________________________
— Сегодня у нас спарринг без магии, — объявил Волдеморт в начале следующего урока. — Но я выучила только теорию. Не понимаю ваших ожиданий, что я буду драться, как маггл, если у меня нет такого опыта. — Она надеялась, что стала более искусной в обмане. Девушка смогла выдавить из себя только эту толику презрения к термину «маггл», поскольку на самом деле не верила, что магглы хуже волшебников, они просто другие. Волдеморт направил палочку на землю. Чёрный мраморный пол превратился в твёрдую пену, напоминающую текстурированные маты для спарринга, призванные смягчить физические удары. — Вот почему я собираюсь учить вас. Вы не станете экспертом за одну ночь, но и не будете полностью беспомощной. Мужчина начал стягивать с себя одежду, что немного настораживало. Сначала тяжёлый чёрный плащ. Затем его верхняя мантия. К счастью, под ней была свободная белая рубашка с длинными рукавами и чёрные брюки. — Устраивайтесь поудобнее. Ваша мантия — это слишком много лишней ткани для физической активности. — Он понимающе ухмыльнулся ей, когда она замерла на месте. Волдеморт окинул её взглядом и выжидающе поднял брови. Гермиона развязала плащ и отложила его в сторону. Она превратила свою мантию в облегающую блузку и брюки, которые давали свободу движениям. Стиль одежды не был слишком маггловским по своей природе. Волдеморт секунду изучал её одежду, прежде чем повернуться и пройти в центр комнаты. Он поманил её за собой кивком головы. — Вы можете начать. Попробуйте причинить мне вред. — Вы имеете в виду, что я могу… ударить вас? У меня ограниченный опыт использования кулаков. — Она обвела взглядом его фигуру. Мужчина возвышался над ней. Волшебница не могла легко дотянуться до его лица, не потеряв большую часть своей опоры. — Да, ну, вы можете попробовать, — просто сказал он. — И почему я не удивлен, что у вас есть опыт насилия? Гермиона прикусила нижнюю губу, затем подняла подбородок. Перед ней был Лорд Волдеморт, и он приказал причинить ему боль. Это была не совсем рутинная задачка. Прежде чем она начала еще больше сомневаться в себе, она подошла ближе и замахнулась кулаком по его животу. Её кулак не попал в цель. Мужчина сдвинулся с дороги. Что-то тяжёлое ударило её сзади по ноге, лишив равновесия. Она упала на колени, когда что-то болезненно впилось ей в позвоночник. Рука скользнула сквозь её густые волосы, чтобы схватить девушку за шею, удерживая её на месте. — Всегда помните о действиях вашего противника. Вы были так заняты нанесением удара, что перестали обращать внимание на то, что делаю я. Вам нужно улучшить своё восприятие окружающей среды. Она быстро поднялась на ноги и отошла. — Давайте попробуем ещё раз, — сказал он. Гермиона попробовала другой замах и снова приземлилась на пол. На этот раз её запястье было прижато к полу, а другая рука вывернута за спину под болезненным углом. Её дыхание участилось. Она начинала разочаровываться в собственных способностях. Она хотела избавиться от ощущения дискомфорта в своих руках. Он был не совсем нежен с ней. Но и не был грубым... пока. — Итак, мы выяснили, что я довольно плохо справляюсь с этим, — отрывисто сказала волшебница. — До конца занятия я буду приземляться на пол разными способами с искривлёнными конечностями? — простонала она, лёжа на животе. — Терпение, Гермиона. Вам нужно научиться искусству падения. — Чтобы прижать её к земле, он встал на колени рядом, склонившись над ней. Он был близко. Слишком близко. Против своей воли она вздрогнула, вспомнив тот раз в библиотеке, когда он устроил ей засаду. Волдеморт отпустил её и встал. — Вместо этого попробуй ударить ногой, — приказал он. Её разочарование взяло над ней верх, потому