Когда наступит ночь

За стол в столовой к нам присоединились другие школьники. Подносы с едой ушли в сторону. — Дастиван... — начала я. — Я знаю, что уговаривать тебя бесполезно. Да и не разрешают до поздна где-то пропадать. Ага, будто Стив не знает, что мы о тебе позаботимся, — пробурчал мой умный, кудрявый, круглолицый парень с серыми глазами. — Дастиван... — Только я вот умнее его, и может даже смогу тебя защитить получше некоторых... — причитал Хендерсон, поправляя свою кепку. — Слушай. Может быть, его удастся уговорить? Или у него опять свидание вечером и он оставит тебя дома, потому что думает что таким способом оберегает? Только ведь, он же знает какая ты! Может, если Робин его отвлечёт.. . — Дастиван! — я схватила его за плечи и встряхнула. Он наконец замолчал. — Я поговорю с ним, обещаю. Он отвезёт меня к школе. А если нет... То возле дома растёт большое дерево... — Да у тебя просто сверхспособность! — воскликнул кудряш, улыбаясь мне. — Но ведь сверхспособность — это же телекинез или телепатия или... Ну на крайний случай способность невидимости. А "не быть исключительным" умеют всё нормальные люди, — ответила я, смотря в его глаза. Они были полны сострадания. Дастин прекрасно знал, что я мечтала стать нормальной, без супер силы. — Нормальным людям не так весело живётся, как тебе, — кивнул он, хитро улыбаясь. Майк толкнул его локтем под ребро. И мы поняли, что весь наш разговор слышали ребята. — То есть с нами сегодня будет играть Эшли?! — спросил кто-то из парней. — Да она же девчонка! — оскалился Джош. — Как ты догадался, — повернув к нему голову, с сарказмом произнесла я, и наклоняя голову на бок, от чего из пучка выскочили несколько прядей волос. — Да, Джош прав! Девчонке не место в нашем клубе! Они не умеет логически мыслить! Она испортит нам всю игру! — вмешался Кёрк, Джош злорадно мне ухмыльнулся. — Но я умею играть, — возразила я, надувая свои губы. — Заткнитесь! — крикнул Эдди. Его взгляд наткнулся на моего обидчика, тот сразу испугался, ещё раз посмотрел на меня отвернулся. — Извини моего друга. Просто он ещё не видел девушек к кому бы понравилась эта игра, вот и сделал поспешные выводы. Ты же член нашего клуба, а я... мы о тебе ничего не знаем, кроме того, что ты красива и умна, — Эдди говорил нежно, совсем не так, как обычно. Я не знала, что ответить. Они хотят узнать меня получше, но... Я сама ещё не понимала, кто я такая без силы. Кому интересна я, а не моя сверхспособность, которая выручала нашу шизанутую компанию несколько лет. Да, и я только училась общению в обществе, которое, говоря откровенно, мне не сильно то и нравилось, но со мной всегда были мои друзья. А в лаборатории я тоже была нелюдима. Дети там, росшие без любви понимания, были озлобленны на всё и вся, из-за них мне часто приходилось выходить из своего собственного мирка в голове на подмогу Одинадцать, Джейн. И эти ужасные уроки, на которых мы учились контролировать свою силу. Всё пытались быть лучшими, чтобы их похвалили и хоть немного обратили внимание. Доверия к сотрудникам не было, да и откуда оно появится, если тебя эти люди каждый морально уничтожают. "Боль делает нас сильнее" — так говорил нам с Джейн 001. В нём чувствовалась ярость и всепоглощающяя злость. Я не любила с ним общаться, у нас были разные мнения на многие вещи, а вот на Одиннадцать он мог воздействовать. Вообщем доверия к людям у меня не было. И сейчас обо мне хотел узнать парень, от которого так и веело необычной свободой от людских стереотипов. Я знала его всего 