Илюша
18:46
Может что-то попроще?
Илюша
18:47
Какую еду ты любишь?
Шустов М.Н. 18:47 Не принципиально, и картошку, и роллы поем Максим в глазах Ильи резко вырос, что Третьяков даже полез его переименовывать. Максимушка 18:48 У тебя есть какие-то предпочтения?Илюша
18:48
Роллы, картошка, омлет — я ем все, но это должно быть по-другому
Максимушка 18:49 Давай я возьму всю романтику на себя? Тебе лишь нужно бытьИлюша
18:49
Договорились
И еще, Макс
Максимушка 18:49 Есть еще пожелания?Илюша
18:50
Хочу увидеть тебя в костюме
Илья честно признался, но пришлось убрать телефон, Петя вышел из подъезда прихрамывая, а за ним шел Гром. Третьяков остолбенел. — Куда? Тебе нельзя ходить! — воскликнул травматолог. — Да в рот я ебал его «я тебя понесу», я не инвалид, — закричал Петя. Гром на это лишь хмыкнул и развел руками. — Я уже тачку вызвал. В такси было тепло, конечно, Илья и так не мерз в своей толстовке и джинсовке, но печка шпарила сильно. Гром уселся на переднее, предварительно помог Хазину устроиться за водительским креслом. Третьяков сел за Игорем. В такси из-за тепла разморило сильно. — А куда мы едем? — поинтересовался Илья, когда такси покинуло черту города. — На дачу к Федору Ивановичу, — ответил Игорь и продолжил наблюдать в окно пейзаж трассы. — А… — начал было Илья. — Завтра вместе с Федором Ивановичем и Игорешей поедешь домой, — усмехнулся Петя. — Завтра наш первый выходной, а я останусь там. — Тебе же завтра на осмотр, — серьезно сказал Третьяков. — Утром осмотришь, передашь показания Максиму Николаевичу, у меня все еще болит нога. После этого Илья отвернулся к окошку. За ним наблюдался закат, трава пожухлая, как будто выгоревшая, и немного деревьев. Третьяков сравнил себя с этой травой. Все это время он был похож на нее, но весна пришла, Макс ответил на его чувства, все потихоньку встает на свои места, на сердце снова скоро будет жизнь, главное, чтоб не закончилось пожаром. С такими мыслями Илья задремал, а разбудил его Хазин, осторожно прикасаясь к плечу. — Пойдем, такси надо отпустить, — оказалось, что Третьяков спал буквально минут двадцать, сверил по часам, которые должны были быть у каждого врача. Игорь носил старенькие, наверное, отцовские, которые надо было заводить каждое утро. О них еще в академии Петя шутил, а потом получил втык, видимо за батю Игорь ему влепил пощечину тогда. Сам Хазин цацками уже не баловался, но носил эппл вотчи точно не последней модели. У самого Третьякова были часики простецкие, хоть и электронные, этот браслет с шагомером ему подарил как-то Серега, но Илья использовал только время и иногда замерял собственный пульс. Интернета на даче не обнаружилось, зато их встретила светловолосая женщина, которая сразу же радостно воскликнула. — Мальчики! Как я рада, что вы добрались, — и поочередно обняла сначала Петю, а затем и Игоря. — Вы должно быть Илья Евгеньевич. — Можно просто Илья, — улыбнулся интерн. — Можно тогда просто тетя Лена, — Елена Павловна тоже улыбнулась и раскрыла руки для объятий. — Не против? — Нет, конечно, — Третьяков быстро прижался к женщине и отошел. — Чувствуйте себя, как дома, там уже Максим помогает Феде, Петя и Игорь, вы нужны мне на кухне. Все четверо зашли в дом, Хазина и Грома увели на кухню, но тетя Лена сразу вернулась, выдав поручения им. — Давай я покажу тебе дом, — улыбнулась женщина. Дом был простой, деревянный, но двухэтажный. На втором этаже располагались две спальни, некое подобие гостевой комнаты с диванами и ванная комната. Первый этаж занимала большая гостиная и кухня, лестница и выход на террасу, на которую нельзя было попасть по-другому. После экскурсии Елена проводила именно туда Илью, усадив на мягкий диванчик. Терраса была крытая, диванчики стояли отдельно, а по центру располагался стол, сбоку стоял мангал, около которого вдвоем готовили шашлыки Кольцов с Федором Ивановичем. Как только новый гость присел, начальник оставил Макса разбираться с мясом самостоятельно, а сам подсел к Третьякову. Тетя Лена убежала снова на кухню, видимо, стругать салаты дальше, потому как на столе было накрыто на шестерых, но ни одного блюда не было. — Как вам, Илья Евгеньевич? — ухмыльнулся Прокопенко. — Все отлично, не ожидал, что мы поедем на дачу и даже останемся на ночь, спасибо. — Третьяков полез к телефону, но