она вскочила и выбросила вперёд ногу, целясь ему в голень, без всякого изящества. И снова он молниеносно увернулся. Быстрым поворотом тела он подрезал девушку, и она снова оказалась на полу, на этот раз на спине. Мужчина посмотрел на неё сверху вниз и сказал: — Это урок дисциплины, Гермиона. Так продолжалось некоторое время. Девушка была уверена, что синяки расцветают повсюду на её теле, пока она снова и снова падала на мягкий пол сотней разных способов. И почему она считала, что пол был смягчённым? Земля была твёрдой, как плотный мрамор, соприкасаясь с её усталым телом. Боль, казалось, была лучшим учителем. Изучение того, как правильно упасть или получить удар, оказалось гораздо более трудоёмким занятием, чем должно было быть. Гермиона жалобно скулила, распластавшись на твёрдой земле. Волдеморт подошел к шкафчику с зельями и достал восстанавливающий тоник. — Вот, выпей это. — Он бросил ей зелье. Девушка окинула его злобным взглядом, поймав и откупорив бутылку. Отвратительная горечь заполнила её вкусовые рецепторы, но, когда она быстро проглотила зелье, боль во всём теле стала заметно утихать. Небольшой прилив энергии захлестнул её. Мужчина продемонстрировал ей серию маневров, которые позволили ему изящно принять удар или упасть без особых усилий. Увиденное ею казалось сюрреалистичным. Он был гораздо более гибким и спортивным, чем мог бы быть любой волшебник. Игроки в квиддич хотели бы двигаться так же, как он. Волдеморт напоминал ей змею — изящную, смертоносную и готовую нанести удар в любой момент. Было ли это ещё одним фактором, который способствовал его превосходству как дуэлянта? Его ловкость, скорость и абсолютная власть над каждым мускулом его тела были поразительны. Они практиковались до тех пор, пока Гермиона не освоилась, а её тело меньше пульсировало, поскольку она быстро восстанавливалась после падений. Волдеморт был терпелив с ней, быстро направляя её тело в правильную стойку и показывая, когда и как использовать различные части тела, чтобы подготовиться к удару. Он без жалости наблюдал за ней, пока волшебница лежала на земле. — Ещё, — приказал он. — Вы учитесь сокращать свою уязвимость. — Пожалуйста, хватит, — захныкала Гермиона. Девушка лежала на животе, прижавшись горячей щекой к прохладной земле. Она была удивлена, что чувствовала себя такой больной и уставшей, несмотря на то, что в последнее время Волдеморт был активен со своим требовательным режимом тренировок. Влага покрывала её тело: виски, шею, спину. Волдеморт присел рядом с ней и протянул откупоренное зелье. Он не пошевельнется, пока она не заберёт бутылку у него. Как жестоко. — Вы садист, да? — импульсивно спросила она. — Вы получаете слишком много удовольствия, швыряя меня, как тряпичную куклу. — Тогда что это говорит о вас, Гермиона, если вы всё ещё здесь, покоряетесь этому? Она нахмурилась. — Вы действительно думали, что я смогу научиться всему этому за одно занятие? — Поскольку вам не хватает выносливости и дисциплины, я решил, что буду щедрым. Мы потратим на это два дня, максимум. Выпейте зелье, а я покажу несколько правильных ударов руками и ногами. — Пожалуйста, не демонстрируйте на мне. Гермиона съёжилась, когда он левитировал Джека из деревянного ящика в углу. Она не собирается прикасаться к Инфери. Она отказывалась идти на это. Бросать в него заклинания на расстоянии — это одно, но каждая клеточка её тела была против непосредственного контакта с этой порочной магией. Девушка проглотила зелье, поморщившись от вкуса, и подождала несколько мгновений, пока её тело не заживет. У Малфоя были самые сильнодействующие зелья. По-настоящему высшего качества. Она внимательно анализировала движения Волдеморта, пока