***
— Джеймс? Что ты тут делаешь? Дом Поттеров встретил их своим великолепным убранством. В саду росли самые разные необыкновенные, но очень привлекательные растения, из фонтанов била кристально чистая вода, солнце освещало всю эту красоту своими приветливыми лучами. Этот дом никогда не был Джеймсу родным. Тот, где они жили раньше, отец подарил ему и его новой жене в день их свадьбы, а сам уехал подальше вместе с супругой Дореей. И именно она открыла дверь совершенно незваным, но таким родным к сердцу гостям. — Здравствуй, мама, — Поттер поклонился и поцеловал тыльную сторону ладони леди, — отец здесь? — Ааа, — женщина даже растерялась. Чтобы Джеймс со своим упрямым характером и верой в собственную правоту сам пришёл к ним? Чудеса. — Да, в своём кабинете. Могу проводить вас. — Было бы чудесно, — склонив голову, ответил сын. Леди Поттер проводила Джеймса к мужу и спустилась к двум Мародёрам, что крепко обняли её с широкими улыбками на лицах. Тетю Дорею они любили всей душой. Каждому она заменила маму, которую Ремус потерял, когда был совсем ребёнком, а Сириус недополучил из-за разногласий и бесконечных споров. — Ремус, Сириус, дорогие мои, что же случилось? — спросила она, угощая парней чаем и свежеиспечённым печеньем с шоколадной крошкой. Небольшая кухонька, чай, из которого идет маленькая струйка пара и сладкое придавали уюта и тепла. — Ох, даже не знаю с чего начать, тетя Дорея, — начал Сириус, запуская ладонь в прическу и по привычке путая волосы между собой. Долгое время Лунатик и Бродяга, по очереди сменяя друг друга, рассказывали о внуках леди Поттер, о решении Дамблдора, о жизни обоих детей и пропаже ребёнка. С каждым разом карамельные глаза женщины становились всё более темными и мутными, а внутри появлялась ярость. На себя, на мужа, на Дамблдора, на тот дурацкий спор, на Джеймса в конце концов. Что ему стоило прийти и попросить у них помощи? Отдать девочку на воспитание? И это вопрос она, сама того не заметив, озвучила вслух. — Дамблдор забрал ребёнка спустя час после того, как сказал, что Лоуренс победил Волан-де-морта. До сегодняшнего дня мы даже не знали, в каком городе была Грета, — объяснил Ремус, пытаясь прислушаться к громкому спору на третьем этаже, но кроме самих голосов он ничего так и не услышал. — Что-то мне не нравится всё это. Мы с Флимонтом с самого начала Альбуса не поддерживали, свет тоже много чего натворил. Но забрать наследницу чистокровного рода да и вообще годовалую малышку от семьи, крёстного, бабушки и дедушки в конце концов и передать каким-то неадекватным магглам — это верх безрассудства и нарушения всех правил магии! — Мы уже и сами это поняли. Пришли-то мы к вам с просьбой, чтобы по крови вы попробовали Грету найти, — тяжело вздохнул Блэк, понимая всю бессмысленность этой затеи. Чтобы искать по крови нужна кровь! А у них ни капельки таковой нет. — Не сможем. Глупая затея, — отчеканила Дорея, грозно уставившись в свою кружку. — Да и мы это и сами понимаем. Просто Джеймса особо не хотим разочаровывать. Мы ведь зашли в тупик, получается. Единственное, что нам известно, так это то, что похититель — волшебник. И всё. — Да уж. Тоже мне, важные сведения, — фыркнула леди Поттер, — а Дамблдор? — А что Дамблдор? Скорее всего авроров пошлёт, те искать будут, — пожал плечами Ремус. — Скорее всего. Его гениальный план же насмарку идёт, — усмехнулась Дорея Поттер, медленно отпивая травяной чай, — что вы на меня так смотрите? Знал скорее всего, как магглы эти к магии относятся. Вот и закинул внучку мою туда. — Но зачем? — удивлённо спросил Сириус. — Как зачем? Ребёнок, живший в… не очень хороших условиях будет смотреть на магию и привычный нам мир, как