Наше первое свидание

      Хоуп хоть и была необычным ребёнком из-за своего особого происхождения, но это не мешало ей, как и всем детям её возраста хотеть делать глупые и безответственные вещи.       Например, как-то раз она без спроса родителей решила научиться сложному заклинанию невидимости из гримуара тёти Фрейи. Кто же знал, что если неправильно смешать ингредиенты вместо того чтобы стать невидимым, вещь, превратится в чёрную жижу. Так и случилось с одним из натюрмортов ее отца.       В следующий раз она на деньги поспорила с Джедом, что сможет спрыгнуть с самого верхнего этажа школы Сальваторе. Мало того что Хоуп сломала левую ногу и повредила кисть руки, так ещё и проиграла все свои карманные деньги. Не то чтобы у Майклсонов не было денег, наоборот они были очень богаты, но когда ваша дочь и племянница в одиннадцать лет калечится (нет, быстрое оборотническое исцеление не оправдание), да и вдобавок ко всему проигрывает все деньги, которые вы ей выделили на пол года, вы, как родитель, не можете оставаться в стороне. В общем, ко всем прочим неприятностям в виде гипса на ноге (пусть и носить его пришлось ровно один день) и ссадинам на всем теле Хоуп запретили покидать кампус на целый месяц и заставили пойти на общественные работы со всеми остальными провинившимися, естественно только после того, как истек срок ее ареста. А её родной отец к тому же забрал телефон, который сам же и подарил в обход школьных правил. Деньги, конечно, никто Хоуп не вернул.       В третий раз Хоуп умудрилась сбежать со своей лучшей подругой в другой город и по нелепому стечению обстоятельств попасться прямо в руки Елене и Деймону Сальваторе, но обо всем по порядку.              У Хоуп особо не было друзей. Она общалась только с Клео. Ведьма, пожалуй, была единственным человеком, который не отшатывался от неё, заслышав фамилию Майклсон. Но и она скорее была знакомой, чем подругой.       Отсутствие близких друзей давило на Хоуп. Она постоянно тосковала по дому. Однако её родители считали, что находиться там постоянно очень опасно. Поэтому в самый кризисный момент они отправили её сюда в школу Сальваторе для юных и одаренных. Скрытая от глаз посторонних и защищенная от воздействия злых ведьм, школа хоть и была очень интересным и по настоящему полезным местом, но она никак не могла заменить стены родного дома. Иногда к Хоуп приезжали мама, тёти и дяди. Дважды в год на Рождество и летние каникулы она сама ездила в Новый Орлеан. Однако для одинокого подростка этого было мало. С отцом она общалась и того реже. Очень часто он пропадал, обрывая связи со всеми близкими. Тётя Фрейя говорила, что он занят очень важным делом:       — В первую очередь он заботится о твоей безопасности, Хоуп, — часто повторяла она.       Хоуп и сама это понимала. Особенный ребёнок, голову которого хотят заполучить самые разные по степени озлобленности враги Майклсонов. Иногда она считала себя обузой и жалела, что вообще появилась на свет.       Не то чтобы отец не принимал участие в её воспитании, просто параноидальная часть его личности вечно беспокоилась о тысячи врагов, несомненно, мечтающих расправиться с его единственной дочерью.       Редко когда ей удавалось узнать, что же скрывается за странными миссиями отца. Конечно, ей никто не раскрывал личность злосчастного врага, покусившегося на жизнь наследницы «великого зла». Очередная ведьма? Целый ковен ведьм? Или стая оскорбленных оборотней? Хоуп не имела ни малейшего понятия.       Её мать Хейли Маршалл приезжала в школу один раз в месяц. Хоуп любила проводить с ней время. Пару раз мама забирала её на все выходные прямо в пятницу после уроков и возила, куда ее просила Хоуп: парки, галереи, один раз они даже ходили в поход.       Иногда сама Хоуп была не прочь побыть в школе подальше от родственников. Особенно когда долгожданный выходной в кругу семьи перетекал в крупный скандал или когда Хоуп откровенно лажала, и её ругали за прогулы, плохое поведение и прочие мелкие проступки.        Однако в такие дни как этот, когда у большинства студентов школы приезжали их родители и проводили с ними время, Хоуп как законченная неудачница вынуждена была сидеть в своей комнате. Бродить по коридорам, где то и дело на тебя с нескрываемым любопытством пялились ведьмы-родительницы, явно презиравшие тебя за фамилию Майклсон, было не самым приятным занятием. Тем не менее, сидеть в комнате без дела оказалось еще более невыносимо. Поэтому Хоуп решила пойти побегать вокруг школьного озера.       Закутавшись во флисовую кофту, Хоуп аккуратно перелезла через оконную раму и спрыгнула на траву. Убедившись, что рядом кроме кучки подростков никого нет, Хоуп быстрым шагом направилась в сторону озера. Обрадовавшись, что на своём пути она не встретила ни одного знакомого, Хоуп выдохнула и трусцой помчалась прямо вдоль берега.       Через сорок минут, когда солнце почти село, Хоуп остановилась. Вытащив правый наушники, она огляделась по сторонам. Сквозь кривые стволы деревьев было видно тёмную гладь местного небольшого озера. Тропинка впереди уходила далеко вглубь между плотно растущих у берега ив.       