Чайник, милый чайник

      — …и ботинки подошли мне сразу. То есть они прямо моего размера, представляете! Мне не придётся их ни разнашивать, ни надевать вторую пару носков. А по пути назад я нашёл монетку — прямо настоящую и даже без сглаза! Вроде. А ещё погладил собаку, и она меня даже не укусила… Ладно, чуть-чуть укусила, но она была даже не бешеная!       — Как мало человеку нужно для счастья, — хмыкает Син Цю, который подперев кулаком щёку заинтригованно слушает, как Беннет взахлёб рассказывает всем о своём походе в обувную лавку, а точнее об обратном пути из неё.       Они сидят в отдельном зале Народного Выбора, за большим столом, буквально заваленным всяческими местными яствами. Кли довольно болтает ногами, сидя на коленях Ёимии, и уплетает уже архонты знают какую порцию пельмешек, которые уж больно ей понравились. Чун Юнь сосредоточенно хлюпает холодной лапшой, заказанной исключительно для него, и ни на какие другие блюда даже не глядит. Итэр настойчиво пихает под нос раскрасневшейся Эмбер плошку с рисом, чтобы та заела только что непредусмотрительно проглоченный целиком заоблачный перчик. Альбедо сосредоточенно ковыряется в каком-то грибном блюде — и не слишком ясно: в научных целях или просто потому, что не умеет пользоваться палочками. Кэйа обеспокоенно косится на угрюмого Дилюка, который опрокидывает в себя чашку за чашкой горяченный чай словно рюмки с Огненной Водой, и ненавязчиво подкидывает ему на тарелку всякие креветки, чтобы хоть иногда закусывал. Рейзор сидит, поджав одну ногу под себя и облокотившись на плечо Беннета, в руках у него всего одна палочка, которой он как копьём атакует всё, что похоже на мясо и без раздумий отправляет в рот то себе, то Беннету.       «Обувная» часть их экспедиции присоединилась к остальным всего минут пять назад. Беннет с Рейзором в ресторан буквально влетели — радостные, оживлённые и восторженные — и плюхнулись на первые попавшиеся свободные места, каким-то образом обогнав даже Чун Юня, который им, по идее дорогу показывал. Вероятно, обновка и лучший друг быстро привели Беннета в чувство; в конце концов, при его жизненных обстоятельствах мгновенно вскакивать обратно на ноги и смотреть на всё в позитивном ключе — не просто приятный талант, а буквально способ выживания.       Чун Юнь, которого они обогнали, зашёл не с таким уж и сильным отставанием, снова вежливо поклонился всем и молча сел рядом с Син Цю, который предусмотрительно оставил ему местечко рядом с собой. Последним вошёл, само собой, Дилюк, потирая висок так, будто у него сейчас как минимум взорвётся голова — нашёл своим исключительно хмурым взглядом Кэйю и пустое место возле него, но едва сделал шаг в ту сторону, как это место вдруг, едва не снеся стул, заняла совершенно внезапно решившая пересесть Эмбер. На удивлённый вопрос капитана она пояснила, что с этой стороны просто блюда интересней и она их ещё не успела попробовать. Кэйа хотел было попросить её пересесть обратно, но даже рта не успел раскрыть — потому что сидевший по другую руку от него Альбедо, тут же молча встал и пересел туда, где прежде сидела Эмбер, освобождая Дилюку место с тем же меланхоличным безразличием, с каким он выбирал за них направление, когда они не сходились в стратегиях. Почему-то Эмбер проводила алхимика не самым довольным взглядом.       