Зло будет наказано (но это не точно)

Из каморки, куда небожителей и демона вынесло неудачное перемещение, имелся выход в залу. Плиты под ногами были разбиты, так что приходилось ступать осторожно, чтобы не упасть. Благо через прорехи в крыше поступало достаточно света. То тут, то там были свалены обломки и старая рухлядь, наподобие погнутых треножников. Юн Лин шепотом выругалась: не хватало только испортить платье. - Осторожно! – одновременно с раздавшимся грохотом крикнул Се Лянь, отталкивая Ши Цинсюаня и Юн Лин в сторону. На свободное место, куда они только-только собирались ступить, рухнула тяжелая табличка, наподобие тех, что имелись в храмах. Часть иероглифов была стерта или изрядно поцарапана, однако знаки воды и воздуха можно было еще различить. - Кто там был уверен, что воздух и вода полезны для здоровья? – пробормотала Юн Лин. - Это… это жуткое место когда-то было нашим с гэ храмом? – Ши Цинсюань разволновался пуще прежнего и даже оступился. Юн Лин проворно подхватила небожителя под руку. - Что так удивило Ваше Превосходительство? - Пустослов опять оказался прав, – прошептал Ши Цинсюань. - О, я никогда не сомневалась, что Ваше Превосходительство – счастливейший из ныне живущих под солнцем, – льстиво проговорила Юн Лин. – Если пришедший в запустение храм – действительно самое кошмарное место, которое он не захочет вспоминать. Однако, в самом деле, пора на свежий воздух. Тут больше пыли, чем во дворце Линвэнь! - Но эти статуи! – Ши Цинсюань замер посреди залы и вперился взглядом куда-то в полумрак. - Странные повреждения, – прокомментировал Хуа Чен. Юн Лин присмотрелась. По ее мнению, запустение – оно запустение и есть. Люди приходят и уходят, оставляя после себя груды мусора, который еще совсем недавно исправно им служил, а то и считался ценностью. Статуям Повелителя Вод и Повелительницы Ветров не повезло. У повалившегося на пол изображения Ши Уду не хватало головы, а у пылившейся рядом богини не хватало руки и, кажется, ноги. Но даже в столь удручающем состоянии было заметно, что эти статуи очень красиво сделаны. - Ваша лопата при себе? – Юн Лин, повинуясь внезапному порыву, обратилась к Мин И. - Предлагаете учинить тут еще больший разгром? – прищурился Мин И. - Гэ будет в ярости, когда узнает, – продолжал шептать Ши Цинсюань. - А далекие потомки тех, кто некогда оставил этот храм, напротив, придут в восторг, – Юн Лин успокаивающе погладила Ши Цинсюаня по руке. – Они почтут за счастье иметь для почитания даже одну-единственную конечность вашей прекрасной статуи. От головы вашего почтенного брата они и вовсе придут в неописуемый восторг. О, поклясться готова, что вы имеете все шансы стать культовыми объектами в будущем! Прошу, Ваше Превосходительство Собиратель цветов, – она обратилась к Хуа Чену. – Давайте проломим пол поглубже и аккуратно переместим статуи вниз, а потом Повелитель Земли надежно закопает эти драгоценности. Вы такие сильные и великие, для вас это минутное дело – а для поколений будущих людей это, возможно, счастье всей их короткой жизни. - Какая странная идея, – удивился Се Лянь. - Почему бы нам не заключить пари, если вы мне не верите? Кто протянул более восьми столетий, тот легко разменяет и другое тысячелетие. Ваше Высочество имеет все шансы воочию узреть, как сбудется мое предсказание. Мы ведь небожители… хм, большей частью… Так почему бы не осчастливить людей будущего? Обидно, к тому же, если с какой-нибудь безрукой богиней примутся носиться, а всех ваших знакомых позабудут. - Безрукая богиня? Что за нелепость, – хмыкнул Мин И. - Хорошенько поработайте вашей лопатой, и, кто знает, не потеснит ли безголовый бог безрукую богиню, – Юн Лин показала вредине язык, благо полумрак скрывал гримасы. – Хотя я, в любом случае, болею за статую Вашего Превосходительства, – она вновь обратилась к Ши Цинсюаню. – Уверена, ей посвятят не один трактат, а ваше изображение многие века будет украшать стены, вазы, тканые вещи и тому подобное. Эх, жаль, у меня нет лишней статуи! Я бы тоже сделала такую захоронку. Ваше Высочество, как насчет вас? - Прости, что? – нахмурился Се Лянь. - Ныне