Не нужна

Ника очнулась только утром, но уже не во дворе Гречкина, а в больнице. Голова, на удивление, болела несильно: скорее всего, ей вкололи сильное обезболивающее, из-за которого девушка даже не находила в себе сил поразмышлять о вчерашнем вечере. Но обрывки воспоминаний сами лезли в голову, отчего она болезненно поморщилась. — «Кто же этот мудак в костюме для маскарада?» — всё думала Гром, естественно не зная ответа. — «Единственная зацепка — это то, что он знает моё имя. Но откуда? У меня же нет друзей-психов. А что, если…» Развить дальше свою мысль у Ники не вышло, потому что в палату зашёл Игорь с шаурмой в руке. — Привет, — тихо поздоровался Гром старший, и сел к сестре на кровать. — Ты уж извини, но твою прошлую шаурму я потеряла, — решила сказать девушка после недолгого молчания. — Жалко конечно, но мне главное, чтобы с тобой всё было хорошо, — махнул рукой Игорь, помогая сестре аккуратно сесть на кровати. — Слушай, — начала Ника, беспокойно теребя уголок одеяла. — А тот, кто убил Гречкина, всё ещё на свободе? — после этого вопроса Гром нахмурился, и даже перестал есть свою ненаглядную шаверму. — Сейчас не думай об этом, — ответил Игорь. — Я с ним разберусь, слово майора! — Игорь шутливо положил руку на сердце, отчего девушка громко фыркнула. Ника верила, что её брат сможет отыскать убийцу, ведь у Игоря высокая раскрываемость. Благодаря ему преступность снизилась до рекордных чисел, чему девушка была несказанно рада. Но методы задержания у него и вправду были жестокими: подозреваемые всегда приходили в участок с разукрашенными лицами или же с переломами разных степеней тяжести. — «Ну и ладно», — подумала девушка, — «этот клоун заслуживает Игорева гнева». В какой-то степени Ника была рада, что Гречкина убили — эта мразь столько дерьма сделала простым людям. Вспомнить хотя бы мальца из детдома, у которого больше никого не осталось. Единственным родным человеком у него была сестра, но и её у парня жестоко отобрали. А самое страшное было то, что сбили девочку прямо у него на глазах. Такого никому не пожелаешь, даже самому заклятому врагу. — «Но люди не должны решать, кому можно жить, а кому умереть», — думала Гром младшая, когда вспомнила, как просто избавился Чумной Доктор от Гречкина. — «А ведь он мог сжечь и Игоря…» — от этих мыслей всё внутри похолодело. — Кстати, тут тобой кое кто заинтересовался, — как бы невзначай сказал Игорь, подозрительно улыбаясь, тем самым сбивая девушку с мысли. — И кто же? — спросила Ника, нахмурившись. Она же никому не говорила про то, что сейчас лежит в больнице. Да и когда бы она успела? Только если Игорь по случайности кому-нибудь проболтался. — Тот, кто хочет помочь нам найти этого убийцу, — уклонился Гром и улыбнулся ещё шире, когда услышал, что кто-то стучится в дверь. — А вот и он. — Что ж, я заинтригована, — сказала Ника и раскрыла рот в удивлении, когда она увидела, кто именно хочет им помочь. — Ну, вы тут пообщайтесь, а я пока пойду, — проговорил Игорь и, ободряюще хлопнув сестру по плечу, вышел с палаты. — Да я лучше своему любимому братику куплю сто шаверм, чем поверю, что ты хочешь помочь! — прошипела Ника, быстро вставая с кровати. — И я рад тебя видеть, — удивительно спокойным голосом сказал Разумовский, оценивающе разглядывая девушку с ног до головы. На Нике была та же самая одежда, в которой он её в последний раз видел. Только поверх толстовки был ещё старенький белый халат, который выдают всем пациентам в этой больнице. — «И как ей только не жарко?», — всё удивлялся парень. И ведь действительно: на улице было самое настоящее пекло, а эта девчонка ходит в тёплых вещах, да ещё и в чёрных! Разумовский видел много красивых девушек за свою жизнь. Даже, скрипя зубами, он мог сказать, что Ника была в его вкусе. Хоть она и выглядела сейчас совсем неважно (в больнице по-другому быть и не может), но это никак не делало её какой-то страшной или непривлекательной. Скорее наоборот: такой вид придавал ей своеобразную домашнюю атмосферу. У девушки были короткие чёрные волосы, глубокие тёмные мешки под глазами ярко-голубого цвета. Фигуру Разумовский точно оценить не мог — её тело скрывала одежда, которая была больше её в два раза, и поэтому делала Нику более худой, чем она есть