***
Потерянные дни медленно… хотя какой там медленно? Они проносились перед глазами со скоростью Бугатти Вейрон ЕВ 16.4 — самой быстрой допущенной на дороги машины в мире! Конечно, большинство старшекурсников даже носа высунуть на улицу не могли из-за бесконечной домашней работой, дзюку и подготовки к следующим экзаменам, но это не мешало каникулам пронестись по дороге с названием «жизнь» со скоростью 430 километров в час. Их надо было задержать в обезьяннике, чтобы неповадно было, а то правила для кого, собственно, пишутся? Вообще, если так подумать, жизнь обычных японских школьников состояла только из учёбы, клуба и совсем немного семьи. Учиться, конечно, полезно, без этого никак, и «ученье — свет, а неученье — тьма», но не до такой степени… Ученики являлись своеобразными машинами, зацикленных на цели: «поступить в престижный университет, не стать отвергнутым обществом». Таких надо спасать от самих себя, так легко можно сломаться в психологическом плане… А если и экзамены провалишь… Сколько школьников покончило со своей жизнью из-за плохих результатах на экзаменах… Но не будем о плохом. Итадори Юджи в этом плане крупно повезло: его друг, отличавшийся от серой массы книжных зомби, смог вытащить его из этого кошмара, имеющего собственный девиз: «Боль учения лишь временна. Боль незнания — невежество — вечна». Это была тяжёлая битва, даже слишком. На свободу бедного Юджи покусилось три врага: всадник апокалипсиса под видом японского, алгебраическая сатана и чужие конспекты неразборчивым мелким почерком, которые надо ещё переписать. Третье, пожалуй, было самое страшное. И опустим тот момент, что конспекты были заботливо взращены Касуми Канэхарой — тем самым героем, решившим вытащить лучшего друга из плена учёбы. Вот так потом и взращивай что-то… Против тебя пойдёт. — На улице так классно! — счастливо протянул Юджи, жмурясь от палящего солнца. Итадори обожал тепло и ластился под него, как котёнок под ласковую руку. — А ты думал? Совсем со своей учёбой извёлся, — хмыкнул его черноглазый спаситель, которому пришлось сделать домашнюю Юджи по алгебре, в которой кареглазый не понимает ни зги. А ещё математичка взъелась на него и стала писать задания для Итадори персонально и намного сложнее, чем другим его одноклассникам. Ей, как думал розововолосый, совсем заняться на старости лет нечем. — И это говорит мистер «я ничего не знаю, но решаю тесты на 98 баллов», — нахмурился Юджи. — А сам-то что? Тебе достаточно раз прочитать и текст в памяти, как влитый! — нарочито возмущённо сказал Касуми. — Но это не отменяет того, что я ни разу не видел тебя за учебниками или хотя бы домашкой, а я с тобой 24/7! — и всё-таки, несмотря на это, Юджи мало знал о своём друге. Он даже ни разу не видел его семьи. Но Итадори понимал это и ждал, когда Канэхара сам ему откроется. — Ага, — ухмыльнулся Касуми, не собираясь открывать тайну своих безупречных отметок в тестах и всегда готовой домашней работы. Это озадачивало многих и заставляло завидовать. Ну, конечно! Кто бы не хотел хорошо учиться без особых усилий? Царящую атмосферу можно описать цитатой великого русского поэта Сергея Есенина: «Солнышко светит, птички поют, никто и не видит, как люди гниют». Ну, если не учитывать последнюю часть предложения. Русские писатели все такие позитивные! Но, а если без шуток, как мы с вами любим, по крайней мере, я на это надеюсь, всё действительно было слишком хорошо, что даже подозрительно. Фортуна, конечно, всегда улыбалась Канэхаре: если бы он сыграл в русскую рулетку и пустой была бы только одна камора из шести, Касуми бы выжил. Но в последнее время с удачей как-то непонятно: дураку в карты проиграл, мусора догнали после одной его проделки, да и много чего ещё. Вот, например, неделю назад он думал о том, как хорошо жить одному, пусть и приходится горбатиться на подработке и всё чаще встревать в игры на районе, чтобы денег хватило. И вот на