вы в стесненных обстоятельствах, но раньше-то, когда вы считались богом войны, у вас наверняка было много изображений. Давайте тоже отправим в будущее пару-тройку особенно удачных образов. - Боюсь, это чересчур… экстравагантно, – закашлялся Се Лянь. - А, по-моему, барышня подала отличную идею, гэгэ, – внезапно оживился Хуа Чен. – Повелитель Земли, юная дама попросила вас всего лишь немного поработать лопатой. Закопайте эти статуи, не откажите ей в этой любезности. Что до прочего… Юн Лин, когда обзаведешься собственной статуей, обещаю, тебе не придется уговаривать этого несносного типа ее закопать. Я сам помогу тебе. - Сань Лан, я все-таки не уверен… - Нет-нет, не отговаривай меня, гэгэ. Говорю же, великолепная идея. Уверен, малышка Юн Лин даже не поняла, что невзначай ляпнула. Юн Лин незаметно ухмыльнулась. Уж она-то наверняка знала, о чем говорила, в отличие от этих непросвещенных существ Древнего мира. Но тяжело бремя единственного образованного и нормального человека, особенно когда ты сама – уже нечеловек. Интересно, это, без сомнения доброе дело, может ей как-то зачесться? Или… Хм, в самом деле, если заныкать летопись там, научный трактат сям, статуи и драгоценности еще где-нибудь, то впоследствии она запросто сможет пробиться в богини истории, а то и в покровительницы археологии, таким образом, потеснив Мин И с его монополией на землю. Пройдут века, и аграрные божества, наподобие этого несносного Мин И или даже милейшей Богини Дождя, станут не так нужны людям. Первый звоночек, кстати, уже прозвенел, с появлением Покровителя Учения. Пока это один слабый небожитель, но кто предупрежден – тот вооружен. Скоро людям понадобятся совсем иные боги. - О, Ваше Превосходительство, эта неразумная женщина так рада, что смогла вам как-то угодить, – Юн Лин выпустила руку Ши Цинсюаня и с улыбкой захлопала в ладоши. – Смиренно надеюсь, что вы поможете мне в моем добром начинании. Из заброшенного храма они вышли все еще взбудораженными. Мин И недовольно сверкал глазами в сторону Хуа Чена (только авторитет Князя демонов заставил его помочь), Се Лянь недоумевал, что так понравилось Хуа Чену в затее Юн Лин, а Ши Цинсюань продолжал печалиться, что их с братом храм кто-то разрушил. Что он скажет, когда весь их культ рухнет? А ведь это неизбежно. И, сдавалось Юн Лин, из всех собравшихся лишь Хуа Чен был способен оценить перспективу. Поселок неподалеку от храма оказался не заброшенным и пока еще не упадочным. Обыкновенный бедный уголок, где венцом жизни считалось уехать в город и стать мелким чиновником или лавочником. Тяжелые будни помогали скрасить лишь непритязательные праздники. Особенно хороши были памятные даты, связанные с этим местом, поскольку на такие события съезжались крестьяне со всей округи, что радовало тех, кто сдавал внаем углы, держал трактир или устраивал ярмарку. Местный праздник примыкал к Холодным росам и назывался Кровавым шествием. Люди наряжались в причудливые рваные наряды, наносили грим и имитировали раны. Самые ловкие (или богатые) демонстрировали накладки с фальшивым оружием. Люди кричали, изображали висельников, жертв и палачей, а после наступления темноты проходили по всему поселению процессией с горящими факелами. Кровавое шествие пользовалось огромной популярностью, что было совсем не удивительно. Людям всегда нравится вырваться ненадолго из рамок и демонстрировать жестокость и разгул, которые они не могли себе позволить в иное время. Центральной фигурой Кровавого шествия являлся мужчина в черном наряде, который бросался на ряженых, как бы стараясь их поразить. Участники шествия изображали, как «убивают» его всеми возможными способами, а в конце вечера на освещенной площадке вывешивали чучело в черных одеждах, утыканное оружием и облитое алой краской для достоверности. Вокруг него устраивали пляски и разыгрывали представления – картины из жизни Великого Неудачника Хэ. По преданию, Неудачник Хэ некогда жил на этой земле и собирался как раз стать чиновником, когда вдруг на его семью обрушились беды, его близкие погибли или были убиты, а сам он решил покарать всех обидчиков