вспомнил, что интернета нет. — Завтра ваш первый выходной, вот и я решил собрать всех интернов, чтоб, так сказать, в дружеской обстановке поболтать, вас узнать получше. — Игорь рассказывал про вас, но я не знал, что вы наш босс, — улыбнулся Илья. — Удивительно, что Игорь вам и о семье рассказывает. — Он был немногословен, но Петя мне потом обрисовал в общих чертах. — Вы, Илья Евгеньевич, далеко пойдете, — Федор Иванович подтянул три рюмки и разлил коньяк. — Пьете же? — Разумеется, раз выходной. — Макс, иди сюда, — на это Кольцов оживился и сел напротив Ильи, сразу протянув руку к рюмке. — Федор Иванович, давайте только, пока мы здесь, хотя бы Ильей меня звать, — улыбнулся Третьяков. — Так точно, — усмехнулся начальник. Как только они выпили, вокруг завертелось все. Игорь принес на руках Петю и уложил на диван, а затем помог тете Лене накрыть на стол. Хазин даже не брыкался, а наоборот держался за Грома, видимо, разыгрывал хорошего мальчика перед назваными родственниками. Ближе Прокопенко у Игоря никого не было, но к нему никогда не относились, как к сироте или к сирому и убогому. Да и при случае сам Игорь мог уже влепить и пощечину, и локтем в глаз. Как-то Кольцов даже нарвался, но потом сам извинился, полез шутить про мамок, да и про маму Грома что-то спизданул. Петя тогда их разнял, а Макс на следующий день притащил бутылку рома, которую потом вчетвером пили на старой квартире Игоря. — Ну, что ж, я предлагаю тост, — начал Федор Иванович. — За вашу потрясающую интернатуру. Все выпили, даже тетя Лена бахнула коньячку, как она приговорила «для души», и приступили к еде. Федор Иванович переговаривался с Игорем, Елена Павловна беспокоилась за Петю и его ногу, но тот уверял, что рядом травматолог и ничего не случится. А Кольцов потянул Илью курить к мангалу. — Как ты вообще, Илюша? — начал Макс, подкурив свой винстон. — Потихоньку, освоился уже в отделении, — Третьяков в долгу не остался и закурил шоколадный чапман. — А твой онколог как? Не слышно от тебя ничего, обычно первый в беседу пишешь о пиздеце. — Такой пиздец я еще не пережил, Денис Олегович прекрасный врач и сразу начал с самого тяжелого, а сегодня, представляешь, — засмеялся Кольцов, — говнился весь день на этот благотворительный вечер. — Да уж, а что тяжелого произошло? Операцию дал? — оживился Илья. — Да какой, показал, что меня ждет с этой онкологией, я уже и думал у него номерок психолога взять, а он в лес меня повез, стал орать и обниматься с деревьями. — Да уж, ничего себе, — выдохнул дым травматолог. — Твой куратор как? — поиграл бровями Кольцов. — Вы не…? — Мы не, Максим, мы взрослые люди и… — Кто этот тут взрослый? — начал Гром и вытащил из протянутой Максом пачки сигарету. — Ты, Игорь, только ты тут самый нормальный, — пожаловался Третьяков и врезался лбом тому в плечо. Между двумя шпалами — Кольцовым и Громом — он чувствовал себя маленькой невинной девчонкой, но быстро оправлял себя, стоило только иногда взглянуть на похотливый взгляд Макса. Грому никого кроме Пети и на надо было, та химера всех укусит, кто покусится на его мужика. — Давайте доедать, а то сейчас дядя Федя начнет лекции о вреде курения, — улыбнулся Игорь. — Курить вредно, — из-за стола прокричал Прокопенко, а затем сам засмеялся. Игорю и Пете выделили спальню на втором этаже, кажется, они там уже не раз оставались. Гром дотащил Хазина до кровати, но Третьяков пошел с ними — проверил ногу Пети и пожелал доброй ночи. Вторая спальня была супругов Прокопенко, туда даже никто не решался войти из интернов, да и не планировал. Елена Павловна выдала Кольцову и Третьякову комплект белья, а Макс вызвался сам расправить оба дивана, сначала пошутив про то, что им и одного хватит. Илья его ударил подушкой. Уже лежа в кровати, он подумал написать Максиму, благо, сеть была, можно было кинуть эсемеску.Илюша
23:14
Лежу, думаю о тебе
Максимушка 23:14 Я все не хотел отвлекать тебя от праздника. Там нет интернета?Илюша
23:14
Совсем нет, только сообщения могу кидать
Максимушка 23:15 Как приедешь в город, подарок висит в сообщениях Илья был готов взвыть, но мог перебудить храпящего Кольцова, ему достался не мужик, а золото. Они только начинают друг друга узнавать, но он уже чувствует влюбленность и вот это чувство дрожи перед Максимом Шустовым.