следующий день приехал надоедливый брат, решивший остаться у Канэхары на неделю — как же хорошо, что он сегодня уезжает. В общем, так дела и обстоят. Зато жить стало интереснее — даже не представляешь, в какую передрягу попадёшь. Исходя из всего вышеперечисленного, можно сказать, что это спокойствие такое долгое время было подозрительным. — Я Мэгуми и Нобару с нами позвал. Ты же не против? — нелепо улыбаясь, уже заранее извиняющимся голосом сказал Итадори. Он чувствовал себя более чем неловко. В порыве радости пригласив друзей, кареглазый совсем позабыл спросить об этом Касуми. А вот теперь стало ясно, в чём подвох. Чёрноглазый, конечно, был не против общаться с кем-то ещё, наоборот, он был очень даже «за», ведь, не считая Юджи, его мало кто терпит, но… Канэхара был жутким собственником. И видеть, как на его лучшего и единственного друга кто-то посягается, было невозможно до скрипа зубов, хотелось рвать и метать, спрятать Итадори в какой-нибудь потайной уголок, о котором не знает никто… жаль, что за такое могут посадить. И как только они смеют посягаться на настоящие дружеские узы?! — Такое стоит спрашивать перед тем, как зовёшь, — немного помрачнел Канэхара, лицом не выдавая той бури, что происходит в его голове — в этот раз тараканы почему-то сильнее всполошились. Хорошо, хотя бы не Сатору Годжо пригласил — парня, который по-настоящему раздражал своей тактильностью и бестактностью по отношению к его другу. — Я думал, ты не будешь против. Так да или нет? — Ладно-ладно. Надо же и такому зануде, как Фушигуро, на улице свежим воздухом подышать, а то, наверное, хуже тебя выглядит, — про себя чёрноглазый отметил, что эта прогулка обойдётся Юджи дорого, и не факт, что в переносном смысле. — Кто это ещё плохо выглядит? Это не я косплею зомби сутки напролёт! — Итадори был действительно раздражён равнодушием Канэхары к самому себе. Сейчас тот выглядел гораздо хуже обычного: под глазами залегли чёрные тени, которые даже почти закончившаяся тоналка не могла скрыть, и обычно яркие рыжие волосы странно поблекли. — Ты, херов косплеер оборотня после полнолуния, не смей называть меня этим безмозглым, совсем как ты, существом! — Канэхара, конечно, понимал, что выглядит не ахти после своих ночных похождений и что скоро свалится от бессонной недели, но это не давало Юджи повода так его называть. Вот вампиром — да… Это хотя бы эстетично. И к тому же, сам Итадори выглядел только малым лучше. Всё-таки учёба может навредить, не только если кинуть в человека книгу. — Кто тут ещё безмозглый? Вот обижусь на тебя и загнёшься ты в одиночестве, — надулся Итадори. Не то чтобы его действительно задевали подобные замечания о его умственных способностях или внешности от Касуми, но это же так весело — делать вид обиженки и язвить в ответ! — Спорим, что я продержусь все оставшиеся двенадцать дней до начала семестра без тебя? — азартно ухмыльнулся Канэхара. Это, конечно, будет пиздец сложно для такого экстраверта, как он, но какая жизнь без сложностей? Если общаться на расстоянии, то люди вполне могли выносить его скверный характер, да и с девушками он был дружелюбнее и милосерднее, но они это почему-то не ценили. — На что спорим? — заинтересованно подтянулся кареглазый. Он был уверен, что Касуми проиграет. — По-старинке. На банку мороженого, — рыжий улыбнулся, вспоминая вкус любимого мороженого с карамелью и грецкими орехами. — Спорим. Ставлю на то, что ты не протянешь без меня и двенадцати дней, — Итадори протянул руку Канэхаре. Касуми взял ладонь Юджи и начал её сжимать, а заразе хоть бы хны. Заметив недалеко знакомые лица, кареглазый начал кричать им и махать свободной рукой. — Кугисаки! Привет, разбей пожалуйста! — Ставлю на то, что ты первый прибежишь. А разбить я и сам могу, — фыркнул Касуми. Ребром левой ладони «разбив» рукопожатие, чёрноглазый довольно ухмыльнулся. — Начинаем с завтрашнего дня. Но последние слова Канэхары Юджи не