Старые раны

«Прочь живот! Вставь пресс взамен. Сможешь снова видеть член!»-Лилль Поместье Сто Летнее Пока полным ходом шло разбирательство с Марвином и откушенной конечностью Льва Давидовича, Майор Обрезов сел напротив Октавии и дружелюбно поинтересовался: -Приветствую! Меня зовут Алексием Обрезовым, но если тебе будет удобнее, то можно просто Обрез. А тебя как звать величать? -Ммм.... очень приятно... я Октавия. Можно задать вопрос? -Конечно! -Какого хера здесь вообще творится?! -В каком смысле? То есть, что именно тебя интересует? И кстати, откуда ты? На человека не очень смахиваешь. Если честно. Но не в обиду. -Я из ада. Этот сумасшедший хочет убить моего отца, а меня он просто похитил ради душевного удовлетворения. Ах да, ещё он говорит что сделал это ради того, цитирую: «Чтобы твой сраный папаша почувствовал тоже что и я в своё время.» -Ох, вот значит как... знаешь, Октавия... тут дело очень непростое. Видишь ли, Порфирьевич каждый день как будто меняется в корне. Я здесь уже 6 месяцев, но даже я это заметил. Не смею утверждать о наблюдениях Гутцайта или боже упаси Менгеле. Но есть один явный факт. В один день он полностью позитивен и всегда помогает любому нуждающемуся. Но в другой... вообщем... он становится деспотичным террористом и асоциальным в принципе. Нельзя предсказать когда он поменяет состояние... но обычно это происходит поочерёдно раз в сутки. Ровно в 23:59 он запирается в своей комнате и выходит не раньше 00:01. Мы не знаем с чем это связано... даже сам Пётр не смог проникнуть к нему в покои! Настолько там сильное поле защиты. Думаю, мы не сможем разгадать эту загадку... -Ох... странное дело. Я сама удивлена... день назад он хотел меня прикончить, а теперь ухаживает... -Видимо, ты с ним встретилась в тот момент, когда над ним властвовал его « Доппельгенгер». Но в любом случае, я очень сочувствую что у тебя знакомство с Михаилом обернулось вот так вот. Я уверен, будь он в хорошем расположении своего духа... Ну ладно! Миша просил тебе что нибудь приготовить. Чего желаете, сударыня?-Кокетливо сказал Алексий и метнулся к плите. -А вы умеете готовить пасту болонье? Или блинчики? -Пасту не умею, но могу сварганить блинчики! Какую начинку запихать? -А можно с джемом? -Конечно! Алексий принялся ворочаться у плиты, но вдруг откуда то с верхнего этажа послышалась лютая матершина и выкрики на немецком. В одно мгновение всё затихло... Бух! Что-то явно большое упало на пол. Послышался треск досок... Бух! Опять послышался треск досок, но уже ближе. Бух! Бух! Бух! Последний удар послышался уже где-то совсем рядом. С потолка посыпалась старая побелка... БУХ! Потолок проломило, а из дыры вылетело что-то напоминающие мужчину в розовом халатике и домашних тапочках. Херак! Тело упало на кафель кухни и замерло. Обрезов мигом обернулся и подбежал к свалившемуся с небес. Лишь пыль немного рассеялась... Стало возможно различить арийца средних лет с перекошенным выражением лица. В руках «лётчик» сжал «Вальтер». Лишь Алексий слегка приподнял пострадавшего, как сверху, наверное этажей так через 5 послышался ехидный смех. -Ааа... Эрвин, как полёт? Уже крутанул вокруг орбиты?-Спросил неизвестный и рассмеялся. -Адольф! Ах ты сукин сын!-Начал приближаться к ехидному голосу другой. -Борман, Борман! Стой! Но он сломал мой «Панцер»! Он был для вечернего выпуска!-Начал оправдываться ехидный. -Да мне насрать! Я тебе ещё не забыл мою «Сдкашку»! -Стой!-Завопил ехидный. -Удачного приземления! Смотри на Эрва не грохнись!-Злобный начал ржать, а после послышался отчётливый пинок. -Ааааааа!-Завопил ехидный. Через 10 секунд рядом с телом «Эрвина» приземлилась вторая тушка. Алексий тут же начал ржать и состроив тупую рожу крикнул: -Хайль гитлер! Мой фюрер, как приземление? -По-шё-л на-хер!-Высказался второй «пилот». -И вам того же, господин Гитлер! -Пиздец. У вас тут всегда какая-то херня происходит?-Завопила октавия. -Да!-Хором ответили трое. -Бляздец...