Новая жизнь

- Ах ты, тварь! Мерзкий гаденыш! Ублюдок конченый! Каждое слово сопровождалось пощечиной. У Кирилла уже горело все лицо. В голове будто били барабаны, а еще мутило и «штормило» при любой попытке сползти с кровати. Он так и проспал одетый, зато не придется искать худи и джинсы.       Кирилла с той квартиры забрал сам отец. Лично. Не прислал охранников, а приехал в их сопровождении. Двое рослых и крепких мужчин в дорогих костюмах смотрели, как их шеф будит непутевого сына, отвешивая ему пощечины. Затем один из них легко подхватил Гречкина-младшего и поволок на руках в машину. Тот даже не сопротивлялся. Болтался на плече, как тюк с тряпьем. Правда, приходилось останавливаться, чтобы не загваздать дорогую тачку, каждые пятьсот метров. Но к особняку Кир почти пришел в себя. - Ты хоть помнишь, что натворил? – спросил отец, когда сын вышел из ванной. - Что именно я должен помнить? Новая оплеуха. «Завтра морда лица будет похожа на огромный синяк» - безнадежно подумал Кирилл. - Не прикидывайся. Ты сбил девчонку на пешеходном переходе. - А я тут при чем? – огрызнулся он, - родители не следят за детьми, и те под колеса прыгают. Может, она суицидница вообще. - Суицидница? Ей всего шесть лет! Она сирота, воспитывалась в детдоме «Радуга» вместе с братом. - И что теперь? - Ты ехал на запрещающий сигнал светофора, сбил её на переходе, был под наркотой и покинул место происшествия. Тебе мало? - Ламбу жаль. Вмятину починить-то можно, но ездить на битой тачке… Тьфу! Продавать придется. А я к ней привык уже. - А то, что ты убил человека, тебя не волнует? - Я тебе еще раз говорю – я не-ча-ян-но! Никого убивать и не думал. И не пьяный был… так, пару колес в клубе. Это я уже потом бухал, чтоб руки не тряслись. Думаешь, у меня нервяка не было, когда я ее сбил? - Идиот ты. - Спасибо, я в курсе. - Из дома ни ногой. Учти, теперь тебя затаскают… И меня заодно. - А ты-то тут при чем? - При том, что твоя машина на меня оформлена.       Когда к дому подъехал наряд полиции, Кир кувыркался с девицами «нетяжелого» поведения». Отец запретил ездить куда-то. И ладно! А приглашать к себе шлюх прямого запрета не было. А что не запрещено, то, как известно, разрешено. Так что вместе с Гречкиным в распахнутой рубашке вывели и шумных «ночных бабочек». Самое паршивое было то, что арестовывать его приехал Игорь Гром. Кир усмехался, скаля золотые зубы, когда тот уложил его лицом на капот его же ламбы. Вокруг машины крутились коллеги Грома, помнившие то, как Кир приходил к ним в отделение. А поодаль – журнашлюхи, которые намного хуже шлюх обычных. Одна такая сунулась с микрофоном, Игорь закрыл ладонью камеру: - Без комментариев. Съемка запрещена в интересах следствия. И Кир был благодарен ему за это. Вот только сказать ничего нен мог. Просто все слова разом потеряли смысл.       Лиза Макарова. Воспитанница детского дома «Радуга». По слухам, в нем рос знаменитый миллиардер и филантроп Сергей Разумовский. А теперь перечисляет нехилые суммы на счет «Радуги» и вообще, курирует это богоугодное заведение. Кир знал Разумовского, приходилось видеться на различных мероприятиях, куда отец брал сына «для нужных знакомств». Особой симпатии друг к другу не испытывали, но и не враждовали. Теперь, в зале суда пришлось встретиться с братом Лизы, Лешей Макаровым. Саму девочку он знал по фотографиям, и не особо запомнил. Леша был на неё похож… Или не был.       Сам Кир не испытывал никаких чувств. Ни вины, ни раскаяния. Почему-то казалось, что в душу вкололи новокаин и отключили способность чувствовать хоть что-то. Пил холодную минералку через трубочку, и заметил Игоря, который вошел в зал и сел позади. - Смотрите, кто пришел, - шепотом сказал Кир адвокату, показывая на Грома. - Мы с Лизой зашли в кафе купить мороженое, - рассказывал тем временем Леша, борясь со слезами. Кир даже слегка позавидовал ему – есть способность ощущать хоть что-то. Подумал, что хорошо быть единственным в семье. Может, у отца и есть дети на стороне, но они не претендуют на роль наследников состояния Гречкиных. - И тут вылетел этот урод… - Выражайтесь сдержаннее, - стукнул молотком судья. - Этот… Гречкин, - всхлипнул Леша и продолжил рассказ. - Он был бухой. - Протестую, алкоголя не было, экспертиза подтвердила, - поднял руку адвокат. Кир подумал, что не зря тот отрабатывает немаленькую сумму, которую заплатил за его услуги отец. Было там все, и алкоголь и кое-что еще… - Ваша Честь… Ближе Лизы у меня никого нет.. не было. Леша опустил голову. Кирилл не помнил, был ли Леша там, на месте аварии. А если и был, как его сестра оказалась на переходе одна? А если бы они были вдвоем… оба бы погибли, или нет? Но в любом случае, мысли текли вяло и сонно. Мозг словно был опять «под веществами». Но Кирилл не употреблял ничего с той самой ночи. Спиной он чувствовал взгляд Игоря. Мрачный, и в то же время сочувствующий. И думал только одно: «Я все проебал в своей долбанной жизни». А Леша продолжил, глядя заплаканными глазами: - Если в мире есть хоть какая-то справедливость, Кирилл Гречкин должен быть наказан. «Я уже наказан, только ты не знаешь», - думал Кир, перекатывая во рту жвачку. Ты понимаешь мы всё проебали - Всё то, что так долго искали