«Основные техники в порядке их изучения: Тэн, Зецу, Рэн и Хацу. Любое живое существо имеет свою ауру и нэн пользователи способны её контролировать. Такие как «Хисока Моро» считаются гениями, он овладел нэн за считаные дни».
«А вот это сейчас был укол в мою сторону…» Пока Сзочь читала, и писала, Софи лекцию, она не прекращала зрительный контакт с Хисокой.«Зецу почти полностью прекращает действие ауры вовне, за счёт чего нэн пользователь кажется невидимым для «жертвы», пусть становится уязвимым».
«Кто жертва ясно и без лишних слов, к гадалке не ходи.» — Хм, недурно… Ошибкой Софи было отвлечься. Эту ошибку она допускает уже не впервые и это ей оборачивается, в который раз, лишней сединой. На данный момент Хисока держал в руках меч Софи, — единственное средство обороны в свободном доступе. Два метательных кинжала лежат сейчас в рюкзаке и, — «о Боже, чем ты думала, положив кинжалы в сумку»? И что делать-то: вежливо попросить передать рюкзак, чтоб достать оружие, или попросить вернуть меч? Ножны так и остались висеть на поясе, так что фокуснику не составляет труда сделать оружием лишь лёгкий взмах, чтоб перерубить девчонку пополам. Помните, во второй главе Софи размышляла о том, какого персонажа ей придётся раскрывать? Буквально: «Вдруг придётся раскрыть какого-то маньяка-убийцу». А вот она не помнит. А если бы помнила, то уже разоралась бы по этому поводу. Софи страшилась того, что кто-нибудь из близ прилегающего села найдёт её тело, порубленное на кусочки. Однако при этом, когда мужчина, потеряв к мечу всякий интерес, развернул его острием к владелице и вернул в ножны, первая её мысль была: а почему не убил? Кажется, этот вопрос у неё прямо написан на лице, поэтому он просто ответил: — Я подожду, пока ты станешь сильней, — с этими словами он бросил последний взгляд на Софи и удалился прочь. Девушку ещё чуть-чуть потряхивало, но после ухода Моро стало куда легче дышать. Если уж и становиться сильной, то такой, чтоб Хисока не терял интерес. Именно так, потому что если он начнёт терять интерес, то можно смело начинать копать себе могилу и сразу же туда ложиться.***
Глядя на город сверху вниз, Софи понимала, что, несмотря на довольно тёплые воспоминания, к самому месту чувствует лишь отвращение. Город под названием Курѝм был местом, что вмещало в себя самые приятные и болезненные воспоминания, как для маленькой Безымянной, так и для Софии. В этом городе умерла Мия Халппери, в этом городе жила кучка бездомных сирот, которых гоняли все, кто хочет и не хочет. Но те несколько месяцев, что девушка провела с малышами, были и впрямь самыми весёлыми в этой её жизни. Пусть в доме Теруша Фрибли было тепло и уютно, а в городе её все лелеяли, но здесь ей никто не врал. Вербульны честно говорили о том, как они ненавидят её и всю шайку беспризорников, а ребята были столь искренни, что по началу даже неловко было. Особенно Братишка. Этот парень не заслужил смерти и единственное, на что Софи могла надеяться, это то, что он погиб безболезненно. От мысли о Братишке девушка вновь пустила слезу, но сразу же постаралась её утереть. Сейчас не время для слёз. Нужно решить, что делать дальше и как быть до следующего года и экзамена. Поскольку из дома она сбежала, то возвращаться ей, по сути, некуда. Было страшно представить, что ей устроит «отец» по возвращению. Вдруг всё будет как в Гарри Поттере: на окно решётку, дверь запрут, еда через кошачью дверцу, и туалет два раза в день. О мысли об этом её передёрнуло. Нет, спасибо, в тот дом она не вернётся. В ответ на это Система злобно пиликнула, показывая окно с не до конца заполненной строкой раскрытия персонажа. «Ага, да, что-нибудь