и, разумеется, был убит в неравном бою. Глядя на Кровавое шествие Ши Цинсюань все больше мрачнел, а Се Лянь лишь философски вздыхал о человеческой жестокости. - Пустослов не просто так перенес нас сюда. Его Высочество, несомненно, прав в своей догадке, – Ши Цинсюань никак не мог оставить паразита в покое. – Пустослов хотел, чтобы мы увидели это шествие. Но зачем? - Наказание преступника? – не задумываясь, бросила Юн Лин. Ей все еще было интересно приобщаться к древним традициям, поэтому она с радостью купила у разносчика пузырь с краской, чтобы бросить его в Неудачника, когда процессия будет проходить мимо. - Изначально он не был преступником, – заметил Се Лянь. – Ему просто не повезло. - Ой, а кому вообще повезло родиться в этом месте и в это время? – фыркнула Юн Лин и бросила свой пузырь. – Я попала! Неудачник поражен! Теперь весь год будет удачным! Ваше Превосходительство, присоединитесь? Мин И неприязненно посмотрел на нее. Вот теперь-то он чего? - Нет-нет, это ужасный обычай, – Ши Цинсюань вздрогнул. – Как такой милой девушке может нравиться подобное? - Но это так весело! Ваше Превосходительство Князь демонов, можете купить мне еще один пузырь с краской? Пусть год будет удачен вдвойне! Се Лянь покачал головой. - Это лишь нелепое суеверие, Юн Лин. - Тебя веселит расправа над беспомощной жертвой? – холодно проговорил Мин И. - Эй, да что с вами всеми не так? Пузыри легкие и не причиняют вреда, а в конце актера заменят чучелом. Если бы, в самом деле, они выбирали жертву из местных и резали бедолагу на потеху толпе, я бы, разумеется, не веселилась, – Юн Лин недоуменно посмотрела на небожителей. – Но кто поручится, что так не было несколько веков назад? Вы же как бы боги! Даже я знаю, что людей приносили в жертву богам или убивали вместо богов в разное время. Например, можно было утопить девушку в реке, чтобы вода стала плодородной и после разлива вызрел хороший урожай. Или вот этот Неудачник Хэ, несомненно, в прошлом какое-то божество. Может, он вместе со смертью брал на себя все беды, чтобы люди начинали новый круг без старых проблем, а потом возрождался. - Звучит вполне правдоподобно, – кивнул Хуа Чен. - Людей никогда не останавливали человеческие жертвоприношения, – погрустнел Се Лянь. - Но в этом-то и смысл! Чисто в житейском смысле, кто угодно может стать Неудачником Хэ, но коль мы не он, есть повод порадоваться. Потом у одного коза сдохнет, а другой утонет по пьяни. Но сегодня у людей праздник. Они надеются, что беды их минуют, потому что кто-то возьмет их на себя. - Я бы лучше сам стал Неудачником Хэ, чем попытался отвести беду такой ценой, – заметил Ши Цинсюань. Мин И скептически хмыкнул, и Юн Лин в кои-то веки готова была согласиться с Повелителем Земли. – Однако слова этой барышни натолкнули меня на мысль. Не кажется ли тебе, сестричка Лин, что ты поставила повозку впереди осла? Что, если Пустослов при жизни и был тем самым Неудачником Хэ? - Надо изучить местные легенды, сопоставить по времени гибель семьи Хэ и появление Пустослова, – предложил Се Лянь. - Ерунда, это так не работает. Даже если вы найдете упоминание о какой-нибудь незадачливой семье, полностью истребленной врагами, ее история запросто может оказаться более поздней вставкой, – с апломбом «человека будущего» заявила Юн Лин. – Вы что, не знаете, что обряды упрощаются, а легенды люди переделывают сообразно времени? Более вероятно, что давным-давно Пустослов был почитаемым богом, которого теперь позабыли, а его кровавый культ скатился до деревенского карнавала. Поэтому он злится, ведь сил у него давно не осталось. - Не стоит отметать версию гэгэ, – прищурился Хуа Чен. Юн Лин закатила глаза. Любовь делает если не слепым, то весьма и весьма пристрастным во взглядах. - Стоит лишь вспомнить, что финал Кровавого шествия не менялся, чтобы убедиться, что если и существовала семья Хэ, к Пустослову она не имела никакого отношения. - Боюсь, я не совсем уловил твою мысль, – мягко проговорил Се Лянь. Мин И снова недовольно хмыкнул. - Боюсь, если я поясню ее, вы расстроитесь, и грозный Собиратель цветов откажется потом помогать мне с