на самом деле. — Может расскажешь, зачем сюда пришёл? — язвительно спросила девушка, под внимательным взглядом снова садясь на кровать. — А почему бы мне не прийти и не спросить, как твоё самочувствие? — так же спросил Разумовский, присаживаясь на койку рядом с Никой. — Потому что таким, как ты, плевать на всех, кроме себя, — подметила Гром, складывая руки на грудях, показывая этим, что не хочет с разговаривать. — Но я же пришёл, — сказал Сергей и гаденько улыбнулся. — Ведь мне же интересно посмотреть, насколько сильно я тебя тогда ударил. Блять. Да не может быть. Ника медленно повернула голову к Разумовскому, который с интересом смотрел за её реакцией с той же гадкой улыбкой. — Это был ты… — тихо сказала девушка, гневно пожирая взглядом Сергея. — Я, — подтвердил парень и рассмеялся, как самый настоящий псих, на что Ника вскочила с кровати, и стала беспокойно ходить по комнате. — Просто ответь мне, — поникшим голосом сказала девушка, остановившись в середине комнаты, — для чего ты это сделал? Разумовский тоже встал, только медленно и важно, и вплотную, как он любил, подошел к Грому. — Потому что я хочу избавиться от всех тех, кто портит этот город и мешает жить простым людям. Гречкин был одним из таких, и не говори мне, что ты не рада, что он сдох! — девушка смотрела на Сергея, не моргая. — И если мне кто-то будет мешать, — парень сделал акцент на слове кто-то, — то и от него я тоже избавлюсь. Ника оттолкнула парня от себя и медленно стала отходить назад. — Ты просто сумасшедший… — сказала она, учащённо дыша. Вдруг девушка закрыла глаза, глубоко вздохнула, и через некоторое время снова посмотрела на Разумовского. Теперь в её глазах не было того страха, что был секундами ранее. Была лишь твёрдая уверенность. — Тогда избавься от меня прямо сейчас, потому что это я просто так не оставлю. Самодовольная улыбка парня тут же пропала, стоило Нике сказать эти слова. Да что она о себе возомнила?! Разумовский быстро подошёл к Грому и прижал ту к стенке. Она попыталась толкнуть парня, но Сергей схватил её руки и поднял их над головой, сильно сжимая. Синяки, которые были получены от верёвок, начали болеть, отчего Ника заскулила. — Ты действительно думаешь, что я этого не сделаю? — спросил Разумовский, с новой силой нажимая на запястья, наслаждаясь вскриками девушки. — Так давай это проверим, — выплюнула Гром, улыбаясь сквозь боль, увидев, как перекосилось лицо парня. — Ой, кажется, я немного не вовремя, — сказал Игорь, неловко поправляя свою кепку на голове. Сергей тут же пулей отскочил от сестры Грома, а она тем временем стала потирать свои запястья. — Всё нормально, — вымолвила Ника, стараясь хоть как-то разбавить напряжённую атмосферу. — Сергей уже уходит, не правда ли? — Гром младшая многозначно посмотрела на Разумовского. — Да, только дайте нам ещё минутку, — попросил парень и невинно улыбнулся, на что Игорь подмигнул сестре и вышел за дверь. — Какого хрена?! — выпалила девушка, недоумённо смотря на рыжего. Тот, в свою очередь, быстро стёр улыбку с лица и снова подошёл к ней, только не с пустыми руками, а с маленьким ножиком, который тут же оказался у горла Ники. — Просто знай — ты мне не нужна, — по слогам, будто разговаривал с умалишённой, промолвил Разумовский. — И если ты раскроешь мою личность, клянусь, я убью тебя! — он легонько провёл ножом по горлу девушки, оставляя небольшой порез на шее. — Прошу, отойди от меня, — тихо сказала Ника дрожащим голосом, замечая на своих щеках слёзы. Чёртова паника приходит некстати. Внезапно Сергей уронил нож и отпрыгнул от Грома как ошпаренный. — О, Господи, что я делаю… — прошептал он, быстро поднимая свою вещь и пряча её глубже в карман штанов. Девушка, зло смахивая накопившуюся влагу с глаз, удивлённо посмотрела на Разумовского, который вел себя слишком странно для человека, что только что угрожал. — Кхм, — прокашлялась Гром, чтобы на неё обратили внимание. — Всё нормально? — парень испуганно посмотрел на Нику и направился прямиком к выходу. — Прости за этот цирк, Ника, — девушка растеряно посмотрела на Разумовского, но перебивать его не стала. — Если мы снова встретимся, то я всё расскажу, обещаю, — он грустно усмехнулся и быстро ретировался с палаты. — И что это, мать твою, было?!