тот методично демонстрировал движения при помощи Джека, который на удивление реагировал так, как реагировал бы живой человек. Магия Волдеморта была действительно мощной. После того, как она достаточно отдохнула, девушка встала и подошла к нему. — Перестань сопротивляться, — крикнул он за секунды до того, как она снова коснулась пола. На этот раз она идеально перекатилась по земле и плавно приземлилась на ноги. Гермиона подарила ему торжествующую улыбку. — Хорошо, вы всё-таки не совсем безнадежный случай, — сказал он, довольный. — Почему вы не могли вместо этого показать мне, как избежать удара? — Лучший способ избежать удара — прочувствовать, каково это и знать, как реагировать, если вас ударят. В течение следующего часа она пыталась подражать его движениям, пока он демонстрировал простые быстрые удары. Затем он позволил ей нанести ему те же удары, пока он блокировал и уклонялся. Грудь тяжело вздымалась, и она чувствовала, как толстая капля пота катится по её шее. Она не могла не сравнивать себя со своим гадким спарринг-партнером. Ни одна прядь не выбилась из его причёски. Ни капли пота на его лбу. Волдеморт определенно не разделял её страданий. — Мы продолжим занятия самообороной на следующей неделе. В свободное время работайте над улучшением своих ударов руками и ногами, чтобы попадать в цель. — Я уже попадала в цель, если точнее, в лицо волшебнику, — вздохнула она несколько раздражённо, с удовлетворением вспоминая, как Драко Малфой сжимал свой сломанный аристократический нос, из которого хлестала кровь. — Этот волшебник, должно быть, был совершенно неумелым или просто не ожидал такой жестокости от столь маленькой ведьмы. — Волдеморт проигнорировал гневное выражение её лица. — Мне любопытно узнать, чем он это заслужил — что вы прибегли к кулакам. Хотя… вас легко разгневать, так что, возможно, он не сделал ничего плохого. — Разве мы не прибегаем к точно такому же насилию прямо сейчас? Тот волшебник был… высокомерным задирой. — А высокомерие — это то, что вы презираете? Вы видели себя в зеркало, Гермиона? — Его лицо затронула довольная улыбка, как будто он был искренне заинтригован. Девушка отвернулась от него, превращая одежду в свой обычный наряд. — И это говорите вы, Лорд Волдеморт. К тому же это не высокомерие. Другие люди... некомпетентны. В большинстве случаев я могу доверять только себе в том случае, если хочу, чтобы что-то было сделано правильно. Я уверена в себе, а не высокомерна. Гермиона перевела взгляд на него, когда он промолчал. На его губах играла слабая загадочная улыбка. Она не знала, как расценивать подобное выражение его лица. Не в силах больше смотреть в его тёмные глаза, она уставилась на своё слабое, ноющее тело. Сегодня у неё было больше физического контакта с ним, чем с кем-либо в её жизни. С виду всё было очень профессионально, но она не могла не чувствовать, как горит без того раскрасневшееся лицо, вспоминая все те моменты, когда его твердое тело соприкасалось с её. Гермиона была уверена, что к следующей неделе привыкнет к этой мысли. Она не могла позволить себе нервничать из-за перспективы быть физически столь близко к устрашающему волшебнику.________________________