17 дней, могла ли я доверять ему? В голове всплыли предупреждения Хоппера, что никому не стоит знать о том, кто я такая. За то недолгое время, что я знала Эдварда Мансона, он показался довольно приятным. Но продажа наркотиков, меня сильно смущала. — Не знаю... Я — социофоб, — отозвалась я. Эдди коротко кивнул, давая понять, что не собирается больше меня допрашивать. Прозвенел звонок. — Встречаемся в театральном классе. Собрание окончено, — сказал металлист, подражая нашей библиотекарше, и я невольно улыбнулась. Вся наша компания покинула столовую и разделилась по разным кабинетам. В школе Хоукинса мне не сильно нравилось. После официального удочерения один из родителей Стива (я с ними так и не нашла общий язык) подал мою кандидатуру в старшую школу. Я ведь не хотела показывать Стиву то письмо. Но показала, и он сказал, что раз уж так вышло, то глупо хотя бы не попробовать. Он был прав. Находясь в лаборатории, я мало изучала информацию о мире и науки. Я выполнила тест. Я получила место. Папа Стива, а теперь и мой папа сообщил директору, что приступлю к занятиям в сентябре. Сначала я очень радовалась, что пойду в школу. Новые знакомства, новые классы, чистые стены и ковры. Но на этом блестящем фоне я сама стала казаться замарашкой. Никого даже не интересовало, добрая ли я, есть ли у меня чувство юмора и какой я вообще человек. Я просто оказалась тут не ко двору. Но потом Эдди подошёл к нашему столу и пригласил к себе в клуб *** В тот день я обедала с ребятами в столовой, а потом достала из рюкзака журнал и стала решать кроссворд. — Так-так, новые детки... Играете в "подземелья и драконы"? — спросил кто-то у меня над ухом. Я подскочила — не заметила, как ребята стали активно обсуждать D&D. Подняв глаза, я увидела старшеклассника с рокерской причёской в мрачной одежде и со стильными аксессуарами. Я знала, что в школе все его называют Фриком. — Кто Вы? — спросила я, желая выглядеть добродушной. Он протянул руку, я встала и неуверенно протянула свою в ответ. Вместо рукопожатия он взял мою ладонь и поцеловал её, не спуская с меня глаз. — Моё имя — Эдди Мансон, — представившись, он отпустил мою руку и улыбнулся. — Я — Эшли. А ты что-то знаешь про эту игру? — решила уточнить я. Не могла подумать, что его интерисует детская игра. А может, скорее всего, он был очень многогранной личностью. Как мне говорила Нэнси: "не суди книгу по обложке, сначало прочти её". — Да, я — гейм-мастер. Услышал разговор. И просто не мог пройти мимо. Ну что детки, не хотите ли вступить в мой клуб по игре D&D ? Вступайте! Это прекрасный выбор! Лучшая стратегия, — Эдди бросил многозначительный взгляд на ребят. Я видела в их глазах сомнения. Все прекрасно помнили, как этот клуб называли в школе, и что о нём говорили в каждой семье дома. Только мы то знали, что в несчастьях Хоукинса не виноват "сатанинский" клуб. — Эдди ты говоришь заманчивые вещи. Пожалуй, над ними стоит поразмыслить, — ответила я. Всё застыли в изумлении. Я редко разговаривала с незнакомыми людьми. Я чувствовала себя глупо, и смущённо начинаю тереть переносицу пальцами в ожидании ответа. — Ну да, кто же захочет связываться с сатанистами и фриками?! — Мансон со смехом развёл руками. — Ты слишком напрягаешься. Это всего лишний "Клуб Адского пламени", а не секта! У меня глаза полезли на лоб. Эдди стоял напротив меня, смотрел презрительно и злобно, словно я его злейший враг. И внутри меня что-то щёлкнуло. — С чего ты решил, что мы так думаем и не вступит в ваш клуб?! Сказав о том, что есть о чем