их демоны слишком опасны, и если они используют порчу, то вряд ли кто-нибудь уцелеет в этом здании. Совсем рядом раздался смешок, и Дазай, заметив жёлтую вспышку, увидел Достоевского, появившегося на месте исчезнувшей воронки. Рядом стоял Гоголь и тоже ухмылялся. Способность от него не отделилась: видимо, он её уже одолел; способность же Достоевского почему-то не нападала на него. — Где Око Аматэрасу? — спросил Фёдор, посмотрев на Дазая и Чую, который направил на Достоевского ствол пистолета. — А где страница? — спросил Дазай. — Она у меня. — Фёдор достал из внутреннего кармана плаща белый листок, от которого исходило слабое свечение, и продемонстрировал его им. — Вы получите её после того, как отдадите артефакт. Эсперы молчали, поэтому Достоевский раздражённо произнёс: — Не хотите по-хорошему — что ж, ладно. Коля, обыщи их. — Ни с места! — прикрикнул Накахара, направляя пистолет на Гоголя. Тот остановился, а Фёдор, подойдя к эсперам и помахав перед их лицами страницей, при этом в другой руке держа ручку, проговорил: — Знаете, что здесь написано? — спросил он. — Я кое-что дописал. Прочитайте, если хотите. «Из-за того что Дазай Осаму и Накахара Чуя, несмотря на временную потерю памяти, продолжили свои отношения, последний заболел, а после того, как они вернулись в наш мир, болезнь Накахары возвратилась. Аневризма, которая образовалась в голове Чуи, только что лопнула», — прочитал Дазай, и его прошиб холодный пот. — Чтобы то, что написано мной в последнем предложении, немедленно сбылось, — сказал Фёдор, — необходимо лишь поставить точку на странице, причём не важно в каком месте. Так что не советую вам перечить мне и испытывать моё терпение. — Как ты узнал об аневризме? — спросил Дазай. — Я не говорил, чем болен Чуя. — Это было несложно выяснить, — ответил Достоевский и обратился к Гоголю: — Коля, приступай. И разоружи их. Гоголь подошёл к Дазаю и обшарил его одежду. Ничего не отыскав в ней, кроме пистолета и ножа, он забрал оружие и перешёл к обыску Чуи, Осаму, Верлена и Сакуноске. Когда Николай разоружил эсперов, но так и не обнаружил артефакта, он сказал: — Его у них нет. Достоевский цокнул языком, затем произнёс: — Нарушаете договорённости? — То же самое могу сказать про тебя, — проговорил Дазай. — В отличие от вас, — сказал Достоевский, — я держу слово. Страница у меня, а где артефакт? — Он в надёжном месте, Фёдор, — ответил Дазай. — Считай, что это всего лишь мера предосторожности, ведь ты пришёл сюда не один, а с Гоголем и Шибусавой. К тому же, как я подозреваю, сговорился с Мори, да ещё и запись сделал на странице, чтобы шантажировать нас с Чуей. — Это тоже мера предосторожности. Где артефакт? — Не похоже, что мы договоримся с тобой, Фёдор. Отдай страницу, тогда я отдам тебе Око. Достоевский расхохотался. — Ты принесёшь мне его сейчас же, если не хочешь, чтобы я поставил точку на странице. Тем временем Огаю надоело уклоняться от атак своей способности, несмотря на то, что рука босса просто не поднималась на Элиса. — Элис, ты так прекрасен. Мне очень не хочется тебя убивать, но с этим пора заканчивать. Прости, — произнёс Мори, нажимая на курок пистолета, который кинул ему Гоголь, после того как разоружил Чую и остальных. Красный кристалл во лбу способности разлетелся на мелкие кусочки, и Элис исчез, а затем появился вновь, но был уже более материальным. — Ринта-а-аро! — завопил мальчишка. — Да как ты посмел выстрелить в меня?! Я никогда тебе этого не прощу! — Ну Элис, — произнёс Мори, умоляюще глядя на блондина. — Ты пытался убить меня! — орал мальчишка. — Ну что ты, Элис? Я бы никогда не поднял на тебя руку. — Лжец! Ты сделал это! — Но это ведь был не ты, Элис. — Не желаю тебя больше видеть, — прошипела способность и