Ну а стоило всем рассесться, как Итэр, конечно же, спросил, как прошёл их шоппинг и получил в ответ всё тот же агрессивный-на-грани-отчаяния хмык от Дилюка и совершенно восторженный рассказ от Беннета — о том, как по пути сюда они с Рейзором бегали по всему городу — разве что не по головам прохожих — и он даже ни разу не упал, никого не уронил, и никто на него не упал, и каких голубей они с Рейзором видели, и на какие деревья лазали и какое всё в городе красивое, и какие тут классные лестницы и здания, и крыши, и заборы, и вот ещё, про ботинки, монетку и собаку. В общем, судя по этому рассказу, стоило Беннету обзавестись ботинками, как Рейзор, которому больше не надо было никого нести, не просто снова активизировался, а помножился на десять — ведь носиться и смотреть город с другом гораздо интереснее, чем одному. А помноженный на десять Рейзор, это, само собой, помноженные на десять нервы Дилюка. Тут, пожалуй, в принципе просто надо радоваться, что они вообще до ресторана дошли.       — Небешеная собака — это очень хорошо! — бодро улыбается радостному Беннету Ёимия, которая слушает его не менее увлечённо, чем Син Цю. В целом, с её утверждением, конечно, не поспоришь, но… видимо, с энтузиазмом поддерживать всех и вся это её основное хобби после фейерверков. — А монетку покажешь? — просит она.       — Конечно! — радостно кивает Беннет и лезет в карман Рейзора. Извлекает оттуда серебряную монетку и довольно протягивает Ёимии. — Она какая-то необычная, не просто мора, первый раз такую вижу, — поясняет Беннет, пока пиро-лучница с интересом крутит её между пальцами, заодно показывая находку Кли — но той, если честно, гораздо больше по душе пельмешки. А вот Син Цю зато очень даже заинтересованно приподнимается со своего места:       — Ну-ка, ну-ка, — просит он, протягивая руку через стол, и Ёимия охотно вкладывает монетку ему в ладонь. Син Цю пару секунд рассматривает серебряный кругляшок, а потом удивлённо хмыкает: — Ого. Это юбилейная монета Банка Северного Королевства. Их напечатали всего штук тридцать и раздавали всякой знати. У отца в кабинете такая стоит на специальной подставочке. Надо же, вот это находка, — усмехается он, а затем поджимает губы и возвращает монетку Беннету: — Вот это повезло.       — Повезло, — соглашается Беннет, с улыбкой забирая у него монетку.       И вдруг осекается. Испуганно глядит на эту самую монетку в своей руке и стремительно бледнеет:       — Подождите… Подождите!.. — бормочет он, что-то секунду соображает, а затем спешно закрывает голову руками и пригибается пониже: — Ойойой. Ойойойойойой.       А потом и вовсе ныряет под стол утягивая за собой Рейзора.       — Что такое? — встревоженно интересуются хором Кэйа, Альбедо, Итэр, Син Цю и Ёимия. Дилюк тоже, но исключительно взглядом. Крайне обречённым взглядом.       — Мне везло, — с каким-то ужасом в голосе говорит из-под стола Беннет, панически сжимая в своей руке ладонь Рейзора, который хоть и обеспокоенно хмурится, глядя на него, второй рукой всё равно шарит вслепую на столе в поисках чего бы ещё съесть. — И собака, и монетка, и размер обуви — и всё… Понимаете?! Везло, — он панически заглядывает в лица всем, кто обеспокоенно смотрит к ним под стол.       — Разве… это не хорошо? — осторожно интересуется Син Цю, которому заглядывать под стол не слишком удобно, но очень уж любопытно, поэтому он глядит на Беннета, уперевшись макушкой в бок Чун Юня.       Беннет отчаянно мотает головой:       — Нет, не хорошо, совсем не хорошо. Так не бывает. Просто не бывает. А значит, сейчас случится что-нибудь совсем ужасное, — он сводит брови отчаянно-тоскливым домиком: — На нас свалится метеорит… Или небо рухнет!       — Тут и без тебя подобное происходит каждый вторник, — с тяжким вздохом хлюпает чаем Итер.       — Бенни, если метеорит упадёт, то Кли его взорвёт, и всё будет в порядке. Не волнуйся! — заявляет малышка, гордо засовывает в рот очередную пельмешку и ободряюще улыбается ему с набитыми щеками.       Тот вроде бы и рад благодарно улыбнуться в ответ этому совершенно умильному ребёнку, но не выходит. Он лишь нервно дёргает Рейзора за куртку и, кажется, ищет взглядом пути к отступлению.       — Беннет, — пытается успокоить его Кэйа, — ну подумаешь нашёл монетку, и собака не укусила. Почти, — поспешно добавляет он, завидев на лице мальчишки грядущее исправление. — Всё же в порядке. Вылезай.       — Ну как вы не понимаете, — отчаянно ерошит себе волосы тот. — Не может мне просто везти. Что-то страшное грядёт…       Он снова замирает, потом вдруг вертит головой по сторонам, как-то странно смотрит на Рейзора, а затем скорее отпускает его руку и начинает, наоборот, оперативно вылезать из-под стола.       — Надо уходить, — бормочет он. — Надо скорее уходить подальше от вас всех, чтобы с вами ничего…       — Беннет, погоди… — вдруг останавливает его тихий и не слишком уверенный голос Чун Юня. — Я… кажется знаю, в чём дело, — говорит он.       Все удивлённо оборачиваются на него. Даже Син Цю. Хотя, пожалуй, особенно Син Цю — оборачивает к нему, складывает руки гамаком и заинтересованно кладёт на них подбородок. Беннет неуверенно притормаживает и глядит на экзорциста с большим недоверием во взгляде.       — Поправь меня, если я ошибаюсь, — говорит Чун Юнь, сосредоточенно хмуря брови. — Но насколько я понял, тебя преследуют хронические неудачи всю жизнь, и ты не знаешь, чем это вызвано. Так?       — Так, — кивает Беннет, всё ещё косясь на него максимально недоверчиво. К выходу он, хоть и не пятится, но оглядывается на него с завидной регулярностью. — Не знаю… не везёт и всё, сколько себя помню.       Чун Юнь понимающе хмыкает:       — Ну, если это не проклятье и не личный недосмотр, возможно это плохая карма, — заключает он.       — Беннет хороший. Беннет не делает зла, — недовольно выглядывая из-под стола Рейзор.       — Нет-нет, — успокаивающе качает головой Чун Юнь. — Это может быть карма рода. Или вовсе какой-то прошлой жизни. Точно мы вряд ли узнаем, — чешет затылок он. — Но если предположить, что дело именно в этом, то твоё сегодняшнее везение вызвано тем… что рядом был я.       — А? — потеряно выдыхает Беннет, а вместе с ним ещё половина присутствующих.       — Особый талант в экзорцизме, о котором… — тут он капельку тяжко вздыхает, — вам говорил Син Цю на ступенях торговой гильдии… Во мне от природы слишком много энергии Ян. Это мощнейшая энергия солнца, способная очищать любое зло. Мне приходится есть только холодное, избегать высоких температур и острого, чтобы держать её под контролем. Но она всё равно достаточно сильна, чтобы изгонять практически любых духов, когда я просто нахожусь рядом, — говорит он таким тоном, будто этот дар для него — не дар вовсе, а проклятье. — И, собственно, вот… полагаю, велика вероятность, что она так же нейтрализует твою плохую карму.       Глаза Беннета поражённо расширяются. Он как-то ошарашенно ощупывает всего себя, словно ищет что-то по карманам, а потом снова поднимает взгляд на Чун Юня:       — Подожди. Хочешь сказать, что ты очистил мне карму? Избавил меня от невезения?!       — Не совсем, — качает головой экзорцист. — Скорее, пока я рядом я заглушаю её. И ты временно остаёшься без её влияния.       — О архонты! — всё равно восторженно выдыхает Беннет. — Серьёзно?       — Ну это только предположение… — бормочет Чун Юнь.       