Выдохнув, Хоуп вытащила второй наушник и села прямо на землю. Часы на правой руке показывали 21:30.       «Ещё 15 минут посижу и все» — решила она.       Подперев ладонью подбородок, Хоуп уставилась на озеро. В вечернем сумраке даже с её волчьим зрением трудно было распознать что-то кроме едва уловимых очертаний кустов. Лишь тёмные зловещие тени деревьев были видны сквозь опускающуюся на озеро ночь.       Раздался треск. Хоуп убрала руку и настороженно вытянула шею в попытке понять, откуда шел звук. Она вытащила второй наушник и аккуратно убрала его в карман. Её глаза лихорадочно метались с одной тёмной тени на другую.       Внезапно раздался второй треск. Он был гораздо громче первого. Хоуп тут же встала, оглядывая все вокруг. Однако ничего кроме удушающей темноты она не видела.       Резко что-то упало в воду и бултыхнулось. Хоуп судорожно вздохнула, жалея, что под рукой у неё не было телефона или хотя бы фонарика. Она сделала пару шагов вперёд и сдавленно промычала:       — Кто здесь?       Ответа не последовало. Хоуп сделала пару шагов вперёд.       Раздался ещё один звук, похожий на что-то среднее между плачем и стоном. Звук исходил откуда-то снизу прямо у воды.       — Эй, кто здесь? — чуть громче повторила Хоуп.       Тишина. Помявшись на месте, она ещё раз вгляделась туда, откуда, как она могла предположить, исходил стон.       — Я спускаюсь, — предупреждающе крикнула она.       Хоуп хоть и приняла решение, но спускаться не спешила. Вглядываясь в сумрак ночи, она как можно медленнее переставляла ноги, пытаясь уловить ещё хоть что-то, что дало бы ей представление о том, кто или что издаёт эти звуки. Преодолев половину пути, Хоуп вновь настороженно взглянула в темноту. Ничего.       Принюхиваясь к воздуху, она еле уловила знакомый аромат лаванды и кофе.       Все ещё боясь наткнуться на кого-то незнакомого и опасного, Хоуп медленно продвигалась вперёд, стараясь не привлекать к себе внимание.       Впереди показался силуэт: девочка в бежевом платье сидела у воды, уткнувшись лицом к себе в колени. Ноги её промокли, а нижняя часть платья все ещё лежала в воде.       — Эй, ты кто? — спросила Хоуп, подойдя ближе.       Ей удалось различить тёмные волнистые волосы, две передние пряди которых были аккуратно вплетены в белую ленточку на затылке.       — Джози? — узнала ее Хоуп.       Темноволосая девочка повернулась, подтверждая догадку Хоуп. Лицо Джози выглядело опухшим. Её пухлые щеки были покрыты сеточкой туши — следствие неконтролируемых слез. Нижняя губа подрагивала, еле сдерживая очередной поток рыданий.       — Что? — резко спросила она. Голос её дрожал, а ладони то и дело теребили рукава ее бежевого платья.       — Ты что плачешь? — спросила Хоуп.       — Нет, — твёрдо ответила Джози, быстро отвернувшись в сторону воды.       Хоуп беспомощно поглядывала по сторонам. Она не привыкла утешать кого-либо, а особенно тех, с кем была не в самых хороших отношениях.       Не то, чтобы они с Джози враждовали. Было время, когда они даже немного общались. Правда, самой Хоуп тогда было около 8, а близнецам 7. Просто так сложились обстоятельства, что их папа Аларик Зальцман уделял больше внимание Хоуп. Близнецы сначала отдалились, а потом и вовсе стали её ненавидеть. Если быть честной, то ненавидела ее только Лиззи, Джози хоть и поддерживала сестру, но открытой ненависти не проявляла.       Как бы то ни было раньше, сейчас Джози сидела у воды в одном тонком насквозь промокшем платье и рыдала. Хоуп сделала неуверенный шаг вперёд.       — Что случилось?       Вместо ответа Хоуп услышала лишь сдавленный всхлип. Она неловко приблизилась и присела на камень рядом с Джози. Положив руку на правое плечо девочки, Хоуп спросила ещё раз:       — Что случилось, Джози?       Джози подняла голову, тыльной стороной ладони она вытерла скопившиеся у глаз слезы. Подавив рвущийся наружу плач, она еле слышно прошептала:       — Мама обещала, что приедет, но она не приехала. Она сказала, что приедет на один день на наше день рождение. Я не видела её два месяца. Она никогда так надолго не уезжала. И теперь она не приехала. Я хочу к маме, я так скучаю, — последнее слово потонуло в очередном потоке слез.       Хоуп была удивлена откровенностью Джози. Прежде ей не приходилось видеть ее в таком состоянии. Рефлекторно Хоуп обернула обе руки вокруг плеч Джози, заключая ее в свои объятья.       — Эй, может, она занята какой-то супер важной миссией? У моего папы такое бывает.       — Как Орден Феникса? — Джози взглянула на нее своими большими карими глазами.       Хоуп улыбнулась:       — Именно.       Плечи под её руками чуть расслабились, дыхание Джози успокоилось.       — Мои тоже не приехали, — чуть помедлив, сказала она.       — Они тоже заняты супер важной миссией? — спросила её Джози.       Хоуп отвернулась, немного смутившись. На самом деле она не имела ни малейшего представления, чем сейчас занимаются её родители.       — Наверное. Они мне тоже ничего не рассказывают. И кстати. С днем рождения, — ответила она, смотря куда-то в сторону.       — Спасибо, — ответила ей Джози       Обнявшись, они сидели так несколько минут, прежде чем Хоуп почувствовала под своими руками лёгкую дрожь.       — Ты замёрзла, — утвердительно сказала она.       Джози немного отстранилась, поднимая голову и смотря на Хоуп:       — Немного.       Хоуп убрала руки с плеч Джози и принялась снимать свою кофту.       — Надень, — протянув ткань, предложила Хоуп.       Джози смущённо уставилась на нее:       — Но ты же замёрзнешь! — беспокойство в её голосе приобрело слегка возмущённый оттенок.       — Вообще-то я оборотень… Ну, на треть на самом деле, — усмехнулась Хоуп, а потом, посерьёзнев, добавила, — Надевай.       Джози пару секунд смотрела на Хоуп, как бы, пытаясь понять, действительно ли она даёт ей свою одежду. Затем неуверенно протянув руку, она все же приняла кофту.       — Спасибо, Хоуп, — с улыбкой ответила Джози.       В тот момент в голове Хоуп пронеслась мимолетная мысль, «какая красива улыбка». Улыбнувшись в ответ, она встала с камня.       По-джентельменски протянув руку, Хоуп заявила:       — Пойдем. Нас, наверное, ищут.       Джози приняла ладонь Хоуп и аккуратно поднялась с насиженного места. Встав, близняшка посмотрела на свои туфли и платье. Безнадёжным голосом она тихо произнесла:       — Мои туфли и платье насквозь промокли.       — Тогда нам тем более нужно спешить. Ты все-таки ведьма. Вдруг заболеешь, — с беспокойством откликнулась Хоуп.       Неторопливо ступая по берегу, девочки двинулись в сторону школы. Хоуп заметила, что за те полчаса пока она сидела с Джози у воды, вокруг стало ещё темнее. Впереди практически не было видно тропы, ведущей от озера к спортивному полю. Им приходилось наощупь, держась за руки, пробираться сквозь сумрак ночи.       Преодолев половину пути, они вышли из занятой лесом части пансиона и вошли на территорию школьного стадиона, где в обычные дни проводят уроки физкультуры, а в выходные товарищеские футбольные матчи с соседними школами. Огни стадиона уже не горели. Последние тренировки закончились примерно час назад.       Джози, чувствуя, как по её телу медленно ползёт озноб, сильнее завернулась в кофту, застегивая её до подбородка. Однако никакая ткань не спасала её от холода промокших насквозь ног и прилипающего к голой коже платья. Рефлекторно девочка прижималась к телу Хоуп, крепче сцепляя их руки. Несмотря на то что, Хоуп была в футболке, Джози все равно чувствовала, как от неё исходит тепло.       «Волчьи штучки» — проговорила про себя Джози.       — Вам оборотням и вампирам очень везёт, — начала она, ловя на себе вопросительный взгляд Хоуп. — Ну я имею в виду, выносливость, слух, ну ты поняла.       Уголок рта Хоуп дернулся вверх.       — Мы простые ведьмы, особенно сифонеры, без дополнительной силы абсолютно бесполезны, — продолжила она.       Хоуп посерьезнела, явно недовольная тем, как Джози принижает свою значимость.       — Не говори так, — нахмурившись, проговорила она. — Сифонеры могут выкачать, если на них нападёт кто-нибудь сверхъестественный.       — Ага, только если тебя не убьют раньше, — улыбаясь, ответила Джози. — Но я согласна, у нас с Лиззи все же есть одно преимущество… — неуверенно начала она.       — Какое?       Джози слегка помялась, неуверенно стоит ли Хоуп рассказывать такие вещи:       — Ты же знаешь, у нас нет своей магии, мы можем её только выкачивать, — начала она, осторожно поглядывая на Хоуп. — Обычные ведьмы при обращении в вампира теряют свои силы, и уже не могут быть ведьмами. А такие как мы с Лиззи можем использовать свою вампирскую магию, как бы выкачивая ее из себя, — закончила она, следя за реакцией Хоуп.       Хоуп опустила глаза, потом вновь посмотрела на Джози:       — Ты хочешь стать вампиром? — её взгляд выражал недоверие.       — Не то чтобы я хочу, конечно. Было бы неплохо. Не нужно будет вечно искать источник энергии и все такое, — пролепетала Джози. — Моя мама вампир. И она, кажется, не хочет, чтобы мы с Лиз обращались.       — Моя мама тоже вампир… Ну наполовину. Гибрид короче, — Хоуп сама не знала, почему решилась об этом заговорить. — Она говорит, что быть вампиром тяжело. Эмоции и все такое.       — Моя такая же…       На минуту Джози замолчала, обдумывая сказанное, а потом добавила:       — Я думаю, что если все-таки решу стать вампиром, то только вместе с Лиззи, — голос её звучал непринуждённо. — Я бы не смогла жить, зная, что она умрет раньше меня.       — Вы все ещё чувствуете друг друга? Я думала, это проходит с возрастом, — брови Хоуп поднялись вверх.       Джози нервно усмехнулась:       — У нас особенная связь. Мы близнецы из ковена близнецов. Чувствуем друг друга всегда, — пояснила она.       Хоуп крепче сжала руку Джози.       — Наверное, это тяжело все время быть связанными.       Джози вновь улыбнулась:       — Мы ментальные сиамские близнецы, — ее взгляд был направлен куда-то в сторону. — Но иногда бывает сложно. Ты же знаешь, Лиззи, — со смущённой улыбкой закончила она, вновь смотря на Хоуп.       Свернув по дорожке вправо, девочки, наконец, вышли к центральному входу. На ступенях около двери сидел отец Джози и по совместительству директор школы Сальваторе Аларик Зальцман. Он нервно стучал ботинками по тротуару, будто ожидая кого-то.       