***
Годжо вернулся домой, когда солнце уже скрылось за горизонтом. На улицах загорались фонари, их жёлтый свет сливался с красными огнями фар всюду снующих машин. Сатору так и не нажал на кнопку вызова. Годжо запер входную дверь, кинул на пол сумки с продуктами и зашагал в гостиную. На экране блокировки замаячили уведомления из приложений, чеки об оплате и текущем балансе. От Сугуру — ничего. «Может, это ошибка? Просто помощь и чашка чая? Не стоит ожидать большего». Сатору падает в кресло, открывает список контактов и пролистывает вниз сотни неинтересных сейчас имён. «Просто смех, просто разговоры?» Он находит в списке имя Сугуру. Хочет набрать сообщение, но мысли не формируются во что-то внятное. «Просто взгляд, его волосы, губы, шея, руки». Годжо стирает набранный текст и наконец нажимает кнопку вызова. «Он что-то значит для тебя, Сатору. И этому может не быть объяснения». — Алло, — произнёс голос по ту сторону. Годжо посмотрел на экран, чтобы убедиться, что позвонил нужному человеку. — Сатору, ты ошибся номером? — в голосе ощущалась вялая усмешка. Это точно был Сугуру. Гето молчал, и Сатору услышал скрип кровати и шарканье босых ног по полу. «Он спал», — догадался Сатору. Благослави, Господь, плохое подавление шумов на айфоне. Вот откуда этот сиплый голос, введший его в заблуждение. «Это что получается… по утрам можно слышать такое?» — Нет, я звонил тебе, — ответил Сатору. — Привет, — он улыбнулся, откинувшись на спинку кресла. Годжо понял, что его голос прозвучал как-то слишком сладко, когда услышал сиплый смешок Сугуру. Он кашлянул и сосредоточенно сжал веки. — Есть планы на завтрашний вечер? — произнёс Сатору, сразу перейдя к делу. Казалось, сил на прелюдию к приглашению на свидание уже не было. — Ну, конечно, есть, — произнёс Сугуру, заставив Годжо напряжённо выпрямиться. — Какие? — интересовался Сатору почти отчаянно. Планы рушились, надежда умирала, Сугуру шаркал по квартире уже вторую минуту, будто живёт в ебаном пентхаусе, а не в однушке два на два. — Иду на свидание. Годжо потерял последние крупицы надежды и принялся мысленно обвинять весь мир, в том числе и Сёко, которая сподвигла его на этот звонок. Ох уж это пресловутое перекладывание ответственности. — Правда, мой спутник* пока не знает об этом, мне нужно позвонить ему сейчас, — Годжо отчаянно слушал всё ещё ужасно сексуальный голос Сугуру. — Ты не против, если мы договорим чуть позже? — Тогда до скорого, Сугуру. — До скорого. Сатору завершил звонок и бросил телефон на кофейный столик. Так печально ему в последний раз было полгода назад, когда он провожал свою золотую рыбку в последний путь. — Нихуя себе попытка принять свои чувства, — произнёс Годжо в пустоту. — Камон, чувак, тебе двадцать пять лет, какие телефонные звонки? В твоём возрасте только СМС-ки. Что там по классике жанра делают со своим разбитым сердцем? Запивают алкоголем? Работают, согнувшись в три погибели? Но Годжо ведь за ЗОЖ: Заедание Острой Жратвой. Почти как любовь: тоже согревает изнутри. Сёко бы посоветовала психотерапевта, но это уже для того случая, когда и ЗОЖ перестанет согревать**. За мыслями о психотерапии, еде и любви прошло несколько минут. Годжо услышал вибрацию телефона и сморщился: на сегодня телефонных разговоров было достаточно. Он открыл глаза и взглянул на экран, где высветилось имя Сугуру. — Алло? — произнёс Сатору неуверенно. — Привет, — голос в трубке был уже не таким сонным. — Что делаешь завтра вечером? — в интонации Гето слышалась улыбка. «Дурак», — подумал Сатору, мысленно выдохнув, и сжал переносицу большим и указательным пальцем. — Иду на свидание, — Годжо нравилось подыгрывать Гето. — С кем? — Сатору улыбнулся. — Всё-то тебе расскажи, — произнёс Годжо, и в ответ послышался деланно печальный вздох. — Почему ты не звонил раньше? — спросил Сатору спустя пару секунд молчания. — Должна же быть во мне какая-то загадка, — Сатору слышал улыбку в его голосе и улыбнулся сам. — В тебе достаточно загадок. Ещё несколько фраз, обсуждение места и времени и Сатору завершил звонок. Он аккуратно положил телефон на столик и откинулся на спинку кресла. В груди разливалось приятное тепло и спокойствие. В мыслях будто бы эхом повторялся снова и снова голос Сугуру. Годжо долго думал, сидя в тёмной комнате. Он не помнил, когда ему стали нравиться парни, уже не воспроизведёт в памяти свой первый поцелуй, а первый секс и вспоминать не хочется. Но этот раз отличается: всё медленно, чутко. Ни тебе пьяных поцелуев у стойки в клубе, ни чувства опустошения после первой и последней ночи с незнакомцем. Годжо хотелось бы, чтобы все первые разы были у них с Сугуру одни на двоих.***