придумаем». Софи решила пройтись до старого хлева, чуть-чуть поностальгировать, а потом уже подумать над тем, что ей делать. С тех пор, как девушка была тут в последний раз, довольно много чего изменилось. Здание и тогда было давно заброшено, но тогда оно выглядело не таким обветшалым. Кажется, дунешь на него и оно завалится. Рядом с зданием всё заросло травой, да и по самому зданию плетётся какое-то растение, очень похожее на плющ. Раньше дети пытались хоть как-то поддерживать это место в порядке, всеми силами, лишь бы создать хоть какое-то подобие комфорта. Всё-таки оно было для них домом. Помимо этого было ещё кое-что, чего раньше не было. Это был камень. Надгробный камень. Подойдя ближе и присев напротив камня, у Софи вновь, в который раз за сутки, всё внутри похолодело и ком в горле стал. На надгробье было всего две строки:Самый солнечный ребёнок в команде
Пивной мальчик
Не успела девушка в себя прийти, как сзади раздался мужской грубый голос: — Вы кто? Повернувшись, Софи встретилась с хмурым и очень знакомым взглядом. Как оказалось, голос принадлежал не мужчине, а парню, что по виду был чуть младше самой девушки. Этот хмурый взгляд она и впрямь узнала очень легко, — это был Жун. — Что стало с Пивом? Голос чуть дрогнул под конец, а взгляд, не задерживаясь на парне, перенёсся на траву около могилы. Тут она была коротко подстрижена, а под камнем лежали срезанные цветы. Сразу видно, за могилой ухаживают. — Что стало, Безымянная? — сердце Софи резко рухнуло вниз от холодного тона, каким он к ней обратился. — Ты не видишь или как? Вот он, лежит прямо перед тобой, на глубине двух метров. Кто бы мог подумать, что ты задашь такой глупый вопро… — Не перекручивай, ты понял, что я имела в виду, — не сдержалась девушка, перебив собеседника. Кто бы мог подумать, что вечно хмурый Жун станет такой язвой. То, как он разговаривал, заставляя чувствовать себя крайне неловко, шокировало девушку. Даже отец в прошлой жизни, заядлый манипулятор, не умел делать это так, как это делает четырнадцатилетний парнишка. — Лисомедведь. Через год, после твоего ухода. Так зачем ты пришла сюда?«Вам было начислено 100 пунктов»
… все наши по тебе скучали… Не скучали ведь, ни капли. В глазах столько неприязни, что горько становится. — Я только что выбыла с экзамена на Хантера, — взгляд Жуна чуть дрогнул, но выражение лица не поменялось. — И я виделась с Братишкой. Сказать, что тот остался лежать хладным трупом в семистах тысячах метров под землёй, отдав свою жизнь за девушку, — за свою возлюбленную, — у неё никак язык не поворачивался. Именно поэтому, вместо всяких слов, она достала из рюкзака кинжал со сравнительно свежими пятнами крови. Теперь-то парень не строил из себя бесстрастного ко всему человека, а исказил лицо в ужасе и неверии, подскочил к девушке и выхватил у той оружие. Увидев гравировку на ней, он медленно поднял искажённое яростью и скорбью лицо, отчего Софи машинально попятилась. Сердце вновь пропустило удар, а горечь и чувство вины на языке уже начали выжигать полость рта. — Прочь, — прошипел парень, прижимая клинок к груди. — Убирайся! И никогда здесь больше не появляйся! Проваливай к своему папаше! — Жун уже не сдерживал слёзы, крича на Софи во всю глотку. Она поняла, что теперь во всём этом мире нет человека, который искренне её любил бы. Для Фрибли она замена собственной матери. Для ребят из банды она предатель, а некоторые решат, что Брам умер именно за неё и будут правы. Родной отец возможно даже не знает о её существовании. Софи вновь ощутила колючий ком в горле, перекрывший ей дыхание. На трясущихся ногах она ринулась прочь, не оборачиваясь.