Заслышав шаги девочек, он поднял глаза и с придыханием произнес:       — Джо… вот ты где! — подбежав, он заключил дочь в объятия, — Что я говорил по поводу того, что нельзя никуда уходить без разрешения взрослых? — нахмурив брови, спросил он.       — Я была на территории школы, — парировала Джози. — И я не одна, — указывая на Хоуп, дополнила она.       Аларик повернулся к Хоуп, будто впервые её увидел.       — Хоуп, тебя это тоже касается, — строго произнёс он. — После девяти вы все должны быть в кампусе, а в десять в своих постелях!       Хоуп опустила взгляд на ноги, разглядывая свои кроссовки:       — Я решила немного побегать, — объяснила она.       Доктор Зальцман выпрямил спину и посмотрел на обеих девочек.       — Вы обе наказаны. Наказание я придумаю завтра. А теперь марш в свои спальни!       — Папа! — Джози надула губы. Обычно отец их не наказывал и уж точно не в день рождения.       — Доктор Зальцман, это нечестно! — возмутилась Хоуп. Странно было получать наказания после того, как они вместе с директором ездили на поиски студентов в любое время дня и ночи.       — Никаких разговоров! Спать! — громче произнёс Рик, явно не давая надежды на послабление.       Джози нахмурилась и вздохнула, все ещё держа Хоуп за руку. Хоуп в свою очередь показательно закатила глаза и под руку с Джози направилась к двери кампуса.       Заходя внутрь школы, Джози повернулась и еле слышно прошептала:       — Не помню, чтобы он был таким строгим.       — Ага, и таким правильным, — вполголоса ответила ей Хоуп.       — Я все слышу, — донесся до них голос директора.       Джози на секунду испуганно оглянулась, а потом, приложив ладонь ко рту, рассмеялась. Глядя на младшую девочку, Хоуп тоже хихикнула.       — Спокойной ночи, папа, — чуть громче сказала Джози и умчалась внутрь, не дожидаясь ответа.       — Спокойной ночи, доктор Зальцман, — сказала Хоуп и вслед за Джози поспешила в школу.       Аларик тяжело вздохнул, затем ещё раз оглядел окружающую его полутьму и направился внутрь.                                   Джози была тем самым спокойным близнецом, от которого никто не мог ожидать ничего неожиданного. Однако сегодня был совершенно другой день.       Проснувшись как обычно раньше сестры, Джози отправилась в женский душ. Тёплый поток воды всегда вводил её в состояние оцепенение. Иногда она могла подолгу стоять в узкой кабинке душевой, думая о чем-то, что в обычные дни предпочитала прятать где-то на задворках своего сознания.       Сейчас Джо испытывала лёгкое чувство тревоги. Она не могла никак понять, почему вместе с трепетным ожиданием приезда матери и долгожданного дня рождения она ощущала скорее острое беспокойство, предчувствие чего-то неприятного. Мама не приедет? Что-то плохое опять случится с папой? Или ещё хуже с Лиззи?       Отмахнувшись от бесполезных по её мнению мыслей, Джози поспешно закуталась в белый халат и направилась прочь, не желая лишний раз зацикливаться на негативных эмоциях.       Ближе к обеду стало ясно, что её беспокойство никуда не исчезло, а наоборот воздушно капельным путем распространилось на Лиззи и их отца.       Её сестра, конечно, радовалась, но каждый раз, когда в поле её зрения попадал кто-то еще (не Джози), она впадала в состояние стервозной Лиззи и огрызалась на всех вокруг. Влияла ли на их настроение связь близнецов или раздражение просто витало в воздухе не имело значения, в любом случае атмосфера с каждым часом становилась все более и более тревожной.       Вид радующихся одноклассников, бегущих навстречу своим родителям лишь усугублял их общее с Лиззи беспокойство, которое они по счастливой случайности должны были всегда делить на двоих. Проклятие близнецов, не иначе.       Возможно, лишнюю тревогу добавлял отец, который почему-то весь день старательно избегал их, прячась где-то в своем кабинете.       — Если он опять где-то с Хоуп… — начала Лиззи. Щеки её пылали от злости.       — Он не с Хоуп, — поспешила успокоить сестру Джози, — Я видела, как он шёл к себе в кабинет.       Лиззи драматично развела руками, пытаясь найти ещё одну причину для ненависти к Хоуп.       — Он все равно постоянно торчит с ней как будто не мы его дочери, а она.       Джози пожала плечами и продолжила бессмысленно копаться в рисе. Есть ей совершенно не хотелось.       Самолёт Кэролайн уже как 3 часа должен был приземлиться в Ричмонде, а сама она с минуты на минуту должна была приехать. Вот только обычно после посадки она всегда звонила Рику предупредить, что скоро будет на месте.       Однако, по всей видимости, она этого не сделала. По крайней мере, так сказал Джози её отец, попутно скрываясь в темных коридорах школы. Сегодня он был сам не свой. В его кабинет попасть почему-то было нельзя, подслушать тем более. Эмма явно постаралась над заклинанием. Конечно, Джози могла просто выкачать магию. Вот только был ли в этом смысл? Если её тревога напрасна, и ничего не случилось, а мама просто забыла ему позвонить, то Джози с большой вероятностью накажут. А быть наказанной в тот самый день, когда их мама, наконец, вернулась домой, далеко не самая приятная вещь. Стоит ли её волнение потерянного времени?       