California dreamin'

Эдди просыпается от прикосновения чужих губ к лопатке. Он жмурится и зевает, прогоняя сонливость, Иззи жмётся к его спине, перекинув руку через живот, а Билли тихо сопит в макушку, почти касаясь подбородком его лба. Они тёплые и обнажённые, и снова в его постели, и Эдди немножечко счастлив. — Доброе утро, милый, — шепчет ему на ухо Изабель. — Не хотела тебя будить, но не удержалась. — Доброе утро, детка, — Эдди поворачивается к ней через плечо, смотрит на разлохмаченные тёмные волосы и торчащую в разные стороны чёлку, и внутри что-то сжимается от нежности. — Как думаешь, Билли не будет против проснуться от утреннего минета? — Думаю, он только этого и ждёт, — тихо фыркает Иззи, мягко улыбаясь. — Ужасно хочется курить. Развлекайся. Она ещё раз прикладывается ртом к его плечу, оставляя невесомый поцелуй, и выбирается из кровати. Натягивает на ходу рубашку Билли, застегивая на нижние пуговицы, хватает куртку, ищет по карманам сигареты. Тем временем он съезжает по простыни ниже, устраивается на коленях перед пахом Билли и вбирает с осторожностью головку в рот, влажно причмокивая, поглаживает ладонью твёрдое мускулистое бедро. Харгроув красивый во сне, лицо расслабленное, без привычного ехидства; пахнет от него мускусно, остро, Эдди нравится. Нравится чувствовать, как под языком наливается и твердеет член, слышать, как Билли выдыхает, просыпаясь. — Как сладко начинается утро, — усмехается Харгроув, приподнимаясь на локтях. Его кудри немного примяты, никакой идеальной укладки и завитка на лбу, на который так залипали в школе девчонки. Билли домашний и ласковый, без своих гневливых масок и внутренних обид, накручивает волосы Эдди на кулак, тянет несильно, не причиняя боли. С Билли приходится действовать по наитию, потому что Эдди пока не знает, от чего у него срывает крышу. И он пробует брать глубже и помогать себе рукой, перекатывать яйца между пальцев и затягивать их в рот, обводит языком вены и дует на головку, стонет с членом во рту, пуская по телу Билли приятные вибрации. — Вы ещё не закончили? — Иззи заглядывает к ним, принося с собой запахи улицы и сигаретного дыма, скидывает куртку с плеч и возвращается в кровать, с интересом наблюдая за Эдди. — Присоединишься? — хрипло-рычаще спрашивает Билли, толкаясь в чужой рот. — Я бы с радостью, золотце, но мы хотели выехать сегодня, чтобы я успела на работу. — На работу? — Эдди слизывает с уголка губ немного спермы, не успел проглотить всю разом. — Да, милый, я начинаю уже на этой неделе, а Билли на следующей. — Чем вы вообще занимались эти четыре недели? — Девяносто процентов времени ушло на общение с военными, — она смешно морщит нос и вытягивает ноги, чтобы Эдди мог устроиться затылком на её коленях. — Пришлось подписать целую гору бумажек о неразглашении, но взамен Билли потребовал пригнать и починить Камаро. — Я бы сам заебался, машина была в ужасном состоянии. Пришлось бы зависнуть в этой дыре на несколько месяцев или даже полгода, — Билли сыто потягивается, продолжая лениво ерошить волосы Эдди. — Обследовали нас по полной программе: кровь, слюна, костный мозг, рентгенография, мозговые волны, — всё, что ты можешь вспомнить из научно-фантастических фильмов. Надеялись найти мутации, но вопреки фантазиям Салливана мы оказались бесполезны в качестве солдатиков его маленькой секретной армии. — С новыми документами и небольшой суммой денег мы уехали в ЛА и нашли крошечную квартирку. — ЛА? — Эдди напрягается, переворачивается на живот, чтобы лучше видеть их лица, утреннее игривое настроение снимает как рукой. — То есть ты говорила о работе в ЛА, и вы уезжаете сегодня? — Ну да, — кивает Иззи с всё той же мягкой улыбкой, как будто ничего странного и страшного не происходит. И Эдди думает, что для них двоих, вероятно, так и есть. Хочется закричать, чтобы понять, какого хрена они вернулись, если где-то там в ЛА у них такая распрекрасная жизнь. Хочется молча встать и уйти, но Эдди остаётся на месте, расстроенный и смущённый. — Тебе долго собирать вещи? — спрашивает Иззи, и он даже не сразу понимает, что она имеет ввиду. Но в Хоукинсе его больше ничего не держит. — Вы серьёзно? — Конечно, детка, — ухмыляется Билли. — Мы никогда не шутили.