Но Беннет уже летит к нему пламенным вихрем, спотыкаясь по пути о ножки стульев, хватает его за руку и начинает трясти её с яростным восторгом:       — Чун Юнь, верно? Рад знакомству. Очень, очень рад знакомству. Где ты был всю мою жизнь? Давай дружить!       — Здесь был. В Ли Юэ, — как-то не слишком довольно кашляет Син Цю, тут же ненавязчиво приобнимая экзорциста за плечи. — Син Цю, кстати, — тянет он свою руку Беннету, ведь формально они так и не представились друг другу. — Его лучший друг.       Последнее отчего-то звучит не как простая констатация факта, а почти как угроза, но Беннет этого ни капли не замечает и трясёт лапку Син Цю с не меньшим энтузиазмом. Но потом его сияющая улыбка постепенно гаснет, сменяясь сначала задумчивостью — а потом и печалью.       — Но вы же сейчас уедете, — бормочет он. — И я опять…       Он тоскливо оглядывает собравшихся, обречённо вздыхая. Но цепляется взглядом за Альбедо и вдруг замирает — на его лице мелькает озарение. Он тут же снова подскакивает на месте и метается к алхимику:       — Альбедо прошу, умоляю, возьмите меня с собой. Дайте мне побыть с Чун Юнем чуть подольше, — молит он, складывая ладошки домиком. Прищур Син Цю становится совсем уж недобрым. — Так здорово, когда собаки не бешеные, а монетки без сглаза! Пожалуйста!       Альбедо пару раз потеряно хлопает глазами, глядя на него, а затем хмыкает и задумчиво трёт подбородок.       — Альбедо, — хмуро тянет Дилюк, намекая на то, что соглашаться на подобное — безумие.       — Если гипотеза Чун Юня верна, то из этого может получиться прелюбопытнейший эксперимент… — не столько отвечает Дилюку, сколько просто размышляет вслух тот.       — А если нет? — тем не менее отзывается Дилюк. Но его явно не слышат.       — Каков радиус действия, интенсивность подавления, насколько важен физический контакт, есть ли накопительный эффект… — уже слишком вовлечённо бормочет Альбедо.       Дилюк недовольно поджимает губы и медленно выдыхает через нос. Кэйа успокаивающе жамкает его коленку под столом.       — В принципе, одним человеком больше, одним меньше… — примирительно разводит руками Итэр.       — Что если ваша гипотеза неверна? — шипит Дилюк. — Вы потащите в экспедицию магнит для неприятностей?!.. Ничего личного, Беннет, — поспешно бросает он, заметив, как поник на этих словах мальчишка.       Ёимия неодобрительно качает головой. Эмбер и Кли недовольно складывают руки на груди. Рейзор не щерится, но хмурится очень недобро, окончательно выползая из-под стола обратно на стул. Кэйа устало трёт лоб. Беннет выглядит очень печальным, но всё же вздыхает:       — Ну, вообще, вы правы, господин Дилюк… Я, конечно, хочу поехать, но не хочу никого подвергать опасности.       — О архонты, — облегчённо выдыхает тот, — я знал, что ты разумный молодой человек.       И хотя Дилюк действительно прав, а Беннет действительно разумный молодой человек, всем очевидно кого все присутствующие только что стали любить больше, а кого ещё меньше. Один только Кэйа смотрит на мальчонку и жамкает коленку Дилюка с одинаковым сочувствием.       — Ну, вообще-то, базово эту гипотезу мы можем проверить хоть прямо сейчас, — хмыкает Альбедо, складывая руки на груди.       — Как? — спрашивают сразу несколько голосов — в том числе полный надежды Беннета и недовольный Дилюка.       — А вот этой самой монеткой, — кивает Альбедо на серебро, всё ещё блестящее между пальцами Беннета.       — О, — выдыхает Кэйа, поняв, что тот хочет делать. — Простейшая игра шанса. Орёл или решка.       — Беннет, для чистоты эксперимента пусть бросает сэр Кэйа, — кивает капитану Альбедо, тот послушно приподнимается и забирает монетку в свои руки. — А ты просто называй. Орёл или решка?       