Сугуру стоял в своей крохотной спальне в позе собаки мордой вниз, пока Сатору лежал на кровати рядом.
— Как ты можешь заниматься в такую жару?
Годжо был в одних шортах. Древний вентилятор стоял в углу комнаты, но почти не спасал от летнего зноя. Ещё пару градусов жары и шорты оказались бы бесполезны. Шишка лежала в ногах и мяла одеяло пушистыми лапами.
— Дело привычки, — ответил Сугуру и глубоко вдохнул. По лицу и телу Гето стекал пот, но, казалось, его это не сильно волновало.
— Как твоя спина? — спустя время поинтересовался Сугуру, вдумчиво посмотрев на Сатору. Годжо на секунду показалось, что на него смотрит не его парень, а тренер по йоге, у которого он непонятно как оказался дома.
— В норме, — Сатору перевернулся на другой бок, оперев голову на ладонь. Гето улыбнулся, заметив на себе столь пристальный взгляд.
— Спится лучше, чем когда-либо.
— Йога творит чудеса! — Сугуру наконец закончил тренировку и, уперев руки в бока, возвысился над Годжо. Сатору скользил взглядом по ровной спине, тонкой талии и широким плечам Сугуру, по его влажным волосам и мягкой улыбке.
— И в самом деле, чудеса, — произнёс Сатору, и Гето склонился, чтобы обхватить ладонями его лицо и оставить на губах лёгкий поцелуй. Оба улыбнулись, когда Шишка спрыгнула с кровати и, ревниво мяукнув, скрылась в коридоре.
Сугуру вышел из комнаты, пообещав не сидеть в ванной долго, а Годжо продолжал лежать в постели, рассматривая потолок комнаты, залитой солнечным светом.
Прошёл почти месяц с их первого свидания: они стали намного ближе прежнего, чаще ночевали дома друг у друга, больше разговаривали. Порой дни вместе превращались в шумные походы в кино, на фестивали и в городские парки, а иногда становились молчаливыми выходными, проведёнными в одной постели. Всё это было не впервые: забота, разговоры, близость. Даже в те времена, которые он не хочет вспоминать, когда он был не тем человеком, которым является теперь, у него была забота в лице Сёко, у него были разговоры с той же Сёко и близость с чужими людьми. Однако теперь всё было по-другому. Сатору пока многого не знал, но наконец-то понял, что значит влюбиться.
Годжо расслабленно потянулся и повернулся на бок, глядя в окно через прозрачные тюлевые занавески. Из квартиры Сугуру открывается вид на крыши сотен таких же невысоких многоквартирных домов. Дом Гето старый, жильё — маленькое, но время, проведённое здесь вдвоём, имеет куда большее значение, чем возраст здешних стен.
Годжо неохотно поднялся с постели, натянув футболку, и зашагал на кухню — единственное место в квартире, где висят занавески, почти не пропускающие солнечные лучи. Он налил воды в пустой чайник и поставил его на плиту. На полках стояли банки с травами, и Годжо достал их одну за другой, чтобы приготовить любимый чай Сугуру — с чабрецом, мятой, имбирём и лимоном. Спокойствие обволакивало Сатору изнутри, когда вода закипела, и он налил кипяток в заварочный чайник.
Годжо не обернулся, когда услышал шаги. Руки легли на его живот, аккуратно проскользнув под майку, а потом спустились чуть ниже, касаясь резинки домашних шорт. Сатору запрокинул голову назад, затылком ложась на плечо Сугуру.
— Не знаю, что может быть сексуальнее твоей заботы, — шепнул Сугуру, касаясь губами мочки Годжо.
Сатору шумно выдохнул, когда медленный поцелуй лёг на его щеку, потом на шею, пальцы Сугуру спускались всё ниже. Годжо почувствовал подступающее возбуждение и поднял руку, чтобы коснуться его влажных после душа волос. Он развернулся и долго и внимательно посмотрел в глаза Гето, обнимая его за шею.
— Как ты можешь так невозмутимо лезть мне в штаны, когда я готовлю тебе еду? — вопрос прозвучал чересчур серьёзно, заставив Сугуру рассмеяться.
— Ты тоже в этот момент не особо смутился, — Сугуру прикрыл глаза, и Годжо прикоснулся поцелуем к обоим его векам.
— Нельзя себе ничего запрещать, если очень хочется? — шепнул Гето в миллиметрах от его губ, и Сатору заметил, как изменился его взгляд. Годжо почти незаметно качнул головой:
— Ни в коем случае.
Сугуру медленно опустился на колени и посмотрел на Сатору снизу вверх. Он готов был поклясться, что вот-вот поднимет Гето и сам встанет перед ним на колени.
— Вот, что может быть сексуальнее моей заботы, Сугуру.
