Days.

      — Собирайся, Мансон, чего ты как кисейная барышня! — Да бегу я уже!.. Блять, твой старик не даст мне спокойно с тобой попрощаться, да?       Эдди со вздохом поцеловал девушку в лоб, отпустил ее ручку, которую осторожно сжимал в своей ладони и, бросив последний взгляд на болезненное осунувшееся лицо, вышел из комнаты. Схватив небольшую спортивную сумку, парень быстро сбежал по лестнице. — До встречи, мальчики! Эдди, не забывай про…! — Да, я помню, — перебил ее Мансон, — Спасибо, миссис Байерс! До свидания! — Просто Джойс, милый, — женщина помахала им вслед, Хоппер стоял у машины и нервно топал ногой, ожидая, пока мальчишка бросит свою сумку в багажник и заберется в транспорт.       Уже несколько дней Эдди чувствовал себя гораздо лучше, в постоянных перевязках больше не нуждался, и в целом шел на поправку, а потому Хоппер решил уволочь его на недельку-другую в свою заброшенную хибару, чтобы потренировать его, как тот и просил. Нет, конечно, Хоп и до этого его гонял, однако посреди жилого района в стрельбе не попрактикуешься, да и некоторые физические тренировки требовали больше места, чем заросший задний дворик. Уезжать, конечно же, не хотелось. Ему было тяжело оставлять Лилит, но он знал, если девушка вдруг очнется, им сразу об этом сообщат и они смогут примчаться в тот же момент.       Вообще, время проведенное в обществе бывшего шерифа приносило свои плоды. Эдди чувствовал себя увереннее и сильнее, теперь он не был уже просто бесполезной приманкой, способной разве что палкой махать. Первое время Хоп обучал его премудростям полевой медицины, ничего слишком сложного, но даже такие знания могли оказаться невероятно полезными. Дальше Джим поделился с ним хитростями, которые можно использовать в драках, а так же теоретически пояснил, как пользоваться оружием, настаивая на том, что это базовая и необходимая информация. «Не всем дано, как Уилер, просто схватить чужое ружье и выстрелить точно в цель! Но и она после первой стычки на авось не полагалась и изучила вопрос, так что заткнись и смотри внимательно!», — ворчал коп, когда Эдди возмущенно вопрошал, нахрена ж ему учиться собирать и разбирать оружие. И пусть поначалу процесс этот казался нудным и бесполезным, но со временем Мансон почему-то стал замечать, что он оказывает почти медитативное воздействие. А теперь настало время практики.       Чем дольше Джим возился с этим мальчишкой, тем больше он его раздражал. Тем, что оказался, в общем-то, не таким уж и бестолковым, каким казался ему раньше. Однако, что было абсолютно типично для него, как для отца, этот парнишка казался ему абсолютно ужасной кандидатурой в кавалеры для его малышки. Ну нет. Как только Андерсон придет в себя, Хоп устроит ей головомойку и на пушечный выстрел к Мансону больше не подпустит. Даже несмотря на то, что с каждым днем Эдди представал перед ним все в лучшем и лучшем свете. Оказалось, он умеет и быть прилежным, и быть старательным, если ему что-то действительно нужно. И мозги у него тоже есть, и лень свою он умеет под контроль брать. Уэйн не зря говорил, что у мальчонки есть задатки, но он их просирает в погоне за беззаботной жизнью. В чем-то Джим его, наверное, даже понимал. Он уже и не помнил, о чем думал в возрасте Эдди, но наверняка ему тоже хотелось, чтобы все было легко и просто, чтобы ответственности взрослой жизни не ложились на плечи подольше. Однако, ему сбежать не удалось, а Мансону — вполне себе.       Поначалу, Джим вообще не хотел браться за обучение паренька. «Да за кой ляд ему все это надо? Пусть поправляется, Оуэнс сделает ему поддельные документы, и валит на все четыре стороны отсюда!», — рычал он, когда Байерс сказала ему не упрямиться и соглашаться. Но потом он передумал. В ту же ночь, когда Мансон огорошил его своей просьбой, Хоп увидел, что Джойс и Эдди сидят на крылечке на заднем дворе, курят и о чем-то толкуют. Любопытство было его профессиональной чертой, так что он разместился неподалеку от приоткрытой двери и прислушался. — Спасибо, что попытались уговорить его, миссис Байерс, но я думаю, это бесполезно... — мальчишка сидел опустив голову и ковырял носком