слышал — Мэгуми и Нобара уже подошли и Фушигуро начал о чём-то переговариваться с Итадори, удосужив Канэхару небрежным кивком. — Нобара, привет, — улыбнулся чёрноглазый, показательно проигнорировав Мэгуми. Нобара ему нравилась намного больше, да и к тому же с девушками Касуми было намного проще сходиться, чем с парнями — они не особо его интересовали, как жертвы. Да и Кугисаки была классной. — Привет, шизик. Видел новою серию «неба»? — девушка подошла к нему поближе и почти прошептала последнюю фразу на ухо. — Да ладно? Я думал, продолжение мы хуй получим, — чёрноглазый действительно был удивлён: всё-таки не каждый день выходит аниме, которое на самом начале забросили уже года так два назад, нехорошие люди такие. — Да я тоже, как и все фанаты. Это такой шок! Я ещё не успела посмотреть, узнала только что — подруга написала, — Кугисаки тоже была, мягко говоря, воодушевлена. Из всех её друзей и знакомых только двое знали о «небе» и фанатели по нему так же, как сама Нобара. Как же ей повезло встретить сейчас одного из них. — Вы о чём? — недоуменно спросил Итадори, по-птичьи склонив голову на бок. Было удивительно видеть не язвящего и такого… открытого, что ли?.. Канэхару. С ним он никогда таким не был. Немного обидно, конечно, но главное, что Касуми счастлив. — Анимеха — «Небо, измученное грозами». Несколько серий показали, а потом послали нахуй! Вот как так только можно? Это так невъебенно! Посмотри обязательно! — восклицал рыжеволосый, размахивая руками, чуть ли не ударив локтем Кугисаки, которая тоже подтянулась и начала вторить парню. — Может, уже пойдём? — спросил Мэгуми, уставший стоять на одном месте. Кстати, Касуми был прав — Фушигуро выглядел как оживший труп: странно, что он вообще мог нормально двигаться. Ну, а что? Впалые щёки, взгляд как у каторжника, ломаные движения… — Ага. Куда пойдём? — вполне дружелюбно спросил Канэхара. Что же аниме делает с людьми?..***
«Всё-таки день прошёл классно, ещё и брат наконец уезжает… И Мэгуми не был таким раздражающим, как обычно. Да и пробежка с копами была нечто, а крики Фушигуро и Кугисаки, проклинающие вашего скромного слугу, были выше всяких похвал… Вспоминаю их — и настроение поднимается и поднимается. Да и серия, которую я посмотрел по дороге домой, была ещё охуеннее, чем я ожидал. День не мог быть лучше!» — думал Касуми, открывая дверь своей скромной квартирки. — Братишка, ты чего так поздно? Маленьким деткам можно гулять только до восьми. «Этот нарочито весёлый голос… Эта бесячая интонация… Что этот ублюдок всё ещё здесь делает? Можно свалить… Но вряд ли я продержусь ещё одну ночь без сна… Блять, Фортуна, я, конечно, понимаю, что ты сделала меня своим корешом и хочешь повеселиться, но это жестоко», — мысли проносились в голове младшего Канэхары, словно маленькие вспышки. — Иори, какого хуя ты всё ещё здесь делаешь? — раздражённо спросил Канэхара, скинув рюкзак на пол и переобуваясь в домашние тапочки-динозавры. А вот и показалась рожа этого… нехорошего человека. Откуда такая ненависть младшего Касуми к своему брату? Могу только сказать, что всё идёт из детства. А ещё они были похожи внешне — те же тёмно-тёмно карие глаза, рыжие волосы, худощавое телосложение, разве что младший был ниже так на голову, да и тело было хлипким, совсем спортивно неразвитым, разве что ноги — пизды Канэхара получать не любит. — Наша матушка хотела тебя навестить, очередной приступ внезапной заботы по младшему сыночку, но такой добрый и любящий своего мелкого я её отговорил. По телу младшего прошла дрожь. Он, конечно, любил свою мать, но она была слишком страшной в своей безграничной заботе. — И надолго ты ещё? — Хз. Как мама скажет, так и вернусь. Но не сомневайся, заскучать я не дам, — рассмеялся Иори. «Госпожа Фор… Хотя, мы же теперь кореша. Моя милая Фори, умеешь ты преподносить сюрпризы. Даже не знаю, благодарить за хоть какое-то развлечение или молить о милосердной смерти».