растворилась в воздухе. Огай тяжело вздохнул и сказал, обращаясь к Достоевскому: — Фёдор, пора с ними заканчивать. — У меня свои планы, Мори, и, боюсь, они не совпадают с твоими. — Я в курсе, но, к сожалению, мои планы тоже отличаются от твоих. Я всегда знал, что ты ведёшь свою игру, даже когда работал на мафию. А потом ты отправил моего мужа с его любовником в другой мир и благополучно исчез из кабинета, избежав пули при помощи Гоголя. Неужели ты думал, что я прощу тебе предательство? Достоевский усмехнулся, сказав: — Если честно, я вообще не задумывался об этом. Меня этот вопрос мало волнует. Да, мне пришлось пойти с тобой на переговоры, чтобы быть в курсе того, что происходит в порту, и знать, когда вернётся твой муж, хотя он и не появился там, где планировалось, но ведь и я делился с тобой информацией. По-моему, наше сотрудничество было взаимовыгодным. — Но ты утаил от меня, что Осаму вернулся сюда со своим двойником. — Я не знал. Его двойник, после того как мои крысы обнаружили их в отеле, не выходил оттуда. Да и какое это имеет значение? Ты теперь не в том положении, чтобы чего-то требовать. — Вероятно, так и есть. Но в этом ведь твоя вина. Ты появился слишком поздно. — А по-моему, как раз вовремя. В самый нужный момент. — Для того чтобы нанести решающий удар и переиграть всех? — Верно, — Фёдор улыбнулся. — У тебя есть шанс уйти. Пока не поздно. — Уйти? — переспросил Мори. — Именно так. Ты меня не интересуешь. Уходи, пока можешь. — И остаться ни с чем? — Зато живым. — Что ж, — произнёс Огай, поворачиваясь к выходу, — может, ты и прав. Босс Портовой Мафии сделал пару шагов по направлению к выходу, но затем вдруг остановился. Развернувшись, держа в руке пистолет, он произвёл несколько выстрелов, стреляя в Чую, Дазая и Верлена. Одновременно с этим позади Фёдора материализовался светловолосый мальчишка и, вколов в его плечо какую-то жидкость, вырвал из его руки страницу; в другой руке Элиса была ручка — и он поставил на странице точку. Всё произошло слишком быстро. Казалось, никто ничего не смог понять, однако это было не так. За мгновение до того, как Огай выстрелил, Дазай отпустил руки Чуи и Верлена, резко уходя в сторону. Пока между Мори и Достоевским шёл разговор, Дазай внимательно следил за ними, не упуская ни единой детали, при этом постоянно поглядывая на часы. Он вовремя понял, что хочет сделать Огай, и, действуя на уровне каких-то инстинктов, успел уклониться от пули, позволив Чуе и Верлену воспользоваться способностями для защиты. За секунду до этого послышался странный грохот и здание содрогнулось; яркий голубоватый свет прорвался откуда-то снизу, а туман исчез. В следующий момент Дазай вытянул руку вперёд и коснулся своей ладонью ладони Осаму, который также внимательно следил за обстановкой и вовремя протянул свою руку ему навстречу. Пальцы двойников встретились и переплелись. Сверкнула ослепительная белая вспышка, которая переросла в яркое свечение, и всё здание окутало им, обнуляя способности всех эсперов в радиусе своего действия. Чуя метнулся к обескураженному Гоголю, нанеся ему кулаком сильнейший удар в висок, отчего тот отлетел к стене и, ударившись о неё, сполз вниз. Достоевский лежал на полу и не шевелился: то ли он потерял сознание после инъекции, сделанной Элисом, то ли вообще был мёртв. Огай тоже выглядел удивлённым и на какие-то секунды оказался дезориентирован из-за яркой вспышки и последовавшего за ней свечения. Однако вскоре он пришёл в себя и снова поднял руку с пистолетом, правда, выстрелить не успел, так как Верлен, находившийся к нему ближе других, ударил по ней, и оружие выпало из ладони босса. Страница, которую несколько секунд назад держал в руке Элис, упала на пол, так как мальчишка