кроссовка влажную землю. — Джойс, милый, — в который раз поправила его женщина, паренек поднял голову и как-то неловко ей улыбнулся, ему было явно тяжело звать ее по имени, хотя уж от кого, а точно не от Эдди Мансона ждать примерной воспитанности, — Джим упрямый как баран, но если ты ему докажешь, что тебе это действительно нужно, то он согласится. Я уверена, логическими доводами можно развеять его предубеждения. Только, я и сама не понимаю… Зачем тебе это? Почему бы и правда не собраться и не уехать отсюда, начать жизнь заново? У тебя все еще впереди. — Да какой там... — со вздохом произнес парень, — Когда мелкий был, тоже думал, что переберусь в Хоукинс подальше от папаши и начну все с начала. Как бы не так. Имя Мансона, знаете ли, штука липучая… И не шибко приятная. Даже мелким я для окружающих был или ненормальным или будущим уголовником, потому что никто даже и допускать не желал, кроме дяди, что я не пойду по стопам отца. Сколько я ни брыкался… Все без толку. Я фрик и урод! И буду им везде, куда бы ни сунулся.       Какое-то время оба молчали. Почему-то с этой женщиной не было неловко обсуждать такие вещи, она слушала очень внимательно и выглядела так, будто действительно хочет его понять. — Я пытался… Я правда пытался… Нравиться взрослым, дружить со сверстниками, только вот нихрена из этого не выходило и я решил: какой смысл? Зачем мне искать одобрения у людей, которые даже не хотят дать мне шанс? И я забил. Решил, что буду жить так как хочу, вести себя так как хочу и срал я на окружающих и их мнение с высокой колокольни! И ничего в глазах этих людей не изменилось. Старался я быть как все или нет, для них я только бесполезная трата воздуха. Только дядя и друзья по клубу меня принимали таким, какой я есть, без осуждений и предрассудков. И она приняла… Знаете, а ведь она единственная из всех ни разу не осудила меня за то, что я торговал травой. Никогда не насмехалась над тем, что я школу не мог окончить. Она прекрасно знала кто я и чем занимаюсь. Все вокруг в школе любой девчонке твердили: «Держись подальше от Эдди Мансона», — он слово в слово произнес именно то, что Хоппер говорил Лилит, словно говорил его устами, и на мгновенье копу стало даже как-то неловко, — А ей было плевать… Она все это слышала, все знала, и все равно сказала, что я хороший. Просто потому что я ее подкинул на тачке… Какая глупость.       Кряхтя как старая развалина, паренек поменял позу и достал еще одну сигарету. Джойс не собиралась его перебивать, по лицу его было видно, что он никому не выговаривался уже очень давно. Если вообще когда то это делал. И сейчас ему вот так проговорить все было попросту необходимо. — Впервые мне девчонка предложила просто побыть вместе. Никакой пошлятины, никаких подводных камней. Ей было грустно и одиноко, и, чего греха таить, я и сам ходячим счастьем не был. И так и поехало. Сам не заметил, как к ней привязался. Я думал, ха! — он усмехнулся собственным мыслям и потер лицо ладонью, — Я думал все девчонки одинаковые. А уж копова дочка и подавно будет занозой в жопе… И ошибся. Она никогда меня ни в чем не обвиняла. Ничего не требовала. Ни о чем не просила… Когда один из спортсменов ее избил, я просто… Нашел его и отлупил, а я драться то совсем не мастак. У меня просто крышу сорвало, очухался только когда копов услышал. Я уже тогда понял, что вляпался хуже не придумаешь. А в другой день я просто понял, что сидеть накуренным в комнате и драть глотку под музыку мне хочется куда меньше, чем слушать ее треп. Что эти ее поганые ванильные духи уже не бесят, что без колокольчиков тоскливо. И все… Я пропал.       