Когда Сатору на следующий день шёл на встречу с Сугуру, снова ударил дождь. Он раскрыл зонтик, за пару минут добежал до назначенного места и плечом навалился на дверь небольшой кофейни. Сугуру сам предложил это место, Годжо никогда здесь прежде не был. Людей было мало, поэтому почти все работники заведения обратили внимание на нового посетителя. Сатору улыбнулся бариста в лаконичной чёрной униформе и присел за столик у окна. На столе стояли свечи в тяжёлых стеклянных подсвечниках, на стенах висели картины, очень маленькие и очень большие, на витрине за стойкой бариста были выставлены бутылки с различным алкоголем и газированными напитками. Сатору мысленно отметил, что кофе здесь пахнет просто восхитительно. — Прощу прощения, — Годжо так погрузился в мысли, что не услышал шагов за спиной, и заметил подошедшего только после произнесённой им фразы. — Я присоединюсь? Гето возвышался над ним, с улыбкой смотрел на его растерянный вид. Сатору зачем-то поднялся с места. — Привет, — Годжо потерялся в словах и опустился на стул вслед за Сугуру. Сатору ошибался, когда думал, что прекраснее, чем в ту ночь, Гето выглядеть не может. Сугуру собрал в высокий пучок волосы, белая рубашка, заправленная в чёрные брюки, смотрелась на нём почти небрежно. Первые несколько пуговиц были расстёгнуты и оголяли шею и ключицы. В ушах его были небольшие золотые кольца. Сатору проследовал взглядом вниз и заметил очертания мышц под примятой тканью одежды. Годжо поправил очки и опустил взгляд на стол. Ещё немного и кому-то понадобится аппарат искусственного дыхания. — Почему-то каждый раз, когда мы видимся, идёт дождь, — усмехнулся Сатору. — Должно же что-то заставлять тебя приходить ко мне домой, — засмеялся Гето. Официант подошёл к их столику, чтобы принять заказ. Оба заказали кофе и фирменные трюфели. Улыбчивый юноша пообещал вернуться с готовым заказом через пару минут и поторопился к бариста. — Может быть, это станет нашей традицией? — спросил Сатору, столкнувшись взглядом с Гето. — Ходить ко мне домой? — не смутившись, уточнил Сугуру. — Встречаться под дождём. Кофе оказался действительно безумно вкусным. Официант зажёг свечи на столиках гостей, в зале приглушили освещение. Сатору наблюдал за тем, как на лице Сугуру играет свет языков пламени. За разговорами прошло много времени: взгляды стали откровеннее, жесты свободнее, смех громче. Сугуру смеялся так открыто и искренне, что у Годжо захватывало дыхание. Как человек может быть так красив, даже не стараясь таковым казаться? — Может, пройдёмся? — спросил Сугуру. Оба посмотрели в окно: дождь давно прекратился. Они оплатили счёт и вышли на улицу. Свежий воздух и запах дождя почти пьянили, а прохладный ветер обдувал покрасневшие моментами от смеха, моментами от смущения щёки. Они шли медленно по аллее, безлюдной в поздний час. — Сатору, ты когда-нибудь выезжал из страны? — Годжо бросил на Сугуру расслабленный взгляд и пожал плечами. — Только по работе. В Китай, — ответил Годжо и тут же сам задал вопрос: — А ты? Гето смотрел под ноги, не торопясь давать ответ. Сатору почувствовал лёгкое прикосновение пальцев Сугуру. Гето оказался чуть ближе — они шагали по алле, соприкасаясь плечами. — В прошлом году моя сестра подарила мне билет в Амстердам, — начал Сугуру, с улыбкой предаваясь воспоминаниям. — Это была моя первая поездка в другую страну. Я поехал один. Гето посмотрел на Сатору и коснулся его ладони, сплетая их мизинцы. Годжо встретил его взгляд и улыбнулся. Он целовался с другими людьми, касался их, но это первый в его жизни раз, когда простое прикосновение кажется таким нежным и желанным. — Люди там такие открытые: они смеются, с радостью разговаривают с тобой на улице. Я видел двух девушек, которые целовались посреди улицы, и никто не смотрел на них с отвращением. Почему здесь так нельзя? Сатору остановился, и Гето взглянул на него вопросительно. Годжо на пару секунд задумался, прежде чем ответить: — Лично я ничего себе не запрещаю, — улыбнулся Сатору и подался вперёд. — Это вредно для здоровья. Сугуру посмотрел по сторонам, Годжо же не сводил с него взгляда. Всё сейчас казалось Сатору удивительным: как их мизинцы всё ещё оставались переплетены, как Сугуру смотрел на него, почти не моргая, как ветер пытался остудить горящие щёки. Гето приблизился, сократив до минимума разделявшее их расстояние. — Можно? — прошептал Сугуру. Вместо ответа Сатору смерил его немигающим взглядом и с трепетом коснулся его губ. Годжо почувствовал, как ладонь Сугуру легла на его щеку, и тысячу раз пожалел, что этого не произошло раньше. Что Сугуру Гето не случился с ним раньше. Он разомкнул губы, позволяя Гето быть ещё ближе. Все эти годы, на протяжении которых в Годжо укоренялась вера в существование исключительно плотской любви, стирались один за другим с каждой секундой. Сатору коснулся его шеи и провёл пальцами вверх, зарываясь в волосы на затылке Сугуру. Они отстранились, когда осознали, что поцелуй становится всё настойчивее. Годжо накрыл ладонь Сугуру своей, призывая не лишать его этого тепла. Он знал, что будет вспоминать этот момент всю оставшуюся ночь, когда вернётся в свою квартиру, поэтому не хотел, чтобы всё заканчивалось так быстро. Во взгляде Гето было что-то новое, чего Годжо прежде не видел. Может быть, потерянность, может нежность, которой Сугуру сам от себя не ждал. Годжо снова приблизился, оставил нежное касание губ на его щеке и улыбнулся. — Сатору? — М? — Ты придёшь на тренировку завтра? — Приду, — Сугуру положил подбородок на плечо Годжо. — Про тебя все спрашивают. — Правда? — Ты всем понравился, — Сугуру поднял голову и с улыбкой взглянул на Годжо. — Очень понравился.