Всю неделю Гермиона работала над созданием заклинания. Для неё это не было чем-то новым, но в этот раз была задействована магия разума. Ей нужен был добровольный подопытный. Процесс включал в себя не просто разработку магической формулы и движений волшебной палочкой. То, чем она занималась, требовало намерения, навыков и воображения. Волшебнице было нужно что-то, чего, как она знала, не было у Волдеморта. По крайней мере, это не пришло бы ему в голову. Это было похоже на решение загадки, пока она экспериментировала с разными теориями. А она любила разгадывать загадки. Её мозг и магия нуждались в передышке: Гермиона наколдовала свою боксёрскую грушу в форме человека и защитные перчатки, и начала изливать на них свое разочарование. Шквалом контролируемых ударов и точных пинков энергия прорывалась сквозь неё, пока усталый разум перезаряжался. Девушка чувствовала себя фантастически. Даже ненасытной. Это было именно то, что нужно. Несмотря на все свои недостатки, у Волдеморта бывали гениальные идеи.________________________
Абраксас не знал, что и думать о Гермионе Краус. Она была необычной. Но даже это могло считаться преуменьшением. Волшебник откинулся на спинку одного из плюшевых диванчиков в своей библиотеке, скрестив лодыжку одной ноги над коленом другой. Он повернул голову, чтобы изучить ведьму, которая сидела прямо перед ним, поджав ногу под бедро и свесив её с края сиденья. Она выглядела очень комфортно, как будто она была дома, свернувшись калачиком на диване, готовая читать особенно захватывающую книгу, за исключением того, что захватывающей книгой был он. Ведьма сегодня выглядела особенно чарующе, одетая в украшающую её мантию, в малиново-красную — та напомнила ему о том, как он впервые встретил её в ту роковую ночь. Её блестящие кудри превратились в крупные волнистые локоны. Они выглядели мягкими. Абраксасу ничего более не хотелось, кроме как обернуть локон вокруг пальца. Он не знал, куда направить взгляд, так как всё виденное им стоило наслаждения. Из-за этого он сразу заподозрил её в корыстном мотиве. На лице девушки было нетерпеливое, озорное выражение, что уже было тревожно. Что бы она ни собиралась попросить, это будет что-то неприятное для него. — Мистер Малфой, я хотела уточнить, могу ли я попросить вас о помощи кое с чем? — Будет больно? — В последнее время он настороженно относился к её просьбам. — Нет, конечно, нет. Я бы никогда не сделала вам больно. Вы были самым щедрым хозяином, которого можно вообразить. Мне было интересно, не позволите ли вы мне наложить на вас одно заклинание. Разве ты этого ещё не сделала? — Что за заклинание, мисс Краус? — Должно быть, это было одно из малоизвестных заклинаний Темного Лорда, и он мгновенно разнервничался. — Это магия разума, — сказала она. Его глаза метнулись к ней, и он замер, опасаясь её ответа. — Какого рода магия разума? — Та, что не навредит или оставит какие-либо повреждения. Никакого долговременного эффекта, совсем — настаивала мисс Краус. — Это временно, и я могу сделать этот опыт приятным для вас. — Итак, что вам нужно от меня? — подозрительно спросил он. — Ваше доверие и терпение. Ваше согласие, прежде всего. Я делала это раньше. Несколько раз. Но мне нужна ваша помощь. Пожалуйста, вы единственный, кто может мне помочь, — умоляла она, слегка покачивая головой, пока её кудри красиво подпрыгивали. Что ж, теперь он не мог ей отказать. Её серьезность была слишком очаровательна. — Объясните мне, что вы пытаетесь сделать, — уступил он. — Я собираюсь вообразить чувство. Эмоцию. Затем призову вас испытать эту эмоцию, а ваш мозг вызовет в воображении яркое воспоминание, как будто вы перенеслись именно в этот момент времени. Это было не то, чего он ожидал. — Какую именно эмоцию? — Хм, я не загадывала так далеко вперёд, сначала хотела получить ваше разрешение. Но я обещаю вам, что это не будет неприятно. Без дальнейших колебаний он спокойно сказал ей: — У тебя есть мое разрешение, Гермиона. Она покраснела и уставилась на него, ошеломлённая. — Прости меня, я… — Он подвинулся к ней. —Нет! Я… я была застигнута врасплох. Пожалуйста, зови меня Гермионой. Как ты знаешь, Краус — не моя настоящая фамилия. — В её руке появилась палочка, и