Под толщей воды не видно дна

                    Мало кто мог похвастаться тем, что видел Повелительницу Дождя в гневе. Рассудительная, спокойная и справедливая — такой её знали все. Поэтому сейчас не верили своим глазам. Выстроив всех своих крестьян во дворе, она медленно расхаживала перед ними. Но глаза метали молнии, а крылья носа раздувались от едва сдерживаемого гнева.       — Сегодня в Небесных чертогах я разговаривала с генералом Пэем, — тихо, медленно начала Юйши Хуан. Резко остановившись, внимательно посмотрела на невозмутимые лица и свела брови: — Пусть тот, кто виноват, признается сам, иначе о проступке узнают все!       — Простите недостойную, моя госпожа!       Невысокая черноволосая девушка рухнула на колени и протянула сложенные в мольбе руки. Коротким кивком Юйши Хуан отпустила остальных, дождалась, когда они останутся наедине, и подошла ближе.       — Зачем ты это сделала, Дзинсун Джу?       — Я видела, как вас тяготит постоянное присутствие генерала Пэя! Сердце болело за вас, моя госпожа!       — И поэтому ты решила лечь с ним в постель под моим обликом? — голос Юйши Хуан задрожал, набирая силу.       — Я думала, это всё, чего он от вас хочет! Думала, получив желаемое, он отстанет от вас, а вы сохраните доброе имя!       — Ты не сохранила его, а опорочила! Представляешь, какого мнения теперь обо мне генерал Пэй?! — Юйши Хуан перевела дух, возвращая спокойствие. С появлением генерала Пэя её мир всегда вставал с ног на голову: прежде никогда она не позволяла себе повышать голос на кого бы то ни было.       — Он… — всхлипнула Дзинсун Джу, — когда он заговорил… Я поняла, что сделала только хуже. Но я не могла представить, моя госпожа! — девушка подползла к Юйши Хуан и вцепилась в подол её платья, поднимая заплаканное лицо: — Я не знала, что он хотел получить не только ваше тело, но и душу!       Юйши Хуан вздрогнула, колени подогнулись. Медленно опустившись на траву, она тихо спросила:       — Что именно он говорил?       — Как я смею повторить те слова? — вспыхнула Дзинсун Джу. — Это слишком сокровенное, моя госпожа.       — То, что предназначалось для моих ушей, не так ли? — жестко одёрнула Юйши Хуан. — Говори!       — Он… он сказал, что теперь вы для него единственная женщина, — полыхая от смущения, заговорила Дзинсун Джу. — Что все, кто был до неважны, главное, что, кроме вас, не будет никого после. И… и что любит вас, моя госпожа.       Поднявшись, Юйши Хуан отряхнула платье и посмотрела на сидящую на траве девушку. Глубоко вздохнула:       — Ты сделала это, потому что хотела помочь мне, за это я не могу тебя наказать, ведь твоё желание было искренним. Но за то, что ты опорочила меня перед генералом Пэем я изгоняю тебя из своих владений на год.       — Спасибо, моя госпожа! Спасибо, что простили недостойную! — запричитала Дзинсун Джу, но Юйши Хуан уже не слышала — она торопливо шла к быку. Чем быстрее разрешится это недоразумение, тем им обоим станет легче.                     Собственный дворец вдруг стал самым унылым местом на небесах. Пэй Мин равнодушно смотрел на ряды мечей, развешанные вдоль стен, и раздумывал: может, пора наконец сделать своё духовное орудие? Постоянно договариваться с вновь обретённым Мин Гуаном — та ещё головная боль. Сейчас Пэй Мина раздирало столько эмоций, что лучше заключить их в меч и направить его энергию в дело.       