поразмыслить, я имела ввиду, что это нужно обсудить с друзьями, а не принимать поспешные решения! Мы первый раз тебя видим! — потеряв самообладание, сказала я, глядя на него снизу вверх. Он сжал кулаки, как будто сердился на слова, которые произнёс ранее. — Знаешь что, я не буду принимать никакие решения, но я буду со своими друзьями, — прошептала я и пошла к выходу. — Куда ты? — внезапно и печально спросил меня Мансон. — На вряд-ли туда откуда пришла! — огрызнулась я, вспомнив про лабораторию. Я больше не могла сдерживать слезы. Ужасно унизительно, что Эдди и всё остальные видели меня в слезах. — Эш! — позвал Дастин, вставая из-за стола. — Постой, странный Детёныш! — Эдди догнал меня первый и остановил, схватив за запястье. Видимо, он сделал ещё один шаг вперёд, потому что в какой-то момент оказалось, что нас разделял лишь жалкий тоненький слой воздуха. Эдди поднёс руку к моему лицу, и я вздрогнула от, что он стёр с моей щеки. Я встретила его тёмные глаза, в которых увидела своё отражение. И тут... — Мы согласны! — воскликнул Дастиван. *** — Эшли, — голос Стива вызвал меня из прошлого. После уроков Майк подвёз меня на велосипеде до работы Стива. Харрингтон работал в салоне видеопроката. Там в подсобке я сделала домашнее задание, поговорила со Страхом и Робин. Как ни странно старший был в хорошем настроении и согласился меня отвезти на игру, при условии что меня проводят до дома. — Ты сможешь добраться домой? Может там будет Нэнси, она вроде как заведует школьной газетой, то попроси её подвезти, — сказал Харрингтон таким тоном, будто вспомнил, что потерял близкого друга. Я пожала плечами: — Слушай, мне надо идти. Встретимся дома. — Ага, утром. Я иду на свидание. Я склонилась и поцеловала его в щеку, открыла дверцу машины, коротко махнув рукой ему на прощание, я пошла в студию театрального кружка. Мысли мои на миг вернулись к Клубу Адского Пламени — и, что важнее к сегодняшней игре. Осознание того, что игра вот-вот начнётся и я должна быть готова, очень нервировало. Я зашла в кабинет, и быстро пока меня никто не заметил, проскачила в гримёрку и принялась искать в рюкзаке подходящую кофту. Сняв короткое голубое платье, я в два счета вязла в джинсовые шорты и белую кофту с рисунком дьявола и надписью "клуб Адского пламени". В качестве последнего штриха я распустила волосы из пучка. Итак, глубокий вдох — начиналось самое сложное. Я вышла из гримёрки и устроилась на полу между Эдди и Дастином, подогнув под себя ноги. Многогранные кости для разрешения внутриигровых событий уже лежали возле Мансона. Мне выдали фигурку моего персонажа — дракон-оборотень одинадцого уровня. — Ты выглядишь... иначе, — сказал Эдди после короткой паузы. Я посмотрела на него и мне очень понравилось то, что я видела. Длинные волнистые волосы с чёлкой, расслабленные плечи и улыбка, игравая и в то же время соблазняющая. Его глаза были так темны, что мне казалось, я могу увидеть в них бесконечный космос. — Это комплимент? — Нет, комплимент звучал бы по другому. Я подняла брови, как бы спрашивая его. В глубине души я вообще сомневалась что мне можно сделать комплимент. Я же невзрачная. — У тебя прекрасные глаза, Детёныш. Твои тёплые зелёные глаза совершенно неотразимы, — Эдди наклонил голову так, будто хотел рассмотреть меня под другим углом. — И эти убийственно пухлые губы. Испугавшись не его комплиментов, а скорее своей положительной реакции на них, я посмотрела на ребят, которые обсалютно не обращали на нас внимание и сплетничали об игре. Мансон, улыбнувшись моей реакции, движением головы попросил остальных замолчать игра началась... "Приключения" Длились около трёх часов, пока Джош случайно не поранил карточкой палец. В ушах зазвенело, голос Эдди доносился будто сквозь толстый слой ваты.