Джози решила подождать. Она сидела одна в их с Лиззи комнате. Её сестра пошла на старую мельницу с Джедом который вроде как устроил ей какой-то сюрприз. На самом деле Джози особо не вдавалась в подробности их «дружбы».       Время текло медленно. Стрелка настенных часов никак не хотела приближаться у пяти вечера. Ожидание сводило девочку с ума. Гулять по школе не хотелось. Ее раздражали счастливые дети, проводящие выходные со своими родителями. Сидеть в четырех стенах сводило ее с ума еще сильнее. Джози резко захлопнула томик какого-то случайного романа и встала с кровати. Ей откровенно надоело ждать.       Поспешив вон из комнаты к кабинету отца, она на ходу столкнулась с каким-то мальчиком явно старше ее самой. Попутно извинившись, девочка завернула за угол и тут же врезалась во что-то жесткое. Застонав от боли в плече, она отшатнулась. Подняв глаза на виновника ее аварии, она крайне удивилась, признав в нем своего же отца.       — Джо! — воскликнул он, заботливо протягивая руку дочери, — Ты в порядке?       Его заросшее щетиной лицо было искажено гримасой беспокойства. Его глаза бегло осмотрели дочь на предмет каких-либо повреждений. Конечно, вряд ли от удара локтем в плечо можно получить серьезную травму, но он все же был родителем (хоть и не самым лучшим по его самоличному признанию), ему свойственно было проявлять сверхзаботу благосостоянием своих детей.       Джо потерла ушибленное место и расправила юбку, которая от бега превратилась в мятый бесформенный кусок ткани.       — Со мной все в порядке, — задыхаясь, ответила она.       Мысли о матери, что пожирали ее мозг с раннего утра, вылетели из головы. Она растерянно посмотрела по сторонам, будто ища подсказку, о чем же она хотела спросить. Только заметив, что отец, поцеловав ее в лоб, засобирался уходить, она громко позвала его:       — Пап, подожди!       Удивленно обернувшись, Аларик уставился на дочь, явно ошеломленный насколько громко звучал голос Джози.       Джози сама поймала себя на мысли, что сказала это слишком громко и даже отчаянно. Она не хотела привлекать к себе излишнего внимания, но стоявшие вокруг них дети обернулись и с любопытством уставились на отца и дочь, явно ожидая продолжения. Джози потерла переносицу и, опустив глаза, гораздо тише сказала:       — Вообще-то я только хотела спросить, когда приедет мама, — закончив, она подняла голову.       Тут их взгляды встретились. На секунду Джози показалось, что ее отец чем-то раздражен. Однако спустя мгновение его взгляд прояснился, и он, как ни в чем не бывало, ответил:       — Ваша мама звонила 30 минут назад, — сообщил он несвойственным ему слащаво спокойным голосом. — Ее самолет немного задержался, ближе к половине девятого она уже будет на месте. Вам, девочки, следует подготовиться. Мы хотели устроить ужин. Деймон и Елена придут, — пояснил он, а затем завернул за угол и скрылся, не оставляя Джози шансов узнать больше информации.       Что-то определенно было не так. Тревога, что на короткое мгновение унялась, вновь поселилась в сердце девочки. Однако Джози посчитала, что это всего лишь ее излишнее беспокойство обо всех вокруг. Мама говорила ей, что она должна чаще заботиться о себе. Быть постоянно поглощенной проблемами других вредило ее самочувствию. Когда кто-то, о ком Джози яростно заботилась, уходил из ее жизни, она испытывала сильнейшее опустошение, которое заполнить мог только другой человек.       На часах уже было восемь вечера. Лиззи давно вернулась в их общую комнату. Около часа они потратили на какой-то бессмысленый спор, еще час досматривали последнюю серию Игры Престолов и, наконец, за тридцать минут до назначенного времени девочки начали собираться. Точнее собираться начала Лиззи. Джози, привыкшая заботиться о сестре больше чем о самой себе, помогала близнецу выбрать платье и собрать волосы.       Спустя тридцать минут Лиззи стояла перед ней в своем голубом платье чуть выше колен с длинной светлой косой на боку. Джози определенно гордилась созданным ею образом. Покрутившись около зеркала, Лиззи обняла сестру. Она поблагодарила Джози и спешно выбежала из комнаты, не удосужившись даже побеспокоиться о том, в чем же пойдет на ужин Джози.       Джози глубоко выдохнула, меряя взглядом комнату в тщетной попытке понять, что можно успеть сделать с ее внешним видом за оставшееся время. Порывшись в шкафу, она вытащила бежевое платье, купленное в Париже на каникулах почти год назад. За это время Джози успела немного подрасти, однако несколько сантиметров и подростковое тело никак не портили общий вид, а наоборот дополняли его. На самом деле год назад оно даже было слегка велико. Подол платья доходил до пят, а талию приходилось обвязывать черным ремешком, чтобы не казалось, будто платье на Джози висит. Сейчас же ее легкое сатиновое платье едва доходило до щиколоток. Необходимость в ремешке отпала, а рукава больше не нужно было подворачивать.       Застегнув молнию, Джози принялась наводить порядок на голове. Проблема ее волос заключалась в том, что они, как и любые кудрявые волосы, вились каждый раз, едва вокруг повышалась влажность. Приходилось либо выпрямлять их, либо собирать, а так как на улице вот-вот грозился пойти дождь, Джо решила собрать их в обычную косичку.       