Гето с ухмылкой на губах от охрипшего шёпота Сатору запустил ладонь под ткань чужих шорт, задирая их и неспешно обводя кончиками пальцев его бёдра. Они не разрывали зрительного контакта, пока Сугуру вёл дорожку поцелуев по животу Сатору, задрав наверх когда-то свою футболку. Он спустился вниз и сжал его затвердевший член через тонкую ткань одежды, заставив Сатору запрокинуть голову и закусить губу от нарастающего возбуждения.
— Не сдерживай себя, — произнёс Гето, прежде чем стянуть с Годжо шорты и прикоснуться к нему.
Он оставил несколько дразнящих поцелуев на бёдрах Сатору, заставив его ухватиться за столешницу и крепко сжать руками её край. Сугуру медленно провёл языком от основания члена к его головке, выдавливая из Годжо прерывистый стон.
— Блять- — выругался Сатору, положив ладонь на макушку Гето, и зарылся пальцами в густые влажные волосы.
Сугуру провёл пальцами по длине, наращивая темп.
***
— Как справляться с этой твоей стороной? — прошептал Сатору, сидя в обнимку с Гето на прохладном кухонном полу.
— С какой? — он расслабленно облокотился на грудь Годжо, устроившись между его разведённых ног.
— С той, что отсасывает мне на кухне и просит не сдерживать себя, — в интонации Годжо послышалась улыбка. Он тут же почувствовал, как спина Сугуру содрогнулась от тихого смеха.
— Что?
— Понять и принять? — предложил Сугуру, сплетая их пальцы.
Склонив голову вперёд, Гето рассматривал руки Сатору, обводя медленными движениями контуры его пальцев. Годжо отодвинул его волосы в сторону, оставив на шее череду неспешных поцелуев.
— Понять, принять и отсосать в ответ? — Сугуру снова рассмеялся, но теперь громче, и запрокинул голову, чтобы взглянуть в глаза Годжо.
— Это тоже подойдёт.
***
Сёко знала, что один и тот же вопрос мучал Сатору с первого дня их знакомства с Гето: откуда они друг друга знают?
Иери помнит эту историю, историю юности Сатору, от начала и до конца. Она помнит его слёзы, крики, истерики и извинения, которые звучали из его уст снова и снова. Объятия и утешения, попытки унять его чувство унижения перед собой и другими. Она была рядом в самые тяжёлые времена и всем сердцем желает Годжо счастья теперь, когда у него есть постоянная работа, хорошая квартира и любимый человек.
Что бы ни говорил Сатору теперь, прошлое всё ещё имело для него значение. Те времена, которые он не хочет вспоминать и обсуждать, сидят в нём глубоко, но всё ещё продолжают время от времени посылать на поверхность болезненные импульсы. И в Сёко есть груз того времени, той юности, которая прошла мимо них. Иери знала, какой непростой для них обоих разговор приближается, но была уверена, что это единственный правильный путь.
Сатору позвонил в дверь в половине одиннадцатого утра субботы. Сёко всё ещё лежала в постели, пересматривая рандомные серии старых американских ситкомов, поэтому быстро поднялась и поспешила в коридор, чтобы открыть дверь.
— Доброе утро!
— Доброе, Сатору, — Сёко улыбнулась и пропустила Годжо внутрь.
В этом году осень наступила слишком быстро. Сатору стянул свитер и поправил задравшуюся футболку. В квартире Иери было тепло.
— Кофе? Я только что сварила, — Иери прошла на кухню, и Сатору последовал за ней.
— Давай, — Годжо никогда ни от чего не отказывался и сегодня не стал. Это, почему-то, как никогда обрадовало Иери.
Он сел за стол и принял горячую чашку из рук подруги. Сёко села напротив, сделала первый и, впрочем, уже последний глоток и отставила кофе в сторону. Иери предупредила Сатору о необходимости обсудить нечто важное, но всё равно повторила вопрос:
— Сатору, ты хочешь говорить? — от Иери не скрылась немногословность Годжо. Казалось, он понимает, чего хочет коснуться Сёко в грядущем разговоре.
— Мы можем отложить, если ты не готов.
— Всё хорошо, — Сатору улыбнулся понимающе и кивнул.
— Начнёшь?
Иери выдержала недолгую паузу, оценив обстановку, и подошла к тому, для чего они сегодня собрались.
— Ты ведь всё ещё думаешь, что фитнес-центр — это не первое место, где вы с
ним встретились? — Сатору внимательно посмотрел на Сёко и почти незаметно кивнул, подтверждая сказанное.
— Это правда.
— То есть, я знал его и раньше? — спросил Сатору ровным тоном. Иери была благодарна за его спокойствие.
— Почему я забыл?
Сёко увидела понимание в глазах напротив. Сатору осознаёт, в какой период жизни произошла их встреча, потому что мало что помнит из того времени, и сглатывает ком в горле.
— Всё началось в университете, когда мы перешли на второй курс, — начала Иери, и только теперь Сатору почувствовал, каким долгим будет этот разговор.