Борясь с дурнотой, я опустила голову на плечо Дастина. Казалось, весело галдящие игроки находятся в другом мире! Я старалась дышать медленно и ровно. — Эшли, как ты себя чувствуешь? – испуганно спросил Хендерсон.— Тебе плохо? – Да, Дастиван, – прошептала я. Зачем только я пошла на игру! — Мы выйдем на улицу, — коротко бросил Дастин. — Что? Почему? Игра ещё не закончилась! — стал причитать Майк. — Эшли нехорошо, ей нужно на свежий воздух! — воскликнул кудряш, осуждая своего друга. Только выпустите меня отсюда, и я доползу! Дасти бережно обнял меня за плечи и повел во двор. Мы вышли, и я остановилась. – Посижу здесь немного, ладно? Хендерсон помог мне присесть на поребрик. – Прости что испортила всю игру! – попросила я. Чтобы хоть как-то унять головную боль, я прилегла на поребрик и коснулась щекой прохладного бетона. Немного полегчало. – Боже, ты совсем зеленая, – испуганно прошептал мальчик. – Эшли? – позвал знакомый голос. О нет, только не он, мне послышалось! – Что случилось? Ей плохо? – Не послышалось!.. Я крепко зажмурилась, мечтая умереть. Или хотя бы, чтобы меня не вырвало! —Эшли! – уже спокойнее позвал Мансон. — Ты меня слышишь? – Нет, – застонала я, – убирайся! Эдди усмехнулся. – Я думаю ей нужно домой… Но она не может идти! – Я сам отвезу ее, – объявил металлист. – Возвращайся к ребятам. – Хорошо, — согласился Дастин и убежал в кабинет. Внезапно меня оторвало от поребрика, и в немом ужасе я раскрыла глаза. Эдди поднял меня на руки, словно я весила пять килограммов, а не пятьдесят пять. – Отпусти меня! Отпусти! – закричала я. Господи, пожалуйста, пусть меня на него не вырвет! Мансон будто не слышал моих воплей. – Ты ужасно выглядишь, – усмехнулся он. – Пожалуйста, отпусти меня, – чуть не плакала я. Меня так сильно мутило! – Значит, не выносишь вида крови? – спросил он. Похоже, происходящее искренне его забавляло. Крепко зажмурившись, я из последних сил боролась с тошнотой. Неизвестно, как он открыл дверь, ведь руки у него были заняты. Стало очень тепло, и я поняла, что мы в машине. Он завел мотор, включил печку и негромкую музыку. Расслабившись на мягком кожаном сиденье, я вслушивалась в знакомые, умиротворяющие аккорды. Закат окрасил пейзаж за окном в розо-оранжевые тона. Машина двигалась так ровно, что скорость чувствовалась разве что по проносящимся мимо огням светофоров. – Расскажи о себе! – неожиданно попросил Эдди и смотрел на меня с явным интересом. Я вздохнула, чувствуя себя виноватой в том что он не закончил игру, и решила всё таки довериться ему, не рассказывая подробности о том, какие способности у меня были. Мансон выпытывал у меня мелкие подробности моей биографии. Какой любимый цвет, какую музыку я люблю, какие фильмы предпочитаю, где бы хотела побывать, что читаю перед сном. Не помню, чтобы мне приходилось столько о себе рассказывать. Я очень смущалась, боялась, что ему неинтересно, но искреннее внимание и бесконечная череда вопросов заставляли меня продолжать. Это напоминало психологический тест, где нужно отвечать то, что первым приходит в голову. Мы несколько часов просидели в машине перед моим домом, не обращая внимание на то, что свет в окнах погас. Несмотря на то, что последние несколько недель мы толком не общались, с Эдди я забыла о стеснительности и говорила взахлёб. С ним было уютно, и внезапно я поняла, что когда вернусь в дом, это чувство рассеется. Мне не хотелось это терять. — Не хочешь зайти ко мне? — перебив его, внезапно спросила я и выжидающе на него посмотрела. — А родители? — спросил уже он, ухмыляясь. — А мы...