Кэйа подкидывает монетку, ловит, кладёт её на тыльную сторону ладони и так и держит, прикрыв рукой. Переводит взгляд на нервно сглотнувшего Беннета.       — Орёл… — неуверенно произносит тот.       Все за столом устремляют любопытные взгляды на руки Кэйи — кто-то даже заинтересованно привстаёт. Кэйя сдвигает ладонь в сторону.       — Решка, — тоскливо выдыхает Беннет под общий стон разочарования.       Но Кэйа уже подкидывает монетку снова. Ловит, накрывает, держит.       — Но… — непонимающе бормочет Беннет, который был уверен, что эксперимент окончен.       — Один раз — это не эксперимент, — поясняет Альбедо, сосредоточенно глядя на ладони Кэйи. — Это статистическая погрешность, — хмыкает он. На слове погрешность Дилюк как-то сдавленно хрипит и опрокидывает в себя очередной стакан кипятка. — Продолжайте.       — Ладно, — растерянно кивает Беннет, тоже возвращаясь взглядом к рукам Кэйи. — Тогда снова орёл.       Кэйа сдвигает ладонь. Решка. Беннет отчаянно хнычет и ерошит себе волосы.       — Продолжайте, — безэмоционально командует Альбедо, всё так же не сводя глаз со смуглых рук, держащих монетку.       Кэйа кивает и подкидывает её снова.       — Эмм… решка, — говорит Беннет. Кэйа сдвигает ладонь. Орёл.       — Дальше, — говорит Альбедо, заранее обрывая тоскливые вздохи.       — Орёл, — говорит Беннет, пока монетка снова летит в воздух.       — Решка, — качает головой Кэйа, поймав её.       — Решка! — выдыхает Бен на следующем броске.       — Орёл, — вздыхает Кэйа, глядя на серебрянный кругляшок, вновь лежащий не той стороной.       — Решка! — упрямо повторяет Беннет, глядя как монетка взмывает в воздух очередной раз. Кэйа снова откидывает её на тыльную сторону своей ладони.       — Решка, — поражённо выдыхает Син Цю.       — Решка… — бормочет Беннет. И тут до него доходит. — Решка! Архонты, решка!!! — восторженно ахает он, вскидывая руки вверх.       И бросается обнимать Рейзора. Тот хоть и не слишком понимает, чему друг так отчаянно радуется, всё равно скачет вместе с ним и улыбается во все тридцать два, если не больше. Остальные тоже радостно галдят, а Кли даже хлопает в ладоши. Молчат только малоэмоциональный Чун Юнь, Дилюк, мысленно пересчитывающий свои оставшиеся нервные клетки, и отчего-то Син Цю. Ну и Альбедо ещё.       — Продолжайте, — командует он всё так же негромко и безразлично — но даже такого вполне хватает, чтобы все разом притихли. — Один раз — это статистическая погрешность, — спокойно повторяет он.       — То есть?.. — непонимающе мотает головой Беннет.       — То есть, монетку следует подкинуть ещё хотя бы четырнадцать раз, чтобы получить минимальную выборку, — поясняет Альбедо. А затем поторапливающе кивает Кэйе: — Дальше.       Тот понимающе хмыкает и переводит взгляд на Беннета. Тот уверенно сдвигает брови, закатывает воображаемые рукава и кивает капитану. Монетка, сверкая серебром, снова летит вверх. Под пристальными взглядами собравшихся она взмывает в воздух ещё ровно четырнадцать раз. Из них Беннет верно угадывает результат ещё шесть. Итого семь из двадцати — меньше половины. Последние пять бросков выходят подряд проигрышными. Все оборачиваются за вердиктом к Альбедо. Тот задумчиво потирает подбородок и удовлетворённо хмыкает:       — Отлично. Первая фаза завершена, переходим к следующей.       — Первая фаза? — поражённо выдыхает Беннет.       — Разве не очевидно, что эксперимент не окончен? — самую малость недовольно оглядывает остальных Альбедо, явно привыкший работать с людьми, имеющими гораздо более объёмное представление о научном методе. — Теперь нужно изменить условия, потенциально влияющие на результат. Мы ведь именно их и проверяем. Чун Юнь, будь добр, покинь ненадолго помещение, — кивает он экзорцисту.       Тот без вопросов тут же поднимается из-за стола, но потом вдруг притормаживает:       — Я не уверен, каков радиус действия моей энергетики, — говорит он, оборачиваясь к Альбедо. — Полагаю, мне будет лучше отойти на другой конец улицы.       Альбедо секунду думает, а затем согласно хмыкает, мягко поджимая губы, явно довольный, что мальчик вникает в суть эксперимента. Чун Юнь молча дёргает за рукав Син Цю, видимо, чтобы тот проследил за ним из дверей, и мог сообщить остальным, когда экзорцист окажется достаточно далеко. Тот нечитаемо косится на Беннета, но затем всё же встаёт и идёт за другом — правда, совершенно без энтузиазма.       Через пару минут он возвращается один и кивает Альбедо. Тот кивает Кэйе, а тот в свою очередь Беннету. И они заново повторяют двадцать бросков. Вот только в этот раз Беннет не угадывает ничего. Он называет орла, Кэйа выкидывает решку. Он называет решку, Кэйа выкидывает орла. Без единой осечки, двадцать раз подряд, как часы. Интересно, настолько безупречный проигрыш можно считать своего рода выигрышем?       — Син Цю, будь добр? — кивает другу Альбедо после последнего броска.       Тот снова поднимается со своего места и через пару минут возвращается уже с Чун Юнем. И тогда Кэйа с Беннетом проводят последний раунд бросков. На этот раз Беннет угадывает пять из двадцати. Ровно четверть, даже меньше, чем в первый раз. Но гораздо больше, чем без Чун Юня — гораздо больше чем ноль. Все глядят на довольного Альбедо.       — Ну что? — хмыкает тот, переводя взгляд очевидно на кого. — Нам удалось пошатнуть ваш скептицизм, господин Дилюк?       По лицу того отлично читается, что не слишком, но возражать он не видит смысла, потому что и так очевидно, что всё уже решено и всерьёз его мнение никто слушать не будет. Он только недовольно бурчит себе под нос, всё что думает об этой экспедиции, и наливает себе очередную чашку кипятка.       Альбедо удовлетворённо прикрывает глаза и оборачивается к тревожно ожидающему вердикта Беннету:       — Ну что ж. Феномен неожиданный и крайне любопытный. Я бы очень хотел это понаблюдать. Беннет, думаю, ты вполне можешь к нам присоединиться, — пожимает плечами он. — Под мою ответственность.       Беннет радостно вопит и подпрыгивает на месте, радуясь так, словно его не в экспедицию взяли, а подарили лотерейный билет минимум на миллиард моры. Собравшиеся радостно поддерживают его восторг, кто улыбками, кто аплодисментами, а кто даже улюлюканьем. Не участвуют в общем восторге только очевидно Дилюк, который закатывает глаза, бурча в свой чай что-то про ответственность безответственных, и неожиданно Син Цю, который что-то сосредоточенно обдумывает.       Беннет, сияя как тысячи огней, бросается обнимать всех подряд. Сначала, как заведено, Рейзора, потом Альбедо и Итэра, потом Кэйю, а потом в порыве чувств и Чун Юня. Тот, совершенно не ожидавший такого, шокировано моргает как филин, но всё же неловко похлопывает его по спине в ответ и даже самую малость улыбается. Син Цю глядит на это с очень странным прищуром, и вдруг заявляет:       — Тогда я тоже еду с вами.       — Что?! Ку… Зачем? — негодующе выдыхает Дилюк, едва не подавившись своим кипятком. Кэйа, снова опустившийся на своё место, уже не жамкает его коленку, а сжимает. Крепко.       — Ну а что все едут, а я один не при делах, — небрежно ведёт плечом тот. А потом делает большие глаза прекрасной лани и заглядывает ими в душу Альбедо: — Можно ведь? Научные экспедиции — это так интересно, — с придыханием говорит он. — Было бы здорово побывать в такой. А тем более в твоей, Мел, — и можно не сомневаться, что он намеренно использует псевдоним, под которым они с Альбедо вели переписку.       — В принципе… — задумчиво тянет тот.       — У нас экспедиция или школьная экскурсия со свободным посещением?! — возмущённо плещет руками Дилюк. Кэйа сжимает его коленку крепче.       — Син Цю прекрасно владеет мечом и весьма начитан в самых различных областях. Даже если его навыки нам и не пригодятся, обузой он точно не будет, — спокойно отзывается Альбедо. А потом добавляет: — И вам ли говорить о свободном посещении, господин Дилюк.       Дилюк агрессивно вдыхает, чтобы что-то ответить, но Кэйа сжимает его коленку до побелевших костяшек на пальцах — и в итоге он лишь фыркает и недовольно отворачивается, складывая руки на груди. Альбедо снова обращается ко всё так же невинно хлопающему ресницами Син Цю:       — Если хочешь, пожалуйста, присоединяйся, — мягко улыбается он. — Да и Чун Юню всё веселее будет.       — Замечательно! — радостно хлопает Син Цю, переглядываясь со слегка сконфуженным экзорцистом, пока на заднем плане Дилюк недовольно ворчит, что экспедиции — это не про веселье.       — Тебя отец-то отпустит? На два месяца? — обеспокоенно интересуется Чун Юнь.       — Что-нибудь придумаю, — хмыкает тот, довольно тиская его за щёку. — Если понадобится, инсценирую собственную смерть. В первый раз что ли.       Беннет смеётся над этим, но Чун Юнь переводит на него тоскливый взгляд и качает головой:       — Он не шутит.       Беннет шокировано давится воздухом и начинает кашлять. Рейзор хлопает его по спине, не отрываясь от еды, словно для него это серая обыденность.       — Инсценировки собственной смерти здесь, кстати, тоже на удивление распространены, — хмыкает Итэр.       — Что ж, раз всё решено, — говорит Син Цю, спешно поднимаясь из-за стола и дёргая Чун Юня за собой, — мы пошли подкидывать отцу мою предсм… в смысле, отпрашивать меня у отца, — неловко усмехается он, перехватив капельку обеспокоенный взгляд Ёимии. — А вы спокойно доедайте, отдыхайте… Подхватите нас в книжном вечером, когда пойдёте на корабль — Итэр, ты знаешь в каком, — кивает он путешественнику и тот согласно кивает в ответ. — За оплату не волнуйтесь, — он взмахивает рукой над пиром горой, раскинувшимся на столе, — всё уже схвачено, запишут на мой счёт. До вечера, дорогие товарищи по экспедиции! — с исключительно довольной искринкой во взгляде бросает он уже через плечо и, вновь не дожидаясь никаких ответных реакций, утаскивает Чун Юня из ресторана.       Собственно, никто и не торопится ему отвечать. Их провожает взглядом только Итэр. Альбедо уже снова ковыряется в своём грибном блюде, будто и не отрывался. Кли радостно шепчет что-то Ёимии на ухо, тыча пальцем в сторону Беннета. Беннет счастливо обнимает руку Рейзора, довольный, что они смогут отправиться в путешествие вместе. Эмбер тепло улыбается, глядя на них, и иногда угрюмо косится на недовольно пыхтящего Дилюка.       — Ну вот, как-то всё само собой сложилось, — говорит Итэр вроде как в никуда, но явно желая подбодрить последнего: — И даже не придётся ломать голову, как отправить Беннета в Мондштадт.       Но Дилюк такого оптимизма явно не разделяет. Лишь в очередной раз хмыкает агрессивно-на-грани-отчаяния и, тяжко вздохнув, снова опрокидывает в себя кипяток без закуски. Кэйа утешающе жамкает его коленку.