Пар и молчание

Вонь стояла ужасная, по крайней мере для волка. Нюх улавливал и пот и фисштех и железо, да уж, лежащий труп сам по себе не отличался приятным ароматом. "Когда «это» вообще мылось?" Ведьмак огорчённо вздохнул, с лезвия посеребренного меча стекала кровь, немного, а всё же... Выходя из своего дома, он намеренно брал только серебряный меч, надеясь и думая о том, что день обойдётся без людских конфликтов, хотя этот молниеносный момент конфликтом и не назовёшь. Как бы Геральту хотелось, чтобы это было чудовище, но увы - человек, грязный и чужой. "А разве мне не всё равно? Должно быть... " Тело распласталось на забрызганной траве у деревянного забора, в знакомом и покинутом месте. Убийство человека - давно не в новинку, но...в первый раз, когда ведьмак увидел мельницу, он и не думал насколько она важна в его путешествии, а то что здесь снова был убит человек, навевало больше сожалений, которых так хочется ему скрыть. Каждый день когда он проезжал из Корво Бьянко, мимо, в город, мысль съедала его изнутри: "Я ведь, всё правильно сделал? Мог ли я поступить иначе, чтобы всё сложилось к лучшему? Выбирать между тем и этим так... Так уже заебало! Когда я уже определюсь где то самое меньшее зло, которое мне придётся выбрать? Меня не оставляют в покое никогда, и сторону придётся выбрать одну, но какую? Какую?" На этот вопрос он не может дать чёткого или правильного ответа. Из раза в раз решение становилось тяжелее и тяжелее. Иногда ему хотелось бы поделится таким словом и печалью, с тем у кого больше опыта в разы. Но с кем? Весемир? Мёртв. Йен? Очень далеко. Родной отец? Точно нет, даже имя его сыну не известно. Висенна? Абсолютно нет. Трисс? У этой рыжеватой бестии опыта будет поменьше, но не менее горького, но как и с Йеннифер... отказ. Нет, некому поделиться и просить совета, но как же Регис? Геральт понимал, что ведьмак и вампир не могут всё же друг друга понять до конца и всё же беловолосый в каком-то смысле остерегался мысли и действия о таком важном мнении, на такую наболевшую тему. А правда ли? А уже два года прошло, а мысли все те же, два года- а "я в порядке", два года - хотя и не подавает виду, как всегда. Ведь не престало плакаться в этом суровом мире, а особенно мужчине, которого посчитают слабаком и нюней за одну только слезу. Мир любит сильных, сильные твёрдо стоят, идя вверх, а под ними как и прямо сейчас остаются глупые или просто слабые, неудачливые. Но в любом случае все упадут вниз, как листик, вниз, поколеблясь, вверх-вниз-вверх-вниз и напоследок вверх, чтобы сгнить внизу, навсегда. Волк пошаркал ногой о мокроватую землю, задержав взгляд на жёлтом пятне невнятном и бесполезном для него признака прерогативы матери-природы. Геральт наклонился и начал осматривать тело, так, для интереса. Мужчина средних лет, физиономия обычная, ничем не примечательная. Абсолютно неважный пьянчуга, Геральт даже не удивился, что этот обезумевший набросился на него с полуразбитой бутылкой. В карманах штанов было найдено пару монет, записка заляпанная пятнами(по цвету и запаху, гарантировано - вино), в руках та самая бутылка - пустая, с разбитым донышком, которое упиралось в деревянный столбец корявого заборчика. Внутренний карман куртки. Маленькая коробочка фисштеха была заляпана брызгами спиртного. Бинго. Алкогольный фисштех, дамы и господа. Геральт улыбнулся, так как вспомнил одного темерского тюремщика, хороший парень, только зависим. Беловолосый привык к постоянному запаху спиртного, он научился различать сорта, как никак у него своя винодельня. "Пахнет от него каким-то Сан-Матье Руж? Ладно, это было просто. Ну, ну.. почитаем" Геральт пошелестел бумагой, раскрыл послание из кармана почившего и начал читать. Письмо было не особо разборчивым. "Разъярённая и сбежавшая жена, «неотёсанная пьянь», выкидыш... Что-то это мне напоминает, а, да. Безутешных Стенгеров. К сожалению." Убрав бумажку прочь, но точно не к себе, изнеженный за два года, Геральт по привычке фыркнул и сжёг тело взмахом искривленных пальцев, будто игрался марионеткой. Он слегка насупившись сгорбился, насколько конечно это было возможно, а затем выпрямился в некотором возбуждении. За несколько дней абсолютно ничего... "Денег не заработал, зато спиздил. Молодчина. Где этих монстров носит? Кроме вампиров в Туссенте вообще никого нет что ли? Хоть бы проклятье какое... А?" Слышит. Женщина, молодая, недалеко, дышит прерывисто, пытается сдержать всхлипы, в итоге плачет. Одна. Геральт закрыл глаза и вслушался. Казалось "дурак", "сволочь", "паскуда" бесконечны... но дальше только всхлипы, ставшие только тише, приглушённые, похоже девушка скорчилась в себя, надеясь защититься от мира таким безнадёжным способом. Геральт открыл глаза, он её не слышит, может... Она просто растворилась в этом прекрасном сероватом небе, в таком чудесном своей простотой и серостью и не слепящим своей дешевой сказкой, как обычно, здесь, оно и бывает. Бывает ли настоящим сказка, и то как друг с лёгкостью мог встать с тобой на последнюю ступень к облаку на границе различий и безразличий. Человеку это тяжело понять, осознать ту самую равность, саму по себе человечность, собственную глупость заключённую в одном слове: презрение. Но вот понять вампиру... Легче? Судить лишь ... В отчаянии. Думать. Такой путь справедливей? Непримечательный вздох, шорох при посадке, лошадиное ржание и Геральт привычнее всего рявкнул плотве, хоть и не галопом, но бежать, ведь он понял, что сейчас ему хочется разделить этот момент с тем кто поймёт, кто проверен временем, кто верен, кто защитит даже от себя самого и кто ... кого он любит.