не будем шуметь, — вступая на террасу, ответила я и тихо открыла дверь. Мы поднялись наверх, и я с удовлетворением обвела взглядом свою комнату. Она была втиснута под покатую крышу и битком набита всякими интересными предметами и артефактами — ракушками, перьями, окаменелостями и вырезками из комиксов. На почётном месте над кроватью висел коллаж из фотографий, моих зарисовок и сухоцветов, возле двери на тумбочки стоял проигрыватель. Я по привычке включила виниловую пластинку. — У нас много пластинок, — стала оправдываться я. — Больше часть собрал Уилл и подарил мне. — Круто, — ответил Эдди, медленно подходя ко мне. — Потанцуем! — Я не умею, — смущённо прошептала я, глядя на его протянутую руку. Его чёрные глаза смотрели внутрь меня. Словно магниты, притягивались к каждому моему движению. — Не бойся, Детёныш! — весело ответил Мансон. — Я умею! Он быстро оторвал меня от пола и поставил на свои ноги, обняв меня за талию, а я подняла руки и положила ему на плечи. Для вальса музыка была слишком быстрой, но это не особо волновало Эдди. Я с наслаждением прижала голову к его груди. Песня закончилась и я разомкнула объятия. А вот руки парня задержались на моей талии. Я посмотрела в окно. Полнолуние. От усталости я не заметила, как мои медленно стали закрываться. — Тебе надо отдохнуть, — в глазах Эдди мелькнуло замешательство. — Да наверное, нужно поспать, — оторвав от него взгляд и посмотрев на кровать, проговорила я. С минуту Мансон молча на меня смотрел. Его рука всё ещё была на моей талии, и сердце колотилось как бешеное. И вот я уже у него на руках, он положил меня на кровать и устроился рядом. — Дай мне руку, — прошептала я, осмелившись самой дотронуться до него. Всё мысли выскочили из головы и остались одни ощущения. Вот он протянул руку, наши пальцы переплелись, и он заключил меня в свои объятия. И я чувствовала, что именно в этой тишине между нами зарождалось что-то новое, гораздо более глубокое. Мы с Эдди ещё , обнимаясь, разговаривали, шутили. А потом просто уснули рядышком. Всю ночь не размыкая объятий. И это был мой самый сладкий сон за очень продолжительное время. Но наш сладкий сон прервал громкий стук в мою дверь и крик: — Эшли! Эшли, вставай, пора в школу! Стив. Это был он. В шесть часов утра, когда в моей комнате находился парень, которого многие считали поклонником дьявола. Эдди же, кажется, даже не планировал открывать глаза. Он что-то промурлыкал, услышав Стива, и ещё глубже уткнулся в мои волосы, крепче прижав меня к себе. — Эдди, — позвала я. — Эдди, проснись! Он не среагировал. И тогда я нежно провела пальцем по контурам его профиля:лоб, переносица, нос. Его ресницы задергались от моих прикосновений. И Мансон, увидев меня, улыбнулся во всё 32 зуба. — Доброе утро, Детёныш! — прошептал он, поднимаясь на локте и нависая надо мной. — Мне пора уходить. Встретимся в школе. Эдди огляделся, нашёл свои ключи и вылез через окошко на крышу. Я поспешила за ним. Он осторожно съехал по кровле к краю крыши, упёрся ногами в ветку дуба, потом скользил по ветками, огибая ствол так, чтобы его не было видно из окон дома, и наконец спрыгнул на землю. Помахав мне рукой, сел в машину и уехал. Я осела на пол, стараясь разобраться в чувствах, которые разыгрались во мне.