Она сидела на столе, болтая ногами и потягивая шоколадное молоко через трубочку. Ветерок трепал ее распущенные волосы, едва слышался звон колокольчиков. Она задумчиво смотрела в небо, абсолютно не замечая как он неприкрыто пялится на нее. — Ты никогда не думала свалить из этой дыры куда-нибудь? Она удивленно взглянула на него, будто в какой-то момент забыла, что он тут, после чего снова запрокинула голову и уставилась в небо. — Нет. Я с самого детства решила, что я останусь тут и буду помогать Хопу защищать этот город и живущих тут людей. Я собиралась уехать на время обучения в академии, но потом вернуться и служить тут, вместе с ним. А теперь уже вместо него… А ты? Куда ты поедешь, когда закончишь школу? — Хмм… Раз уж ты остаешься, думаю, что и я останусь. Не могу бросить тебя одну среди всех этих ублюдков, я же все-таки джентельмен. Улыбка растянувшаяся на ее губах заставила сердце затрепетать. Желая заключить ее в объятья поскорее, он сделал шаг вперед…
… И врезался в спину девчонки в форме чирлидерши. Крисси Каннингем взвизгнула от страха, заставив его отпрянуть назад поднимая ладони вверх. — Воу, воу, воу, эй, прости, я не хотел напугать. Все в порядке? — Девушка выглядела испуганной, она озиралась по сторонам, обнимая себя за плечи, легонько подрагивая и тяжело дыша. Немного переведя дух, она на ватных ногах прошла к скамейке и аккуратно уселась за столик, нервно дергая ногой. Эдди сразу решил, что она переживает из-за грядущей сделки, потому попытался успокоить ее, сказав, что сюда никто не ходит и беспокоиться не о чем. Он плюхнулся на скамью, достал пакет с травой и задумчиво вперил взгляд в человека напротив. Быстро обговорив детали, он ждал пока чирлидерша примет наконец решение, все больше и больше сомневаясь в правильности своего решения толкнуть ей товар. — У тебя бывает ощущение… Что ты сходишь с ума?.. Ее поведение, этот вопрос. Это должно было насторожить Эдди, должно было дать ему подсказку, что пора валить и больше никогда с ней не связываться, но в последнее время он разучился доверять даже самому себе, а потому остался с ней, попытавшись ее развеселить, помочь ей расслабиться. Он был крайне удивлен, когда Крисси попросила «чего-то покрепче», но в итоге договорился поехать с ней к себе после игры и передать «новый заказ». Та дрянь валялась у него уже очень давно, он купил ее у Рика еще до того, как последнего упрятали за решетку, и искал возможности ее сбыть поскорее. И вот наконец шанс на это замаячил на горизонте. Каннингем смеялась над его шутками, искренне улыбалась ему. Раньше он ни за что не подумал бы, что такое возможно. Раньше, он бы убил за такую возможность. А сейчас все, что он чувствовал, это горечь. Если бы только он никогда не сел в тот чертов автобус. Если бы не пошел на звон, если бы убежал. Но сейчас уже было поздно. Да и Крисси, как ему казалось, просто пытается быть к нему добрее. Это ничего не значит. Раньше, он бы решил иначе и попытал счастья, сейчас ему это было не нужно. Все, чего он сейчас хотел, это побыстрее уйти. Он спешил к своему фургону, глядя себе под ноги, хмуря брови и стараясь выбросить из головы любые мысли. В салоне пахло ванилью…— На кой черт ты притащила сюда эту хрень? Салон из-за тебя и так пахнет как кондитерская, ты хочешь, чтобы я задохнулся? Он конечно же шутил, этот запах, по началу душивший его, теперь был его самым любимым, а она смеялась, трясущимися ручонками пытаясь зацепить ароматизатор за зеркало. Глаза ее уже слезились от хохота, а он все продолжал подкалывать ее, наслаждаясь ее реакцией. — Прекрати, Эдди!..