она легонько держала её, направляя на него. Он поднял руку. — Подожди, если я это сделаю, я хочу, чтобы ты назвала мне свою настоящую фамилию. — Малфои ничего не делают бесплатно. Волшебница опустила палочку и отвернулась от него. — Ладно. Но только если ты также согласишься быть моим подопытным и после сегодняшнего дня. Я... создаю заклинание, и мне понадобится твоя помощь. Обещаю, у меня нет злого умысла. — Я помогу тебе. Тёмный Лорд всё равно хотел бы, чтобы он присматривал за ней. Выяснил, чем она занимается помимо своих обязанностей в Хогвартсе. Было бы неплохо узнать её настоящее имя. Том был бы доволен. Она улыбнулась. — Я также не смогу видеть воспоминание, которое ты переживаешь, без применения Легилименции, а ей я не смогу пользоваться во время заклинания. Я обещаю, что не нарушу вашу конфиденциальность. Начинаю сейчас, мистер Малфой. Абраксас кивнул в знак согласия. Он моргнул один раз. Дважды. Его больше не было в библиотеке. Переход был плавным. Как будто его выгнали из дома в сад. Разве что уже стояло раннее утро. Сейчас он прогуливался по своему розарию. Воздух был холодным, но свежим и ароматным. Порыв воздуха ужалил его щёку, дезориентировав на мгновение. Сквозь утренний туман Малфой мог видеть прекрасные малиновые пятна, усеивающие пейзаж перед ним. Утренняя роса цеплялась за мягкие соблазнительные лепестки, окружавшие его. Аромат роз наполнял воздух, и спокойствие, которое он испытывал, гуляя среди розовых кустов, как всегда, было непревзойденным. Мужчина вспомнил, что был здесь так рано, на морозе, по одной и только одной причине. Он искал идеальную розу для мисс Краус — для Гермионы. Абраксас почувствовал странное воодушевление. Возбуждение, даже. Он так давно не чувствовал ничего подобного и не мог вспомнить, когда в последний раз его сердце так колотилось вне ежедневной тренировки. Гермиона заслуживала идеально распустившуюся розу. Разнообразие красного цвета, которое он выращивал здесь, идеально сочеталось с великолепным малиновым одеянием, которое было на ней в тот вечер, когда они впервые встретились. Несмотря на холод, ему было странно тепло, как будто мир стал немного менее мрачным. Он ходил по извилистым дорожкам, отсеивая розы за их незначительные дефекты, пока не нашёл ту, которая ему была нужна. С помощью своей магии он аккуратно срезал розу с куста и поднял перед собой, осматривая со всех сторон. Нежно он взял цветок за стебель и наклонил к нему нос, чтобы убедиться, что аромат столь же силен, сколь изысканна сама роза. Это было идеально. Ей бы... Чёрный дым затуманил его зрение, и он моргнул, потеряв ориентацию. Разве он не был в саду? Рядом с ним сидела Гермиона с яркой улыбкой на лице. Он подарил ей розу здесь и сейчас? Не поэтому ли она так мило улыбалась ему? Нет. Здесь не было розы. Это было воспоминание. Настоящую розу выбросили, как мусор. — Это сработало! Как это было? Ощущалось ли это как реальное воспоминание? — Она была в восторге, энергия переполняла девушку. — Это было невероятно реалистично, но недостаточно реально, — загадочно сказал он. Абраксас отвернулся от неё. Внезапно он обнаружил, что не может заставить себя смотреть на неё. — Какие эмоции ты пыталась вызвать во мне, Гермиона? — Хм, ну, это было скорее чувство надежды — на будущее? Я не совсем уверена, как это описать. Это не совсем точная форма магии. — Что ж, это сработало, — с горечью сказал Малфой. — Но… ты не выглядишь очень обнадёженным. На самом деле, ты выглядишь довольно подавленным, — сказала она тихим, неуверенным голосом. — Нет, заклинание было наколдовано идеально. Это было прекрасно, — повторил он без каких-либо эмоций. — Итак, как твоя настоящая фамилия, Гермиона?