на сказку, слепо верить ему да и порываться мир спасать вместе с братишкой своим от злых волшебников. Классика, — женщина улыбнулась, глядя на то, как понимание всего этого плана медленно начало укладываться в гостях. Как же можно не понять такой элементарный и довольно нехитрый ход сделать из ребёнка личную марионетку? После недолгой тишины они вновь начали говорить, но уже на свободные темы. Рассказывали смешные истории из жизни, последние новости, вспоминали былое. Дорея поинтересовалась, связаны ли ребята узами брака и внутренне хохотала, глядя на то, как медленно краснеют и отнекиваются ребята. Всё же она по ним соскучилась. Не хватало только Джеймса и Флимонта, но те сейчас точно не сядут за стол. Но возможно, это когда-нибудь изменится. Только такая мысль промелькнула в голове у женщины, как на лестнице послышались быстрые шаги, и молодой Поттер вбежал в кухню, запыхавшийся и растерянный. — По крови найти нельзя! И вообще никаких способов нет! Лунатик и Бродяга посмотрели друг на друга, а-ля: я же говорил! Мать элегантно приложила ладонь ко лбу. — Извините, что побеспокоил вас, мама, — парень сделал более серьёзное лицо и чуть поклонился, — мы, пожалуй, пойдём. Не будем вас больше тревожить, — он уже развернулся и хотел было пойти в прихожую, как Дорея его окликнула: — Джеймс! — Да, мама, — Поттер развернулся. — Если пожелаешь, можешь приходить к нам в гости. И с сыном, и с друзьями, — она кивков головы указала на стоявших рядом друзей, — будем рады вас видеть. Судя по всему, Джеймс не ожидал подобного от неё, но спустя секунду подарил маме теплую улыбку и сказал: — Благодарю за приглашение, мама. Думаю, что скоро мы навестим вас, если вы не будете против, — он подошёл к своим и друзьям и аппарировал, а Дорея Поттер, в девичестве Блэк, произнесла в пустоту: — Когда мы были бы против, сын? Но ей уже никто не ответил, и потому, немного грустно вздохнув, она пошла к мужу.***
— А как проводится этот самый ритуал? — спросила Грета, идя вслед за Регулусом в подвал. — Сейчас увидишь, — подмигнул ей парень, слыша в голосе волнение и нервозность. Они вошли в достаточно просторный, слабоосвещённый зал. У дальней стены были какие-то склянки и маленькие бутылочки, бумаги, некоторые из которых уже даже пожелтели от времени, странные кулоны и амулеты. Всё это заставляло девочку постоянно крутить головой, рассматривая всё своими любопытными глазками. Блэк в это время рисовал необходимые руны, значения которых она не знала, но тут же загорелась желанием узнать об этом позже у парня или женщины с портрета. — Иди-ка сюда, — произнёс Рег, уже закончивший все приготовления. — Что мне нужно делать? — Тебе сейчас нужно будет лечь на пол, — он указал на место, около которого были руны, — закрыть глаза и попытаться расслабиться. Вспомни что-нибудь хорошее из жизни или из книжки какой-нибудь. Я в это время буду говорить. Меня не перебивай и вообще лучше держи рот на замке. Вот эти значки будут светиться, но не вздумай открывать глаза. Всё понятно? — он строго посмотрел на ребёнка, чтобы показать всю серьёзность ситуации. — Да, всё понятно, — девочка напряжённо кивнула и аккуратно опустилась на пол лицом вверх, прикрывая глаза и крепко поджимая губы. — Как будешь готова — кивни, — услышала она голос Регги и попыталась вспомнить самое счастливое, что у неё было. И вспомнила. Момент, который она всегда считала выдумкой или игрой собственного воображения. Маленькая она вместе с ребёнком её же возраста, который, оказывается, является её старшим братом Ну, как старшим. Родились они в один день, только с разницей в минуты. В комнате, освещаемой теплым светом от камина стоит тишина. В соседнем кресле