Быстренько посмотрев в зеркало, она надела свои черные туфли и поспешила вниз.       Минув лестницу, а затем и коридор, она приблизилась к кабинету отца. Яркий свет через тонкую щель от незакрытой двери просачивался в коридор. Вокруг никого не было. Обычно все дети и их родители в выходной день сидели либо в общей гостиной, либо на улице, либо же в студенческих комнатах. Здесь в дальнем коридоре первого этажа располагались спальни, предназначенные для учителей, которые сегодня, разумеется, отсутствовали, а также кабинет Аларика Зальцмана.       Из двери доносились чьи-то крики. Тихо подойдя к ней, Джози заглянула внутрь. Ее никто не видел, да и, похоже, не собирался замечать. В кабинете в самом его центре стояла ее сестра. По ее лицу катились слезы, белокурые волосы, что Джо так заботливо укладывала добрых тридцать минут, безнадежно растрепались, а тушь, которую они наспех нанесли на ее глаза, вместе со слезами стекала вниз по подбородку.       Их отец в попытке успокоить плачущую дочь отчаянно пытался обнять Лиззи, но та лишь вырывалась, не терпя никаких прикосновений.       В кабинете, как и ожидалось, были не только эти двое. Деймон и Елена Сальваторе, что тоже были приглашены на празднование тринадцатилетия близнецов, стояли чуть поодаль у окна, стараясь не вмешиваться в конфликт.       — ВЫ ОБЕЩАЛИ! — яростно вопила Лиззи.       — Лиззи, милая, — голос их отца непривычно дрожал. — Мама обязательно приедет, нужно подождать еще пару недель.       Джози чуть приоткрыла дверь, уже не пытаясь скрывать себя. Крики ее сестры продолжались. Однако брюнетка больше не пыталась вникать в их суть. Она опустила глаза в пол. Лишь одна мысль крутилась в ее голове — «мама снова не приехала».       Выдохнув, Джози вновь посмотрела вперед. Ее глаза встретились с тетей Еленой, которая медленно направлялась к ней.       — Джози, — начала она, преодолев уже половину комнаты.       Не в силах вымолвить ни слова, Джози в последний раз посмотрела на отца. Он, казалось, все еще не замечал присутствие второй близняшки. Хлопнув дверью, она помчалась прочь.       Ноги несли ее мимо многочисленных учеников и их родителей. Преодолев коридор, она выскочила на улицу и, вытирая на бегу слезы, помчалась мимо стадиона прямо вглубь леса. Она знала, что убегать так далеко поздно вечером без спроса отца опасно, но подступающие к горлу рыдания давил на нее. Джози просто не могла позволить себе разрыдаться на глазах всей школы или того хуже перед отцом и сестрой. Тревожить Лиззи в ее и без того нестабильном состоянии ей не хотелось, а папа явно будет с ней рядом до того момента, пока она не успокоится.       Джози бежала все дальше. Ветки царапали ее ноги. Туфли, застревая в грязи, безнадежно пачкаясь. Добежав до берега, она остановилась. Внизу в сумраке деревьев было видно темную гладь озера. Стараясь не упасть прямо вниз, Джози с трудом переставляла ноги. Левой рукой подхватив подол платья, а правой держась за ствол ивы, она аккуратно спустилась прямо к берегу. Заметив впереди лежащий огромный камень, она двинулась было к нему, как вдруг, зацепившись каблучком за корень какого-то дерева, с громким всплеском рухнула в воду.       Платье было безнадежно испорчено. Мокрое и местами даже рваное оно мерзко липло к коже. Джози впервые за все время осознала, как холодно на самом деле было снаружи. Не в силах больше что-либо предпринять, она села на камень, обняла себя руками и сама не заметила, как начала громко рыдать.       С большим удивлением Джози обнаружила, что здесь в глубине леса она была не одна. Хоуп Майклсон пришла к ней на помощь. Они очевидно не были друзьями. По крайней мере, они не были ими до того момента, пока та самая одинокая Хоуп Майклсон, которая держалась от всех особняком, которую сторонились все одноклассники, боясь ее фамилии, и которую опасались даже учителя, не спустилась к Джози, не обняла ее промокшую и озябшую до самых костей, не отвлекла ее от тревожных мыслей, не предложила свою кофту и не проводила до самой комнаты, заботливо обняв перед расставанием. Хоуп Майклсон определенно не была ее лучшим другом, но в тот ужасный холодный вечер ее по истине самого неудачного дня рождения она сумела установить с ней особую связь, суть которой Хоуп и Джози пока еще не осознавали.                                   С того самого вечера прошло уже пять дней. Джози хоть и была прилежной ученицей, но она все никак не могла выбросить из головы их с Хоуп разговор, не ловя при этом на себе странные взгляды сестры и друзей. Не то чтобы этот разговор был каким-то особенным. Но сама ситуация, то, как Хоуп держала её за руку, как обнимала и утешала… Все это определённо вызывало трепет где-то в районе груди.       У неё все ещё глубоко под кроватью лежала та самая кофта Хоуп с надписью «Новый Орлеан», вышитая фиолетовым буквами на спине. Джози забыла отдать ее перед тем, как они расстались около их с Лиззи комнаты. А на следующий день Хоуп сказала, что она может оставить её себе. С тех пор эта кофта лежит там под кроватью, заботливо спрятанная от глаз сестры.       