Он спрятал лицо в ладони, уголек сигареты медленно тлел между пальцев, выпуская в темное беззвездное небо сизую струйку дыма. Джойс ласково погладила его по спине, будто придавая ему храбрости продолжать, словно мама, поддерживающая родного сына. — Я вел с ней себя как придурок. Постоянно. Я ревновал, мы ругались в пух и прах. Кричали так, что я каждый раз думал: «Вот оно. Вот сейчас ее терпение лопнет и она пошлет меня ко всем чертям. И будет права.». Но нет. Она оставалась рядом, заботилась обо мне и дяде Уэйне. А я все давил и давил на нее. Я ведь не знал, сколько у нее в жизни дерьма было до нашего знакомства. И представить не мог, почему она не хочет мне рассказывать, думал, не доверяет мне. Думал: «Черт возьми, я решил завязать с продажей травы, больше не сажусь за руль, когда я в говно, я стараюсь! Стараюсь, блять, быть лучше, а она мне не доверяет!». Меня так это бесило, что слов нет. И когда я был ей нужен больше всего, я просто ушел, — его голос предательски дрожал, ком в горле в целом не очень то способствовал разговору. Эдди запрокинул голову и часто заморгал. Вот уж реветь сейчас точно не время, не место, да и ни к чему это не приведет, но от осознания собственных ошибок, от того, что он произносил все это вслух, было невыносимо больно. Пока все это было только в его голове, спрятать свои эмоции было куда проще, но сейчас у него это уже попросту не получалось, а потому он решил. Раз уж начал говорить, то уж все и до конца, и плевать, если его осудят и не поймут. Плевать, если решат, что он тряпка. Главное ему станет легче. Хоть немного, хоть ненадолго, — Я ушел и не возвращался. Видел, что с ней что-то не так, но обида и гордость просто не давали мне первым пойти на мировую. А потом она исчезла. Пуф и все. Будто ее никогда и не было. Я чуть с ума не сошел. Хотя… Кого я обманываю. Почти уверен, что для друзей все выглядело так, будто я действительно свихнулся. Я снова свалился в привычное для себя болото. Бухал, укуривался будто в последний раз, на учебу не забивал только потому что хотел свалить отсюда подальше. Забыть все как страшный сон и никогда, блин, больше не вспоминать. А она… Стоило ей вернуться, как она тут же пошла ко мне. Пришла, чтобы застать меня с другой девчонкой. Да, между мной и Крисси ничего не было, но черт возьми, она то подумала, что я ее уже на другую поменял. Если бы я увидел ее с другим парнем у нее дома, я бы его на кусочки порвал! Отхватил бы, конечно, и сам, но уж точно не удержался, даже будь все уже трижды кончено. А она просто ушла. Всегда говорила: «Я просто хочу, чтобы ты был счастлив», но я даже подумать не мог… А когда случилось все это дерьмо, она осталась рядом. Несмотря на то, как я себя вел, что делал, осталась рядом. А я… Видел же, как ей тяжело, знал же, что она за меня боится, и все равно полез с ними, всё равно пёр напролом как баран. И в тот день. Черт, я думал, что спасу ее, как гребаный герой. А получилось, блять, наоборот. Я только все испортил. Из-за меня теперь Максин в больнице и никто не знает, очнется ли она вообще. Из-за меня Лилит… Я ее предал. Видели бы Вы ее глаза, когда я уходил… Будто я ее заживо хороню. А теперь. Сколько бы я ни извинялся, сколько бы не ломал голову думая, было бы все иначе, послушай я ее и останься? Она уже не слышит. Все мне твердят о том, что надо валить. Что надо начать новую жизнь, а я не могу. Я не могу ее снова бросить. Пусть эти чертовы дураки меня живьем сожрут. Пусть думают обо мне, что хотят. Урод, маньяк, сатанист. Да насрать! Если она проснется. Если сможет меня простить, черт, да даже если и не сможет! Никуда я больше от нее не уйду. Никогда. Я просто хочу хоть на что-то годиться. Чтобы я мог хоть как-то помочь, если все повторится.       Кажется, Эдди плакал. Кажется, Джойс плакала тоже, обнимая мальчишку за плечи и пытаясь успокоить, говоря, что все хорошо, что можно не бояться показать эмоции, что она понимает. А Джим просто развернулся и пошел к себе. Всю ночь он не спал, прокручивая в голове все услышанное, а на утро принялся его обучать всему, что знал и умел. Всему, что могло пригодиться. Да, ему все еще не нравился Эдди Мансон. Да, он все еще считал, что Лилит могла бы найти себе и кого-то получше. Но уж если его малышка выбрала этого охламона, что ж, быть посему. Он поможет. Поможет ему стать лучше, поможет ему быть тем, кто сможет ее защитить. Что еще может сделать отец для своей дочери?       Они ехали по темным знакомым улицам, каждый из них молча надеялся на то, что в такой безбожно поздний час никто не встретится на их пути, а позади, в доме, который они лишь недавно покинули, она наконец открыла глаза.