моими статуями, – захлопала ресницами Юн Лин. - Уверяю, я не собираюсь расстраиваться и сам попрошу Сань Лана помочь закопать твою статую, если это так важно для тебя. - Ваш кузен, Его Высочество ненаследный принц Ци Жун, – Юн Лин опустила голову, ожидая реакции Се Ляня и Хуа Чена. - При чем тут он? – голос Се Ляня звучал спокойно. И то хлеб. - Конечно, его потери были куда большими, чем у Неудачника Хэ, равно как и ваши, Ваше Высочество, – зачастила Юн Лин, пока принц Сяньлэ не рассердился или не расстроился, а у Хуа Чена не закончилось терпение. – Но разве обычный человек, студент, а не принц, также не захотел бы отомстить своим обидчикам? - Глупая женщина, разве ты не видела представление вместе с нами? – прервал ее Мин И. – Он бросался на своих обидчиков. - Что может один человек, к тому же простой, не обладающий властью? Ну, укокошил он парочку-другую перед тем, как его самого убили, много ли с эдакой мести толку? Нет, если бы Неудачник Хэ действительно оказался Пустословом, он не переродился бы как Пустослов. Он стал бы Свирепым, и тогда семьям обидчиков не поздоровилось бы, как той династии Юнань. - Да, если даже Ци Жун провернул свой план, отчего бы Неудачнику Хэ сплоховать? – со смешком протянул Хуа Чен. А потом со стороны удаляющейся процессии донесся выкрик: - Твоих родных и друзей ждет скорбная кончина! Ши Цинсюань встрепенулся, узнав голос Пустослова, и ринулся следом за людьми. - Бесполезно, – заметил Хуа Чен. – Ловить Пустослова в столь людном месте, что лист в лесу искать. Похвально, что ты не ринулась следом. Юн Лин пожала плечами. Ринулась бы, еще как ринулась, будь у нее тоже любимый брат или дорогой сердцу супруг, или ребенок. А так – максимум, что ей грозит, это утрата нелюбимого и, что важнее, не любящего ее жениха. Учитывая «благодарность» Пэй Су и реальные шансы на супружество с ним, она вполне могла позволить себе рисковать его благополучием. Когда Ши Цинсюань вернулся (разумеется, не найдя никакого Пустослова), пятерка путников решила остановиться на ночь в храме Ветра и Вод. Се Лянь проворно собрал веток и разжег костер. Хуа Чен догадался прикупить в трактире вина, так что вскоре у огня стало вполне уютно. - Пустослов непременно вернется, – уверял Ши Цинсюань, потягивая вино из глиняной чаши. – Он ведь хочет, чтобы я трясся от страха. - Тогда отчего бы вам не заткнуть уши воском? Пусть болтает впустую, – Се Лянь протянул ему мягкий воск. - Отличная идея! А как мы будем общаться? - По духовной сети, – улыбнулся наследный принц. - Вы такой мудрый, – Юн Лин привычно заулыбалась. - Давайте придумаем, как скоротать время в ожидании этого прохвоста, – предложил Ши Цинсюань. – Сыграем во что-нибудь веселое. В кости, может быть? - На раздевание? – на автомате ляпнула Юн Лин и подавилась вином от смущения. – Простите. Это я так, не подумав, прошу прощения у Вашего Высочества и Ваших Превосходительств. - Да можно и на раздевание, ничего особенного, – подмигнул ей Ши Цинсюань. - Если кто-то не захочет раздеваться, пусть тогда ответит на вопросы, – добавил Се Лянь, покосившись на мрачного Мин И, который, хотя и не возразил, но очевидно не одобрил предложенную забаву. Се Лянь также сказал, что, поскольку уровень игроков сильно разнится, им стоит разделиться на команды. Ши Цинсюань, разумеется, будет в одной команде с Мин И, а сам он с Юн Лин присоединится к Сань Лану. - Ваше Высочество выбрал наиболее удачливого партнера, – рассмеялся Ши Цинсюань. Се Лянь смутился и пробормотал, что можно разделиться иначе. - Отчего же, Ваше Превосходительство, все по-честному. Не знаю, насколько Его Высочество знаком с азартными играми, я вот выросла в монастыре и, разумеется, костей и в руках-то никогда не держала, – мигом соврала Юн Лин, которой совсем не улыбалось оказаться в одной команде с недружелюбно настроенным по отношению к ней Мин И. – В сущности, вашей команде дали отличную фору. У вас превосходные шансы на победу, а я смогу хоть немного научиться играть. В первом раунде команда Се Ляня предсказуемо продула, и раскрасневшийся Ши Цинсюань, до начала игра залепивший уши воском, передал