испарился, и Дазай заметил, что она пуста. Он и его двойник расцепили ладони, и яркий белый свет исчез. Последний поднял с пола нож и, подойдя к Огаю, которого Верлен держал за волосы, полоснул лезвием по горлу ненавистного мужа. Когда тело Мори мешком повалилось на пол, Чуя, повернувшись к Дазаю, спросил: — Что произошло? Почему способности не отделились от нас с Верленом, когда ты отпустил наши руки? И куда исчез туман? Я заметил, что он пропал ещё до того, как вы с Осаму соприкоснулись руками. — Туман исчез, потому что исчез Шибусава. — Дазай поднял с пола пустую страницу и повертел её в руках. — Исчез? Почему он исчез? — спросил Чуя, а затем увидел страницу без записей. — Что это значит? Записи стёрты? — Да, — кивнул Дазай. — То есть теперь... Что стало с нашим ребёнком? — тихо спросил Чуя. — Я не знаю, — ответил Дазай. — Ты знал, что так будет, и сделал это. Зачем? — Потому что способность Огая поставила на странице точку, которая убила бы тебя через несколько секунд. У меня не было выбора. Я не мог тебя потерять. — Дазай посмотрел в голубые озёра, замечая в них боль, Накахара увидел в глазах напротив такую же боль и печаль, хотя никогда ранее не замечал в них настолько сильных эмоций. Дазай сжал руку Чуи в своей, прошептав: — Прости. Чуя обнял возлюбленного, притягивая к себе, и тихо спросил: — Как думаешь, он мог выжить? Ведь он выжил, когда мы попали в тот мир и сделанные на странице записи перестали на нас влиять. — Мог, — произнёс Дазай. — Я думаю, у него есть все шансы. — И всё же, что произошло с Шибусавой и что это был за взрыв? — Шибусава мёртв. Его убил Ацуши, не без помощи Акутагавы. Я ждал именно этого момента. Если бы я коснулся Осаму раньше, весь план мог провалиться. Но оборотень не подвёл, сделал всё точно в назначенное время. — А где все? — спросил Чуя, только сейчас заметив, что они с Дазаем в комнате одни. Даже тела, лежавшие на полу в кабинете, куда-то исчезли. — Наверное, решили нам не мешать, — предположил Осаму, оглядываясь по сторонам. — Дазай! — послышался окрик из коридора и топот ног. Осаму обернулся на звук и увидел Акутагаву. — Что всё это значит? Ты сказал, чтобы Ацуши охранял Гина, а потом отправил его в порт. Что с моим братом? — Разве Ацуши тебе не сказал? — удивился Дазай, а затем из-за плеча Акутагавы показалась светлая голова оборотня. — Я не успел. Нам пришлось сражаться с Шибусавой, как ты назвал того эспера в письме, потом Акутагава начал на меня орать за то, что я оставил его брата одного в больнице. Мы поссорились, и он побежал к тебе. — Не волнуйся, Акутагава, — произнёс Осаму. — Гин под надёжной охраной.***
Сутки назад... Дазай с Осаму находились в номере своего отеля на 78 этаже, когда в окно постучали. Дазай устремил свой взгляд в ту сторону и, заметив красноватое свечение, выругался. Подойдя к окну, он открыл его, впустив ночного гостя. — Чуя, что ты здесь делаешь? — спросил эспер. Накахара обнял возлюбленного и поцеловал, но тот поспешил отстраниться. — Нам нельзя, помнишь? Любой наш контакт может тебе навредить. Зачем ты пришёл? И что с твоим лицом? — Не могу оставаться в стороне, когда ты подвергаешь себя опасности. — Ты разве не понимаешь, что тебе нельзя тут появляться? Болезнь может вернуться. — Не важно. Я не позволю тебе рисковать своей жизнью и жизнью нашего ребёнка. — А что с лицом? — снова спросил Дазай. — У тебя губа разбита. — Ерунда, — отмахнулся Накахара. — Ты что, подрался с Чуей? — Немного, — не стал отрицать альфа. — Зачем? — Что «зачем»? Я лишь защищался. Он первый на меня набросился, когда я пришёл к нему попросить кристалл, ведь второй вы с Осаму забрали с собой. — И что, он тебе его дал? — Сначала не хотел, но потом согласился и отправился со мной. — И где он