Он хлопнул ладонью по рулю, подвеска бешено закачалась из стороны в сторону. Он был не в силах ее снять. Каждый раз, когда его взгляд падал на источник запаха, ему хотелось сорвать его и вышвырнуть в форточку, а потом скурить пару пачек сигарет, чтобы салон вонял чем угодно, только не ей. И каждый раз, когда рука сжималась вокруг уже изрядно измятого картона, он не мог. Просто не мог заставить себя сделать это. Он чертыхался и заводил мотор, ехал по своим делам, стараясь не смотреть на опостылевшую подвеску, печально качающуюся взад-вперед в такт движения автомобиля. Он гнал домой на всех парах, стараясь думать только о пакетике с травкой, о собственной постели и о том, как же ему хочется, чтобы вечер настал побыстрее. Только за игрой в D&D он забывался и мог искренне радоваться жизни. Он вошел в дом, пройдя мимо спящего на диване дяди, ввалился в свою комнату и…Она лежала на мятых промокших простынях, волосы красными водопадами падали на обнаженные плечи и ключицы, на фоне бледной кожи горя еще ярче. Хрупкое тело было прикрыто одеялом, она придерживала его у груди одной рукой, держа во второй сигарету, и ожидая, пока парень откопает в сброшенной в спешке одежде зажигалку. Когда он наконец нашел ее и дал девчонке прикурить, она умиротворенно закрыла глаза, выпуская из опухших от поцелуев губ облако смрадного дыма. Он невольно залюбовался ей, девчонка вперилась в него своими большими серыми глазами, мягко улыбнулась и протянула к нему свои тонкие руки. — Ну чего ты там стоишь, глупенький? Иди ко мне. Широко улыбнувшись, он плюхнулся рядом с ней на постель и повернув голову в ее сторону…
… Вперил взгляд в окно, затягиваясь косяком. Воспоминания о ней преследовали его везде, куда бы он ни пошел, и сбежать от них никак не получалось. И он злился. Злился на себя за то, что понимал. Он не хочет отпускать ее. Не хочет забывать. Он старается вести себя как обычно, будто ничего не было, но обмануть никого не получается. Ощущая дикую усталость, он пролежал в постели до самого вечера. Игра была прекрасна, финал кампании удался на славу. И пусть по началу Эдди сомневался в том, что стоит брать замену в виде младшей Синклер, в итоге эта малолетняя хамка оказалась очень даже неплохим игроком. Он стоял в темном углу, курил сигарету и ждал пока Крисси выйдет из школы. А раньше он ждал так ее. Эта мысль заставила горько усмехнуться себе под нос. Он не раз говорил себе о том, что пора идти дальше. Она уехала, он не знал куда, зачем и вернется ли она. Да и был ли смысл ее ждать? Когда они виделись в последний раз, они были в ссоре, а потом она просто исчезла, никто не знал, где она. Он еще раз приезжал к ее опекунам, но те не сказали ни слова, закрыв дверь перед его носом. В школе ответили, что она сдала экзамены экстерном и больше в старшей школе Хоукинса не учится. Парень никогда не слышал, чтобы кто-то так делал и вообще не знал, что такое возможно. Учителя лишь разводили руками, исключение из правил, говорили они. Как-то раз Эдди даже завалился в видеопрокат. Бакли и Харрингтон стояли за прилавком, натянуто дружелюбно его поприветствовали, и он готов был поклясться, что они оба с него взгляд не сводили, пока он шастал по душному помещению глазея на кассеты. Он так и не решился спросить у Харрингтона про нее, решив, что даже если тот и вкурсе, ему не скажет. Да и откуда бы ему знать? Знал бы он, знал бы и Хендерсон, а тот был ни сном, ни духом. Затерявшись в своих мыслях, Эдди совсем не заметил, как подошла Крисси. Она осторожно похлопала его по плечу, заставив вздрогнуть от неожиданности. Он с трудом сфокусировал на девушке взгляд, постепенно осознавая, что сигарета уже стлела до фильтра и вот-вот обожжет пальцы, что люди все уже разошлись после игры, а перед ним стоит королева старшей школы и ждет, когда он отвезет ее в свой трейлер и продаст ей дури. Ехали они молча, каждый думал о своем. Каннингем выглядела еще более напуганной и напряженной, а у Эдди не было пока что сил, чтобы ее подбодрить. Она будто понимала это, а потому неумело прятала свои эмоции. На самом деле, она бы и рада была о них кому-то рассказать, да вот только кто ей поверит? Галлюцинации первый признак сумасшествия, так она думала, и была уверена, стоит ей кому-то рассказать о них, ее тут же упекут в Пеннхерст. Но в глубине души она надеялась, что сейчас, под дурью, она сможет поговорить с Эдди. Она могла излить ему душу, а потом свалить все на бред от колес. И никто ничего не узнает. Он никому не расскажет об этом. Не только потому, что никому лучше не знать, что он толкает наркоту, а потому, что ему все-равно никто не поверит. Для того, чтобы рассчитывать на его порядочность, они были слишком мало знакомы. Когда они вышли из фургона, он открыл перед ней дверь, весело что-то произнеся, но слов его она не услышала, слишком была погружена в собственные мысли. Однако, из вежливости, она ему улыбнулась и проследовала к дому. Эдди торопливо отпер дверь, впуская чирлидершу внутрь и вдруг замер, резко развернувшись на сто восемьдесят и вглядываясь в темноту. Крисси настороженно выглянула за дверь и тоже начала высматривать в далеке то, что могло отвлечь Эдди, но ничего не увидела. — Все в порядке? — Она посмотрела на парня, на лице которого замерло странное выражение, его глаза напряженно бегали, всматриваясь в темные силуэты трейлеров и деревьев, плохо освещаемых тусклым желтым светом фонарей. — Ты ничего не слышала? — Спросил он очень хриплым голосом, не глядя на Каннингем, все еще пялясь в темноту. Он готов был поклясться, что слышал привычный звон. Где-то совсем рядом. Он надеялся, что Крисси скажет, что тоже его слышала. Он готов был сорваться с места, если услышит его еще раз, хоть на секунду. Но чирлидерша сказала, что ничего не слышала. Показалось? Он решил, что так и есть. Все же, сегодня он особенно сильно по ней скучал и слишком часто вспоминал ее. Он зашел в трейлер и закрыл за ними дверь, даже не подозревая, чем это обернется.