Можно сказать, в последние пару дней Джози светилась как рождественская ёлка. Всю неделю они с Хоуп сидели вместе в классе латинского язка (единственный предмет, куда по счастливой случайности не была записана Лиззи). Пару раз Джози даже завтракала вместе с Хоуп. А вчера им задали какой-то совместный проект, поэтому Джози на вполне законных основаниях могла зависнуть в комнате Хоуп и не получить при этом в лицо порцию сестринского неодобрения.       Не то чтобы Джози боялась сестру. Вовсе нет, Лиззи заботливая сестра. Просто так получилось, что с первых дней пребывания Хоуп в школе их отец много времени проводил с ней наедине. И если первые года — два это не особо бросалось в глаза, потому что их мать ещё была с ними рядом почти все время, то четыре года назад после того, как близнецам стукнуло девять, и Кэролайн все чаще стала уезжать в секретные командировки, отсутствие матери в их жизни проявилось самым наихудшим образом.       Их отец клятвенно пообещал им, что каждые выходные будет ходить с ними в кафе-мороженое или пиццерию, как это делала мама. Вот только пару визитов спустя веселье закончилось. Сначала Аларик оправдывался тем, что он слишком занят поиском каких-то артефактов, потом просто игнорировал дочерей. В конце концов, Лиззи нашла его у пруда, тренирующего Хоуп Майклсон. И с того момента с каждым днем, когда их отец предпочитал Хоуп родным дочерям, ненависть к трибриду росла. В конце концов, как-то раз дело дошло до драки. Хуже всего было то, что наказали Лиззи. Этого она уже простить не могла. Конечно, спустя неделю после совместной поездки в местный парк аттракционов Лиззи заговорила с отцом, но вот с Хоуп она отказывалась сотрудничать даже во время совместных занятий.       В общем, сговор с врагом, по мнению Лиззи, был недопустимым для сестёр преступлением. Лиззи была человеком немного эгоистичным, и делить сестру она ни с кем не хотела, а уж тем более с Хоуп Майклсон.       Поэтому Джози приходилось тайком дружить с Хоуп целых пять дней, встречаясь на уроках латинского и за завтраком в семь утра (Лиззи определённо не любила вставать по утрам).       Сегодня после занятий Хоуп и Джози уже запланировали побыть в ее комнате за фильмом и чипсами под предлогом проекта по магической ботанике. На самом деле они уже составили план, когда тайком ото всех поедали свой завтрак где-то в глубинах библиотеки. По сути, необходимую работу на последующие пару дней они выполнили, поэтому сегодня вечером девочки имели полной право потратить свободное время по своему усмотрению. Главное чтобы об этом не узнала Лиззи.       На часах уже было 6.30. На самом деле Джози встала уже час назад, просто все это время она искала, что бы ей такого надеть. Темно розовая юбка определённо не могла сойти за школьную форму, хоть и была самой стильной в её гардеробе. Мама привезла её из Франции два месяца назад. Впрочем, миссис Тиг обычно не делала замечания студентам по поводу одежды. Может быть, и в этот раз она не заметит и проигнорирует её внешний вид?       «Нет, папа точно заметит», — подумала про себя Джози и отбросила юбку в сторону.       «А что насчёт той рубашки с портупеями и клетчатой юбкой Лиззи?» — проскочила у неё в голове мысль. — «Джози, что ты несешь? Отец тебя убьет», — ответила она сама себе.       Джози подошла к шкафчику и стала тихонько перебирать оставшуюся одежду: летние сарафаны, топики, какие-то брюки… Тут её взгляд наткнулся на что-то клетчатое. Вытащив ткань из стопки других вещей, Джози принялась разглядывать находку.       Розовое клетчатое платье с тонкими лямками смотрело прямо на неё. Такое на голое тело не наденешь. Зато с голубенькой кофточкой самое то.       Быстренько переодевшись, Джози встала у зеркала. В отражении на нее смотрела та же Джози в розовом клетчатом платье до середины бедра.       «Всяко лучше школьной формы», — подумала она и принялась разглядывать себя с разных сторон.       — Для кого стараешься? — неожиданно раздался голос ее сестры с соседней кровати.       Джози подпрыгнула, затем сделала шаг назад и, споткнувшись о груду ненужной одежды, упала прямо на пол.       Тяжёлый стон сорвался с её губ.       На соседней кровати послышался смех. Копна светлых волос, уткнувшись в подушку, хохотала во все горло.       — Лиззи! Это не смешно! — Джози нахмурила брови и строго посмотрела на сестру.       Сидя на полу, она схватила первое, что попалось ей под руку, и кинула им в близняшку. Предмет, так удобно оказавшийся под рукой, был жёлтым свитером их футбольной команды. Теперь он бесформенной кучей лежал где-то в районе живота Лиззи.       — Ты знаешь, что разбудила меня своей возней? — зевая, спросила Лиззи.       Джози виновато улыбнулась:       — Прости…       Лиззи сонно потянулась и села на кровать.       — Я прощаю тебя, сестра моя, — низким басом пропела она.       Джози схватила вторую вещь и вновь швырнула её в Лиззи.       — Да иди ты! — крикнула она.       Лиззи удалось отклониться от удара, и синяя футболка с эмблемой школы Сальваторе перелетела через кровать и приземлилась на пол.       — Ха! — победно вскрикнула она.       Джози встала с пола, поправляя платье. Оставшуюся на полу одежду заклинанием она отправила в шкаф.       — Эй! — закричала Лиззи, — Не игнорируй меня!       