по духовной сети команду проигравшим помочь друг другу снять что-то из одежды. Мин И бросил на Повелителя Ветров полный отвращения взгляд и демонстративно отвернулся. Се Лянь покраснел и посмотрел на невозмутимого Хуа Чена. Юн Лин вскочила на ноги, слегка покачиваясь от выпитого вина, и бодро проговорила, одновременно пересылая голосовое сообщение в сеть духовного общения для Ши Цинсюаня: - Помочь раздеться? Это я мигом! Смотрите и учитесь. Сладкие грезы – сделаны из этого – кто я такая, чтобы возражать? Я странствую по миру и семи морям – каждый чего-то ищет… Юн Лин, транслируя в духовную сеть вариацию некогда знаменитой песни, принялась медленно распускать пояс верхнего наряда. Многослойность местной моды была как никогда кстати. - Кто-то хочет использовать тебя, – она взмахнула развязанным поясом, – кто-то хочет быть использованным тобой. Кто-то хочет совратить тебя, кто-то хочет быть совращенным тобой. Юн Лин сняла пояс, подбросила его, снова поймала и отправила в полет к представителям победившей команды. Мин И, якобы не желавший смотреть на непотребство, проворно отодвинулся, чтобы шелковая лента его не задела. Ши Цинсюань, напротив, со смехом поймал ее пояс. - Интересные, однако, обычаи существовали в твоем монастыре, – ледяным тоном проговорил Мин И. - Ваше Превосходительство даже не представляет, насколько прав, – вино настраивало Юн Лин на игривый лад. – У нас ведь как говорили? В наш монастырь со своим уставом не суйся, а если что-то покажется тебе удивительным – не удивляйся. Все это уже было под луной и еще будет. Пока Юн Лин показывала свой фокус, Се Лянь и Хуа Чен помогли друг другу с верхними одеждами, так что условие можно было считать выполненным. Второй раунд их команда также продула, и Се Лянь напомнил, что также можно задавать вопросы. Сошлись на трех, поскольку в проигравшей команде было три участника. Ши Цинсюань решил узнать у Князя демонов, что тому кажется мучительнее всего на свете. Хитрый Собиратель цветов отделался сентенцией, мол, тяжелее всего – бессильно наблюдать, как страдает любимый человек, и осознавать, что ничем не можешь ему помочь. Банальщина, в общем, но Повелителю Ветров хватило. Потом Мин И спросил у Се Ляня, о чем тот более всего сожалеет, и тот ответил, что о своем втором вознесении. И этот ответ прокатил. С проказливым видом Ши Цинсюань уже был готов задать более веселый вопрос Юн Лин, как внезапно его опередил Мин И. - Ты вознеслась сама, или кто-то самовольно одарил тебя тем, что не являлось твоим по праву? Вот дрянь. Хорошо ведь сидели. Юн Лин сделала задумчивое выражение лица и негромко проговорила: - Понятие права, кстати, как личных заслуг или предназначения, очень вариативно и колеблется с течением времени. Это должно быть ясно всем, чей век гораздо длиннее человеческого. Однако, если Ваше Превосходительство намекает на помощь одного из генералов Пэев во время моей человеческой жизни, то мой ответ – нет. Младший Генерал Пэй помог устранить артефакт одного демона, и только. Я вообще не предполагала, что вознесусь на Небеса. Мало ли заклинателей и заклинательниц отдают жизнь в ходе битв? Это даже не добродетель, а так – неизбежный риск. Но… утверждать, что всем, чем я пользуюсь, или даже все, что я собой представляю, – это целиком и полностью мое, тем более по какому-то мифическому праву, у меня, пожалуй, не хватит наглости. Судите сами! Все, что на мне надето, не мое, а принадлежит Дворцу Мингуана. Тело, которое было преобразовано в мой нынешний облик, я не выбирала, равно как не выбирала черты, унаследованные от родителей. Развитие души и разума? О, я бы выставила себя неблагодарной дурой, если бы принялась утверждать, будто сделала себя целиком и полностью сама. Но кто в целом мире, будучи в трезвом рассудке, готов заявить, что все, что он имеет или чего он достиг, целиком и полностью его, сотворено лишь для него и положено ему от сотворения мира? Вот вы сами, Ваше Превосходительство Повелитель Земли, можете похвастаться тем, что никогда не брали и не использовали ничего чужого, чтобы достичь того положения, в котором ныне пребываете?