теперь? — Остановился в одном из отелей, — ответил Чуя. — В каком? — спросил Дазай. — Я напишу адрес, если тебе нужно с ним поговорить. — Да, на всякий случай дай его координаты. А ты где остановился? — Я снял минку на окраине города. Адрес нужен? — Дазай кивнул, и Чуя написал на листке бумаги, лежавшем на столе, адрес отеля и минки, которую арендовал. — Всё же тебе не стоило сюда возвращаться. Чуя, ну зачем ты так рисковал? Да и тот тоже хорош. А вы не думали о том, что запись на странице может повлиять на вас обоих? Вы могли оба заболеть или сейчас бы бродили где-нибудь по Йокогаме, не помня своих имён. Ведь именно по этой причине мы решили с Осаму отправиться сюда вдвоём. — Этого бы не произошло, я ведь забыл лишь несколько месяцев своей жизни. Но всё обошлось. Когда переместились сюда, мы оба всё помнили. — Прекрасно, значит, действие записи на странице прекратилось. Болезнь не должна вернуться, хотя... — Осаму запнулся, что-то обдумывая. — Что? — Тебе не стоило меня целовать. Поцелуй может стать триггером и вновь запустить болезнь. Нужно спешить. Я думаю, что стоит атаковать Мори завтра в порту. Но ты должен уйти обратно, я дам тебе кристалл. — И не подумаю, — возразил Чуя. — Не для того я сюда пришёл. — Пожалуйста, Чуя, уходи, — пытался уговорить возлюбленного Дазай. — Мы справимся. На нашей стороне Акутагава и Ода. — Ты знаешь, что за отелем следят? — Знаю. Скорее всего, это люди Достоевского. И, возможно, они с Огаем действуют заодно. — Откуда ты знаешь? — Да так, видел кое-кого. Это человек Достоевского. Я пересекался с ним в своём мире, но Фёдор не мог этого знать, иначе не отправил бы его к отелю. Тебя хоть не видели? — Нет. Я был осторожен. — Хорошо. Передай Чуе, пусть отправляется в центральную больницу. Там после аварии лежит Гин, брат Акутагавы. Он должен защитить его, но, по возможности, Чую не должны узнать. Пусть купит парик и контактные линзы, да и прикид сменит. Поскольку у вас большая разница в росте, его не должны связать с тобой. Гина могут попытаться похитить или убить — этого нельзя допустить. Кроме того, Чуя должен передать от меня записку тигру, когда тот приедет в больницу. Дазай взял ручку, быстро набросал на листке какой-то текст и передал его Накахаре. Затем он порылся в кармане своего плаща и достал из него пачку банкнот. — На мелкие расходы. — У меня есть деньги. — Надеюсь, ты не пользовался картой? — Конечно нет! Есть много других способов раздобыть бабло, тебе ли не знать? — Всё же возьми. Передашь Чуе, а сам потом уходи. Возвращайся обратно. — Дазай вложил в руку любовника кристалл и банкноты. — Я не уйду, — упрямо заявил Накахара. — Ты должен. С Чуей ничего не должно произойти в этом мире, раз вы оба всё помните, а с тобой может. Пожалуйста, уходи. Я закончу всё это завтра. — Во сколько? — С девяти до десяти вечера. Пообещай, что уйдёшь, как только передашь сообщение Чуе. — Хорошо, обещаю. — Накахара провёл рукой по щеке Дазая и попытался его поцеловать, но тот отстранился, сказав: — Нам нельзя, Чуя, пойми. Для тебя это слишком опасно. Чуя кивнул, отстраняясь, а Дазай спросил: — Когда вы открыли врата, то куда попали? — На Кюсю, а оттуда уже добирались своим ходом, применив гравитацию. — Ясно, — сказал Дазай. — А где артефакт? — Остался в том мире. Чуя передал его на хранение Акутагаве, сказав, что ты сделал бы так же. Дазай кивнул, произнеся: — Верно. А как ты нашёл нас с Осаму? — Предположил, что ты обратишься к Акутагаве, незаметно гравитацией подкинул ему маячок и проследил за ним. — И он ничего не заметил? — Нет. — Ладно, иди. — Подожди, — заговорил двойник Дазая. — Как вообще Чуя? Он ничего не говорил обо мне? Накахара покачал головой и, подойдя к окну, вылетел через него на улицу.