Джози вздохнула и повернулась к сестре:       — Я не игнорирую.       Лиззи встала с кровати и подошла ближе. Её светлые волосы, собранные на ночь в пучок, сейчас беспорядочно расползлись по макушке, бежевая ночная рубашка торчала из-под белых брюк.       — Тогда скажи мне, куда ты собралась с утра пораньше?       — Завтракать, — Джози поджала губы. Её глаза метались по комнате в поисках более или менее правдоподобной причины.       — Завтракать? — Лиззи подняла бровь.       Джози сглотнула, не в силах выдумать что-то получше.       — Да, завтракать, — стараясь звучать твёрже, ответила она. — Ты же знаешь, я не люблю спать допоздна. Прости, что помешала.       Лиззи все ещё скептически смотрела на сестру, абсолютно ей не веря.       — Я же знаю правду, — усмехнулась она.       Глаза Джози готовы были вылезти из орбит. Что если её сестра нашла кофту? Или увидела, как они с Хоуп тайком прятались в библиотеке?       — Правду? — голос её готов был сорваться.       Улыбка сошла с лица Лиззи. Она явно недоумевала, почему её сестра ведёт себя так, будто её спалили за общением с Хоуп Майклсон.       — Ты влюбилась, — звуча самодовольно, объявила она.       Тревога не сходила с лица Джози.       — В кого? — спросила она.       Лиззи нахмурилась. Теперь её руки были скрещены и плотно прижаты к телу.       — Ну, вообще-то это я у тебя хотела спросить.       Джози смутилась. Лиззи явно не знала об их дружбе с Хоуп. Да и стала бы она вести себя так спокойно, если бы действительно имела представление, с кем завтракает и сидит на латыни её сестра?       Джози тоже скрестила руки на груди и пристально уставилась на нее:       — С чего ты решила, что я влюблена?       Лиззи закатила глаза и возмущенным тоном их матери сказала:       — Серьёзно, Джо? Ты всю неделю светишься как хрустальный шар, что-то от меня прячешь и сбегаешь с утра не пойми куда, — перечислила Лиззи. — Скажи, у вас тайные свидания рано утром? Это нормально для жаворонков? — на последнем вопросе она улыбнулась и схватила ее за руку.       Джози вопросительно уставилась на Лиззи. Все это звучало смешно. Она абсолютно не была влюблена и уж тем более в Хоуп Майклсон. Просто Джози нашла себе подругу, про которую не могла рассказать сестре. А та просто ошиблась, подумав, будто у неё с кем-то тайный роман.       Джози вырвала ладонь из рук сестры и направилась к зеркалу.       — Ты говоришь глупости, — стараясь звучать как можно увереннее, сказала она. — У меня… просто хорошее настроение, — придумывать оправдания она не умела, но, в конце концов, в этом есть доля правды. С Хоуп она на самом деле чувствовала себя хорошо.       Лиззи подошла к ней сзади, смотря на их отражение. Правой рукой она начала поправлять платье Джози.       — Я вижу, когда ты лжёшь, сестрица, — ухмыляясь, заявила Лиззи.       — Я не… — Джози запнулась. — Я не лгу, — твёрже произнесла она. — У меня действительно хорошее настроение, — Джози спешно развернулась и поспешила к двери.       Лиззи пошла за ней.       — Куда ты собралась в такую рань?       — Завтракать, — недовольно пробурчала Джози, не понимая, почему её сестра задает такие глупые вопросы. — А потом в библиотеку. У нас с Хоуп совместный проект по ботанике. Помнишь?       Лиззи фыркнула, заслышав имя Хоуп.       — Как я могла забыть, что мою любимую сестру заставили работать с Сатаной, — размахивая руками, воскликнула она. — Но вечером у нас будет сестринское время! — тыча пальцем в грудь Джози, заявила Лиззи.       Джози неуверенно склонился голову набок, избегая взгляда сестры. Она как никто понимала, что значит для близнецов их совместное время. Но может же Джози хоть раз в жизни провести свободный вечер в компании новой подруги?       — Вообще-то… — неуверенно начала она.       — Мне не нравится этот тон, — нахмурилась Лиззи, складывая руки на груди.       Завидев реакцию Лиззи, Джози закатила глаза.       — Вообще-то сегодня вечером мы с Хоуп тоже будем заняты, — выпалила она на одном дыхании. — У нас очень много работы: планы составить, конспекты и все такое, — от волнения Джози начала мять свои пальцы.       Лиззи все ещё стояла, скрестив руки на груди, явно недовольная тем, что её сестра бросила её ради какой-то магической ботаники.       — Не могу поверить, что ты кинула меня ради домашки с Хоуп, — воскликнула она.       Джози подняла глаза и слабо улыбнулась       — Я не бросаю тебя. Впереди свободны все выходные, мы можем пойти город к тёте Елене и дяде Деймону. Они вроде как предлагали на прошлой неделе… — неуверенно предложила она.       Лиззи вздохнула.       — Ладно, — она сделала ещё один шаг на встречу Джози и положила руку ей на плечо. — Все выходные только мы вдвоём!       Джози просияла. Она определённо гордилась тем, как сумела отказать сестре, при этом не обижая её.       — Люблю тебя! — Джози обняла Лиззи.       — И я тебя! — в ответ потянулась к ней блондинка.       Джози отпустила сестру и вприпрыжку отправилась в кафетерий на встречу с Хоуп.       Лиззи ещё около минуты тупо смотрела на дверь, пытаясь прийти в себя от странного поведения Джози. Она определённо должна выяснить, кто завладел сердце её сестры, но, а пока можно и немного поспать.