Кончики пальцев слегка подрагивали, когда Пэй Мин положил ладонь на меч, который держал в руке. Боль, терзавшая сердце, пронзила молнией и устремилась к лезвию, окутывая то багровым сиянием. Оно пульсировало, впитываясь в сталь с тихим шипением, но не иссякало, наоборот, вспыхивало в груди всё сильнее. Он словно открыл бездонный колодец: проще жить с этой болью, чем осушить его. Глубоко вздохнув, Пэй Мин прервал поток и посмотрел на дрожащий меч. Казалось, он кричит от переполнивших чувств, пытаясь их переварить и успокоить.       — Ваше Превосходительство генерал Пэй, — в дверях появился слуга. — Пришла Её Превосходительство Повелительница Дождя и настаивает на срочной встрече.       — Отведи её в зал для приёмов, — ответил Пэй Мин, опуская меч на подставку. Он больше не испытывал ни предвкушения от встречи, ни радости. Юйши Хуан достаточно растоптала его гордость, чтобы хотелось видеть её так быстро. Заложив руки за спину, Пэй Мин неспешно направился в зал, но с каждым шагом буря в душе становилась сильнее, несмотря на все попытки её усмирить. Ей мало? Чего ещё она хочет?       — Ваше Превосходительство, — сухо кивнул Пэй Мин, входя.       Зал для приёмов был самым большим во дворце, по всем стенам тянулись великолепные картины, описывающие подвиги генерала Пэя. Была здесь и одна из Четырёх прекраснейших картин: «Генерал, ломающий свой меч», и история вознесения, но большая часть рассказывала о деяниях Бога Войны. У одной из них стояла Юйши Хуан. При виде Пэй Мина она тут же отвернулась и сцепила руки в замок перед собой.       — Генерал Пэй, — кивнула она и тихо продолжила: — Я пришла прояснить недоразумение, возникшее между нами.       — Недоразумение? — усмехнулся Пэй Мин, изогнув губы. — Что ж, вы нашли прекрасное определение произошедшему. Моя любовь к вам — сплошное недоразумение, с которым я обязательно справлюсь. Без вашей помощи. Или, — он насмешливо посмотрел на Юйши Хуан, — без помощи ваших слуг.       — Я понимаю ваш гнев, — смиренно опустила голову Юйши Хуан. Пэй Мин удивлённо приподнял бровь, ожидая продолжения. — Дзинсун Джу действовала самостоятельно, я не отдавала ей никаких приказов, касающихся вас.       — Очень удобно, — холодно процедил Пэй Мин, поворачиваясь к картине. — Прикрываться чужими желаниями, чтобы выглядеть достойно.       Он не мог на неё смотреть. При виде склонённой головы в груди просыпалась нежность, желание коснуться волос и пропустить сквозь пальцы блестящие пряди становилось просто невыносимым. Он даже дышал через раз: от запаха луговых трав кружилась голова.       — Вы мне не верите, — горько проговорила Юйши Хуан.       — А должен? — не выдержал, повернулся к ней вполоборота.       — Всё ещё считаете, что я способна на подобную подлость?       — Я уже ни в чём не уверен, Ваше Превосходительство. Всё, что касается вас и… меня… Я уважаю ваш выбор и ваше решение, и мне нет дела до причин, повлиявших на него.       — Мне очень жаль, что так вышло. — Юйши Хуан выпрямила спину и гордо посмотрела на него. — Принимать мои извинения или нет — тоже только ваш выбор. Всё, что должна была сказать, я вам сказала. Прощайте, генерал Пэй.       — Постойте! — он поймал её рукав, но тут же отпустил. Проклиная себя за слабость, снова утонул в её глазах, и сердце сбилось с ритма. — Я вам верю.       Свет, озаривший её лицо вместе с улыбкой, согрел теплом. Пэй Мин слабо улыбнулся в ответ, заговорил, тщательно подбирая каждое слово:       — Я забуду это… недоразумение, если вы забудете мою грубость по отношению к вам.       — Хорошо, — с облегчением сказала Юйши Хуан. — Тогда, — она слабо покраснела, — возможно, мы снова станем друзьями?       — Друзьями, — эхом повторил Пэй Мин и кивнул. Даже дружба этой женщины значила для него слишком много, чтобы от неё отказываться. Он ведь дружил с Линвэнь, значит, и для Юйши Хуан станет другом, невзирая ни на какие чувства, испытываемые к ней.       Дружбы, конечно, было ничтожно мало для того, кто привык следовать велениям сердца и добиваться своего любым путём. Но теперь Пэй Мин запретил себе любой намёк на ухаживания, позволял только смотреть украдкой, когда не видит. Жизнь Юйши Хуан была слишком простой для него, и копаться в земле Пэй Мин никогда не любил — иначе не выбрал бы путь воина, остался бы в родной деревне и возделывал рис. А она находила искреннее удовольствие в работе, буквально светилась, когда появлялись первые всходы, первые цветы, первый урожай. Юйши Хуан поначалу пыталась объяснить, как важно правильно ухаживать за землёй, чтобы та дала обильный урожай, но Пэй Мин не скрывал скуку, поэтому она вскоре отбросила попытки.       В то же время саму Юйши Хуан мало привлекали сражения с демонами, о которых часто и с удовольствием говорил Пэй Мин. Хоть она и признавала, что он избавляет от нечисти землю, чтобы потом на ней вырос урожай, и сама отлично владела мечом, брать его в руки даже для совместной охоты отказывалась.       Они были слишком разными, чтобы быть вместе, но каждый раз, когда её рука изящно изгибалась, разливая чай, когда обнажалось запястье, маня полоской белой, незагорелой кожи, Пэй Мин понимал, что готов вечно слушать рассказы о редьке и фасоли, только ради этих мгновений, проведённых вместе.       — Вы умеете рисовать? — как-то спросила Юйши Хуан. Дождь барабанил по хлипкой крыше, удивительно, как она держалась и не текла. Рисовые поля скрылись в серой дымке, прохладный ветер шевелил соломенные циновки, висящие на окнах. Пэй Мин сидел, откинувшись на руку и подвернув под себя одну ногу. Тонкие подушки не защищали от твёрдого пола, и он в очередной раз подумал, что построил бы ей если не дворец, то хотя бы нормальный дом, только бы позволила.       — Рисовать? Да, умею. А вы? Хотя о чём я спрашиваю, в императорском дворце вас наверняка учили не только каллиграфии.       — Удивительно, что воин, привыкший держать в руках меч, владеет ещё и кистью. — Юйши Хуан прикрыла рот рукавом и сделала глоток чая.       — Вы очень многого обо мне не знаете, — улыбнулся Пэй Мин, невольно понижая тон. Он прекрасно знал, как действует его голос на женщин, но с Юйши Хуан использовал привычную тактику обольщения неосознанно. Когда она вскинула на него глаза и тут же их опустила, едва заметно покраснев, он решил, что показалось. Слишком реакция была похожа на смущение.       — Я хотела бы узнать больше, — еле слышно проговорила она. Пэй Мин моргнул — неужели не ослышался?       — Тогда, быть может… вы навестите мой дворец? — язык еле ворочался во рту, робкая надежда вспыхнула ослепительным светом. — И я… что-нибудь для вас нарисую?       От волнения затряслись руки, Пэй Мин несколько раз беззвучно выдохнул, прежде чем взять пиалу с чаем. Юйши Хуан долго молчала, глядя на стекающие с крыши капли, потом медленно кивнула и проговорила:       — Я обязательно воспользуюсь вашим предложением.       Она действительно пришла, хоть он и не надеялся особо. Изящно расположившись на нефритовом ложе, покрытом множеством мягких подушек, взяла в руки одну из кистей, провела по мягкой щетине.       Пэй Мин сел рядом, придвинул стол ближе. Почти касаясь её плеча своим, растёр тушь, расправил чистый лист.       — Что вы будете рисовать? — спросила Юйши Хуан, согревая дыханием его шею. Он вздрогнул, покосился на неё: когда успела оказаться так близко? Но она, казалось, не замечала, что почти задевает плечом его плечо. В дождливых глазах мягко светилось любопытство, в то время как у Пэй Мина напрочь перехватило дыхание. Сглотнув, он слегка отодвинулся. Юйши Хуан вскинула на него глаза, испуганно вздрогнула и отпрянула.       — Вас, — улыбнулся Пэй Мин, наслаждаясь её замешательством.       — Меня? — она слабо покраснела. — Вы уверены?       — Разве может быть что-то прекраснее? — продолжая улыбаться, он взял кисть.       Из тонких линий, покрывших лист, постепенно начал вырисовываться женский силуэт, стройный, скрытый облаком летящих одежд. Глаза, губы, изгиб рук и волна волос — казалось, девушка вот-вот шагнёт с листа и взлетит к потолку. Последний росчерк, и картина была готова. Пэй Мин и сам невольно залюбовался — вышло даже лучше, чем рассчитывал.       — Это… очень красиво, — прошептала Юйши Хуан. — Вы действительно прекрасно рисуете.       — Лишь то, что трогает моё сердце, — тихо ответил Пэй Мин, повернув голову к ней. Так близко, что можно рассмотреть каждую веснушку, усыпавшую лицо. Каждую искру в карих, с вкраплениями зелёного, глазах. Каждую трещинку на губах, которые только что приоткрылись, маня приникнуть к ним. Их взгляды пересеклись, застыли. Сердца заколотились сильнее, разбиваясь о грудную клетку, стремясь навстречу. Коснувшись её щеки, Пэй Мин невесомо погладил нежную кожу, не позволяя себе большего.       — Вас я готов рисовать вечно, — прошептал он. И добавил чуть слышно: — Моя госпожа.       Юйши Хуан не шевелилась. Только смотрела, смотрела с незнакомым выражением, выворачивая душу наизнанку.       — Мне надо идти, — наконец сказала она, и голос тоже звучал незнакомо: надтреснуто, глухо.       — Конечно. — Он поднялся, когда встала она. Спросил: — Вас проводить?       — Не стоит.       Юйши Хуан выпорхнула из покоев, как птичка, оставив после себя аромат цветущего лета. Глубоко вздохнув, Пэй Мин улыбнулся. Посмотрел на картину, подумал — стоит повесить её в спальне. Как напоминание о самых счастливых мгновениях в жизни.       После того случая долгое время им не получалось увидеться. Пришла пора сбора урожая, Повелительница Дождя занялась ответами на мольбы верующих. Пэй Мин же решил вернуться к изготовлению духовного оружия. Он наполнил меч полыхающей страстью, и та, переплетясь с болью, покрыла лезвие багряной вязью. Чего-то не хватало. Снова и снова беря меч в руки, Пэй Мин чувствовал — оружие не завершено. Да, уже сейчас меч по силе затмевает все собранные здесь клинки, но до силы Мин Гуана ещё далеко. Он пытался добавить нежность, но меч не принял её, ослеплённый слишком сильными чувствами. Третьей эмоцией мог стать гнев, но его как раз Пэй Мин сейчас не испытывал ни капли. Быть может, навестить свои владения и послушать, чем живут люди? Не все доходят до храмов, а если молитв было немного, до него они попросту не дойдут. Приняв решение, Пэй Мин повесил меч на пояс и вышел из дворца, но, не успев спуститься со ступеней, едва не столкнулся с Се Лянем.       — Ваше Высочество наследный принц, — удивился Пэй Мин. — Что-то случилось? Выглядите так, будто за вами демоны гонятся. — Хотя, — он усмехнулся, — может, так и есть? Или в этот раз вы не взяли с собой Собирателя цветов под кровавым дождём?       — Ваше Превосходительство, Повелительнице Дождя срочно требуется ваша помощь! — отбросив все церемонии выдохнул Се Лянь.       — Что случилось? — мгновенно подобрался Пэй Мин.       — Расскажу по дороге, нам надо как можно скорее спуститься в её владения.