сидит её папа с гитарой в руках, задумчиво перебирая пальцами во струнам, наигрывая какую-то очень знакомую мелодию. Мама сидит на подлокотнике и начинает тихо подпевать, прикрывая глаза и улыбаясь. На небольшом диване сидят два молодых парня. Брюнет, взмахнув своими волосами, приобнимает своего голубоглазого друга и они вдвоём тоже начинают петь. Позже включается и папа, с новой силой и громкостью играя мелодию, голоса всё громче, взрослые уже давно на ногах и танцуют, не прекращая улыбаться. Брат подползает ближе и обнимает её, заворожённо смотря на взрослых и оба они дышат очень тихо и медленно, боясь разрушить этот чудесный момент. И даже лёжа на полу на губах у девочки играет лёгкая и спокойная улыбка, и она даже не слышит слов, что произносит парень, стоя неподалёку и пристально смотрящий на неё. — Я, Регулус Арктурус Блэк, младший сын Ориона и Вальбурги Блэк, принимаю в род Грету Лилиан Поттер как свою дочь и наследницу. Отныне она Кассиопея Селеста Поттер-Блэк! Как и сказал парень, руны вокруг девочки начали светится, но та не открывала глаз и не мешала магии принять её. Когда же свечение Прекратилось, Регулус сам подошёл к ней и дотронулся до плеча. Девочка, которую теперь звали Кассиопеей, была без сознания. Бережно подняв лёгкое тельце на руки, он отнёс её в спальню брата, думая о вычищении одной из комнат специально для ребёнка. — Спокойной ночи, Кассиопея, — тихо произнёс он, укрывая ребёнка теплым одеялом и смотря в окно. На тёмном небе горели звезды, и казалось, будто смотрели прямо на них.***
— Что теперь мы будем делать? — задал вопрос Ремус, когда уже за окном была лишь тьма. На кухне в их доме, который оставил дядя Альфред своему горячо любимому племяннику, горела настольная лампа с абажуром, подсвечивая пространство своим теплым и ласковым светом. — Не знаю, Рем, не знаю, — пробормотал Сириус, сжав ладонь парня в своей. — Джеймс что-нибудь сказал после всего этого? — оборотень придвинулся к нему, и Бродяга крепко прижал к себе Лунатика. — Совсем ничего. Просто «спасибо за помощь» и всё. Он сейчас сам не в лучшем состоянии. Дочь пропала, жена, — Блэк замолчал, не желая портить вечер нецензурной лексикой, — сын теперь еще будет все спрашивать о Грете. Мерлин, как мы вообще додумались этому поедателю лимонных долек доверить ее? Действительно же можно хотя бы Дорее и Флимонту ее отдать! — Он сыграл на чувствах наших и шоке. Мы в тот момент лишь о безопасности детей думали, поэтому сомнений и не было. А зря… Очень зря, — волк поцеловал засыпающего парня в щёку и сосредочился на своих внутренних чувствах. Его другая ипостась грозилась все разрушить на своем пути, но найти дитё. Стая — главное для волка, и для него самого. Только теперь нужно удерживать эту стаю, ведь чутье подсказывает, что все скоро очень круто изменится. И неизвестно, будет для них это плохо или же хорошо. Пока остаётся лишь ждать.***
А в богато украшенном доме лорда и леди Поттеров стояла глубокая тишина. Женщина уже давно спала в общей спальне, а мужчина напряженным взглядом смотрел на то, как от имени «Джеймс Поттер» идут две веточки родства: «Лоуренс Джеймс Поттер», а на месте, где раньше было «Грета Лилиан Поттер» теперь значилось «Кассиопея Селеста Поттер-Блэк». И к этому же имени идёт тонкая, еле заметная ниточка, связывающая девочку с Регулусом Арктурусом Блэком, который числился, как погибший в войне. Только вот дата смерти у парня не была указана, да и ободок портрета был далеко не чёрного цвета. «Нужно будет навестить Вальбургу, узнать от этом поподробнее», — подумал Флимонт, не представляя, как расскажет сыну о том, что теперь у его дочери новый опекун, являющийся волшебником.